Читать книгу Пепел. Наследие 2 - Мери Ли - Страница 2

Джил

Когда мистер Хантер забрал с собой Майкла и девицу, мы остались сидеть в подвале с незнакомыми людьми. Отлично уже то, что мы живы, нашли мистера Хантера и на нас больше не наставляют оружие. Время, что кажется тянулось бесконечно, резко ускорилось, когда Майкл и девица вышли из темноты. Майкл ловит мой взволнованный взгляд и, кивнув, говорит:

– Всё хорошо.

Не останавливаясь, Майкл и девушка проходят мимо нас, и я поворачиваюсь в сторону, откуда мы ранее пришли.

Провожаю их взглядом до последнего и вижу, как брюнетка гладит Майкла по спине. Её рука медленно опускается с лопаток до…

Какого хрена?

В груди образуется камень из породы, которую невозможно разбить даже кувалдой. Что это было? Куда они ушли? Почему она его трогает? Руки бы ей поотрывать!

А я так и сижу, смотрю на лестницу, хотя там уже никого нет. Из темноты на противоположной стороне подвала доносится голос мистера Хантера:

– Джил, иди сюда.

Встаю с кровати и на негнущихся ногах иду в сторону темноты. За последние часы произошло слишком много ужасных вещей, но мой мозг возвращается к женской руке на спине Майкла. Подойдя достаточно близко, различаю небольшой коридор, а в конце приоткрытую дверь. Вхожу внутрь и встречаюсь глазами с мистером Хантером.

– Соболезную, – холодно говорит он.

Ничего не отвечаю, лишь киваю в ответ. Мистер Хантер садится за стол и указывает мне на стул, что находится с противоположной стороны от него. Опускаюсь на деревянное сиденье и спрашиваю:

– Где папа?

Сердце сжимается в ожидании ответа. Он не мог умереть! Я отгоняю эту мысль как только могу, но она смерчем возвращается и кружит надо мной.

– С ним всё в порядке. Он жив, но его пока тут нет.

Протяжно выдыхаю, и улыбка непроизвольно появляется на лице. Жив. Но моё поднявшееся настроение моментально сбивает мистер Хантер.

– Я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но ты ничего не должна говорить отцу о трагедии.

– Что?

– Не сейчас. Джил, на данный момент у нас более масштабная проблема, и я не могу позволить Майклу покинуть этот город. Нам осталось подождать примерно две недели. Не больше. Немного времени, это всё что нам сейчас нужно.

– Но, как я могу ему не…

– Солги, – отрезает мистер Хантер. – После завершения нашего дела, скажешь, что это я приказал тебе солгать.

Что за дело? Но я не буду задавать мистеру Хантеру подобные вопросы. Он не ответит. Но я знаю точно, что папа сразу же поймёт, если я скажу ему неправду. Он имеет право знать, что его жены больше нет в живых.

– Я не смогу, – в итоге пищу я.

Мистер Хантер откидывается на спинку стула и, глубоко вдохнув, говорит:

– Я тебе кое-что объясню. Выживший мир намного больше, чем мы думали. Ты знаешь, что кроме наших четырех городов есть и другие. Так вот. В сравнении с этими гигантами, Хелл, Крест, Возрождение и тем более Подземелье – это маленькие никому ненужные камни. И Коалиции неважно, что на этих камнях живут муравьи. Они растопчут нас. Уничтожат. И для того, чтобы этого не произошло, Майкл должен быть здесь ещё две недели. Потом нас с ним увезут в столицу Коалиции, мы сделаем там то… что должны и после ты расскажешь ему всё. Не раньше.

Мистер Хантер не умеет просить, он всегда приказывает.

– Почему две недели?

– Я не могу рассказать тебе всего.

– Почему?

– Если ты окажешься в руках Коалиции, то всё расскажешь, и тогда погибнут тысячи людей. Детей, стариков, женщин.

