Читать книгу Упрощённое повторение. Предел его воображения - meN/Ace - Страница 7

Надо немного поспать. Да, кажется я устал. Уже виден рассвет. Ещё один день. Ещё одна ночь. Возможно, завтра придёт Изабэль с племянниками. Они всё чаще навещают меня. Возможно, я в чём-нибудь помогу Сэму. Меня ждёт многообещающий день. – Из маленького круглого динамика, стоящего на тумбочке, возле кровати, раздался громкий детский голос:

– Дядя Глэйсон, мы идём к вам! Если вы спите, то ничего страшного. Мама сказала подождать в гостиной. Мы поиграем в компьютер, хорошо?

– Отлично. – Еле выдавил из себя с закрытыми глазами, не выспавшийся Глэйсон. – Одевайся – сказал он, спящей рядом женщине, положив на неё руку. – У нас гости. – приоткрыв один глаз, он поднял голову.

– Опять? – спросила, не торопясь вставая она.

– Снова. – неспешно одевается Глэйсон. Он вышел в компьютерную комнату, где прыгали и изгибались, перед трёхмерным изображением в стене, нацепив на руки какие-то застёжки, девочка, лет десяти и мальчик, лет семи. Он прошёл мимо них, съев свой готовый завтрак.

– Вы будите что-то есть? – спросил он, позже вернувшись в комнату.

– Не. – быстро ответили, не отвлекаясь дети.

– Тогда посидите с Марией и Пумбой (его пёс), я проверю дядю Сэма. – Глэйсон прилетел к Сэму, они над чем-то залипли в куче компьютеров и оборудовании, а после он вернулся в уже переполненный весёлыми людьми, дом. Повеселившись, как следует, он крепко уснул.

– Дядя Глэйсон, мы идём к вам! Если вы спите, то ничего страшного. Мама сказала подождать в гостиной. Мы поиграем в компьютер, хорошо? – раздался детский голос.

– Нет! Я не сплю. – сказал в ответ, неторопливо встающий Глэйсон.

– Круто. Тогда мы поиграем вместе?

– Нет. Я прошёл эти игры вдоль и поперёк.

– Ну ла-а-дно – ответил писклявый голос.

– Вставай, детка. У нас гости. – он кинул мягкой игрушкой в лицо той же девушке.

– Опять. – спросила она, сдёрнув с себя одеяло. Глэйсон глубоко вздохнул и посмотрел на неё:

– Снова. – Он вдумчиво закивал головой. – …Снова. – повторил тихим голосом. Пройдя через компьютерную комнату, где прыгали и изгибались дети, он съел ждущий его завтрак. Не предложив его детям, позже, он всё же зашёл к ним.

– Я навещу дядю Сэма, посидите с Пумбой.

– Хорошо – не отвлекаясь ответили они. Посидев в компьютерном офисе, Глэйсон кропотливо над чем-то работал. Под вечер, дома его ждали весёлые, старые знакомые. Как следует отдохнув, к рассвету Глэйсон уснул.

– Дядя Глэйсон, мы идём к вам! Если вы спите, то ничего страшного. Мама сказала подождать в гостиной. Мы поиграем в компьютер, хорошо? – раздался детский голос.

– Плохо. – Ответил сонным голосом, вяло встающий парень.

– Почему? – в недоумении спросил ребёнок.

– Да я пошутил, расслабься. – измученно буркнул Глэйсон. Он посмотрел на спящую девушку, и ничего не сказав ей вышел из спальни. Пройдя через компьютерную комнату, где прыгали и извивались дети, он съел ждущий его завтрак. Не заглядывая в компьютерную комнату, уходя из дома он крикнул детям:

– Я навещу дядю Сэма. Не сломайте тут ничего! – неожиданно дети забежали к нему на кухню.

– Дядя Глэйсон, мы хотим кушать – быстро сели они за стол.

– Вы что, дома не ели?

– Нет.

– Мне некогда. Сами себе приготовите. – Пошёл в сторону зала Глэйсон.

– Но, мы же незнаем, где у вас продукты. – Они залазили во все ящики подряд, пока мальчик не уронил набор блестящих вилок и ножей.

– Остановитесь! Хватит. Вы не будите здесь жрать. – Дети испуганно смотрели ему в лицо. – Кто это подберёт? Пумба вскочил на стул и случайно зацепил пустую тарелку Гэйсона. Она упала и разбилась.

