Читать книгу Сталинский гвоздодёр - МемуаристЪ - Страница 3

Хороший фильм, который стоит пары дивизий – забытые слова Сталина об одной крайне любопытной картине. Картине, которая первой из советских фильмов заслужила золотую статуэтку Оскар в США. Картине, снятой не только киношниками, всем советским народом.

Речь про фильм «Разгром немецких войск под Москвой». Любопытно, что поручение снять эту картину Сталин отдал в конце октября 1941 года. Именно тогда наш главный киношник Иван Большаков принялся за дело.

Но подождите, октябрь сорок первого – самая тяжёлая и страшная пора Великой Отечественной. Враг рвётся к Москве и не сильно понятно удастся ли его остановить.

В мемуарах Черчилля, например, вполне чётко описано. Британский премьер был практически уверен, что столицу сдадут врагу. А там и до победы гитлеровцев недалеко.

Опять же, сколько разных баек либералов мы читали, что к тому времени Сталин уже трясся от страха в своём бункере под Куйбышевым. Даже на парад седьмого ноября в Москву выбраться побоялся. Пришлось на киностудии выступление, якобы, с Мавзолея снимать.

Оказывается, было совсем не так. Про какой разгром Красной Армии речь, если вождь на фоне тяжелейших боёв даёт поручение снимать хронику нашей Победы?

Фильм ровно об этом. Как мы громим фашистов. Не на киношной площадке, в подлинных окопах. Картина-то документальная.

Большаков вспоминал тогдашние слова вождя:

«Мы собираемся нанести немцам удар огромной силы. Думаю, что они его не выдержат и покатятся назад… Надо всё это заснять на плёнку и сделать хороший фильм».

Один из операторов фильма Роман Кармен вспоминал, что для съёмок назначили двух режиссёров и три десятка операторов. Каждый оператор был закреплён за войсками и отправился работать на свой участок фронта.

Оператор Кармен на танковой броне одним из первых входил в освобождённый Волоколамск. Именно тогда появились страшные кадры фашистской виселицы в центре города. И восемь комсомольцев, повешенных гитлеровскими карателями.

Оператор Борис Небылицкий вместе с нашими танкистами громил вражеские танки под Тулой. Он же освобождал Калинин и заснял вступление красноармейцев в город.

Операторы Шнейдеров и Беляков прямо с бомбардировщика снимали как гонят фашистов из Клина наши героические лётчики. Касаткин и Бунимович с камерами в руках участвовали в налётах наших штурмовиков на противника.

Во время битвы за Малоярославец на передовой работал заместитель начальника фронтовой киногруппы Павлов-Росляков. В том же бою он и останется, уже навечно, сражённый разрывом снаряда.

Задумайтесь, в каких условиях снималась эта картина. Зима сорок первого – лютая. Режиссёр фильма Илья Копалин вспоминал, что морозы шкалили за тридцать градусов.

Механизмы старинных киноаппаратов забивало снегом, книнило от холода. Приходилось прямо в окопах голыми заледенелыми руками пытаться чинить аппарат.

Режиссёр писал, что коллектив жил прямо на студии. В подвале оборудовали лежанки. Работа шла круглые сутки – утром машины уходили на фронт, благо, ехать недалеко, враг стоял рядом с Москвой.

А по ночам монтировали отснятый за день материал и обговаривали задания для съёмок на новый день. Отдыхали и питались прямо на студии.

Копалин пишет страшные вещи:

«Были случаи, когда в машине, вернувшейся с фронта, лежало тело погибшего товарища и разбитая аппаратура. Но сознание того, что враг откатывается от Москвы, что рушится миф о непобедимости фашистских армий, придавало силы».

Картина была собрана и смонтирована в рекордные сроки. Уже в конце декабря 1941 года режиссёр выдал готовую киноленту. Настала очередь озвучания.

Непростой вопрос – что можно добавить к ужасающим кадрам боёв, разрушенных врагом городов, тяжелейшей трагедии всего народа?

Позднее в штатах наложат закадровый текст, объясняющий американцам что происходит на экране. Для них это сражения в далёкой и чужой стране. Но какие русские слова не поблекнут на фоне разорённой Ясной поляны?