Отвожу взгляд от мистера Хантера и концентрируюсь на танце огня у свечи. Из-за меня и так погибли многие. Рик, Ронда, Мэтью, сотни людей при нападении мутантов на Хелл. Слишком много. Я не могу стать виновницей ещё больших потерь. Но я шла сюда с тем, чтобы рассказать папе, как Гриро предал его и убил маму. Но ведь уже прошло больше месяца со смерти мамы, и папа жил тут, не зная об этом. Две недели. Всего четырнадцать дней. Не так уж и много. Возвращаю взгляд на суровое лицо правителя Хелл и говорю:

– Я подумаю.

– Подумай. А пока парни отведут вас в сектор, где они живут.

– А вы? Где живёте вы и папа?

– Я здесь. Вторая комната, прямо за стеной, там живёт твой отец. Мы не можем покидать подвал.

– Почему? – хмурясь, спрашиваю я.

Мистер Хантер вытягивает ногу в сторону и приподнимает штанину. На лодыжке красуется металлический ободок с мигающей красной кнопкой.

– Мы, вроде как, на домашнем аресте, – нехотя поясняет он.

Так вот почему они так долго были без связи. Им не покинуть это место. Догадываюсь – это дело рук Коалиции, но расспрашивать мистера Хантера не стану. Несмотря на то, что я знаю его всю жизнь, я не испытываю к нему привязанности. Он настолько холодный и далёкий от обычного мира, что в его компании становится зябко и волнительно. Я каждый раз боюсь сказать что-то лишнее или сделать какое-то глупое действие. Кажется, что глава Хелл подмечает всё и может использовать это против тебя и даже глазом не моргнет. Я знаю, что мистер Хантер убил бы мою маму ещё двадцать лет назад. Он бы сделал это, но папа не дал. Иногда мне кажется, что мистер Хантер вовсе не человек.

– Когда папа…

– Завтра. Его привезут завтра утром.

– Я могу остаться в его комнате.

– Можешь, но я бы не советовал. В подвале слишком много крыс.

Бр-р-р.

Завтра. У меня есть ночь, чтобы придумать, как солгать отцу. Но у меня есть ещё один вопрос, который мучает, и даже страх ляпнуть что-то не то в присутствии мистера Хантера не помогает удержать язык за зубами:

– Куда ушёл Майкл?

Не меняясь в лице, мистер Хантер отвечает:

– У него задание.

– Вместе с…

Мистер Хантер сощуривает глаза и отвечает:

– Её зовут Мишель. И да. Задание у них одно на двоих.

Одно на двоих. Конечно же.

На этом наш разговор заканчивается. Выхожу из комнаты, и нас тут же уводят наверх. Если судить по лестничным пролётам, то на второй этаж. Проходим в дальний конец узкого коридора и, оказавшись перед очередной дверью, я слышу за ней тихие голоса.

Один из вооруженных людей открывает дверь, пропускает нас вперед, и мы оказываемся в небольшой комнате. Тут всего семь человек. Три женщины, подросток и три мужчины. Они оборачиваются и, увидев нас, замолкают.

– Это новенькие, – произносит грубый мужской голос человека, что открыл дверь.

Провожатые уходят.

Тишина. Переглядываемся с местными. Никто не делает первого шага, мы как стеснительные дети, лупаем друг на друга глазами. Кейт тяжело вздыхает и проходит вперед. Оказавшись напротив первого мужчины, протягивает руку и представляется. Он смотрит на неё, выпучив глаза. Она повторяет, но её интонация меняется, становится такой, словно она разговаривает с ребенком, который ей совершенно не нравится:

– Моё имя Кейтлин, а твоё?

Мужчина вытирает правую ладонь об изношенную штанину синего цвета и, приняв руку Кейт, отвечает:

– Ленни.

– Приятно познакомиться, Ленни, видишь, было совершенно несложно, – Кейт оборачивается на нас и представляет, – это Джил, Убийца, а тебя вообще как зовут?

Военный, что был с нами, сжимает пальцами переносицу, улыбается и говорит:

– Боб.

– А это Боб, – повторяет Кейт.

