Читать книгу Там, где звёзды целуют горизонт - Мэри Роуз Блэк - Страница 7

Утро среды началось со звонка Камиллы. Я, не открывая глаз, взяла телефон с прикроватного столика.

– Хэй, подруга! – сказала Камилла, а я замычала, давая ей понять, что она меня разбудила. – Подъём!

– О-о-х, что случилось? – сонно спросила я. – Сколько сейчас времени?

– До меня дошли слухи, что сегодня могут отменить занятия из-за диспансеризации – всех старшеклассников везут на полное медицинское обследование.

– О, – произнесла я, потирая глаза. – И ради этого ты разбудила меня в…

– Семь утра, – закончила она. – Ты всё равно в это время обычно встаёшь. Просто хотела, чтоб ты знала. Сходи в душ, приведи себя в порядок и так далее. Обследование, как никак. Ну и для твоего Блэйка, конечно, – издала она звуки поцелуев.

– Ага, для него уж точно. Спасибо, – ответила я. – Пойду собираться тогда. Заедешь?

– Да.

– Круто.

Я завершила разговор и встала с кровати. В ванной быстро приняла душ, вымыла голову и тело.

– А вот и наша дочь, – произнёс папа, когда я спускалась вниз. – Что-то ты припозднилась сегодня.

– Да просто душ принимала, – ответила я. – Мама на кухне?

– Да, – ответил отец, поднимаясь в свой кабинет. Глаза того же цвета, что и у брата, были немного сонными. – Опять химичит.

– Хм, – усмехнулась я и прошла в кухню. Мама сидела за столом и листала глянцевый журнал. – Привет, мам.

– Привет, милая, – ответила она. – Как спалось?

– Нормально. Ой! – вздрогнула я, опомнившись. – Чуть не забыла сказать: миссис Бёрн сказала, что ваше собрание переносится на пятницу.

– Да? Хм, – она потёрла рукой подбородок, глядя в журнал. – Странно.

– А ещё я получила вот это, – вытащила я из-за спины конверт с чеком. – Откроем?

– Что это? – мама взяла в руки конверт и начала изучать печать и адрес. – Это что-то серьёзное? Не говори мне, что ты кого-то убила, и теперь тебя разыскивают во всех штатах.

– Ах-ха-ха, нет, мам, – посмеялась я. – Это всего лишь призовой чек за летнюю олимпиаду по математике.

– О, тогда открывай! – протянула она мне конверт. – А я принесу тебе завтрак.

Я надорвала краешек конверта и через разрыв вытащила чек. На небольшой прямоугольной картонной бумажке было выведено моё имя и подпись мэра Боулдера.

– Пятьсот долларов? Щедро, – из-за спины сказала мама, ставя передо мной тарелку с французскими блинчиками креп-сюзетт.

– Да, хорошие деньги. В моём банке прибавилось, – гордо улыбнулась я и принялась за еду. – А где Коди?

– Он ушёл аж в семь часов. Сказал, что ему надо к другу. Какое-то важное дело.

Я посмотрела на настенные часы и закончила с завтраком.

– Спасибо за завтрак. Мне надо бежать. Не знаю, во сколько сегодня вернусь: Камилла сказала мне, что сегодня нас везут на диспансеризацию – не известно, сколько по времени это займёт.

– Если вернёшься рано, то ключи у тебя есть. У меня сегодня на работе защита крупного проекта, а папа вернётся не раньше семи.

Мамина работа главным редактором и арт-дизайнером в рекламном агентстве несколько выматывала её, но свой творческий и неординарный взгляд она отразила в интерьере нашего дома. Иногда мне казалось, что у неё две работы: домашняя в качестве шеф-повара, неоплачиваемая, деньгами, в смысле, и творческая, оплачиваемая, в агентстве.

Я вернулась в свою комнату, когда услышала звук машины. Камилла уже здесь, а я совсем не готова. Чёрт!

Открыла дверь гардероба и уставилась на вещи. Вечная женская проблема – что надеть?

Схватила с вешалки новый пиджак от Камиллы небесно-голубого цвета, светлые джинсы и кашемировую водолазку, а из обуви взяла белые высокие кеды Converse.

Моя голова всё ещё не высохла, и мне пришлось воспользоваться феном. Разобравшись и приведя в порядок волосы, я занялась лицом. В моей одежде не было тёмных оттенков, поэтому тёмных цветов в макияже я использовать не стала.

Пораскинув мозгами, я решила взять с собой, на всякий случай, школьные принадлежности к урокам. И сменила свой прежний чёрный рюкзак на белый от S’Oliver.

– О-о, ты всё же вышла! – всплеснула руками прислонившаяся к своей красной Ауди Камилла. – Я уж думала, что ты там померла.

– Как видишь, нет. Поехали.

– Как спалось? Твой красавчик не снился? – спросила она, и я вспомнила о Блэйке. Желудок сделал сальто. Я глупо улыбнулась. – Мда-а, всё с тобой ясно. Втюрилась.

– Вовсе нет. Мы только познакомились, но…, – я не закончила фразу.

– Но что? – уставилась на меня Камилла, заведя мотор. – Но уже влюбилась в него, да?

Я почувствовала, что краснею, и Камилла вскинула брови.

– Лгунишка, – раскусила меня она. – Меня не проведёшь. Я тебя насквозь вижу!

– Господи, он так мне нравится! – воскликнула я, когда мы тронулись с места. – Ты бы видела, какие у него глаза!

– Видела. Необычные. Не встречала таких раньше.

– Вот и я. А улыбка, тело, – я посмотрела в пространство, улыбаясь. В груди разлилось тепло. Я громко вздохнула.

– Ага, вздыхаешь. Это первый признак того, что влюбилась.

– Хм, а второй? – мне было интересно расспрашивать Кэм. Я в вопросах любви была профаном, знала о ней по фильмам, книгам и сериалам. Но в жизни-то всё иначе, это и дураку ясно.

– Ну, ты начинаешь постоянно думать о нём, перед глазами стоит его образ, ты всем рассказываешь о нём, – Камилла подъезжала к центру города и встала на светофоре.

– А за Фелис, разве, не будем заезжать? – спросила я, когда Камилла проехала мимо квартала, в котором жила Фи.

– Наша Фелис теперь не появится пару дней. Её новообретённый Том устроил им поездку на ранчо неподалёку. Ну, а наша Фелис, которая наполовину хиппи, была не в силах устоять. Природа, лошади, горы там, все дела.

– А-а, – протянула я. – Вон как. Хм.

Между тем, мы приехали к школе. Камилла припарковала машину, и мы поспешили внутрь.

– Лия! – окрикнули меня сзади, и я обернулась, растягиваясь в улыбке. – Доброе утро!

Возникло чувство, что он поджидал меня.

– Здравствуй, – ответила я, и Блэйк подравнялся с нами. – Блэйк, это Камилла.

– Очень приятно, – протянул он ей руку.

– Взаимно, – ответила Камилла. – Так значит, ты новенький? Ну, и как оно: учиться в нашей школе?

– Я здесь всего один день, но мне уже нравится, – я увидела боковым зрением, что он посмотрел на меня. – Здесь хорошие люди.

– Что правда, то правда, – легонько тыкнула меня локтем подруга. – И учителя хорошие. Один мистер Льюис чего стоит. Он очень крут для своих лет.

– Мистер Лью…

– Учитель математики, – пояснила я Блэйку. – Скоро познакомишься.

Прозвенел звонок, и мы разошлись по классам – мы с Блэйком на историю, а Камилла на химию. О возможной диспансеризации пока ничего не свидетельствовало.

– Сегодня, если верить информации Камиллы, может быть диспансеризация, – сказала я Блэйку, когда мы вошли в класс. Мистер Дэвис писал на доске тему урока.

– Да? Интересно, – ответил Блэйк, занимая парту. – Хоть от уроков можно отдохнуть.

– Ещё только третий день учёбы, а ты уже устал, что ли? – усмехнулась я, глянув на него. От его золотых глаз я таяла.

– Ну-у, – замялся он. – Не совсем чтобы устал, но от продолжения лета я бы не отказался.

Наш разговор оборвал мистер Дэвис.

– Класс, прошу минуту внимания! – громко произнёс он. – У меня для вас объявление. После первого урока вас, всех старшеклассников, забирают на медицинское обследование. Всем велено собраться на автобусной стоянке.

– А вот и слух про диспансеризацию, – шепнул мне Блэйк.

– Да, – произнесла я и посмотрела на учителя. Мистер Дэвис поправил очки и продолжил.

– А теперь к уроку. Сегодняшняя тема – США в конце XX – начале XI века. Делимся на пары и кратко характеризуем материал учебника. В конце урока сдаём. Я вынужден заняться составлением вашей будущей срезовой контрольной работы.

В классе заныли. Никому это не понравилось.

– Отставить нытьё! В конце концов, не я составляю учебный план и программу. Все претензии к департаменту образования, – закончил на этой ноте учитель и сел за своё место и начал работать на компьютере. Класс приступил к заданию.

– К тебе можно? – коснулся моего плеча Блэйк, протянув руку.

– Конечно, – скромно улыбнулась я. – Думаю, надо сдвинуть парты.

– Да, ты права.

Блэйк встал со своего места и придвинул мою парту вместе со стулом к своей, и я села. Он был очень близко, и я ощущала его тепло и запах духов. Не знаю, как в таких условиях мой мозг вообще соображает.

– Что ж, начнём, – произнесла я, открыв книгу. Блэйк открыл свою, и мы начали читать. Через несколько абзацев я открыла тетрадь и записала первую фразу.

– Рост инфляции. «Буря в пустыне», – прочитал Блэйк мои слова. – Хм.

– Что-то не так?

– Нет, просто следующая фраза моя, а то какая же это парная работа, – улыбнулся он и продолжил чтение.

– Буш проиграл Клинтону. Активная социальная политика Клинтона, – записал Блэйк ровным почерком, который редко встретишь у парней.

– Думаю, мы с тобой быстро управимся, – сказал он, листая страницы учебника по теме. – Отдыхать будем.

– Надеюсь, – ответила я, и мы погрузились в работу.

Когда до конца урока оставалось около пятнадцати минут, мы закончили. Мистер Дэвис всё ещё что-то печатал на своём компьютере.

– Я ж говорил, что будем отдыхать, – улыбнулся Блэйк, закрывая тетрадь и учебник.

– Да, мы молодцы, – ответила я. Разговор был немного скучным.

– Итак, – развернулся он ко мне лицом на стуле, откинувшись спиной к стене. – Ты есть в социальных сетях? Или номер телефона?

– Эм, да, есть. Tumbler, Twitter, Instagram. И номер телефона тоже есть, – улыбнулась я, чувствую, куда он клонит. – Показать?

– Давай, я тебя везде найду, – он тихо засмеялся. – И номер телефона давай. Если ты, конечно, не против гулять вместе. Мне одному скучно. Я в Боулдере почти никого не знаю.

Прозвенел звонок, и все начали собираться.

– Сдаём тетради мне на стол! – сказал мистер Дэвис. – Удачи вам на медицинском обследовании.

Сдав тетради, мы с Блэйком вышли из класса и направились на улицу, по пути встретив Камиллу.

– Я же сказала, что уроков не будет, – протянула Камилла. – Надеюсь, у меня ничего такого не найдут, а то мама устроит скандал и отправит меня в санаторий.

– Не очень хорошая перспектива для последнего учебного года, – произнёс Блэйк, когда мы вышли на улицу. Все старшеклассники спешили к автобусной стоянке с довольно радостными лицами.

У автобусов стояла учительница французского мисс Тинли.

– Сюда, сюда, ребята! – жестикулировала она. – Подходим, садимся в автобус.

– А вы с нами? – спросила её Камилла.

– Да, мисс Смит, я с вами еду. Кто-то же должен за вами следить, – она изобразила полуулыбку.

Мы залезли в автобус и заняли места в начале. Я села у окна, рядом Блэйк. Камилла посмотрела на меня и одними губами произнесла: «Влюбилась!», на что я ответила ей изгибом брови и небольшой улыбкой. Она закатила глаза и села на место чуть дальше нас. Тут в двери влетел Макс и направился к ней.

– Привет, Лия! – обратился он ко мне. – А это кто с тобой?

– Привет, Макс! Это Блэйк Эванс, – указала я на Блэйка. – Он новенький. Вчера перевёлся.

– Привет, друг! – они обменялись рукопожатиями. – Не хочешь попробоваться в команду? Нам нужны умелые игроки. В основном составе не хватает игроков.

– Как раз размышлял об этом недавно. В прошлой школе играл, но отношения с тренером не задались, – сказал Блэйк.

– Ну, мистер Элгорт классный тренер, мы не жалуемся. Я капитан и могу замолвить за тебя словечко, но показать себя всё же стоит. Приходи на тренировку завтра в два. Посмотрим, что ты можешь.

– Окей, я приду, – ответил Блэйк, и в это время в автобус вошла мисс Тинли.

– Итак, все в сборе. Сейчас мы с вами едем в центральную больницу. Никуда не разбегаемся, проходим регистрацию и следуем выданным картам к врачам. Вас проверят, и около двух часов дня мы вернёмся в школу, откуда домой.

Водитель завёл мотор, и автобус тронулся с места. Езда должна была занять примерно двадцать минут.

– Что делаешь вечером? – спросил меня Блэйк. – Пошли гулять.

Он посмотрел на меня, а я не знала, что ответить. Я была одновременно смущена и счастлива. Он был так близко, наши тела соприкасались, я чувствовала себя на седьмом небе.

– Эм, ничего такого у меня в планах нет. Да, пошли, конечно. А во сколько и куда?

– Ну, мне бы хотелось зайти в пиццерию или кофейню. Давно там не бывал. Как у вас тут пицца?

– Да, вроде, хорошая. Так во сколько?

– А когда тебе будет удобно? Желание девушки закон, – растянулся он в своей убийственной улыбке.

– Хм, – я потёрла шею. – Тогда пойдём со мной после школы до меня или сразу можно. Как хочешь.

– Давай сразу после школы, если тебе будет удобно, а потом я тебя до дома провожу.

– О-о, как мило с твоей стороны, – улыбнулась я до ушей. Мне было очень приятно. Блэйк достал из кармана телефон и обратился ко мне.

– Ну ка, давай говори, как тебя найти в социальных сетях. И номер телефона диктуй.

– Можно? – я попросила его телефон, он его мне дал, и наши руки соприкоснулись. По коже побежал ток.

Блэйк наблюдал, как я вбиваю названия и цифры на телефоне. Вернула ему телефон и заглянула в окно. Мы уже подъезжали к больнице.

– Вот и она, приехали, – сказал Макс. – Давненько я тут не бывал. После перелома уже как год.

У Макса был перелом лодыжки. В одной из игр на поле он неудачно принял удар. Два месяца ушло на восстановление, возвращение в футбол было почти невозможно, врачи были против, но Макс возобновил тренировки, за месяц вернулся в основной состав, а после его выбрали капитаном. Камилла как раз начала встречаться с ним в тот промежуток времени.

– А я люблю больницы. Этот запах, белый цвет, атмосфера созидания. В моих планах пойти на хирурга. А ты куда планируешь? – повернулся он ко мне.

– Я? Я пока не решила. Разрываюсь между филологическим и медицинским факультетом. И ещё подумываю об Академии Искусств.

– Академия Искусств? Ты художник или музыкант, или ещё кто-то?

– Ну, я рисую. Это у меня от мамы, – пояснила я.

– О-о, покажешь как-нибудь?

– Хорошо.

Водитель повернул на парковку, и автобус остановился. Мисс Тинли вышла из автобуса, все последовали за ней.

– Следуйте за мной, – жестом позвала нас она в регистратуру, где нам выдали карты для обследования. Нас разделили на мальчиков и девочек, разбив на группы по два-три человека.

– Так, стоять! – остановила меня криком подлетевшая сзади Камилла. – Ну-ка, рассказывай, что у вас там?

– У «нас»?

– У тебя и твоего Блэйка, – сверлила она меня взглядом.

– Он вовсе не мой, – ответила я, когда мы подошли к первому кабинету, где принимал оториноларинголог.

– Ага, давай, заливай! Лгунишка ты чёртова, я видела, как ты на него смотришь, – на что я громко вздохнула, и она вскинула брови, вытаращив глаза. – Ну, вот! Вздыхаешь же!

– Не уверена, что интересую его как девушка, – спокойно ответила я. – Мы пока просто дружим.

– Ключевое слово «пока». И поверь, интересуешь. Видела бы ты, как он смотрит на тебя, когда ты не видишь. Вот вчера, например, на первом уроке. На друзей парни так не смотрят, поверь мне, я знаю. И он бы не предложил тебе с ним погулять, если бы была ему неинтересна. Тем более, проводить до дома.

– Откуда ты…?

– Я слышала ваш разговор в автобусе. Любопытство, что поделать, – взмахнула она кистью руки.

Я постучала в кабинет и заглянула внутрь. Внутри сидела женщина-врач средних лет, склонившись над бумагами.

– Извините, можно? У меня обследование от школы, – я помахала карточкой в руке.

– Школа? Ах, да, школьники. Входите, – сориентировалась она. Я вошла внутрь, Камилла следом. Я села на стул рядом с врачом, а Камилла на скамейку у стены.

Женщина отложила бумаги, встала, взяла у меня мою карту.

– Мисс Лия Фарелл, а я миссис Ган. Давайте проверим вас, – она взяла из шкафчика инструменты и подошла ко мне.

Миссис Ган проверила мои уши, нос, пощупала руками горло, поинтересовалась, есть ли у меня хронические заболевания этих органов. Не выявив поводов для беспокойства, она начеркала в моей карточке пару слов и отпустила меня. Я поменялась местами с подругой, и Камилла села перед ней.

– Мисс Камилла Смит. Знакомое имя. Вашу маму, случайно, зовут не Элеонора?

– Да, а что?

– Она моя подруга по институту. А вы, мисс, так напоминаете мне её в молодости, – сказала врач, и Камилла удивилась.

– Не знала, что мама училась в мединституте. Она мне ничего об этом не рассказывала.

– Она училась, но ушла после первого курса в академический отпуск, но так и не вернулась после него. Она была беременна вами.

– О, – глаза Камиллы чуть не полезли на лоб. Она была потрясена. Меня эта история тоже удивила. Нет, я знала, что мама Камиллы растила её без отца, пока потом не встретила Барри, который стал отчимом Камилле. Сама Камилла об отце почти ничего не знала, а всякий раз, когда она хотела выведать что-то о нём у матери, та переводила разговор в другое русло или избегала его.

Миссис Ган осмотрела мою подругу, задала ей те же вопросы и стала записывать в её карточке что-то. Я видела, как Камилла хотела спросить её.

– Извините, – начала она. – А вы не помните, с кем встречалась моя мама тогда, в институте? У неё же был какой-то парень, ведь так?

– О, твоя мама была одной из первых красавиц. Многие пытались заслужить её, но она выбрала лишь одного. Его звали Оливер Мур. Он учился на факультете психотерапии и психологии. Их роман начался на первом курсе, пока что-то их не разлучило. Об этом мне неизвестно.

Камилла переваривала полученную информацию. Когда врач закончила заполнение карточки Камиллы, мы попрощались с ней и вышли из кабинета.

– И что теперь? – спросила я через некоторое время. Мы шли в кабинет гинеколога, самый нелюбимый кабинет всех девочек. Камилла выглядела очень спокойной и уверенной в себе, хотя внутри кипел вулкан. Она отлично умела маскировать свои чувства за маской уверенности и безразличия.

– Что «что теперь»? – спросила она, делая вид, что не понимает, но за все годы дружбы я изучила её. – Ты о чём?

– Только не говори, что тебе всё равно. Ты теперь не оставишь эту тему, пока не отыщешь его, своего отца.

– Не думаю, что это будет разумно – за все эти годы он ни разу не дал о себе знать. Я не думаю, что ему есть до меня дело, – ответила Кэм, и в её голосе проскальзывали нотки обиды и грусти. Она чувствовала себя брошенной. Её долгие годы терзала мысль, что отец бросил её мать из-за беременности, из-за Камиллы. Она думала, что это её вина.

– Но просто попытаться всё же стоит, – сказала я. Мы уже подошли к кабинету гинекологии. Перед нами сидели в очереди две девочки старшеклассницы из параллельного класса, Тесса и Аманда. Мы заняли места рядом с ними на стульях. – А потом уже решишь, стоит ли знакомиться с ним.

– Ладно, хорошо. Я попытаюсь разыскать его. Надо позвонить маминому помощнику, Эвану. Думаю, он сможет мне помочь, втайне от мамы.

Дверь кабинета открылась, и оттуда вышла молодая девушка в форме. Наверное, это и есть гинеколог.

– Девушки, вы из школы? – спросила она, и мы закивали. – Тогда вам нужно сперва сдать анализ крови и уже потом с ним идти ко мне. Это займёт у вас не больше десяти минут. Пятый кабинет на втором этаже слева.

Мы с Камиллой посмотрели друг на друга и на Тессу с Амандой.

– Вы уже сдали? – спросила я, и они кивнули. Мы с Кэм развернулись и пошли к лифту на второй этаж.

– Сразу об этом не могли сказать? – воскликнула она, когда мы вошли в лифт. – Только время зря тратим.

Она скрестила руки на груди и встала в воинственную позу. Новости о прошлом матери не особо подействовали на неё.

В нужном кабинете мы сдали кровь и ждали около пяти минут, пока лаборантка заполняла наши листы с результатами. Получив их, мы вернулись к гинекологу. У кабинета сидела только Тесса, которая сказала нам, что Аманда скоро выйдет, и наступит наша очередь.

Я достала из кармана телефон и посмотрела на время. Было уже начало одиннадцати утра. Зайдя в сеть, я увидела уведомления. Это был Блэйк. Он подписался на меня в социальных сетях и прислал смс на телефон пару минут назад: «Мне предложили стать донором моей редкой IV группы крови».

Я улыбнулась и написала ему: «Клёво! А мы ждём врача у кабинета».

Дверь открылась, и появилась Аманда. Мы с Камиллой вошли внутрь.

– Здравствуйте, – сказала я. – Мы принесли карты с результатами теста на кровь.

И я положила гинекологу на стол наши результаты вместе с картами обследования.

– Хорошо, вижу, – просмотрела она наши карты. – Тогда первой будет мисс Смит, а вы присядьте у стены в кресло. Что ж, мисс Смит. На что-нибудь жалуетесь?

– Нет, – ответила Камилла.

– Какие-либо инфекции были? Молочница, например.

– Нет, – так же односложно ответила подруга.

– А половые контакты?

– Да.

– С контрацепцией всё хорошо?

– Да. Всё супер. Дети в мои планы не входят, – сказала подруга, сломав цепочку односложных ответов.

– Ваши анализы в порядке. Уровень гормонов в норме, но я всё же проверила бы вас. Прошу, пройдите за ширму.

Вот она, самая неприятная часть посещения гинеколога – кресло. Кресло, которого все избегали.

– Хорошо, – спокойно ответила Камилла и прошла за шторку. Гинеколог надела перчатки и скрылась там же.

Через пару минут она вышла и принялась записывать что-то в карте Камиллы. Сейчас моя очередь.

– Теперь вы, мисс, – указала она мне жестом на стул. – Мисс Фарелл, у вас как обстоят дела?

– Ничего плохого не замечала.

– А половая жизнь есть? – её взгляд не был типичным для доктора, объективным, но я почему-то почувствовала давление. И смутилась.

– Нет, – в свои почти восемнадцать мне было неловко осознавать, что у меня никогда не было парня. Раньше бы это восприняли очень уважительно, но в современном мире, где все спешат, подростки начинают взрослую жизнь рано. А я отличалась от всех своим целомудрием. Я никогда не считала девственность чем-то, что нужно оберегать, я не дорожила и не гордилась ею. В школе ты либо девственник, либо нет – другого не дано.

– Хм, понятно. Тогда насчёт ваших анализов, – она пробежала глазами по моей карте. – У вас низкий показатель эстрогена и завышенный у тестостерона. Менструации идут без перебоя?

– Вообще-то, нет. Иногда цикл сбивается, и надолго.

– Тогда я выпишу вам рецепт на гормональные контрацептивы. Принимайте их по одной таблетке в день в течение тридцати дней. После этого цикл возобновится, а по его окончании снова начинайте курс. И так два месяца. После этого приходите ко мне.

Гинеколог начала выписывать мне рецепт и искать в своём шкафчике препарат, а я прочитала её бэйдж: «Мисс Хейл».

– Благодарю, мисс Хейл, – сказала я, принимая из её рук карту и препарат с рецептом. – Мы можем идти?

– Да, идите.

Камилла поднялась с кресла, и мы вышли из кабинета.

– Везёт тебе, – заговорила она. – Даже на кресло тебя не посадила, так как ты девственница.

– Не думаю, что быть девственницей – это плюс.

– Брось, парням это нравится. Они все хотят быть у нас первыми.

Так мы с Камиллой обошли все нужные кабинеты с врачами. Ни у меня, ни у неё никаких отклонений не было обнаружено, разве что у меня было небольшое подозрение на гастрит.

– Наконец-то! – потянулась Камилла, выходя из больницы на улицу. – Меня угнетает эта больница, да и вообще всё.

– Смотри, там мисс Тинли, – указала я на парковку. Там стоял наш автобус и несколько учеников во главе с учительницей. – Пошли к ним.

Уже большая часть школьников собралась, здесь был и Блэйк. Он улыбнулся и подошёл к нам, когда мы пришли.

– Вот вы где, – начал он. – Как обследование? Всё ли в порядке.

– Всё супер, – ответила Камилла. – Извини, я отойду.

Она тронула моё плечо и пошла к Максу, который стоял у начала автобуса с парнями из футбольной команды. Мы с Блэйком остались одни.

– Я здорова, а ты? – ответила я на его вопрос. – Не умираешь ещё?

– Не дождёшься, – усмехнулся он. В его глазах отражался солнечный свет, превращая их в чистое золото. – Я живучий!

– Так, внимание! – громко произнесла мисс Тинли, и все посмотрели на неё. – Вижу, все уже в сборе, поэтому проходим в автобус и ждём переклички.

В автобусе мы с Блэйком снова сели вместе и всю дорогу до школы болтали обо всякой всячине. У школы мы вышли, и я подождала Камиллу.

– Кэм, не жди меня. Я пойду домой с Блэйком, – сказала я ей, хотя она уже знала это. – Езжай без меня.

– Хорошо, как скажешь. Тогда увидимся, – она обняла меня и поцеловала в щёку, и мы с Блэйком двинулись в центр города.

Мы решили пойти пешком. Погода стояла отличная. Грех не прогуляться.

– А далеко ты живёшь? – поинтересовался Блэйк. – Или где, в смысле.

– Я живу на западной окраине, поближе к лесу. Из моих окон открывается чудесный вид на хвойный лес и горы. А ты?

– Папа купил квартиру в центре города на пятом этаже. Довольно уютную. В моей комнате много света.

– М-м-м, понятно. А ты здесь только с отцом или ещё с кем-то? – спросила я. Может, у него есть девушка или сестра, брат, с которыми он живёт помимо отца.

– Нет, я один. Раньше был брат, но он погиб в автокатастрофе.

– Оу, извини. Сочувствую, – произнесла я. Тяжело терять близких людей. Особенно семью.

– Мы были не особо близки. Между нами было слишком много различий. Его интересовала «тёмная жизнь», которая, в конце концов, его и погубила. Но я всё равно скучаю по нему. Уже пять лет прошло. Сейчас бы ему был двадцать один год, – закончил он, вздохнул и встряхнулся. – Ну, не будем о грустном. У тебя ведь есть брат, да? Какой он?

– Ну, он хороший человек, очень добрый. Играет в команде. Ты узнаешь его, так как мы похожи. Коди хороший игрок, но в последнее время стал увлекаться алкоголем и долго пропадать по ночам.

– Может, у него есть девушка, и он просто не хочет говорить о ней и поэтому говорит о вечеринках?

– Хм, об этом я не подумала, – поправила я рукой прядь волос. – Может, ты и прав.

– Спроси его об этом или намекни, глядишь, и расколется.

– Попробую.

Мы приблизились к центру города, и со всех сторон замелькали вывески и витрины. Было время обеда, и на улицах сновали прохожие, торопящиеся в кафетерии, рестораны, закусочные и просто по домам.

– Нам туда, – указала я пальцем в северную сторону улицы через дорогу. – Там пиццерия, а кофейня через квартал восточнее. Куда пойдём?

– А куда хочешь? – заглянул он в мои глаза. Я склонялась в сторону кофейни.

– Тогда в кофейню, – ответила я. – Я бы не прочь выпить латте.

– В кофейню, так в кофейню, – он протянул мне руку. – Веди.

– Взять тебя за руку? – не поняла я его действий.

– Если хочешь. Я же не знаю, куда идти, – улыбнулся он, и на скулах появились ямочки. Я чуть не растаяла на месте.

– Хорошо, – я сглотнула и взяла его за руку. Сердце забилось быстрее от прикосновения к нему.

– Ох, какие холодные! – воскликнул он. – Ты замёрзла?

– Нет, так всегда. Не обращай внимания.

Его тёплая и сильная рука сжала мою сильнее, пытаясь согреть. Под светлой кожей проступали зеленовато-голубые вены, уходящие вверх по запястью. На нём была чёрная парка на распашку и винный свитшот, выгодно оттеняющие его глаза и кожу.

Мы перешли дорогу и двинулись по улице до кофейни. Добравшись до места, мы вошли внутрь и сели за свободный столик у окна. Через пару секунд к нам подлетела официантка.

– Что будете заказывать, ребят? – пропела она дружелюбно. – Сегодня у нас черничный пирог и кофе на выбор со скидкой двадцать процентов.

– Тогда мне черничный пирог и эспрессо, – сказал Блэйк.

– А мне латте и круассан, пожалуйста, – сделала я заказ, и официантка упорхнула, обещая вскоре вернуться.

– Любишь латте? – спросил Блэйк. – Или просто наугад?

– Люблю его и эспрессо, но второй только по утрам, иначе голова начинает болеть и заснуть ночью тяжело.

– Понимаю, – он откинулся на спину. Мы сели у окна, а в кофейне столики у окон были с полуквадратными диванчиками из приятной ткани со средней высоты спинками. Эти места обычно занимали влюблённые парочки.

– Вот ваш заказ, – пришла официантка и поставила перед нами кофе и выпечку. – А этот коктейль в подарок всем влюблённым.

Она поставила перед нами высокий стакан с молочным коктейлем, в котором было две трубочки. Мы посмотрели друг другу в глаза, смущённо улыбаясь, но виду не подали.

– Благодарю, – сказал Блэйк. – Принесите, пожалуйста, счёт. Спасибо.

Эти культурные манеры и вежливость делали его ещё более привлекательным в моих глазах.

Я взяла в руки чашку и сделала глоток. По телу начало разливаться тепло и кофеин.

– Согрелась? – Блэйк отломил вилкой кусок пирога и сделал глоток кофе. – Заболеть в самом начале учебного года – не очень завидная перспектива.

– Это точно, – согласилась я. – Наверстать тяжело, особенно в последний год.

Так, болтая о том, о сём, мы просидели в кофейне около получаса или чуть больше. Молочный коктейль, для влюблённых, мы потягивали медленно, смеясь над шутками друг друга. Я смотрела, изучая его лицо, он – моё. Я запоминала каждую крапинку, каждую родинку на коже, изгиб бровей, губ. Хотелось, чтобы этот момент длился вечно. Я так хотела его поцеловать! Прямо там, за столом, но не решилась.

Уходя, я достала из сумки бумажник, чтобы расплатиться за свой заказ, но Блэйк коснулся моей руки с кошельком, опуская её вниз.

– Негоже девушке платить, когда с ней молодой человек, – сказал Блэйк и достал деньги, вложил их в счётную книжку, и мы покинули кофейню.

На улице было солнечно, тёплый ветерок шевелил макушки деревьев и поднимал опавший калейдоскоп листьев на тротуарах и аллеях.

В кармане завибрировал телефон, и я взяла его в руки. Это писала Камилла: «Ну, как ты там?».

«Всё хорошо, гуляем», – ответила я. Она прислала мне улыбающийся смайлик с высунутым язычком. Ах-ха-ха, Камилла. Шутница.

– Что-то случилось? – спросил Блэйк, видя, как я пишу в телефоне.

– Нет. Просто Камилла волнуется, не маньяк ли ты, и не валяюсь ли я расчленённая в какой-нибудь канаве или мусорном баке, – пошутила я, и он засмеялся. Его смех был таким красивым и звонким, идеальным в этом золотом пейзаже улицы. – Всё ещё хочешь меня проводить?

– Конечно! – воскликнул он. – А то, вдруг, не дойдёшь, а меня потом как свидетеля допрашивать буду или как подозреваемого. Я же тебя последним видел.

– Ну да, ну да, – посмеялись мы. – Тогда пойдём, нам в сторону гор.

Я указала рукой на горы вдалеке и повела его по дороге, ведущей к моему дому. В моём районе было очень много деревьев и зелени, почти на каждом шагу встречались ели, сосны и пихты, от которых в воздухе стоял приятный смолисто-хвойный запах. Именно этот запах ассоциируется у меня с домом, с родным краем, с Боулдером. Я горжусь тем, что мой город является одним из самых «зелёных» и экологически чистых городов США.

По пути домой мы слушали музыку друг друга, болтали, шутили. Я узнала, что его мать, Лили Эванс, – бывшая модель и нынешний редактор местной газеты Денвера, а отец – психотерапевт. Блэйк тоже подумывает связать карьеру с медициной, о чём он говорил мне ещё утром. С ним я бы пошла учиться куда угодно.

– Вот мы и пришли, – произнесла я, когда мы подошли к моему дому, находившемуся почти в конце улицы. – Тут я и живу.

– Красивый дом, – сказал Блэйк. – Сразу видно, что твоя мать арт-дизайнер. Планировкой тоже она занималась?

– Частично. Сам дом был уже готов, мы лишь переделали крышу, изменив её стиль. А вот внутри интерьером занималась мама целиком и полностью, – сказала я. Вспомнив мамины слова утром, я посмотрела на дом. Он совершенно пуст. Там нет никого. – Блэйк.

– Что? – он оторвался от изучения моего дома и повернулся.

– Не хочешь зайти? Дома никого нет, а родители будут не раньше шести-семи часов вечера. Заодно посмотришь на мои рисунки и интерьер от настоящего дизайнера, – я немного занервничала и начала улыбаться.

– Э-эм, да, конечно, – он потёр затылок и провёл рукой по волосам. – Буду весьма благодарен за гостеприимство.

– Круто. Тогда пошли, – я направилась по дорожке к двери и на ходу выудила из рюкзака ключи. Открыла дверь и пригласила Блэйка войти.

Мы сняли обувь и верхнюю одежду, и прошли дальше из холла внутрь.

Он сразу же впечатлился. Ему понравился мой дом.

– Вау! Вот это я понимаю – дом дизайнера, – воскликнул он. – А твоя комната где? Наверху, вроде, да?

– Да, наверху. И балкон есть. Пойдём.

Я взяла его за руку, чему он не сопротивлялся, и повела его за собой по лестнице в мою комнату.

– Проходи, – сказала я, открывая дверь. – Вот моя обитель, так сказать.

В моей комнате преобладал шоколадный, бежевый и чёрный цвета, перетекавшие друг в друга градиентом, и от утренних лучей в комнате создавалось ощущение тепла, словно от костра, горевшего внутри. На потолке у меня были созвездия, светившиеся в темноте.

– Блин, Лия. Это очень здорово, правда, – посмотрел он на меня. – У тебя очень красивый дом.

– Благодарю, мне он тоже нравится, – сказала я. – Что ж, приготовься увидеть мои рисунки и не суди строго.

Я полезла в ящик стола и вытащила оттуда папку с моими работами.

– Вот, – я положила папку на кровать и села, похлопав по ткани рядом. – Садись.

– Так, мисс Лия-девушка-из-двери, готовы ли вы к суду? – хитро улыбнулся Блэйк и открыл папку. – О-о-х…

Он начал вынимать и изучать работы одну за другой. Рисунок собаки акварелью и пионов, льва и лошади в угле, натюрморт пастелью во влажной технике и портреты, пусть и не совсем похожие, некоторых знаменитостей…

– Ого! – только и выдавил он со смесью удивления и восхищения. Он проводил по каждой работе кончиками длинных пальцев, которые могли бы пригодиться ему в музыкальной деятельности.

Он всматривался в детали, композицию, прищуривался, отводя рисунок в сторону.

– Сказать, что это красиво, это ничего не сказать, – после нескольких минут молчания произнёс он. – У тебя талант, Лия!

– Не думаю, что смогу поступить с этим в Академию Искусств. Мало опыта.

– Опыт всегда наверстаешь, главное попытайся. Нельзя забрасывать такой талант, – он посмотрел на меня и усмехнулся. – Забросишь, я тебя точно расчленю и в канаву скину.

– Хм, вот так, да? – на моём лице появилась улыбка. – Тогда не буду.

– Вот и договорились, – он коснулся моей руки своей. Я вздрогнула. Желудок снова сделал сальто.

– Эм, хочешь, может быть, чего-нибудь выпить или поесть? – прервала я неловкую паузу. От его пристального взгляда я начинала смущаться, а в голове всё путалось.

– А ты сама? – ответил он вопросом на вопрос.

– Я бы выпила молока, – пояснила я. – Есть ещё много чего.

– Например?

– Сок, чай, кофе, газировка, смузи, йогурт, молоко, молочный коктейль и алкогольные напитки родителей. Выбирай – не хочу.

– Тогда я буду сок. Он апельсиновый?

– Да. Пошли за мной.

Мы спустились вниз на кухню. Я взяла из холодильника молоко и сок, налила их в два стакана и вручила один Блэйку.

