Читать книгу Верность - Меган ДеВос - Страница 7

Хейден

Моя грудь упиралась ей в спину. Я чувствовал каждый дюйм ее тела, соприкасавшегося с моим. Казалось, между нами пульсирует электрический ток. Лицом я прижимался к шее Грейс, где кожа была такая мягкая. Даже во сне наши руки оставались переплетенными.

Грейс крепко спала. Мои ласки утомили ее. Приятно было сознавать, что это из-за меня она так быстро уснула. А как она реагировала на мой рот! Одна эта мысль сводила меня с ума. Мои губы инстинктивно прижались к бархатистой коже на ее шее, и я не сразу смог оторваться.

Грейс что-то пробормотала во сне и крепче прижала мою руку к груди. Мне было не удержаться: я снова прильнул к ее шее и провел по ней губами. Ритм ее дыхания чуть-чуть изменился: сейчас она проснется. Я все же успел слегка закусить кожу на ее шее и был вознагражден еще одним вздохом.

– Греээээйс, – прошептал я ей на ухо и чуть дернул зубами мочку уха.

– Хмммм, – тихо пробурчала она.

Я смотрел на ее плотно зажмуренные глаза. Она инстинктивно пыталась высвободить ухо из моих губ.

– Что ты делаешь? – хрипловато спросонок спросила она.

– Ничего, – невинным тоном ответил я.

Я осторожно разжал ее пальцы и повел по ее коже: она сразу покрылась мурашками. Во время сна майка Грейс завернулась, открыв пятна вчерашних кровоподтеков.

– Не говори ерунды, – зевнула она.

Моя рука добралась до ее бедра и чуть-чуть нажала. Там Грейс вмешалась, остановив продвижение. Я улыбнулся и еще раз поцеловал ее в шею. И снова мне было приятно сознавать, что она откликается на мои прикосновения.

– И тебе доброго утра, – ответил я.

Не припомню, чтобы я вставал в таком прекрасном настроении. К моему удивлению, Грейс вывернулась и шлепнулась на спину. Мои губы оторвались от ее кожи, а рука, повисев в воздухе, опустилась ей на живот. Грейс подозрительно сощурилась и пристально посмотрела на меня.

– Что это с тобой? – с легким упреком спросила она, заметив мою улыбку.

– Ничего, – искренне ответил я.

– Ты уверен? – Грейс игриво нахмурилась.

– Да. А почему ты спрашиваешь? – усмехнулся я.

Ее зеленые глаза сверкнули в приглушенном утреннем свете. На щеках Грейс еще оставался слабый румянец – память о вчерашнем.

«Боже, как потрясающе она умеет трахаться», – подумал я.

– Ты сегодня такой… – Она смотрела на меня, подыскивая нужное слово. – Счастливый.

– А что, мне непозволительно быть счастливым? – спросил я, улыбаясь во весь рот.

Удивительно: мое счастливое лицо вызывало у нее подозрение. Словно поймав эту мысль, Грейс покачала головой:

– Конечно позволительно. Просто это как-то… непривычно. Но очень здорово, – сделала вывод она.

Мои пальцы теребили край ее майки. Потом я слегка провел костяшками по животу. Каждое прикосновение вызывало у Грейс тихий вздох.

– Ну да, здорово, – согласился я.

Мною овладел приступ легкомыслия. Наклонившись, я поцеловал Грейс в губы. Она ответила.

– А теперь давай вставать, – пряча улыбку, заявил я. – Не ел с ночи и потому жутко голоден.

У Грейс покраснели щеки. До нее дошел смысл моих слов, и она замерла на кровати.

– Хейден, кто же ты на самом деле? – недоверчиво рассмеявшись, спросила она.

Теперь ее щеки пылали, что заставило рассмеяться меня самого. Мне безумно нравилось это девчоночье смущение. Грейс торопливо закинула волосы за ухо, потом осторожно села, отбросила одеяло и поморщилась: сломанное ребро напомнило о себе. Но Грейс тут же снова улыбнулась, не дав мне забеспокоиться. Как замечательно было смеяться, пусть даже и над такими глупостями.

– Меня приперло, – сообщил я, подкрепив слова еще одним взрывом смеха, после чего направился в ванную.

Грейс сумела меня опередить и первой оказалась возле двери.

– Потерпишь, – криво усмехнувшись, заявила она. – Сначала я.

Она проскользнула в дверь и уже собиралась закрыться, но оставила достаточно широкую щель, в которую было видно ее ухмыляющееся лицо.

– Извращенец!

Дверь захлопнулась, что вызвало у меня новый взрыв оглушительного смеха. Мне нравилось несерьезное отношение Грейс ко мне и готовность смеяться вместе со мной, преодолевая смущение. Я испытывал необыкновенную легкость. Уже и не помню, когда мне было так легко.

Минут через двадцать мы покинули хижину и зашагали к столовой. Лагерь выглядел гораздо оживленнее, чем обычно. Я вдруг почувствовал, что забыл о чем-то очень важном. Обитатели лагеря, сбившись в кучки по три-четыре человека, возбужденно переговаривались и тащили непонятно куда какие-то вещи. Кто-то поздоровался со мной. Остальные были настолько поглощены своим делом, что даже меня не заметили.

– Слушай, мне это кажется… или действительно сегодня все какие-то взбудораженные, а не только я? – спросила Грейс, недоуменно косясь в сторону трех пробегающих девиц.

Те были немногим младше нас и неслись вприпрыжку, визжа от восторга.

– Тебе не кажется. Я тоже заметил.

Слева от нас двое мужчин катили к центру лагеря большую бочку.

– Никак что-то затевается? – спросила Грейс, тоже взглянув на мужчин.

– Понятия не имею, – признался я.

Грейс насмешливо фыркнула. Мне оставалось лишь выпучить глаза и вопросительно посмотреть на нее.

– А разве ты не командир? Тогда почему не в курсе?

Она по-детски хихикнула и пихнула меня локтем под ребра. Мне оставалось лишь улыбаться.

– Прикуси свой язычок, уроженка Грейстоуна, – сказал я и тоже пихнулся, но так, чтобы не задеть поврежденное ребро.

Перед уходом я буквально силой заставил Грейс проглотить болеутоляющие таблетки. Вначале она заявила, что вполне обойдется и без них, и только когда не смогла самостоятельно натянуть рубашку, сдалась и приняла лекарство.

– Ты так и будешь тыкать мне в нос моим происхождением?

Я не знал, обидело ли это ее всерьез, а поскольку улыбка не окончательно сползла с лица Грейс, я решил сменить тему и больше не говорить ей подобных слов. Не то чтобы они ее оскорбили, но ей было неприятно их слышать. Черт, умею же я все испортить.

Остаток пути мы проделали молча. В столовой было на удивление пусто. Казалось, население лагеря забыло о завтраке. Незабывших насчитывалось человек десять, включая Мейзи, стоявшую за раздаточным прилавком. Она весело поздоровалась с нами и спросила:

– Вы уже предвкушаете вечернее празднество?

Только сейчас я понял причину царившей в лагере приподнятости. Мейзи спрашивала меня о празднике еще недели две назад. В тот момент я думал о чем-то более важном и согласился, даже не вслушавшись. Изрядную часть моих мозговых извилин занимала некая пленница из враждебного лагеря, и мне было трудно сосредоточиться на других делах.

– Еще бы! Как идут приготовления? – спросил я, делая вид, что все помню.

Грейс смотрела на нас с Мейзи и ничего не понимала.

– Великолепно! Я уже несколько дней подряд вожусь с угощением. Пердита наготовила достаточно браги. Хватит на всех. Теперь нужно все разложить и расставить, а потом – милости просим!

Мейзи вся сияла от воодушевления. Как ни странно, ее энтузиазм передался и мне.

– Рад слышать, – кивнул я, беря тарелку с едой. – Скажешь, если что-нибудь понадобится.

Грейс взяла свою и улыбнулась поварихе.

– Вечером обязательно приходите! – Мейзи приветливо помахала нам и вернулась к приготовлениям.

– Так что сегодня затевается? – спросила Грейс, когда мы уселись за шаткий стол.

– Я напрочь забыл. Сегодня Мейзи… можно сказать, устраивает торжество. У меня это совершенно вылетело из головы.

– Торжество? – повторила ошеломленная Грейс. – А по какому поводу?

– Честно говоря, сам не знаю. Последние недели успешными не назовешь. Вот Мейзи и решила: пусть все сбросят напряжение и немного повеселятся. Раньше она устраивала такие праздники почти ежемесячно, но потом наступил перерыв. У нас не хватало припасов.

Я не стал говорить, что «кувыркания» Кита и Мэлин на складе тоже произошли во время одного из таких «торжеств».

– А мне нравится эта затея, – призналась Грейс, с улыбкой берясь за еду.

– Ну да, неплохо, – пожал я плечами.

Я-то никогда не мог веселиться, забыв обо всем: моей главной заботой оставалась безопасность. Учитывая, что в такие вечера большинство обитателей лагеря находились вне своих хижин да еще изрядно напивались крепкой браги, обеспечение безопасности приобретало особое значение.