– Отлично! Давайте я вам помогу. – Схватив два рядом стоящих стакана, он швырнул их на пол. Они разлетелись в дребезги. Махнув пальцем по своему браслету, он приподнял руку, грозно смотря в появившееся изображение. – Мистер Бёрт, на кухне полный беспорядок. Не соизволите ли подобрать это дерьмо?

– Извините, но сейчас я дома. – раздался мужской голос. Глэйсон взялся за голову и посмотрел на детей:

– Убирайтесь из дома!

– Что здесь происходит? – вошла из зала какая-то женщина. Зачем ты на них орёшь? Ты ненавидишь своих племянников? Извинись перед ними, ели не хочешь, чтобы они стали ненавидеть тебя. Глэйсон пошёл в зал. – Ты, что не понял? – пытается она остановить его.

– Отвали. – резко повернувшись, он стукнул, ударом кулака, ей прямо в лицо. Она вырубилась от удара.

– Мама! Мама! – зарыдали дети, быстро подбежав к ней. Вдруг Глэйсону стало жутко стыдно. Он подошёл к ней и пытался привести в чувства, как вдруг его бросило в пот. Ему стало так душно, что он не мог больше дышать. Закрутив головой из стороны в сторону, Глэйсон широко открыл глаза. Расслабленно улыбнувшись, он осмотрел свою спальню и глянув на время, снова закрыл глаза. Его голова была свежей, как у только что родившегося младенца. Каждый звук и каждый вдох заставлял наслаждаться собой. И как же хорошо, что сон был такой ужастный. Он заставил взглянуть на мир под другим углом, поставив в неудобное положение. А потом все проблемы исчезли в одно мгновение. Это очень приятное ощущение.

Когда утро начинается с беззаботного, наполненного жизненной энергии состояния, не что не может быть прекрасней. Когда ты можешь позволить себе всё и сделать свой день незабываемым, вряд ли в голову придут плохие мысли. Если люди внушают себе, что у них сегодня выходной, значит этот день пройдёт отлично. Мысли так и рвутся, для осуществления маленькой мечты, для занятия тем, что нравится больше всего. Ещё будучи в постели, в полусонном состоянии, Глэйсона охватили самые тревожные чувства в его жизни. Вопреки сложившейся обстановки, почему-то он начал размышлять о том, как жить дальше, если порой, не только окружающие, но и он сам не нуждается в себе. Впервые, в его голове осело чувство ничтожности, неумолимой беспомощности. Ему казалось, будто он ничего не стоит для окружающих, ни для одного человека. Даже брат, с которым он жил всю жизнь, от которого у него нет ни одного секрета, постоянно что-то скрывает от Глэйсона, постоянно что-то недоговаривает. Он не идёт на уступки, когда Глэйсон так нуждается в них. По какой же причине с ним относятся так? Глэйсон не понимает, почему его не пытаются понять, ведь он делает всё, что от него требуют, и это его злит. Сегодняшнее утро началось, как настоящий праздник для обычного человека. Лёжа на боку, в своей большой, шикарной спальни и не менее шикарной кровати, ещё с закрытыми глазами, он медленно обретал бодрость и свежесть организма. Многим знакомое чувство, когда сонные мысли переходят в трезвые рассуждения. Это лучшее состояние, когда не кто-то посторонний будит тебя и даже не сам заставляешь себя сделать это в преддверии ожиданий чего-нибудь нового, как делает большинство страдающих людей в свои долгожданные выходные. Это состояние испытывали не многие, только действительно счастливые люди. Нельзя не согласиться, ведь когда собственные желания выводят из мира фантазий, в мир реальности – это другой уровень. Однако, каким-то странным образом, его посетили страшные мысли, за которые обычно он сам призирал независимо от своего душевного состояния. Широко открыв глаза и стянув одеяло от плеча до пояса, Глэйсон уставился в потолок. Не моргая он медленно взялся правой рукой за свой лоб и начал гладить голову в сторону затылка.

