Читать книгу Срывая маски. Берсеркер - Мелисса Рингрент - Страница 4

Захлопнула дверь и просто сползла по стене вниз. Сил никаких не осталось.

– Всё так ужасно? – с сочувствием спрашивает призрак.

– Даже более чем. – очень тихо отвечаю и смотрю на него.

А посмотреть есть на что. Слизи больше нет и тело призрака переливается мягким светом, делая похожим его на голограмму. Слишком яркий.

– Ты кто? – спросила у «севшего» на пол призрака.

– Ты что не узнала меня? Это я! – выпятил мужчина грудь вперед, явно довольный вопросом.

А я просто хочу узнать действительно ли он призрак.

– Где твоя слизь?

Создание со смехом скрылось за дверями ванной, чтобы явиться с саноксом и жидкостью для снятия лака.

– Вот! – протянул он мне два пустых бутылька – Твои зелья поистине великолепны! Они отмыли мою трехсотлетнюю грязь!

Он светится от счастья, а я с ужасом смотрю на бутылочки. Не говорить же ему, что для обычных людей, использование химии в качестве геля для душа приводит к плачевным последствиям.

– Как отмывалось? – спрашиваю это чудо.

– Великолепно! Правда твоя мочалка… она сломалась. – виновато сообщает призрак и тут же приносит металлический ершик для мытья посуды.

Призраки не вещественны, но как тогда объяснить разодранную в клочья металлическую щетку? Вывод один, передо мной не призрак.

– Как тебя зовут-то хоть? – прошептала, с трудом вставая с пола.

Мужчина завис под потолком и с ужасом посмотрел на меня.

– Я…я не знаю.

Не думала, что такой вопрос вгонит «призрака» в ступор и он провисит так под потолком длительное время.

Черноволосый, зеленоглазый мужчина. Засыпая, я прокручивала в голове слово «призрак» и в какой-то момент мне пришла в голову мысль, сродни тех, которые в нашей фотостудии называли гениально простыми.

– Риз, я буду звать тебя Риз, от слова «пРИЗрак». – пробормотала я, уже засыпая.

Никаких мыслей в голове не было, но почему-то всю ночь мне снились зомби и избивающий меня Тиаль. Сначала он бил меня мечом, причем двуручным, потом длинной палкой, и уже в конце он воткнул кинжал прямо в сердце. Ощущения были настолько реальными, дикая невыносимая боль была словно настоящей, а запах крови утягивал в сладкие объятия смерти. На подкорке запечатлелось как несколько раз парень вытаскивал оружие из моей груди и снова вонзал. Не удивительно, что проснулась я от собственного крика, вся в холодном поту. Не помню даже, когда испытывала настолько сильный страх.

– Что случилось? – завис перед моим лицом Риз.

Попытка успокоиться ни к чему не привела. Боль в груди осталась со мной наяву, и я расстегнула рубашку, чтобы проверить целостность грудной клетки. Никаких ран в моем самом ВАЖНОМ жизненном органе не оказалось, но Риз быстро прижал меня к постели и наложил ладонь чуть ниже горла.

– Терпи! Сейчас пройдет.

Поведение соседа сильно сбило с толка, но это позволило унять страх.

– Сейчас я тебе водички принесу. – участливо шепчет Риз.

Очень быстро он вернулся со стаканом холодной воды и всучил мне в руки.

– Из-под крана вода. – уверяет меня Риз, словно я могу подумать будто он из унитаза её набрал, хотя кто его знает. – Что тебе снилось, Маргарита?

– Моя смерть. – рефлекторно передёргивает меня от воспоминаний ощущений.

– Убили? – настороженно смотрит на меня Риз. – Поподробнее, пожалуйста.

– Мой напарник, – сделала очередной глоток воды из стакана. – он вонзал в мое сердце кинжал, вытаскивал и вонзал снова, и снова… и снова…

Риз сощурил свои пронзительно зеленые глаза.

– Сны в первую ночь в этой Академии сбываются. При чём буквально до мелочей. Понимаешь о чём я?

Киваю. Как тут не понять?

– А были случаи, когда сны не сбывались?

Ответ был отрицательным. Риз стал на удивление серьёзен, словно спала ширма ребенка, за которой прячется мудрый мужчина.

– Запомни, Маргарита, твой напарник – самый первый соперник. Твоя команда тоже не может похвастаться верностью её членов. Они только на поле боя, отчасти, сплоченная команда, а на деле… каждый сам за себя. У них каждый год по семь-восемь новичков. Но основной состав команды не меняется. В этом мире мало тех, на чьё плечо можно опереться. И я очень хочу быть тем, кто будет стоять за твоей спиной щитом, а не мечом.