– Брагу готовит Пердита. Вкус у этого пойла отвратительный, но забирает быстро. Самое интересное всегда происходит к концу вечера. Ощущение такое, как если смешать вино и виски.

– Кто такая Пердита? – спросила Грейс, словно припоминая, встречалась ли ей женщина с таким именем.

– Ты ее еще не видела, – сказал я и, прожевав кусок, продолжил: – Ей где-то восемьдесят пять. Немного не в своем уме, но потрясающе умеет делать взрывчатку, если под рукой есть все необходимое. И…

– И что? – спросила Грейс, поднимая глаза от тарелки.

– Она делала все мои татуировки, – сообщил я, внимательно наблюдая за реакцией Грейс.

Ее глаза слегка округлились, переместившись к моей левой руке, где находилась основная часть узоров. Грейс давно разбирало любопытство насчет моих татуировок, но спросить, как они появились, она не решалась.

– Восьмидесятипятилетняя старуха не в своем уме, которая обожает готовить брагу и взрывчатку. И ты позволил ей делать татуировку? – с усмешкой спросила Грейс.

Я пожал плечами:

– Звучит жутковато, но… больше никто не умеет.

– А чем она их делает? – с неподдельным любопытством спросила Грейс.

– В основном собственными ногтями и звериной кровью.

К выпученным глазам добавился открытый рот.

– Что? Серьезно?

– Нет, конечно, – засмеялся я. – У Пердиты есть татуировочная машинка. Когда мир летел в пропасть, ей удалось спасти это сокровище. С ним она явилась сюда. Кстати, машинка до сих пор исправно действует.

– Ну ты и дурень, – сказала Грейс, улыбаясь и качая головой.

Меня обдало волной счастья. Я радовался, что Грейс сидит напротив, улыбается и легкомысленно смеется. Я и сам находился не в своей тарелке. Сейчас я думал не о безопасности лагеря, а о румянце на щеках Грейс. Об огне ее глаз, вспыхивавшем всякий раз, когда она смотрела на меня. Я не представлял, что можно быть настолько счастливым просто от присутствия другого человека и чувствовать себя легко и непринужденно. Я не хотел расставаться с этим состоянием.

Наверное, Грейс уловила мысли, бродящие в моей голове. Улыбка на ее губах потускнела, глаза стали серьезнее. Мне ужасно хотелось знать, о чем думает она. Участившееся дыхание указывало на не слишком-то веселые раздумья. Казалось, мы сидим внутри пузыря, который в любой момент может лопнуть.

Так оно и случилось.

– Хейден! – послышалось слева.

Грейс подпрыгнула и заморгала. Как и меня, этот крик вернул ее в реальность. Стараясь не поддаваться досаде, я повернулся поглядеть, кто нарушил нашу идиллию. Это оказался перевозбужденный Джетт. Я хотел откинуться на спинку стула, но внезапность появления мальчишки сбила меня с толку, и я, наоборот, подался вперед. То же произошло и с Грейс.

– Привет, Джетт, – как ни в чем не бывало поздоровался я.

– Ты готовишься к празднику? Мейзи позволила мне оставаться, пока совсем не стемнеет! – с восторгом сообщил Джетт.

До сих пор Мейзи загоняла мальчишку домой на закате, говоря, что в темноте находиться на улице небезопасно.

– Значит, позволила? – удивился я.

Джетт возбужденно закивал, пританцовывая на месте:

– Да-а! Грейс, а ты готовишься к празднику?

Он и сейчас немного побаивался Грейс, но решительно смотрел ей прямо в глаза. После того как Грейс спасла мальчишке жизнь, застрелив налетчика из Уэтланда, страх Джетта перед ней поуменьшился. Повязки на его шее уже не было, и о том случае напоминала лишь тонкая белая черта шрама.

– Я не знаю, как здесь проходят праздники, но готовлюсь, – улыбнулась мальчишке Грейс.

С улыбкой искреннего восхищения она смотрела на Джетта и слушала его болтовню: энтузиазм мальчишки передался и ей.

– Я, как и ты, не могу дождаться вечера, – весело добавила она.

– Ну, мне пора. Я отвечаю за расстановку стульев, – с гордостью сказал Джетт, улыбнувшись Грейс.

– Это серьезное дело, маленький человек, – сказал я, ободряюще ему кивнув.

– Хейден, – заскулил Джетт, раздосадованный своим прозвищем.

– Прости, забыл, – усмехнулся я. – Тебе, Джетт, дали важное задание. Так что беги выполнять.

– До встречи! – весело крикнул нам Джетт, и его вынесло из столовой.