1. * (///) *

Неужели это так сложно. Я чётко знаю, что хочу, но не вижу ни единого варианта, как прийти к этому. Всё, что мне нужно это, чтобы хоть один человек или любое другое разумное существо, проявляло чуть больше интереса ко мне, чем к своим повседневным делам. Возможно это чувство покинутости, не более, чем инстинкт, перешедший в стадию фундаментального противоречия сознания, разросшийся до единого конфликта восприятий. Я всё ещё понимаю, что чувствам нельзя доверять. Они созданы для выживания в природных условиях, в диком мире, где не было силы мысли. Я даже понимаю, какая потребность возникает в моём случае. Это инстинкт стаи. Мне необходима чья-то поддержка, хотя физически я не нуждаюсь в ней. Ощущение пустоты, чего-то несделанного – не больше чем устройство человеческого сознания, не успевшее адоптироваться к современной жизни. Эволюция писала программу человеческого сознания с упором на то, что он останется в мире животных. Сейчас мы переходим черту, которую наше сознание в принципе не тянет. Что бы жить по сегодняшним правилам, не выгодно быть счастливым, не выгодно быть отчаянным, не выгодно любить или ненавидеть. Что бы лучше жить в сегодняшнем безумии невыгодно быть самим человеком. Компьютеры и роботы заменили все, казавшиеся незаменимыми вчерашние профессии. Несмотря на войну, несмотря на огромную смертность, человечество продолжает задавать новую планку развития, подходя к истоку фундаментальных проблем, с которыми не способны работать живые существа. С ними справятся лишь сверх мощные компьютеры, одношаговые программы, на основе всяких спиральных кодов. Настало время, когда одни технологии порождают другие. Нет, ни о каком восстании машин не может быть и речи. Они всегда будут на службе людей… Только если сами люди, всё ещё таковыми являются. Глэйсон полностью скинул с себя одеяло и быстро поднял туловище, спустив ноги на пол. Осматривая стены спальни, опиравшись обоими руками о кровать, он продолжил свою мысль. Потребность в поддержке со стороны, как обязательная функция общественного восприятия. Логически, мне она не нужна, но только в состоянии глубокого анализа, только в состоянии полной погружённости и правильной обстановки. Я всё ещё человек. Хочу ли я им остаться…? Зачем? Возможно…, нет – точно, я уверен, что есть лучший способ. Всё, что окружает меня, включая меня самого не есть совершенство. Возможно ли совершенство? Боюсь, что да. Лэйро доказали это. Они довольно убедительно движутся к идеалу. Невероятно, вся их раса – искусственный плод творения. Им не страшна смерть, болезни и тем более умственная ограниченность. Они могут создавать любые страдания, и могут от них избавляться. Так зачем же мучать себя, являясь лишь одним экземпляром? Мучеником, запутавшегося в слишком сложной реальности. Уже сейчас они легко воссоздадут мою копию. Может, кто-нибудь захочет изменить меня? Может кто-то решит сделать счастливую версию меня? Абсолютно. Рано или поздно это произойдёт. Потому, что я смог представить это. Всё, что можно представить, реально создать, а всё, что реально создать – будет создано. Это главное правило разума – главное правило неизбежного развития. Как говорит Сэм, развитие происходит, потому что оно не может не происходить, так же как всё остальное. Встав с кровати, осторожно наступая, почти на носочках, Глэйсон пошёл за одеждой, лежащей в шкафу. По пути, он снова взялся за свой лоб, который стал на удивление горячим. Подойдя к открытому шифоньеру, парень быстро по привычке улыбнулся сам себе в отражении очень большого зеркала и достал первые попавшие под руку шмотки. Между тем, к нему пришёл вывод всех его рассуждений. Чёрт побери, а ведь это и есть ответ на все вопросы… Самый удобный, быстрый, простой, он до ужаса универсален.

2. * (///) *

Расчёты говорят об одном, но реальность ведёт себя иначе. Не потому, что в ней другие расчёты, а потому, что их гораздо больше. Недаром физика вымерла, наравне с другими экспериментальными науками. Все существующие науки – это расчёты, а их точность определяет название. Мне нужно плотно заняться математикой и Сэм, думаю не откажется помочь в этом. Глэйсон расслабился, от проделанных им с непривычки сложных выводов, он чувствовал обратный приток энергии. Желание жить вновь взяло вверх. Теперь он решительно встал с кровати и поднял выброшенную им одежду. Я могу достичь своих желаний. Если математически, я не нуждаюсь в окружении, тогда займусь непосредственно математикой. Завершая свою идею, на позитивной ноте, Глэйсон полностью успокоился. Голова его остыла, а руки слегка затряслись. Адреналин наполнял его с головы до ног. На сколько сперва ему было плохо, на столько сейчас он наслаждается своим бытием. Пожалуй, такое раздумье пошло на пользу. Глэйсон не припомнит, когда последний раз получал столько адреналина. Даже экстремальные ситуации с чуть не убившими его монстрами во владениях Биоэнергетик, не так заводили, как сегодняшнее тихое и слегка туманное утро. Быстро одевшись, он вышел из спальни широким шагом, время от времени, чередуя его с бегом. В гостиной не было никого, кроме маленького Питбультерьера – его единственного питомца. Не мешкаясь, Глэйсон сел за стол, где всё же стоял его любимый завтрак из овсяной каши с крупными дольками киви и апельсин. Собака забросила на его ноги свои передние лапы, оперевшись при этом на задние. Глэйсон начал гладить её по голове левой рукой, а в правую он взял маленькую ложку и раз за разом уплетает еле тёплое кушанье. Тем временем из зала раздался женский крик:

– Глэйсон! Ты здесь?!

– Я в гостиной! – дожёвывая остатки еды громко и невнятно проскулил он. Откинув пса в сторону, со словами – Извини Пумба – который тем временем уже забрался на его колени, Глэйсон пошёл на встречу голосу.

– Мария? – он удивлённо бросил взор с головы до ног, на стоящую перед ним, сексуально разодетую девицу, лет двадцати на вид.

– Ну, это мой не постоянный прикид – в голос смеясь ответила она. – Что? Нравится? Не думай, что я буду ходить так при людях. (…).

– Сегодня Сэм устраивает вечеринку, представляешь? – начала она мурлыкая бормотать, вытягивая гласные своих слов.

– (…).

– Нет, я про тусовку. А что в этом такого? Ты не разу не был с ним на вечеринках? А куда это ты поедешь к себе? Разве ты не у себя? – продолжила она, наклонив своё слегка накрашенное, продолговатое лицо, и резким вращением головы, закинула, свой длинные, висящие с боку ровные, чёрные волосы назад.

– И правда, пожалуй, я у себя. А насчёт твоего Сэма. Это смешно. Сэм и тусовка, это, как свадьба. Как говориться, можно, но невозможно. Лаборатория – его единственная тусовка. Он сумасшедший учёный. Как-то раз, он признался, что живёт только ради фундаментальной науки. – Она покосилась на него слегка испуганным взглядом, сказав свои слова, после маленькой паузы:

– Вообще-та-а-а, я думала-а-а наоборот.

– Потому, что ты до сих пор не научилась отличать меня от него. Не удивительно. Во-первых, ты в основном видишь только меня, даже, если между нами есть физические различия, без постоянного сравнительного контакта они неэффективны, опять, же относительно твоего восприятия.

– Она положила свои руки ему на плечи, плотно прижавшись своим телом к Глэйсону. Он почувствовал, как смялись её приличные размером груди.

– В доме кто-то есть? – спросила она почти шёпотом.

– Нет, но, (…). – спокойно ответил Глэйсон. Она покачала головой и громко высказалась возбуждённым голосом, резко схватившись за (…):

– (…)? Хочешь сдерживаться? – Глэйсон быстро отпрыгнул в сторону, отцепив её руку.

– Сейчас в любой момент может прийти Альвара.

– И что-о-о, ты её тоже потрахиваешь? Она как раз-таки больше предпочитает Сэма, извини конечно, если это расстроило тебя, но думаю, что между мной и Альварой для тебя должна быть какая-то разница, разве нет? В плане отношений. Ну, а в плане внешности, не знаю, чем я могу не понравиться. Может, ты влюбился в неё?

– Разумеется – без колебаний ответил Глэйсон. Ты уж не обижайся, но…

– Что? Вот это откровенности! Что ты несёшь? Думай, что говоришь. Если это шутка, то ты зашёл слишком далеко. – С изменчивым тоном, вырвалось у Марии. (…).

– Какая разница? – Глэйсон пошёл вдоль зала, на выход из дома. Мария быстро догнала его.

– Я же никому не скажу. Не волнуйся, это не повлияет на наши отношения. Боюсь, что они закончены. – полупплача, продолжала она.

