Читать книгу Воронята - Мэгги Стивотер, Jackson Pearce - Страница 5

– Это я, – сказал Ганси.

Он повернулся и встал лицом к машине. Ярко-оранжевый капот «Камаро» был поднят, скорее в знак поражения, чем из необходимости. Адам, известный друг машин, вероятно, смог бы определить, что сломалось на сей раз, но Ганси уж точно нет. Он кое-как сумел остановиться на обочине, в нескольких шагах от автострады, и теперь колеса, вывернутые в разные стороны, стояли на травянистых холмиках. Мимо, даже не притормозив, пронесся грузовик, и «Камаро» закачался.

В трубке отозвался голос Ронана Линча, его соседа:

– Ты пропустил всемирную историю. Я думал, тебя убили.

Ганси посмотрел на часы. Он пропустил не только историю. Было одиннадцать часов, и прохлада минувшей ночи уже казалась чем-то невероятным. К потной коже рядом с ремешком часов прилип комар. Ганси смахнул его. Один раз, в детстве, он ночевал под открытым небом. Но тогда у них были палатки. И спальники. И неподалеку стоял наготове «Ленд Ровер», на тот случай, если бы им с отцом надоело. По части ощущений это ничуть не напоминало минувшую ночь.

Ганси спросил:

– Ты записывал? Дашь конспект?

– Нет, – ответил Ронан. – Я думал, тебя убили.

Ганси сдул пыль с губ и поудобнее приложил телефон к уху. Он бы сделал конспект для Ронана.

– «Кабан» заглох. Забери меня, а?

Проезжавший мимо седан чуть притормозил, и его пассажиры уставились в окно. Ганси был симпатичным парнем, да и «Камаро» не оскорблял взгляд, но чужое внимание было вызвано вовсе не их красотой, а тем, что ученик Агленби беспомощно торчал на обочине в свой бессовестно оранжевой машине. Ганси прекрасно понимал: обитателям Генриетты, штат Вирджиния, мало что доставляло такое удовольствие, как унижение ребят из Агленби и их родных.

Ронан сказал:

– Старик, я тебя умоляю.

– Ты же не идешь на занятия. И всё равно будет перерыв…

Потом Ганси машинально добавил:

– Пожалуйста.

Ронан долго молчал. Он хорошо умел молчать, поскольку знал, что люди от этого нервничают. Но Ганси был готов к долгому пребыванию под открытым небом. В ожидании ответа Ронана он заглянул в машину, чтобы посмотреть, не осталось ли какой-нибудь еды в бардачке. Там лежал кусок вяленой говядины, однако срок годности у нее истек два года назад. Возможно, она валялась там еще до того, как он купил «кабана».

– Ты где? – наконец спросил Ронан.

– У поворота на Генриетту, на Шестьдесят четвертом шоссе. Привези мне бургер. И пару галлонов бензина.

Бензин не закончился, но, в любом случае, запас не помешал бы.

– Ганси… – кисло произнес Ронан.

– И Адама тоже привези.

Ронан отключился. Ганси снял свитер и бросил его на заднее сиденье. Это крошечное пространство было забито повседневным барахлом. Там лежали: учебник по химии, записная книжка в пятнах кофе, полурасстегнутый футляр для CD, откуда диски расползлись по всему сиденью, ну и прочие вещи, которые Ганси приобрел за полтора года жизни в Генриетте. Потрепанные карты, распечатки, неизменная тетрадь, фонарик, ивовый прут. Когда Ганси извлек из этого бардака цифровой диктофон, на сиденье спорхнул счет за пиццу (одну, большую, с колбасой и авокадо) и присоединился к десятку других, отличавшихся только датой.

Всю ночь он просидел возле чудовищно современной церкви Пресвятого Спасителя, включив диктофон и навострив уши. Он ждал… чего-то. Атмосфера была, мягко говоря, не волшебная. Скорее всего, он нашел не лучшее место для контакта с будущими мертвецами, однако Ганси возлагал большие надежды на канун дня святого Марка. Не то чтобы он ожидал увидеть мертвых. Все источники гласили, что человек, который отправляется сторожить к церкви, должен обладать «вторым зрением», а Ганси едва обладал и первым, если забывал надеть линзы. Он просто надеялся…

…на что-то. И получил то, что хотел. Просто он сам еще не вполне понимал, что именно.

Держа диктофон в руке, Ганси уселся спиной к заднему колесу, чтобы машина заслоняла его от проезжавших мимо автомобилей. По ту сторону ограждения до самого леса тянулось зеленеющее поле, а за ним вздымались загадочные синие вершины гор.