– Ох этот малец… – пробормотал я, отправляя в рот последний кусок с тарелки.

Грейс лишь усмехнулась.

Окончив завтрак, мы отнесли тарелки в корзину для грязной посуды и вышли. Снаружи царила все та же предпраздничная суета. Предвкушение вечернего праздника ощущалось почти физически. Приготовления продолжались. Центр лагеря преображался у нас на глазах.

– Наша помощь требуется? – спросила Грейс.

– Похоже, что да, – пожал плечами я.

День прошел быстро. Поток вещей, которые мы перетаскали из разных мест лагеря к его центру, казался бесконечным. Несли стулья, бревна и практически все, на чем можно сидеть. Из столовой вытащили столы, чтобы затем разложить приготовленное Мейзи угощение. Приготовление его потребовало нескольких дней безостановочного труда. К первой бочке браги, которую мы видели, идя на завтрак, добавилось еще три. Последнюю катили Кит с Даксом, возбужденные не меньше Джетта. В середине лагеря из громадных поленьев складывали костер. Вокруг расставили керосиновые фонари. Как бы Грейс ни ворчала, я все время следил, чтобы своим усердием она не причинила вред сломанному ребру.

Начинало темнеть. Мейзи отрядила Джетта, Кита и Дакса носить еду из столовой. Мы с Грейс ее расставляли. Со всех сторон подтягивались люди, и довольно скоро в центре собралось все население Блэкуинга, за исключением занятых в патрулировании. Люди находились в приподнятом настроении. Оно стало еще выше, когда зазвучала музыка. Наши музыканты развлекали собравшихся и создавали приятную, легкую атмосферу.

Начало праздника не затянулось. Собравшиеся брали угощение, наливали брагу, оживленно двигаясь вокруг столов. Кит зажег громадный костер, и центр лагеря (а к этому времени уже достаточно стемнело) залил приятный мягкий свет. Грейс совершила последний поход на кухню и встала возле меня. Я глазел на собравшихся и не сразу понял, что она стоит рядом.

– Надо же, – удивленно прошептала она, вертя головой по сторонам. – А ты не преувеличил. Это самый настоящий праздник.

Я усмехнулся и постарался взглянуть на торжество ее глазами. Возле костра собрались люди разного возраста, и всем им было хорошо.

– Да, у Мейзи это здорово получается. Это очень… по-нормальному. Хорошо, когда люди ждут повторения чего-то приятного.

– Согласна, – тихо сказала она. – У нас в Грейстоуне нет праздников и никогда не было.

Я смотрел на ее лицо, освещенное костром. На губах Грейс застыла легкая улыбка. Рука сама потянулась, чтобы обнять ее за плечи, но я удержался.

«Здесь слишком людно, Хейден», – напомнил я себе.

– Там не было, но теперь ты здесь, – сказал я, не в силах оторвать от нее взгляд. Почувствовав, что я смотрю, Грейс неспешно повернулась ко мне. Меня как током прошибло. И вновь я едва удержался от желания прижать ее к себе.

– Хейден!

«Тебя здесь только не хватало!» – мысленно ответил я, стараясь не поддаваться всплеску раздражения. Опять этот настырный малец разрушил такой прекрасный момент.

– Джетт, ты что-то хотел? – резче обычного спросил я.

Грейс с упреком посмотрела на меня. Я повернулся к мальчишке. Взгляд у меня был совсем не праздничный, и Джетт малость опешил.

– Я это… хотел, чтобы вы потанцевали со мной, – пробормотал Джетт, кивая назад.

Собравшиеся вовсю танцевали. Эхо возвращало из темноты звуки музыки. Не знаю, каким был бы мой ответ Джетту, но Грейс меня опередила.

– Джетт, я потанцую с тобой, – сказала она, приветливо улыбнувшись.

Мальчишка тут же просиял. Его щеки густо покраснели.

– Потанцуешь? – переспросил он.

Чувствовалось, Джетт нервничал и оттого говорил писклявым голосом.

– Конечно. Идем.

Грейс повела Джетта к танцующим. В ее мимолетном взгляде я все же заметил улыбку. Ну вот, я снова остался без Грейс. Обшарив глазами праздничную толпу, я заметил Кита и Дакса. Они сидели почти у самого круга, покачивая стаканами с выпивкой. Я двинулся к ним и плюхнулся на свободный стул слева от Дакса.

– Привет, – бросил мне Дакс и тут же рыгнул.

На мой скептический взгляд он ответил улыбкой во весь рот.

– Привет, выпивоха, – сказал я, что вполне соответствовало его нынешнему состоянию. – Смотрю, ты времени не теряешь.