– Ну, лет в 17. – спокойно ответил Глэйсон, рассматривая по пути на овальной стене, огромные висящие картины.

– Ну, в любом случае, она уже была не девочка. Не знаю только, как вы с Сэмом будите её делить. – вприпрыжку она шла уже перед ним.

– Поверь, я знаю о ней больше, чем ты. Она сто раз рассказывала мне о своей ранней жизни. Мы в свободных отношениях. (…). – Глэйсон распахнул двери, в форме ворот и быстро начал спускаться по ступенькам террасы во двор, будто хотел оторваться от преследовавшей его симпатичной барышни.

– Вот как? Скажи, что это розыгрыш. – торопясь за спиной продолжает девушка. – Подожди меня, Сэм, неужели ты просто оставишь меня здесь? – подойдя к своему летателю, Глэйсон обратил внимание на стоящий рядом с ним суперкар, скорее всего принадлежащий Марии. Услышав, её слова, по его телу прошла быстрая дрожь, ноги сами остановились, как вкопанные. Повернувшись к ней, он глубоко вздохнул.

– Слушай, как можно путать меня с тем, кого ты видела пару раз в жизни!? Кажется, у меня появилась идея, нам с братом надо нацепить бейджики. – Повернувшись обратно, Глэйсон открыл двери, парящего в воздухе чудо-транспорта и торопясь залез во внутрь.

– В том то и дело! – торопясь в громком тоне, она остановилась на месте. – Ты ведёшь себя иначе! Может, объяснишь почему? Ты всегда говорил, что Альвара – девушка Сэма! Ты не был особо ревнив, но не когда не допускал такого наплевательского отношения. Типа, пусть хоть при мне её негры трахают! И да, самое главное, если ты не забыл, кажется раньше между нами что-то было, в том числе и секс. – Она так же быстро села в свою машину и не дожидаясь ответа Глэйсона продолжила: – Если ты и в правду не Сэм, надеюсь тебя не будет на вечеринке. А насчёт бейджиков – хорошая идея. – Хлопнув дверью, хорошенько подшлифовав декоративные плиты двора своими покрышками она уехала прочь.

– Что происходит… Нет, я буду там, там то я и узнаю, какого чёрта она имела ввиду. – Глэйсон осмотрел двор с озадаченным взглядом и закрыл двери своего летателя. Прилетев в лабораторию – маленькую базу, состоящей из старенькой техники Джузип корпорации, он вошёл в компьютерный офис – тот, где они обычно работают с Сэмом, тот, где Сэм проводит большую часть своего времени. Он осторожно вошёл в открытую дверь.

– Какого чёрта он не закрыт? – настороженно испугался Глэйсон. В маленьком коридоре, он посмотрел на стену с экраном. В нём был встроен навигатор помещения. Медленно подойдя, к нему по гладкому белому полу, с такими же гладкими белыми стенами, оглянувшись по сторонам, Глэйсон прикоснулся ладонью правой руки к выделенной области на экране, с надписью: закрыть лабораторию. Едва он успел прикоснуться, как в той же области выскочила зелёная надпись: – Элемент 2138 – сходство обнаружено. – Что???! – Схватившись за грудь обоими руками, его сердце быстро застучало, он слышал каждый его удар. Во рту внезапно пересохло, всё тело стало просто ватное. Еле пятившись назад, он спотыкался о собственные ноги. Наконец, оперившись спиной в противоположную стенку коридора, он повернул голову в сторону выхода, который тем временем заблокировался такой же белой, как весь коридор, плотной дверью. – 2138 – это Сэм, это же не я… – Внимательно осмотрев свои вспотевшие руки со всех сторон, сильно оттопырив пальцы, он повернул голову в противоположную сторону. Там был вход в лабораторию, а именно – в компьютерный кабинет. Не замечая или просто проигнорировав тот факт, что в ней кромешная тьма, тогда, как дисплей сотен устройств, обычно превращали кабинет в очень яркое помещение. Разумеется, ни каких окон там нет, на то она и блокировка помещения, закрывшись в этом месте, сюда не вломится даже танк. И без того напугавшись от только, что произошедшего, Глэйсон вспомнил слова Марии. Поняв, что ситуация полностью вышла из-под его контроля, он начал подробно восстанавливать все события сегодняшнего дня. Сперва, ему конечно хотелось позвать Сэма, но глядя во тьму кабинета, под чувством непонятного страха, это желание быстро пропало. – Если я – это Сэм, то Сэм – это я? – Вслух рассуждает Глэйсон. Он подскочил к навигатору и нажал на выделенную область с уже сменившейся надписью: открыть лабораторию. После чего, она, так же незамедлительно открылась. Буквально выбежав, что есть сил на улицу. Обыща каждый уголок мини базы в надежде найти хоть кого-нибудь, он всё же не решился снова зайти в лабораторию и полетел домой.