Улыбнулась. Как странно мне только что сказали о дружбе. Приятно.

Я так и не смогла уснуть снова, сидела и размышляла о сложившейся ситуации не как о неизбежном, но о грядущем. Пусть пока всё и складывается не совсем в мою пользу, но я не сдамся. Внезапно, я вспомнила про родителей. Они ведь волнуются.

– Риз, а у нас есть возможность отправить письмо родителям?

Бедный мужчина, с усилием вкручивающий саморезы в столешницу письменного стола, чуть не «упал». Сдались ему эти все имитации? Хотя может он просто хочет вновь быть живым.

– А я тебе на что?

***

В это утро выходить из комнаты оказалось опасно. И дело не в том, что студенты как сумасшедшие бегали с воплями по коридорам, дело в том, что заставило их так себя вести.

– …я этот мяч уже два года назад потерял, как не искал, найти так и не смог, а сегодня спросонья наступил на него и нашел свою крысу… дохлую… где только пряталась, зараза?

Вопль парня с синими волосами оглушает. Не всем понравится, что труп крысы настырно следует по пятам и издаёт специфический аромат.

– …мамаааа!!! Что за вонь? Что это??? – девичий визг на весь коридор.

– Носки твои, дура! – громко смеётся парень, занявший оборонительную позицию на подоконнике. – Ёперная вошь!!!

Спастись ему всё же не суждено, громко щёлкнул хлыст по колену и началась новая гонка.

– Ааа!!!!!!! – бежит по коридору уже рыжеволосый парень, спасаясь от ужасной летающей челюсти, похожей на волчью.

Во всем этом хаосе невозмутим остался лишь Тиаль, что как титан возвышается надо мной.

– За мной. – рыкнул парень и телепортировал нас.

Увидев перед собой директора этого милого заведения, я поняла, где закопана собака. Тиаль, мой напарник, её сын. Вот почему фамилия показалась знакомой. Но у них не только фамилия одна, они ещё и похожи как две капли воды, только Тиаль – мужчина и имеет более резкие черты лица, чем его мать, это если без учёта физиологических особенностей. Прямо чувствую большие неприятности. Особенно глядя, как женщина отбивается от десятка озлобленных книг. Почему-то не впечатляет наличие челюстей у книг, больше притягивает взгляд директор. И не зря.

– УААААА!!! – пронзительный визг женщины и книги как горох падают на пол.

Вот это да. Эту женщину лучше не доводить. А директор, спокойно поправив волосы, махнула в сторону единственного кресла в этой комнате.

– Присаживайся.

Если она думала, что я начну отказываться, то напрасно. Вижу, что эти двое весьма недовольны. И по всей видимости причина их недовольства кроется во мне, а мне очень интересно почему именно во мне они видят корень своих неприятностей.

– Возвратом моих черномагических книг я обязана тебе. – таким голосом можно металл заморозить. – Как ты сделала это?

– Сделала что? – открыто смотрю на неё.

– Как усмирила духа?

Вспомнила Риза. Это что же получается, все найденные «случайно» вещи, в том числе и эти бесновавшиеся книги из моей комнаты? Все эти вещи Риз без зазрения совести крал у обителей Академии. Мда. Приятного мало. Да ещё и стыдно почему-то.

– Несколько минут назад мне пришли письма от разгневанных владельцев, нашедших потерянные вещи. – сказала директор и указала пальцем на камин.

А там стоит коробка… и из неё безостановочно вываливаются письма. Боже…

– Первую партию я уже уничтожила. Так как ты усмирила духа?

– Я не усмиряла его. – тихо ответила я.

– Тогда, как ты заставила вернуть его украденные более ста лет назад вещи? – спросил Тиаль, встав спиной к камину.

И так угрожающе посмотрел, словно убить хочет. Хотя почему, словно?

– Я не заставляла. – сжала руки в кулаки. – Он сам всё вернул.

Ну да. Места в комнате нет, да и жить теперь Ризу приходится вместе со мной. Вот и приходится чем-то жертвовать.

Они посмотрели на меня, словно пожелали уничтожить. И дураку ясно, что мне не верят. Ни одному слову. Но почему? Как я заставлю призрака что-то сделать, если я ни разу не маг?

– Ты уверена в своих словах? – рычит Тиаль, подходя ко мне.

Стало страшно настолько, что захотелось слиться со спинкой кресла, и я бы это, наверное, сделала, умей я проворачивать такие вещи. Но лучше бы провалилась сквозь землю. Странное ощущение страха словно давит на меня, будто и не моё это чувство. Тихо выдохнула. В голове прояснилось.

Парень же присел на корточки и, взяв меня за подбородок, заставил смотреть в свои глаза. Мог и попросить, я не рискнула бы ему противиться. Не та весовая категория.

Паника нарастает как снежный ком. Теперь я понимаю, что эта эмоция навязана и я пытаюсь с ней бороться, пытаюсь вытеснить из себя. Стало больно. Затылок и виски стали ныть от боли. Закружилась голова. Окружающее пространство запульсировало. Чёрт.

– Не надо. – попросила я, но парень не остановился.

Боль распускалась, словно цветок лотоса.

– Неееет!!!

Мир взорвался на тысячи осколков. Такое чувство, что меня только что выпотрошили… и напихали внутрь мусора.

– …она сказала правду… – как будто сквозь вату слышится голос напарника.

Тру виски, но боль не проходит. Вроде даже наоборот, только увеличивается.

– Хорошо. Следи за ней, не смыкая глаз. Понял меня?

Директриса в гневе, сын её тоже не выглядит ангелом. Что же такого плохого я сделала? Вы ведь сами поселили меня в эту комнату!

От несправедливости захотелось кричать.

– Да, мама. – и столько странного злорадства.

Я открыла глаза и встала. С трудом, но встала.

– Вы выяснили всё, что хотели, позвольте покинуть это помещение, госпожа директор. – шатаясь, прохрипела я.

Все горло пересохло, и появилось чувство, что я проглотила битое стекло. Язык не слушается. Мне даже показалось, что я не смогла произнести вслух ни слова.

Директор довольно ухмыльнулась. Сын её поработал на славу.

– Проводи нашу гостью, Тиаль. И проследи, чтобы она не болтала лишнего.

О ваших методах выяснения желаемого? Да мне и не кому рассказывать. Парень поклонился.

– Слушаю, мама.

Снова телепортация. Фуууу. Меня тошнит. Желудок яростно сжимается, пытаясь исторгнуть то, чего нет. Я стою возле двери в свою комнату.

– Ты хорошо держалась для человечки. – холодно бросил Тиаль, растворившись в воздухе.

Не понимаю, к чему он это сказал. Я не успела дотронуться до двери, как меня втянуло внутрь.

– Маргарита! Маргарита, что они сделали с тобой? Мара? – Риз аккуратно затряс мою руку, но от боли я не могу ответить и слова. А ещё… В голове путается всё.

– Тваррри. – прошипел призрак. – Сейчас. Сейчас станет легче.

Удары колокола.

– Дерррьмо! Тебе ни в коем случае нельзя опаздывать на пары, не говоря уж о пропусках!

О да. Я лишь безродная иномирянка. И моя жизнь стоит ещё дешевле, чем жизнь любого из рабов этого мира.

Мир перестал скакать перед глазами, теперь я чётко увидела зеленые глаза Риза. И облегчение на его лице стало приятным бальзамом для моей души. Все-таки хоть кому-то не плевать на меня.

– Что ты сделал? – прошептала я.

– То же что и ночью. – спокойно ответил он, но увидев, что я по-прежнему ничего не понимаю, добавил. – Я излечил тебя. Не спрашивай как, если честно, сам не понимаю. Это так странно…

– Ты не призрак. – уверенно сказала я.

– Не призрак. – подтвердил он, снова став серьезным. – Поговорим позже. У тебя первым зельеварение. Там упырица живет, она приручена студентом четвертого курса. Ты умеешь петь?

– Не очень. – ответила я, растворяясь.

Как они это делают?

– А надо бы. – услышала я ответ Риза, стоя уже посреди огромной пещеры, в подвалах Академии.

Смешно. А над доской рядом с учительским столом висит табличка с цифрами 996. Может две первые цифры шутник какой-то перевернул?

Котлы? Нет. Здесь нет котлов.

Только сотни колб совершенно невообразимых форм. Огонь, исходящий из камня. Мензурки, пробирки. Маленькие баночки с ингредиентами и уже в ящичках стола видны ящерицы, крысы и другие высушенные существа. А камни… они стоят на столах, также сделанных из какого-то странного камня.

Чем-то этот камень похож на наш земной мрамор, вот только этот камень теплый и слегка шершавый на ощупь.

Мои однокурсники быстро разбрелись по аудитории.

– Говорят неприятный препод…

– …я на первую парту не пойду…

– Ага. Мой сосед по комнате сказал, что он один из самых стрёмных преподов в Академии…

– А моя соседка мне сказала, что сама все узнаю…

От ужаса, что мне достанется первая парта, я рванула в конец аудитории и только успела сесть на стул, как перед нами появился ОН.