Ленни, кажется, совершенно выбит из колеи, но всё же приходит в себя и представляет нам всех. Но я даже не слушаю произнесённые имена. Осматриваю место. Это что-то наподобие казармы. Двухъярусные кровати стоят вдоль одной стены. Два длинных стола вдоль другой. Окон нет. Везде валяются тряпки и рюкзаки.

– Можете занять те кровати у стены, – говорит женщина. – Они пустуют уже четыре месяца.

Не уточняю, почему они пустуют. Прохожу туда и забираюсь на верхний ярус. Кейт ложится на соседнюю кровать, Убийца занимает место под ней. Боб оказывается в другой части комнаты. Кровать подо мной пустует. Надеюсь, тут будет Майкл. Так мне спокойнее. И я должна обсудить с ним будущий разговор с папой. Я не смогу солгать ему. Просто не смогу. Папа поймет. Да я и не хочу обманывать его. Но тогда на мне будут висеть обреченные жизни множества невинных людей.

Я не дожидаюсь Майкла. День был долгим и утомительным.

Ожидание ужасного и адреналин, сменяющие друг друга, вымотали меня. Под тихий разговор Убийцы и Кейт я проваливаюсь в сон. А просыпаюсь, когда уже все обустроились на своих кроватях и, кажется, спят. На дальнем столе горит свеча, это единственный источник света. Практически вся комната утопает в темноте.

Свешиваюсь вниз – Майкла нет.

Собираюсь спуститься, приподнимаюсь на локте, и в этот момент дверь открывается. Входят Мишель, Майкл и ещё один военный, он был с нами в одной машине. Имени припомнить не могу. Девушка улыбается и бросает Майклу:

– Было приятно провести с тобой время, красавчик.

Красавчик?

Вот сучка! Как же мне она не нравится.

Майкл находит меня взглядом и шагает к нашим кроватям. Он идёт в мою сторону, и с каждым его шагом я злюсь всё больше и больше. Он бросает рюкзак у кровати и, выпрямившись, облокачивается на мою постель. Прожигаю его взглядом. Я зла. Почему я злюсь на него? Он ничего не сделал. Вот именно. Ничего не сделал. А что он должен был сделать? Мы же не пара. Да черт с ним. Моя ярость написана на лице, и сделать с этим я ничего не могу.

– Что случилось? – спрашивает Майкл.

– Ничего, – слишком быстро отвечаю я.

– Неправда.

– Где ты был?

Ну вот, мы даже не в отношениях, а я пилю ему мозг. Как сварливая женушка.

– Хантер отправил меня за оружием.

Бросаю взгляд на Мишель и спрашиваю, слишком отрывисто и грубо:

– С ней?

– Да.

– Понятно…

– Что понятно?

– Всё понятно.

– Мне ничего непонятно, – говорит Майкл, и я не могу подобрать слов, что помогут мне выразить всю степень моего негодования.

Голос брюнетки режет мне нервы.

– Боже, Майкл, не глупи. Девушка ревнует.

Мои щёки окрашиваются в алый. Но я надеюсь, что при таком слабом освещении Майкл этого не видит. Он пристально смотрит мне в глаза и уже более тихо говорит:

– Мы ведь обсудили.

Обсудили, но толку от этого чуть поменьше ноля.

– Знаю! Мы не можем быть вместе. Но от этого не легче, – признаюсь я.

Ещё минуту прожигаем друг друга взглядами, а потом Майкл тихо говорит:

– Придётся.

– Что придётся?

– Смириться, что в жизни мы далеко не всегда получаем то, что хотим.

Майкл ложится на кровать подо мной, и несмотря на его слова, я несказанно рада, что его и Мишель разделяет практически вся комната. Девушка ловит мой недружелюбный взгляд и, подмигнув мне, хищно улыбается. Не успеваю остановить себя, моя рука взлетает вверх, и вот я уже показываю ей средний палец. От этого Мишель улыбается ещё шире и, отвернувшись, ложится на свою кровать.

Вот стерва!

Отворачиваюсь к стене и ловлю себя на мысли, что ревную.

Ревную так сильно, как никогда раньше.