Решают вместо голоса наложить на плёнку пятую симфонию Чайковского. Пояснения диктора сведены к минимуму. Светлая и печальная, яростная местами и почти рыдающая мелодия. Трудно выбрать лучшее сопровождение этим кадрам.

Писали прямо на студии. Протопить по условиям военного времени съёмочный павильон было невозможно. Оркестру пришлось играть в полушубках коченеющими пальцами. Режиссёр пишет:

«Мы слушали музыку, смотрели на экран и плакали. Плакали оркестранты, с трудом игравшие замёрзшими руками».

Первые версии монтажа смотрел и правил лично Сталин. Картине был дан максимально зелёный свет. Рекордные по тем временам 800 копий для кинотеатров!

«Правда» в феврале 1942 года писала, что уже в первый день эту картину посмотрело почти 84 тысячи человек. Военное время, до кино ли?

Но в тот момент это была самая главная картина для страны. Залог будущего разгрома врага, залог Победы в самой страшной бойне в истории человечества. Залог жизни и мирного неба.

Поразительно, насколько разные сферы охватили кинодеятели в одной картине. Здесь и работа всех жителей столицы на строительстве баррикад и окопов. Кадры записи добровольцев в войска. Вполне мирная работа в заводских цехах, только вот за станками одни женщины, мужчины все ушли на фронт.

С риском для жизни снятые кадры ожесточённых боёв. Как тяжело, метр за метром, доставалась нашим бойцам свобода каждой деревни.

Самые тяжёлые кадры – выжженные врагом посёлки, убитые красноармейцы и командиры, дети, оставшиеся без близких и крова. Но и этого мало.

Даже в этом зареве сражений у режиссёров находится плёнка, чтобы показать какой урон культуре нанесли фашистские каратели. Не только нашей, мировой культуре.

Вот разбомбленный древний монастырь в Истре. Середина семнадцатого века, ещё при Алексее Михайловиче заложенный. Древность музейная. И всё в каменное крошево.

Вот разорённый фашистами дом-музей Чайковского. Сталин туда и американскую делегацию свозит совсем скоро. Посмотрите, кого Вы выкормили, дорогие союзнички. Тут же кадры из разорённой усадьбы Льва Толстого, где его книгами фашисты топили камины во время попоек.

Есть и более радостные кадры. Как возвращаются в освобождённые посёлки жители. Как с презрением смотрят на трофейную технику. Как награждают под знамёнами орденами отличившихся пехотинцев, танкистов, лётчиков.

Удивительно, но картина произвела сильное впечатление и на наших союзников. Американцы сами попросили разрешить им показ картины у себя.

Конечно, не обошлось без голливудчины. В мире чистогана всё должно приносить деньги. Картина должна продавать себя.

Поэтому название сменили на более бульварное «Москва наносит ответный удар». Вдобавок, перемонтировали ряд моментов и добавили бравурного заполошного комментатора за кадром.

Несколько переделали и музыкальное оформление картины. Американскому зрителю было тяжело воспринимать весь фильм строгие классические аккорды симфонии Чайковского.

В Союзе картина удостоилась Сталинской премии первой степени. Деньги от премии съёмочный коллектив, конечно же, передал в Фонд обороны на постройку танков для родной страны.

В штатах картину выдвинули на Оскар только в сорок третьем году. Это первый Оскар советской картины и, честно говоря, у СССР не было большого интереса к этой награде.

Наградили и хорошо. С помпой праздновать эту награду никто не собирался. Точно так же, оба режиссёра картины отказались лететь в США на награждение.

Статуэтку после церемонии передали нашим дипломатам в посольство. Конечно же, никакого золота в ней тоже не было. Обычная гипсовая статуэтка, покрытая золотистой краской. Хранится в музее кино в Москве до сих пор.

Удивительная картина «Разгром немецких войск…» Какой же разгром в декабре сорок первого, ещё четыре года предстоит сражаться в тяжелейших боях за свободу родной страны. Но уже разгром врага. Разгром как обещание, как клятва народа не отступить.

«Хороший фильм стоит пары дивизий», – говорил товарищ Сталин. Особенно, когда снят всем советским народом.