На пыльном мыске собственного ботинка Ганси начертил дугообразную форму обетованной энергетической линии, которая привела его сюда. Горный ветер шумел в ушах, напоминая приглушенный крик – не шепот, а именно крик, который звучал где-то далеко и был едва слышен.

Генриетта попросту выглядела таким местом, где могло случиться волшебство. Долина как будто нашептывала ему свои секреты. Было легче поверить, что они пока не поддаются Ганси, чем в то, что их в принципе не существует.

«Просто скажи мне, где ты».

Сердце у него ныло от желания узнать ответ, и боль ничуть не слабела от того, что была труднообъяснимой.

Похожий на акулу «БМВ» Ронана Лича затормозил позади «Камаро». Его блестящий черный корпус был припорошен зеленой пыльцой. Ганси почувствовал ногами вибрацию стереосистемы за мгновение до того, как разобрал мелодию. Когда он поднялся, Ронан как раз вылезал из машины. На пассажирском месте сидел Адам Пэрриш, третий член четверки, которая составляла круг ближайших друзей Ганси. Над воротом свитера у Адама виднелся аккуратно завязанный узел галстука, изящная рука крепко прижимала к уху тонкий телефон Ронана.

Через открытую дверь машины Адам и Ганси обменялись беглыми взглядами. Сдвинутые брови Адама спрашивали: «Ты что-нибудь нашел?» Расширенные глаза Ганси ответили: «Не то слово».

Адам, нахмурившись, убавил звук и что-то сказал в телефон.

Ронан захлопнул дверцу – он всегда производил массу шума – и направился к багажнику. По пути он сказал:

– Мой тупой братец хочет, чтобы мы сегодня встретились с ним в «Нино». Он будет с Эшли.

– Это он звонит? – спросил Ганси. – А что за Эшли?

Ронан достал канистру с бензином из багажника, не особенно боясь запачкать одежду. Как и Ганси, он носил школьную форму Агленби, но на нем она всегда выглядела исключительно непотребно. Галстук был завязан таким образом, что выражал полнейшее презрение, а из-под свитера торчали обтрепанные полы рубашки. Улыбка у Ронана была тонкой и злой. Если его машина напоминала акулу, она, несомненно, научилась у своего хозяина.

– Последняя пассия Диклана. И ради нее мы должны выглядеть прилично.

Ганси терпеть не мог изображать пай-мальчика в присутствии Диклана, старшего брата Ронана, который учился в выпускном классе, но он понимал, почему это необходимо. Свобода в семействе Линчей была сложным концептом, и в нынешний момент ключи от нее находились в руке у Диклана.

Ронан отдал Ганси канистру и взял диктофон.

– Он хочет, чтоб мы встретились сегодня, потому что знает, что я занят.

Топливный бак у «Камаро» был расположен под пружинной табличкой с номером, и Ронан молча наблюдал, как Ганси одновременно пытался справиться с крышкой бака, канистрой и табличкой.

– Мог бы и помочь, – сказал Ганси. – Раз уж не боишься загадить рубашку.

Ронан, без толики сочувствия, почесал коричневый струп, скрытый под пятью узловатыми кожаными шнурками, которые он носил на запястье. На прошлой неделе они с Адамом поочередно катали друг друга на багажной тележке, привязанной к «БМВ», и у обоих сохранились красноречивые отметины.

– Спроси, нашел ли я что-нибудь, – намекнул Ганси.

Вздохнув, Ронан указал на него диктофоном.

– Ну, ты нашел что-нибудь?

Говорил он без всякого энтузиазма, но таков уж был фирменный стиль Ронана Линча. Никто и никогда не знал, насколько велик на самом деле его интерес.

Бензин медленно капал на дорогие брюки Ганси (за месяц он портил уже вторую пару). Не то чтобы он был намеренно неаккуратным – и Адам повторял ему снова и снова: «Вещи стоят денег, Ганси» – просто он как будто не сознавал последствий своих поступков, пока не становилось слишком поздно.

– Кое-что. Четыре часа записи. И там что-то есть. Но я не понимаю, что это такое.

Он указал на диктофон.

– Запусти.

Повернувшись и уставившись на шоссе, Ронан нажал «пуск». Некоторое время стояла тишина, нарушаемая только ледяным треском сверчков. Потом послышался голос Ганси.

– Ганси, – произнес он.

Снова надолго воцарилось молчание. Ганси медленно потер пальцем щербатый хром на капоте «Камаро». Ему по-прежнему было странно слышать в записи свой голос и совершенно не помнить, когда он это сказал.

А потом, как будто издалека, донесся женский голос. Едва различимый.

– И всё?