Только в английской книжке про волшебника со шрамом на лбу, профессор по зельям неопрятный страшноватый мужчина. В длинной черной мантии с сальными волосами.

Здесь профессор другой. Он – эталон. Красавчик. Хм… мне кажется, или в этом мире и правда как-то много красивых мужчин?

Я услышала, как по залу прокатился вздох восхищения. Первые парты тут же оказались заняты.

Высокий, с короткой стрижкой в строгом черном костюме и белой рубашке он напомнил мне мужчину с обложки журнала. И не только мне.

– …с ума сойти, какой лапочка…

– …красавчик…

– …дааа…

В общей эйфории я и не заметила, как он позволил нам сесть.

– Норт, какие-то проблемы? – спросил преподаватель.

Я вздрогнула. Лицо начало жечь от стыда. Чувство, что я малолетка, замеченная в подглядывании. Но ведь это не так! Стоило так подумать и стало чуть легче дышать. Однокурсницы решили пошутить.

– Она хочет телепорт в вашу комнату! – засмеялись девчонки.

Я густо покраснела и, боясь посмотреть на преподавателя, тихо ответила:

– Простите, господин профессор, я задумалась о трудности вашего предмета.

Он приподнял бровь.

– Садись, Норт. – я быстро упала на стул, мечтая о том, чтобы занятие прошло как можно быстрее, и никто не вспомнил о моей оплошности.

Ну, нельзя быть таким красивым! Это просто преступление! Хотя… не мне судить.

В нашем мире женщины за такого мужчину могут устроить настоящую бойню. А уж если он и богат…

– Советую брать всем пример с Норт. Она верно задумалась. – сказал профессор и десятки разъяренных глаз уставились на меня. – Мой предмет действительно очень сложен, как для прекрасных дам, так и для мужской части вашего коллектива.

После такой речи вся женская часть снова завздыхала.

И я с ними вместе. А в голове как будто туман стоит. Помотала головой. Только не влюбись, дурёха. Мало тебе неприятностей? Вот и сиди, мычи в тряпочку, и слюни не распускай. Странно всё это. Очень странно.

– Открыли тетради.

Зашуршали листочки.

– Записали мое имя, – девчонки захихикали, а парни только головами покачали – Нирт фон Джет Фоль Кару.

Мы дружно заскрипели ручками и засмеялись над шуткой профессора про вековые деревья и магов-недоучек, хотя смешного в этой «шутке» ничего не было, и я вновь задумалась о странном влиянии профессора на наши сознания.

– Сегодня мы с вами изучим рецепт зелья Правды. Для боевого факультета это одно из базовых зелий. Используется при допросах и пытках или как тайное средство за общим банкетным столом. Для других факультетов это зелье будет являться незаменимым помощником в достижении нужных, хоть и не всегда желаемых результатов.

Корень мандрагоры, пятка пилигрима, порошок шкуры единорога и пыль ста дорог. Вот все ингредиенты, которые входят в это зелье. Вроде и ничего сложного. Всего лишь нарезать и растереть правильно, смешать в нужной пропорции и варить на огне определенное время.

Вот только стоило дотронуться до первого ингредиента, корня мандрагоры, как послышались завывания и визги. Нееет. Корень не живой, не он визжал. Это упырица. Её не видно, но судя по тому, как начали синеть и падать парни, ей нравится мужское население, гораздо больше, чем женское, а это значит, у нас есть преимущество. И немного больше времени, чем у парней.

Она душит их до потери сознания и раскидывает все, что находится на столе. Как-то не хочется терять дыхание и сознание вслед за ними.

Некоторые парни и девчонки стали петь. Кто что. Каждый на свой лад. А у меня, как назло, только одна песня в голове кружится. Только песня Алсу. Я пела её одно время, после расставания со своим бывшим. Она грустная. Навевает такие воспоминания, которые и помнить-то не хочется.

Но делать нечего, я стала петь. Тихо, не надрывая голоса, как делали это некоторые мои однокурсники. Можно сказать, просто стала бубнить песенку себе под нос.

Завывания прекратились, а мои однокурсники вылупились на меня как на восьмое чудо света. Да знаю, я знаю. Ни слуха, ни голоса нет. Но жить хочется. Не прекращая петь, я взяла корень мандрагоры и стала толочь в ступке. Может и упырицу скрутит от моего вокала?

А потом мне стала слышаться мелодия. Как в минусе. Едва не сбилась со слов, но кто-то зашипел:

– Пой-пой, пока она не пришла в себя…

И я продолжила петь, добавив в кипящее зелье пыль ста дорог и порошок шкуры единорога.

И тут на припеве, мне стали подпевать все ребята в аудитории, которые конечно были в сознании. Я удивилась и едва не потеряла мысль во второй раз, но, все же, сумев взять себя в руки, продолжила петь.

А вот последний куплет дался мне с трудом. После добавления пятки пилигрима зелье стало синим, и от него пошел гадкий запашок (видимо этот пилигрим при жизни пятки свои не мыл), но мне еще нужно немного поварить. Видимо запах токсичный, потому что я вдруг стала петь значительно громче. И мой голос усилился еще и за счет свод пещеры.

Последний припев упырица помогала нам допевать, тихонько подвывая в такт и постукивая склянками на столе, павших в бою сокурсников. Наконец зелье изменило свой цвет. Стало прозрачным как вода. Только искривления жидкости дают понять, что я приготовила совсем не воду.

Если честно у меня от напряжения все лицо и спина стали мокрыми, руки трясутся как у алкоголички и ноги подкашиваются.

Профессор подошел ко мне.

– Прекрасно. Что ж, проверим насколько хорошо приготовлено ваше зелье правды.

Достав маленькую мерную ложечку для пробы, профессор повернул краник последнего сосуда на моем столе, и на ложечку упала капля моего первого зелья.

Вот он подносит ложечку ко рту. Мне так страшно. Всё. Либо пан, либо пропал. Интересно, получилось это зелье или нет? Если магии так и не появится, а к зельям будет предрасположенность, то буду выезжать за счёт зелий, там же полно опасных, которые и в бою легко можно использовать.

– Вы можете задать мне три вопроса, Норт.

Я посмотрела на профессора, потом на однокурсников. Есть у меня в голове кое-какая мыслишка, с хвостом с моей родины. Вот только, если я ошибаюсь, то так огребу. Хотя, наверное, и за правду не меньше получу по шее.

– Господин профессор, вы – инкуб? – почти шепотом спросила я.

Его глаза застекленели, а девчонки зло зашипели на меня. Как я посмела так плохо думать о профессоре? Но ответ заставил всех шарахнуться в сторону.

– Да. – ответил профессор и я увидела ужас на лицах однокурсниц и полное понимание на лицах парней. А злорадство, стало таким ощутимым, что даже я едва сама не шарахнулась в сторону от профессора, но сдержалась.

– Разве не опасно ставить на место профессора инкуба? – вполне спокойно спрашиваю я.

Этот вопрос сразу же возник в моей голове, стоило лишь получить утвердительный ответ на первый вопрос. И я не увидела смысла сдерживать его в себе.

– Опасно.

Я покачала головой. Вот не зря мне показалось странным это полнейшее восхищение им. Легенды и мифы моего мира подкинули подходящий образ. Ведь все так просто.

Не могут быть вкусы одинаковы у двух-трех десятков девушек. Это факт. Хотя не всегда. Просто я слишком подозрительна. Да и мир не располагает к доверию.

– Пожалуй, это всё профессор.

– Что? – завопили девчонки. – Спроси его, скольких он убил!

Я усмехнулась. Любопытство до добра не доведет. Пора остановиться.

– Как он их убивает? – тут же вставили своё слово парни.

Я покачала головой. Что-что, а вот про методы убийства инкубов и суккубов можно посмотреть в нескольких мистических сериалах. Ничего там такого особенного нет. Просто выпивают они человека и всё.

– Поверьте, вы не хотите этого знать.

Профессор выпил противоядие. Галдёж мгновенно затих. Ребята напряженно смотрят на нас с профессором.

– На сегодня все свободны.– мы стали собирать свои вещи. – Норт, задержитесь.

Он так и не отошел от моего стола, и пока ребята выходили, он смотрел перед собой в пустоту. Ох. Лучше бы я не лезла к нему с таким вопросом.

Дождавшись пока все выйдут, профессор снова обратился ко мне.

– Почему? – спросил он, скрестив руки на груди.

Упрямый взгляд стальных глаз и такое непонимание, что сложно не поверить в искренность.

– Что «почему»? – не поняла я вопроса.

– Почему ты не стала задавать третий вопрос?

Я внимательно посмотрела в его глаза. Похож на обычного мужчину, вот только он не просто мачо, а очень опасное создание. Как огонь для мотыльков, как росянка для комаров.

– Нас почти всех ждет смерть и возможно в очень скором будущем. Поэтому пусть еще хоть немного мы побудем мирной частью населения миров, а не пушечным мясом. Пусть нас не преследуют кошмары как можно дольше.

Он лишь на миг позволил себе удивиться и вновь стал серьезен. Но тут же увидел мою реакцию. Мать твою! Я права! Вплоть до последнего слова права! А ведь так хотелось верить, что многие из Академии исчезают из-за профнепригодности, а не потому, что погибли.

В его глазах скользнуло понимание. А ведь он сразу понял, что я просто проверяю свои мысли, то насколько они верны. И он позволил себе слабину, уязвленный моими предыдущими вопросами.

– И тебя не пугает знание ситуации? – спросил он.

Не грубо, но как-то жестоко.

– Пугает. Но нужно жить, пока живется, а умереть я всегда успею.

Усмехается.

– Держи. – в моей руке оказался пузырек с зельем.

«Зелье правды. Норт» гласит наклейка на пузырьке. Непонимающе посмотрела на преподавателя.

– Пригодится. Только запомни, зелье правды можно побороть, а некоторые особи имеют к нему иммунитет.

Я повела плечом. Это и так понятно. В наших спецслужбах встречаются люди способные обмануть детектор лжи и с лёгкостью справиться с подобным зельем. Но подарок хорош.

– Спасибо. – поблагодарила я профессора, пряча зелье в сумку.

– Поблагодаришь позже, когда используешь его. – подмигнув, растворился в темноте мужчина.

Он, что, что-то знает о моем будущем? Исчез так не вовремя. Взял бы, да и рассказал. Но делать нечего, меня еще ждет «Технология изготовления подручных средств обороны».

В аудитории ТИПСО также есть свои обитатели. Несколько семей рексов. Мелких, зловредных грызунов, чья всеядность просто поражает.

Они набросились на нас с порога. Я даже понять ничего не успела, как они повалили меня на пол.

– Рерррру! – рыкнули за моей спиной, и чья-то сильная рука поставила меня на ноги.

Я обернулась. Слова благодарности застряли в горле. Тиаль. Холод сковал позвоночник.

– Что, человечка, язык проглотила или нормы этикета не для тебя? – усмехнулся парень, вздернув бровь.

Сглотнула. Такое чувство, что все смотрят на нас. Хотя нет. Весь поток и в самом деле внимательно наблюдает за разворачивающимся представлением, организованным напарником.

Я склонила голову. Не могу сказать ему «Спасибо». Перед глазами все еще ночной кошмар. Но и не сказать не могу. Вежливость вбивали в нас ещё с детского сада. Да и конфликт мне не нужен. Не сейчас. Не тогда, когда я уязвлена и ещё ничего не умею.

– Спасибо.

Он сказал еще несколько неприятных фраз, которые я с легкостью пропустила мимо ушей. Я уже сделала то, что и должна была сделать благовоспитанная девушка. Поблагодарила. Всё. Хватит. А его прям как прорвало. И народ радуется. Сомневаюсь, что кого-то ещё так унижают на нашем потоке.

Это так мерзко. Снова напомнила себе, что один из способов уйти отсюда – вперед ногами. Успокоилась. Гнев ушел, зато желание стать сильной стало железобетонным.

– Ммм. Норт, так ты еще и умственно отсталая. – пробились слова напарника через заслонку моего разума.

Вокруг заржали. Когда же он угомонится?

– Прощу прощения, господин фон Аста. – парень удовлетворенно хмыкнул.

Хотелось ответить так же остро, но понимание, что мне может быть за выпад в сторону сына директора, завязал мой язык узлом. Я посмотрела в янтарные глаза. Больно. Там. Внутри. В душе. Меня ломают как сухую ветку ивы. А я и сдачи-то дать не могу.

Я одинока. Совсем одинока. А потом вспомнила Риза.

Нет. Не одинока. И улыбка сама появилась на губах. Тиаль все ещё смотрит на меня (вот и чего ему надо спрашивается?), сощурив глаза.

– Я разберусь с тобой позже.

Удивлению моему нет предела. Я улыбнулась.

– Только бей так, чтобы я сразу умерла.

Теперь удивился он. Его зрачки расширились, сделав глаза почти черными.

– Идиотка.

Очень мило. Я за всю жизнь не слышала столько оскорблений о себе, сколько сейчас от напарника.

– Фон Аста, то, что вы являетесь родственником директора, еще не значит, что вам все дозволено. – сказала низенькая тоненькая девушка, заливаясь румянцем и отнюдь не от гнева.