– Иначе какой же праздник? – лукаво улыбнулся Дакс. – А ты чего горло не промочишь? – спросил он, увидев, что я с пустыми руками.

– Сейчас исправим, – сказал Кит.

Через мгновение я уже держал кружку, до краев наполненную красновато-коричневой жидкостью. В ноздри ударил резкий запах, заставив поморщиться.

Я поблагодарил Кита и сделал осторожный глоток. Пойло обожгло горло. Вкус его и близко не стоял с виски, найденным Даксом во время той вылазки за лекарством для Кита. Но виски готовилось совсем в иных условиях, а в наших брага была вполне приемлемой. Во всяком случае, Даксу нравилось.

– О чем я говорил? – продолжал Дакс, обращаясь к Киту. – Ах да. Ты не представляешь, какая жуть бежать с падающими штанами…

Начало истории я пропустил. Невзирая на интригующую фразу, вслушиваться как-то не хотелось. Я смотрел туда, где танцевала Грейс.

Они с Джеттом размахивали сцепленными руками. Грейс улыбалась так широко, что у нее, наверное, свело скулы. Но какой же невероятно красивой была она сейчас, в этом неярком свете. Светлые волосы выбились из конского хвоста и упали на плечи. Она раскачивалась в такт музыке, помогая Джетту не сбиться с ритма. Даже в этом непритязательном танце сказывалась изумительная гибкость ее тела. Джетт пытался держаться по-взрослому, но получалось, конечно же, по-дурацки. Грейс смеялась, запрокинув голову. Это зрелище меня заворожило.

Джетту захотелось пройтись вокруг Грейс, как это делали взрослые мужчины. Она подняла руку с неповрежденной стороны. Край рубашки приподнялся, мелькнула полоска кожи и кровоподтек возле сломанного ребра.

Окружающий мир исчез. Каждое движение Грейс напоминало о вчерашней ночи, когда она извивалась под моими ласками. Каждая улыбка на ее лице, каждый всплеск смеха приводили мне на память ее взволнованное дыхание в те минуты. Мой язык заласкал ее так, что ей не хватало воздуха. Я смотрел на Грейс и даже не пытался сдержать поток непристойных мыслей.

Грейс была не только потрясающе красива. Ее сексуальная притягательность зашкаливала. Сочетание одного с другим создавало мощную взрывную смесь, не оставлявшую мне ни единого шанса уцелеть.

Не успев подумать, я рывком поднялся. Кружка с брагой оказалась на земле. Грейс пыталась продолжать танец с Джеттом, но смотрела только на меня.

Я пошел к ней. Стремительно, так что лица вокруг слились в размытое пятно. Грейс повернулась ко мне спиной, я прижался к ней, и она напряженно застыла на месте. Джетт даже не заметил моего появления и продолжал танцевать. Мальчишка так увлекся, что не заметил, как Грейс отпустила его руки. Моя рука легла ей на бедро. Джетта потянуло к новой партнерше, и он плавно убрался в сторону.

– Пошли со мной, – прошептал я ей на ухо.

Мои губы коснулись ушной мочки, и это заставило Грейс содрогнуться всем телом. Сердце ее так сильно билось, что я ощущал это даже со спины.

– Хорошо, – шепнула Грейс.

Не дав ей опомниться, я крепко схватил ее за руку и молча потащил из круга празднующих. Никто не обратил на нас внимания. Люди были слишком увлечены выпивкой и танцами. Я вел Грейс к ближайшему краю лагеря, глядя на темнеющие деревья. Увести ее в хижину мне не хватало терпения.

Мы шли молча. Пламя костра осталось позади. Вокруг было темно. Мы все дальше уходили от празднующих. Наконец-то первые деревья. Я буквально втащил Грейс под их тень, где нас уже никто не увидит.

– Хейден, что…

Она не договорила. Я резко повернулся и впился губами в ее губы, зажав ее лицо в ладонях. Грейс отозвалась мгновенно. Один ее поцелуй – и во мне вспыхнул пожар. Обвив руками мою шею, Грейс притянула меня к себе. Я безотчетно напирал на нее, пока она не прижалась спиной к жесткой коре массивного ствола, отгородившего нас от света костра и шумной толпы.

Этого момента я ждал весь день. Я еще пытался сопротивляться, но любое противоборство угрожало свести меня с ума. И тогда я сдался. Мгновения наедине с Грейс снова наполнили меня жизненной силой. Я жадно целовал ее и не собирался сдерживать свои страстные порывы. Вчерашней ночью мы открыли опасную дверь. Я догадывался: это лишь начало долгой, отчаянной страсти, которую я никогда не смогу утолить до конца.