Ронан подозрительно взглянул на Ганси. Тот поднял палец: подожди. Из диктофона лились какие-то приглушенные звуки, бормотание и шипение, тише, чем раньше. Ничего внятного, кроме повторяющихся интонаций: вопросы и ответы. А потом его собственный бесплотный голос произнес:

– Всё, что есть.

Ронан бросил взгляд на Ганси, стоявшего рядом с машиной. Как завзятый курильщик, он сделал глубокий вдох через раздутые ноздри и медленно выдохнул ртом.

Ронан не курил. Но некоторые привычки достались ему от предков.

Выключив запись, он сказал:

– Эй, чувак, ты льешь бензин на штаны.

– Ты даже не спросишь меня, что происходило вокруг, когда я это записывал?

Ронан молчал. Он продолжал смотреть на Ганси, а Ганси на него.

– Ничего не происходило. Правда. Я пялился на парковку, полную насекомых, которые в такую холодную ночь должны бы спать. И всё.

Ганси сомневался, что ему удастся что-нибудь услышать на парковке, даже если он правильно выбрал место. Если верить охотникам за силовыми линиями, с которыми он общался, эти линии иногда передавали чьи-то голоса по всей своей длине, пересылая звуки за сотни миль и десятки лет с того момента, когда их впервые услышали. Что-то вроде звуков-призраков или хаотической радиопередачи. И практически что угодно на линии могло послужить приемником. Диктофон, стереосистема, достаточно чуткие человеческие уши. Ганси, не обладавший никакими экстрасенсорными способностями, принес с собой диктофон, поскольку эти звуки зачастую можно было услышать, только прослушав сделанную запись.

Странность заключалась не в других голосах, а в голосе Ганси. Который был абсолютно уверен, что он не дух.

– Я ничего не говорил, Ронан. Всю ночь я не произносил ни слова. Как в записи оказался мой голос?

– А когда ты узнал, что он там?

– Я прослушивал запись, пока ехал обратно. Ничего, ничего, ничего и вдруг бац – мой голос. И тогда «кабан» заглох.

– Совпадение? – спросил Ронан. – Не думаю.

Он, несомненно, иронизировал. Ганси так часто твердил: «Я не верю в совпадения», что мог теперь это и не говорить.

Ганси спросил:

– Ну, что скажешь?

– Мы нашли святой Грааль, – ответил Ронан, слишком насмешливо, чтобы это можно было применить к делу.

Но факт оставался фактом: Ганси потратил четыре года на возню с мельчайшими доказательствами – и заметно воспрянул духом, услышав этот едва различимый голос. За полтора года в Генриетте он хватался за самые ненадежные слухи в поисках силовой линии – идеально прямой тропы, по которой текла незримая энергия земли, соединяя точки выхода в иной мир – и надеялся, что неуловимая могила находится рядом с ней. Это был профессиональный азарт – искать невидимую энергетическую линию. Она была… ну да, невидимой.

И чисто гипотетической. Но Ганси отказывался об этом думать. За семнадцать лет жизни он уже отыскал десятки вещей, которые, по мнению других, невозможно было найти, и твердо вознамерился добавить в свой список силовую линию, могилу и ее царственного обитателя.

Куратор музея в Нью-Мексико некогда сообщил Ганси: «Сынок, у тебя сверхъестественная способность находить всякие странные штуки». Потрясенный историк, специалист по Древнему Риму, добавил: «Ты заглядываешь под такие камушки, куда никому другому не придет в голову посмотреть». Один престарелый британский профессор сказал: «Мир выворачивает для тебя карманы, паренек». Ганси понял: главное – верить, что всё это существует. И понять, что все эти странные штуки – часть чего-то большего. Некоторые секреты открываются только тем, кто докажет свое упорство.

Ганси пришел к выводу: если у тебя есть необыкновенная способность что-то находить, значит, ты просто обязан поискать.

– О, это Пуп? – вдруг спросил Ронан.

Проезжавшая мимо машина притормозила, и они успели разглядеть любопытного водителя. Ганси был вынужден согласиться, что сидевший в машине человек и правда напоминал ехидного учителя латинского языка, бывшего питомца Агленби и злополучного обладателя имени Баррингтон Пуп. Ганси, вследствие собственного официального наименования – Ричард «Дик» Кэмпбелл Ганси Третий – спокойно относился к пижонским именам, но даже он признавал, что называться «Баррингтон Пуп» прямо-таки непростительно.

– Уж конечно, не остановился и не помог, – сердито сказал Ронан вслед машине. – Недомерок. Так что там с Дикланом?

Последняя реплика была обращена к Адаму, который вылезал из машины, держа в руке мобильник. Он протянул его Ронану, который пренебрежительно покачал головой. Ронан презирал все телефоны, включая собственный.

Адам сказал:

– Он приедет сегодня к пяти.

В отличие от Ронана, на Адаме был свитер из секонд-хенда, но Адам прилагал массу усилий, чтобы выглядеть безупречно. Он был высокий и стройный, с тонким, загорелым лицом и неровно подстриженными короткими волосами цвета пыли. Адам напоминал рисунок сепией.

– Очаровательно, – ответил Ганси. – Ты ведь с нами?

– А меня пригласили?

Адам умел быть исключительно вежливым. Когда он в чем-то сомневался, у него появлялся местный акцент. Как сейчас.

Он никогда не нуждался в приглашении. Но, видимо, они с Ронаном поругались. Неудивительно. Ронан сражался со всем, что несло на себе отпечаток общественных условностей.

– Не говори глупостей, – ответил Ганси и милостиво принял у Адама замасленный пакет с едой. – Спасибо.

– Это Ронан купил, – сказал Адам.

В денежных вопросах он быстро уступал другим и похвалы, и вину.

Ганси взглянул на Ронана, который стоял, привалившись к «Камаро», и рассеянно покусывал кожаный шнурок на запястье. Ганси сказал:

– Надеюсь, соуса там нет.

Выпустив шнурок изо рта, Ронан издевательски фыркнул.

– Я тебя умоляю.

– И маринованных огурцов, – добавил Адам, присаживаясь возле машины.

Он не только привез две небольшие канистры топливной присадки, но и тряпку, чтобы не запачкать брюки; весь процесс в его исполнении выглядел совершенно рутинным. Адам что было сил старался скрыть свои корни, но они вылезали при первой же возможности.

Ганси ухмыльнулся. Его начала постепенно охватывать радость открытия.

– Контрольный вопрос, мистер Пэрриш. Три вещи, которые указывают на близость силовой линии.

– Черные собаки, – снисходительно отозвался Адам. – Присутствие злых духов.

– «Камаро», – ввернул Ронан.

Ганси продолжал, как будто ничего не слышал:

– И привидения. Ронан, давай сюда доказательство.

Все трое стояли под утренним солнцем, пока Адам закрывал топливный бак, а Ронан перематывал запись. Далеко, над горами, пронзительно закричал краснохвостый ястреб. Ронан вновь нажал «пуск», и они услышали, как Ганси произнес собственное имя. Адам слегка нахмурился. От жары у него раскраснелись щеки.

Это было типичное утро последних полутора лет. Ронан и Адам к вечеру помирятся, учителя простят его за пропущенные уроки, а затем все они – Ганси, Адам, Ронан и Ной – отправятся есть пиццу, вчетвером против Диклана.

Адам сказал:

– Глянь машину, Ганси.

Оставив дверцу открытой, тот влез на водительское место. Ронан между тем включил запись с начала. Почему-то на этом расстоянии от звука нездешних голосов у Ганси медленно встали дыбом волоски на руках. Что-то в глубине души подсказывало ему, что эти безотчетные слова знаменуют начало чего-то нового, хоть он и не знал пока, чего именно.

– Ну, давай, «кабан»! – рыкнул Ронан.

Кто-то посигналил, проносясь мимо по шоссе.

Ганси повернул ключ. Мотор завелся, затих на мгновение… а затем оглушительно взревел и ожил. «Камаро» был готов прожить еще один день. Работало даже радио – заиграла песня Стиви Никс. Ганси попробовал жареную картошку, которую привезли ему друзья. Она остыла.

Адам заглянул в машину.

– Мы поедем за тобой. До школы машина еще дотянет, а за дальнейшее не поручусь, – предупредил он. – С ней по-прежнему что-то не так.

– Отлично, – громко ответил Ганси, перекрывая шум мотора.

Позади, в «БМВ», включились почти неслышные басы – Ронан утопил остатки своей души в электронной музыке.

– Итак. Есть предложения?

Адам полез в карман, достал клочок бумаги и протянул ему.

– Что это? – спросил Ганси, изучая неровный почерк.

Слова у Адама всегда выглядели так, как будто спасались бегством.

– Телефон экстрасенса?

– Если бы ты вчера ничего не нашел, мы бы с этим не торопились. А теперь тебе есть о чем спросить.

Ганси задумался. Экстрасенсы обычно говорили, что его ждет богатство и что ему суждены великие дела. Первое было абсолютной правдой, а второе, к сожалению, не исключалось. Но, быть может, новая зацепка, новый экстрасенс… вдруг они скажут ему что-нибудь еще.

– Ладно, – согласился он. – И о чем я буду спрашивать?

Адам протянул ему диктофон и задумчиво постучал пальцами по крыше «Камаро».

– Это же очевидно, – ответил он. – Мы выясним, с кем ты разговаривал.