Преподаватель ТИПСО, Лима диль Дея. Наши девчонки шептались, что девушка спит с кем-то из старших преподавателей, а мне сейчас за них стало стыдно. Она такая маленькая, юная. Голосочек тоненький, так смущается. Просто ангелочек. Нуууу. Это мое первое впечатление.

Тиаль склонил голову и с легкой полуулыбкой ответил девушке:

– Госпожа профессор, прошу прощения за столь неприятный инцидент и за то, что вам пришлось это действо лицезреть. Оно не достойно вас. – девушка расплылась в улыбке.

Готова. Как же просто расположить нас, девушек, к себе симпатичным парням. А то, что преподаватель явно не равнодушна к Тиалю не увидит только слепой.

Тиалю только того и надо.

На этом занятии мы мастерили пояс для зелий. Таких скучных занятий я в жизни не видела. Еще плохо было то, что девушка объясняла все путано, сбивалась постоянно, краснела от взглядов вконец обнаглевшего Тиаля. Он взял стул и присел с ней рядом то и дело касался её рук. Однокурсники, не скрывая презрения к девушке, мерзко ухмылялись. В середине занятия я послала весь мир подальше и начала мастерить пояс по своему усмотрению. Как моя фантазия подскажет, так и будет. Пока получается неплохо. Жаль только, что про машинки швейные здесь никто не слышал, так что приходится надеяться на свои руки и качество материала.

По ударам колокола наша преподавательница буквально сбежала из класса, кинув на прощание:

– Доделать дома! Или на следующем занятии!

Как только она исчезла, к Тиалю подошел парень и пожал руку.

– А ты крут. Девка прям потекла.

Меня передернуло. Стало очень-очень неприятно. Словно это меня так унижали. Боже. Как же мне жить в этом страшном мире?

***

И снова боёвки. Сегодня хоть две пары, а не три как вчера.

Сначала разминка. Бег, прыжки через бревна, отжимания, хождение по канату на высоте пяти метров над землей (а под канатом ров с вонючей жижей). По канату ходить у меня не получается, поэтому я по нему ползаю, повиснув вниз головой. Все ржут, тренер усмехается, а мне все равно. Главное, в грязи не купаюсь.

– Сегодня мы начнем с рукопашного боя, надо развить у вас умение давать отпор без оружия. Разошлись по парам.

По-моему, вчера мы тоже начали с рукопашки.

Не успела перевести дух, а Тиаль уже стоит напротив меня. Почему-то без футболки. А там есть на что посмотреть.

Фууууу. Озабочка! Я после своего бывшего возлюбленного так и не смогла найти себе нормального парня. Кандидаты были, но вот доверия к ним не было. Пора бы взять себя в руки. Тиаль мой взгляд понял. Хотя такой взгляд трудно не понять. Нда. Попала.

– Даже не мечтай. – хмыкнул парень, заметив мое замешательство и стыд.

– Было бы о чем. – вздохнула я.

Ударил он неожиданно, лишив меня дыхания.

– Не притворяйся, человечка. Врать не умеешь, не берись. – прошипел он мне на ухо, слегка наклонившись.

Можно сказать, он просто избивал меня, разве что ногами не пинал. Стоило мне подняться, как я снова оказывалась на земле. Не успевала я отряхнуться, как получала серию новых мощных ударов.

Сколько синяков и ссадин на моем лице и теле невозможно сказать. Еще и ребро болит. Боже. Хоть бы целое было.

Снова удар.

Уже сил нет. Нет сил, чтобы подняться.

Соперник схватил меня за волосы, заставив поднять голову.

– Тебе просто надо попросить и все закончится. – прошипел он мне на ухо.

Меня снова передернуло от отвращения. Я хрипло засмеялась.

– Даже не мечтай.

Больше я не позволю меня унижать. Снова удары. Один за другим.

– Какое упорство. Тебе что не жалко себя, Норт? Падаешь, встаешь. Такое жалкое зрелище. Ты не проживешь и недели, Норт. – он снова схватил мои волосы и скользнул языком по раковине уха.

Меня снова передернуло. Когда же это закончится?

Отпустил волосы. Я встала. Он ударил, и я опять на земле.

Качает головой.

– Была бы ты не человеком, Норт, тебе бы не было равных. Поверь, я знаю, о чем говорю.

И он ушел.

Какие интересные у него мысли, однако.

Я встала и пошла домой. Ну как пошла? Поползла, хватаясь за стены, а если стен не было, то я просто падала, вставала, делала шаг-два и снова падала. На выходе с тренировочной площадки я увидела свою команду.

– Какая жалкая, мерзкая, отвратительная человечка. – буквально выплюнула мне в лицо рыжеволосая девушка. – Нам даже не придется ничего делать. Ты сдохнешь. Сдохнешь сама.

У меня такое чувство, что по мне каток проехал. Так плохо. Хочется сказать ей в ответ много «ласковых» слов, но я сжимаю зубы и двигаюсь вперед.

Удар в живот лишил меня сознания надолго.

***

– …Маргарита… Мара… да открывай ты глаза уже… – нудно гнусявит кто-то над ухом.

И тут ужасный холод сжал всё мое тело.

– Риз… – выдохнула я. В сознании всплыло имя, которое я дала «не» призраку.

– Слава мне. – вздохнул мужчина. – Я уж испугался, что снова останусь один.

Я глубоко вдохнула. Ванна.

– Зачем…

Сбиваюсь. Не могу говорить. А так хочется понять, зачем он уложил меня в ванну с ледяной водой. Что это плавает?

Воск! Что происходит?

Зеленые глаза наполнились тревогой.

– Кто-то хорошо приложил тебя проклятьем. Кому ты перешла дорогу?

Не сразу, но я смогла рассказать ему всё, что случилось со мной в этот день.

Он сжал зубы так сильно, что желваки выступили. Так похож на реального мужчину, в плотной телесной оболочке. Но только похож… жаль. Как же жаль, что он не живой. Он достоин счастья.

– Тебя слишком долго не было, и я решил проверить, где ты пропала. Представь моё удивление, когда я нашел тебя у лестницы, ведущей на наш этаж. Вокруг тебя лужа крови и дыхание почти не заметно. Я не знаю, кто донёс тебя, но, если я узнаю, кто это, я пожму ему руку.

– Вряд ли это возможно. – покачала я головой, даже не представляя, кто оказал мне такую услугу.

– Знаешь, очень тяжело остановить кровь, которая идет почти по всему телу, а эти переломы… я думал вообще не смогу срастить твои кости.

Значит, все-таки мне не показалось, что ребра сломаны… и рука левая как-то странно болела и щелкала.

Я посмотрела на Риза.

– Если ты когда-нибудь предашь меня, я умру. – тихо сказала я, а на глаза навернулись слезы.

Всего два дня знакомы, а уже такое чувство, что всегда были вместе. Словно он мой потерянный брат.

Чтобы мужчина не видел, как мне плохо, я полностью погрузилась под воду и закрыла глаза. А ведь и, правда. С ним так легко. Как с братом. Не хочу потерять его.

Когда кислород в легких закончился и стало больно, я села.

– Вот, держи. – вложил мне в руку полотенце Риз.

– Спасибо.

А позже я сидела, и пила горячий чай с печеньками.

Среди нужного хлама оказался чайник, который быстро нагревает внутри себя воду. Риз его починил и стырил для меня с кухни заварку и печенье. О том, что воровать нельзя призрак пропустил мимо и только успевал подливать мне чай. Тепло так на душе. Даже возникло обманчивое чувство, что все будет хорошо. Обманчивое, потому что в этом мире, мне совсем не хорошо.

А сны ночью пришли снова тревожные. Страшные. Мне снился Риз.

Он дрался как зверь. Один против сотни каких-то тварей. Но человек или же нечеловек, что управлял этими тварями, достал Риза.

Мужчина стал каменеть. А боль, которую испытал он, передалась мне. Я почувствовала, как мое тело постепенно превращается в камень, как оно теряет чувствительность. Становится таким тяжелым. Мертвым…

Я проснулась и постаралась успокоиться. Так страшно, мне не было даже, когда убивали меня. Хорошо, что не закричала, не хотелось бы, чтобы Риз проснулся. Я и так много хлопот доставила ему сегодня.

Снова уснула. И в первое же мгновение поняла, что сон почему-то продолжился.

Маленькое белое облачко отделилось от каменной статуи. Вот уже оформился силуэт. Да это же призрачный Риз!

Он посмотрел на свое каменное тело.

– Кто это? – в глазах его появился страх. – Что я здесь делаю?

Он пролетел десятки слоев земли и кирпича и вдруг остановился.

– Кто я?

Теперь ужас завладел им. Он стал метаться.

– Кто? Кто я?

И я проснулась.

Ничего не происходит случайно, значит?

Я посмотрела на призрака, спокойно посапывающего в кресле. И как только умудряется сидеть, не проваливаясь? Наверное, это тоже какая-то магия.

Нет. Не призрак. В голову пришла просто дикая мысль. Риз – душа человека, павшего от рук темного мага.

Надо найти его тело. Да. Точно. Не знаю зачем, но чувствую, что так надо. Так будет правильно.