– Мне нужно найти Сэма – думает про себя Глэйсон. – Где же он может быть? Твою ж мать… А-а-а-а, почему? Почему я полетел в лабораторию в свой выходной? Я должен был заняться сёрфингом! Или электро-дайвингом! Я не могу, не могу избавиться от страха, который окутал меня с головой. Ничего не изменилось с тех пор, как я глядел в тот тёмный кабинет. Страх преследует меня, я не чувствую себя лучше, летя домой. Боюсь представить, что же ждёт меня там. Мне нужен Сэм! Срочно! Во что бы то не стало. Он даст ответы на всё происходящее, по крайние мереи я узнаю Сэм ли он вообще. А то всё идёт к тому, что напоминает какой-то фильм, когда люди менялись телами. Только мне не хрена не смешно. Совсем наоборот. Потому, что я не Сэм! Я ненавижу математику, я ненавижу Терраро, я люблю тусовки, Марию, мне не нужна Альвара и Шарвей, мне нужен ММА, мне нужны Летательные гонки и компьютерная инженерия, я люблю писать компьютерные игры и ещё много чего. Я не такой жалкий, каким кажусь на первый взгляд! Да, я люблю отдыхать, но не только лишь отдыхать. Порой и мои развлечения приносят пользу. Как в финансовом плане, так и в плане саморазвития.

Подлетев к дому, на улице уже темнело. Не потому, что день прошёл слишком быстро, а из-за того, что Глэйсон привык к ночному режиму бодрствования. Утро для него начинается в разгар дня, а сон не раньше шести утра, в общем, как и у всех его друзей тусовщиков. А может… Может он просто успокаивает себя этим… В округ особняка виднелись светящиеся фонари. Лёгкий туман окутывает остров уже больше суток. Приземлившись в том же месте, Глэйсон вошёл в дом, позвонив вместе с тем по большому гаджету, не имея толщины, и светясь лишь в одном направлении, похожего на плоское, одностороннее изображение, устройство, непонятно откуда, отчётливо начало издавать голос, похожий на Сэма.

– Здорова, братишка. – послышался протяжной, расслабленный говор.

– Сэм? Это ты? – в предвкушении спросил Глэйсон. Замерев на месте возле террасы.

– Да. – моментально раздался ответ. Глэйсона сразу отпустило то сильное напряжение, что сохранялось в нём вот уже два часа. От радости Глэйсон забыл, что хотел ему сказать и, держа гаджет в опущенной к низу руке просто продолжал идти уже в помещении зала.

– Это всё, что ты хотел спросить? – привёл в чувства его голос Сэма, после небольшой задержки.

– Нет – Немного подумая, Глэйсон вспомнил зачем он вообще позвонил. – Я хотел вот что уточнить. Видишь ли, сегодня приезжала Мария, утверждая, что ты собираешь гостей.

– Кто-о-о? Зачем? К тем гостям, которых я обычно собираю, твоя Мария явно не относится. Ты сам помнишь, когда мы вместе развлекались?

– Может ей кто-то сказал или передал? – дошёл до дивана Глэйсон и упал на него, развалившись, как самый уставший человек.

– Не думаю. Ты дома? – спросил Сэм.

– Да – расслабленно ответил ему брат.

– Тогда прилетай ко мне, я как обычно в лаборатории. – Тут Глэйсона вновь перекосило. Он соскочил с дивана, внимательно уставившись в гаджет.

– Насколько давно ты в лаборатории? – испуганным голосом спросил Глэйсон.

