Читать книгу В оковах любви - Мейси Ейтс - Страница 3

– Невозможно, – возразил Саид, направляясь из 11 гостиной в спальню, где плакал Аден.

– Куда это вы собрались? – резко сказала Хлоя.

Саид остановился и повернулся к ней:

– Я собираюсь забрать своего племянника, на что имею полное право. – Он протянул бумаги: соглашение о суррогатном материнстве, которое она подписала. Подписала без сожалений. Согласно этим бумагам, Аден принадлежал королевской семье и Аттару. Не Хлое.

Саид снова отвернулся, и она словно не по своей воле бросилась наперерез, схватила его за плечи и потянула назад. Под ее ладонями были массивные мускулы, твердое тело, которое не поддавалось ее усилиям. Обычно она боялась таких мужчин.

Ей вдруг представилось, что будет, если он ее ударит. Она прекрасно знала, как выглядит женщина на полу, сломленная, в крови – жертва мужской силы.

Саид этого не сделал. Он остановился, хотя это не было результатом ее действий: он легко мог бы ее отбросить, но не стал. Он просто повернулся к ней, медленно, с полным жаркого гнева взглядом.

– Что вы делаете? – спросил он.

– Я не позволю вам просто так войти туда и забрать его в пустыню, – заявила Хлоя. – Может, у себя в стране вы шейх, но здесь вы – незваный гость, и если придется, я воспользуюсь газовым баллончиком и вызову полицию.

Ярость вытеснила страх ответной реакции, страх перед мужской силой. Потому что сейчас самым слабым был Аден; и если Хлоя за него не заступится, никто больше не заступится.

– Интересно, – сказал Саид ледяным голосом. – В вашем личном деле говорится, что вы занимаетесь наукой; я ожидал больше сдержанности.

– А вы должны возглавлять страну – я ожидала, что вы лучше умеете вести переговоры, – парировала Хлоя. – Вы действительно считаете, что я позволю вот так забрать моего ребенка?

Саид выпрямился; его глаза снова стали черными и лишенными всяких эмоций.

– Это не ваш ребенок.

– Я знаю. Но я о нем заботилась. Я кормлю его грудью. – Сердце Хлои сжало отчаяние. – Вы не можете просто так его забрать.

– Вы должны были его отдать.

– Тамаре, – хрипло возразила она. – Я должна была отдать его матери, моей сестре; но ее нет. Я не знала, что делать, кому рассказать. А теперь вы… хотите забрать его у меня.

– Я не хочу забирать его у вас, – ответил Саид жестко. – Я должен сделать то, что лучше для Аттара. Аден – не ваш сын, и здесь ему не место.

– Тогда позвольте мне поехать в Аттар.

– И раскрыть тайну, которую Рашид так старался скрыть?

– Нет. – Хлоя помотала головой. – Нет… