Читать книгу Тенистый лес. Сбежавший тролль (сборник) - Мэтт Хейг - Страница 21

Она исчезла.

Сэмюэль продолжал нестись к прогалине между деревьями, где сестра была видна всего секунду назад, и пытался вглядеться дальше в темноту.

– Марта! Вернись! Марта!

Он бежал очень быстро. Быстрее, чем бежал к лесу в прошлый раз, когда гнался за кошкой. И тете Иде было очень сложно поспеть за ним.

Да, у него было преимущество на старте. Он вылетел, даже не надев ботинки, в переднюю дверь, когда тетя Ида все еще продолжала смотреть в окно. Но, кроме того, Сэмюэль несся на такой скорости и с такой целеустремленностью, что тетя Ида на своих старых ногах никак не могла сократить дистанцию между ними.

– Не ходи за ней! – молила она, задыхаясь и пытаясь догнать его. – Не ходи в лес!

Но, конечно, ее слова были бесполезны. Страх леса никогда не был так же силен в душе Сэмюэля, как страх потерять сестру.

И даже несмотря на то, что она рассказала Сэмюэлю историю о том, что случилось с дядей Хенриком, она понимала: он, наверное, думает, что уж ему-то удастся войти в лес и привести обратно свою сестру. Ведь Марта прошла между деревьями всего пару секунд назад. Она не могла уйти слишком далеко, и поэтому у Сэмюэля были все основания верить, что он сможет ее найти.

Но тете Иде было известно больше. Она знала, что в лесу не действуют обычные законы пространства и времени. Она знала, что из леса не возвращается никто – никто и ничто. И не имело значения, была ли это белая хлопковая простыня или ее муж из плоти и крови – лес никогда не отпускал то, что попадалось ему в лапы.

И поэтому, когда она увидела, как Марта исчезает в темноте между деревьями, тетя Ида знала, что она ее потеряла. Единственное, на что она еще надеялась, взбегая вверх по травянистому склону, – это догнать Сэмюэля прежде, чем он тоже исчезнет навсегда.

«Чертовы старые ноги», – пронеслось у нее в голове, и она наклонилась, чтобы прибавить скорость.

– Сэмюэль! Не ходи дальше! Сэмюэль!

Но мальчик по-прежнему ее не слушал. Он несся вперед с неисчерпаемой энергией, отчаянно надеясь хотя бы мельком увидеть длинные волосы сестры или ее темно-синее платье.

Он был уже почти на опушке.

– Сэмюэль! Сэмюэль! Останофись! – Этот крик отнял у тети Иды остатки дыхания и, казалось, сделал склон еще более скользким.

Но вдруг, как раз в тот миг, когда она подумала, что уже все кончено, она кое-что услышала. Шум. Позади нее. И в тот же миг она осознала, что это было бренчание ошейника Ибсена.

И в самом деле: пес был тут, летел по траве по направлению к Сэмюэлю. Это было невероятное зрелище. Пес, который всегда боялся даже повернуться носом в сторону леса, теперь сломя голову несся к нему на сумасшедшей скорости. Казалось, внутри него проснулись какие-то неведомые силы. Ибсен, которого в последнее время не увлекало почти ничего, кроме выпрашивания сыра и похрапывания в своей лежанке, стремительно летел по травянистому склону, словно гепард, преследующий газель.

Надо заметить, что Сэмюэль не подозревал о своем четвероногом преследователе. Сейчас для него все, находившееся позади, могло бы с таким же успехом просто прекратить свое существование. Единственное, что имело значение, – это добежать до леса, а потом отыскать сестру.

Он уже почти был там. Уже мог разглядеть стволы других сосен, скрывающиеся дальше во тьме.

Однако ровно в ту секунду, когда он уже был готов очертя голову нырнуть в лесную тьму, он почувствовал, как что-то держит его за руку.

Сперва он подумал, что это была рука тети Иды.

– Отпустите меня! – Но потом он заметил, что у этой руки были зубы – зубы, которые совсем не хотели отпускать его рукав.

Ибсен, подпрыгнувший в воздух, чтобы схватить Сэмюэля за рукав, теперь уперся всеми четырьмя лапами в землю с твердым намерением не позволить мальчику убежать в лес.

Хотя пес весил гораздо меньше, чем двенадцатилетний мальчик, которого он пытался удержать, на его стороне было земное притяжение и две дополнительных ноги.

– Отцепись, ты, тупая собака!

Но Ибсен, кажется, понял его слова как раз наоборот, потому что еще сильнее вцепился ему в рукав. Сэмюэль поднял руку, заставив пса встать на задние ноги. Однако, несмотря на такое грубое обращение, непреклонный элкхаунд не отпустил мальчика. Он вполне мог бы усилить хватку, вцепившись зубами в руку Сэмюэля, а не только в его рукав, но благородно не стал использовать эту возможность.

– Отцепись! Отцепись! Отцепись! – умолял Сэмюэль, вглядываясь в бесконечную тьму леса.

Сэмюэль продолжал трясти рукой и даже замахнулся на Ибсена книгой. А потом он обернулся и увидел тетю Иду, бежавшую вверх по склону в его сторону.

– Нет! – вскричал Сэмюэль, выпустив вместе с криком облачко пара в холодный норвежский воздух.

И в этот момент – как раз за мгновение до того, как рука тети Иды смогла бы до него дотянуться – свитер Сэмюэля порвался, оставив Ибсена стоять с вырванным клоком ткани во рту.

Осознав, что он свободен от собачьей хватки, Сэмюэль рванул прямиком в лес. И, вбегая во тьму, он уже не обращал внимания ни на предупреждающий лай Ибсена, ни на крик своей тети. Крик такой страшный, что он прозвучал как крик женщины, дающей жизнь ребенку.

Или оплакивающей смерть.