– Как обычно весь день. А, нет, на пару минут выходил на улицу, к Мистеру Пелтану, он передал мне оболочку Примкант – та, что самостоятельно создает внешнюю и внутреннюю систему распределения возможного напряжения. – Глэйсон уже не слушал его. Аккуратно присев на диван, он погрузился в состояние транса, широко выпучив глаза в пустоту.

– Алё, ты слушаешь? – продолжил Сэм. – Ты не знаешь мистера Пелтана? Зря. Этот чудик на вершине занимаемых должностей, он, или она, я особо не заморачивался по этому поводу, принадлежит расе Лэйро. Кстати, он участник клана Шарвей. И когда я создам свой парталлизированный генератор, любого заданного положения, они захотят взять меня в Клан. Но я откажусь. Ибо эти приматы не понимают, кто здесь хозяин. Они думают, что я на этом остановлюсь, но нее-е-т, я никогда не остановлюсь. Сначала Джузип будет работать на меня, а потом, я просто оставлю их, как люди оставили обезьян, я просто переверну, очередную прочтённую страницу. Перейду на новый уровень, как делаю это всю свою жизнь.

– Стоп! Стоп! Стоп! – проснулся Глэйсон. – Хватит, я понимаю, какой ты молодец, но меня сейчас волнует, кое-что другое. Какова хрена ты гонишь мне? Я два часа торчал на пустой базе. Тебя не было там! – Тишина… Глэйсон двумя опущенными руками держал устройство связи на уровне пояса, тем временем смотря по сторонам большой комнаты. Тишина заставила его опустить взор в гаджет. В его левой части – собственное изображение, в правой – изображение собеседника. Ваш собеседник – Глэйсон. Большая надпись с правой стороны, заставила затрястись его руки. Холодный пот, выделялся по всему телу. С осторожностью, Глэйсон начал приглядываться к застывшей картинке брата близнеца, который стоял слегка наклонённым за своим компьютерным столом и рассматривал какие-то графики и цифры. Изображение медленно поплыло, краски начали смешиваться, и он не мог отличить некоторые детали, пока картинка резко не восстановилась. С громким криком, Глэйсон откинул гаджет в сторону. На его экране Сэм уже не стоял за столом, а также обездвижено сидел на нём на корточках и смотрел прямо в глаза Глэйсону. Лицо Сэма немного потемнело, особенно области возле глаз, и выглядело уже не естественно. Глэйсон быстро осмотрелся по сторонам комнаты и быстро лёг на диван, плотно уткнувшись в него лицом. Страх окутал его с ног до головы. Мурашки то и дело проходили по всему телу. Он просто ни о чём не думал. Просто пытался успокоиться. Ему не хотелось верить в то, что только что произошло. Несколько минут спустя, Глэйсон заснул. Его разбудил телефонный вызов. В полусонном и уже спокойном состоянии, он обратил внимание на валяющийся на полу в трёх метрах от него гаджет. Вызов шёл оттуда. В комнате было уже совсем темно. Тускло светящиеся узоры на стенах и высоком потолке, что-то вроде декоративной подсветки, были слишком далеко, чтобы освещать центр зала, где и стоял диван. Вспомнив, непонятные происшествия, Глэйсон быстро пришёл в себя и медленно, встал с дивана. Любопытство опередило его страх, и он поднял устройство с пола. Это был Дерик, близкий приятель Глэйсона. Неуверенно, по-прежнему сомневаясь, он осторожно ответил на вызов, заранее приготовившись к жёсткому повороту событий.

– Парень ты где зависаешь? – спросил мужчина, среднего телосложения в белом костюмчике.

– Глянь, что ты пропускаешь. Неужели не хочешь оторваться с нами? – В экране происходила интересная картина. Громкая светомузыка на улице, танцующие люди в световых костюмах, летающие нарядные женщины и мужчины, похоже играли с какими-то, тоже летающими шарами, в основном золотого цвета. Врезаясь в них на большой скорости, одни шары взрывались, как фейерверки, другие, сильно деформируясь, откидывали столкнувшихся людей в даль, словно упругий попрыгунчик. Все громко смеялись.

– Где вы? – спокойно и довольно серьёзно спросил Глэйсон.