– Пошли в гостиную, – и я усадила его и себя на диван. Я включила MTV, и мы начали смотреть телевизор. Меня не особо интересовало происходящее на экране. Рядом со мной, совсем рядом, сидел Блэйк, у меня дома, на диване. О, Господи! Как же я хотела лечь на него или обнять. Жуть!

Через примерно минут пятнадцать я услышала звук тормозов и последующее хлопанье входной двери. Кто-то уже пришёл.

– Милая, это ты? Солнышко, у меня хорошие ново…

– Привет, мам, – вышла я к ней навстречу, а следом поднялся и Блэйк. – Это Блэйк Эванс.

– О-о-й, – неловко и медленно произнесла мама.

– Блэйк, это моя мама, про которую я так много тебе рассказывала, – Блэйк протянул ей руку. – Поздоровайся, мам.

– Ох, да! Здравствуй, Блэйк, – поприветствовала его рукопожатием мама. Она только начала понимать, что же происходит. – Я мама Лии.

– Приятно познакомиться. Лия много рассказывала о вас и вашем роде деятельности. Вы прекрасный дизайнер. И доказательство этому – ваш красивый дом.

– Столько комплиментов в одной фразе от молодого человека, – мама прижала руку к груди. – Редкость в наше время.

– Мам, а почему ты так рано? – вмешалась я в разговор. – Что-то случилось?

– Хорошие новости! Я и моя команда защитили проект на очень выгодную сумму! Теперь наше агентство пойдёт в гору с такими спонсорами! – радостно ответила мне она.

– Я рада за тебя, мам! – я обняла её. – Это надо отметить.

– Поздравляю вас, миссис Фарелл, – сказал Блэйк.

– Спасибо, ребята! Ох, пойду к себе. Надо отдохнуть.

– Я, наверное, пойду, – сказал Блэйк, поднимаясь. – Уже вечер скоро. Мне надо домой.

– Не хочешь отужинать с нами? – спросила его мама. – Потом я отвезу тебя.

– Благодарю за гостеприимство, но нет. Мне и вправду нужно идти. Отец скоро возвращается с работы, – пояснил он.

– Что ж, тогда было приятно познакомиться, Блэйк, – сказала напоследок мама, уходя вверх по лестнице. – Приходи в гости!

– Обязательно приду, – сказал он и взглянул на меня янтарным взглядом. – Проводишь до улицы?

– Да, конечно, – сказала я и пошла с ним в холл, где он одевался, после чего мы вышли на улицу.

Уже был закат, стало прохладнее. Небо окрасилось в пурпурно-розовый оттенок с лавандовыми разводами, словно красками акварели, которые расплылись по пергаменту.

– Спасибо за замечательный день, Лия, – произнёс Блэйк, когда мы дошли до конца дорожки. – Я рад, что провёл его с тобой.

– Я тоже, – смутившись приятным словам, ответила я. Воцарилось небольшое неловкое молчание.

– Что ж, я пошёл, – но он не спешил уходить, а медленно перешагивал с ноги на ногу. – Можно сделать кое-что?

– Можно, – сразу же ответила я. Сердце стучало, как сумасшедшее, почти выпрыгивая из груди.

Он подошёл ближе, и я закрыла глаза. Из лёгких выкачали весь воздух. Я не дышала.

И… он обнял меня. Высоким, сильным телом и руками прижал меня к себе. Я пришла в себя только через секунду, вдыхая запах его духов на шее. Мои руки обвили его шею и спину. Время остановилось на этом моменте.

Мы простояли так несколько секунд, может, и больше, не знаю. Время замерло. Я не хотела его отпускать, но пришлось.

Я так давно ждала этого момента, ведь я сразу влюбилась в него, ещё при первой встрече, и всё это время, когда он вливался в коллектив школы и класса, общался со мной, с моими друзьями и прочими учениками – я не переставала испытывать к нему чувство влюблённости, желания быть с ним, держать его за руку, обнимать его, пока он обнимает меня, мне бы хотелось целовать его…

«Когда большинство подростков начинали познавать мир любви, отношений, прогулочек и поцелуев, ты сидела дома за книжками и познавательной литературой, Лия», – сделала я себе мысленную пометку. Неудивительно, что мне хотелось близости – я так долго ждала этого, да и организм «требует». Всем нам надо держать кого-то за руку.

– До скорой встречи, – отстранившись, произнёс Блэйк и поднёс руку к моему лицу, заправив за ухо непослушную прядь волос. – Я буду ждать тебя, девушка-из-двери.

Он улыбнулся одними губами, медленно, красиво, в глазах светилось что-то притягательное, увлечённое мной. Его зрачки были расширены.

В голове была полнейшая каша. Язык не слушался меня, так что я просто стояла и улыбалась, как дура, на подъездной дорожке к дому, наблюдая, как он уходит и его силуэт медленно растворяется вдалеке улицы.

Оставшегося вечера я не помню. Всё слилось в один образ – образ Блэйка – о котором я только и думала.

На ужине мама смотрела на меня с улыбкой, но вопросов не задавала. Она видела, что я витаю в облаках, и не хотела изгонять меня из рая.

Перед сном я написала Камилле о сегодняшнем дне, вкратце, разумеется, пообещав рассказать всё потом. Она наотправляла мне целую кучу смайликов и стикеров, я посмеялась, пожелала ей спокойной ночи и отложила телефон в сторону.

Я закрыла глаза, представила перед собой Блэйка, ощутила его объятья, запах… и заснула с этим чувством, мечтая о скорой встрече.