– На восточном берегу Савайи. Нас видно из далека, ты найдёшь. – то и дело смеясь и отвлекаясь на посторонних, весело ответил Дерик. – Глэйсон, чуть было не спросил о Сэме, но в последний момент, он передумал. Решив расслабиться, Глэйсон сел в свой летатель и двинулся на указанный ему маршрут. Не прошло и десяти минут, как в небе завиднелись яркие огни и необычные вспышки, в виде сложных фигур, немного напоминающие салют, но видимо с новыми технологиями. Очевидно, что зрелище очень красивое и затягивает подольше на это смотреть. Однако ориентируясь по большому экрану навигатора, который изображал трёхмерную проекцию всего острова, он не обращал внимания на происходящее в дали. Глэйсон быстро направился к Земле – на пляжную вечеринку друзей. Приземлившись возле самого океана, он оказался в центре событий. Едва успев выйти из своего летателя, к нему подошёл Дерик. Он был немного азиатской внешности. Слегка под углом, к носу направленные глаза и жёлтый оттенок кожи говорили сами за себя. На голове у него был чудный невысокий ирокез, закрученный, в несколько узлов, волосы поднимались не прямо, а как-бы ложились друг на друга, уменьшаясь, как пирамида по высоте. По цвету они были внизу – фиолетового, а повыше – красного цвета. Даже такой забавный вид, сильно не выделял его среди собравшихся особ.

– Э-э-эй, сколько времени, прошло. Мы живём по соседству, а такое чувство, что на разных планетах. Серьёзно, ты Бимипи Шарвей видишь чаще меня. Разве так поступают с друзьями? – Начал с широкой улыбкой обнимать Глэйсона радостный Дерик. Они похлопали друг друга по спине. Дерик осторожно держал правой рукой и одновременно поглаживал пальцами согнутую руку собеседника, немного ниже локтя. При этом рассматривал лицо Глэйсона.

– Хватит! – он брезгливо вырвал свою руку. – Ну, поздоровались же. Значит свингеров сегодня не будет?

– А если будут? – ехидничая спросил Дерик.

– Я уйду, как в тот раз. – Дерик вслух засмеялся. Посмотрев на толпу развлекающихся людей, он о чём-то задумался. – Странный туман – взяв большой стакан, с жёлтым содержимым, с подноса, мимо идущей женщины в бикини, продолжил разговор Глэйсон. Дерик глубоко вздохнул.

– Ну, по-моему, он совсем не мешает. – продолжая смотреть на летающих над океаном людей в спец костюмах и несколько летателей, уже без улыбки ответил друг. Время от времени, они то влетали в воду, то вылетали из неё на огромной скорости. Яркие вспышки и громкая, ритмичная музыка, подняла настроение Глэйсону. Пляж освещался разноцветными огнями и узорами, из маленьких, летающих, самоуправляемых, похожие на квадрокопторы, но без пропеллеров аппаратов. Не подоплёку, в толпе людей, в воздухе, сами по себе извивались какие-то скатерти, похожие на простыню, с каждым, медленным движением, они выпускали красивые, светящиеся пузыри, а при резких движения, мелкие, белые огоньки, быстро переливающиеся во время плавного падения вниз. Глэйсон допил напиток и отдал стакан Дерику. Тот в недоумении взял его и поставил в пляжный, белый песок, прямо себе под ноги.

– Ты куда собрался? – Спросил Глэйсона стоя засыпающий приятель.

– Поныряю в лётном костюме, для начала. А потом, как пойдёт, засматриваясь на полуголых девушек – ответил Глэйсон.

– Ты хоть к Марии подойди, что ли! – кричит в след Дерик. – Она сегодня очень расстроена. Похоже, ты её чем-то обидел!

– Где она? – Глэйсон вернулся назад. – Если она здесь, то конечно.

– Она здесь и… Она была сама не своя. Короче, то ли напугана, то ли ещё что-то. Нет, я конечно могу её успокоить, но сам понимаешь. Девушки моих друзей для меня табу.

– Где она сейчас? – взволнованно спросил Глэйсон.

– Спокойно, я не слежу за ней. Поищи внимательней, обойди пляж, может она купается. Я не знаю. – Тут к Дерику подошли две девушки и он ушёл с ними танцевать. Спустя пять минут поисков, Глэйсон обошёл весь пляж, но Марии нигде не было. Он начал одевать лётный костюм, чтобы поискать её в океане, но к нему подошёл высокий, черноволосый молодой паренёк. Глэйсон не узнал его, а тот обратился к нему по имени: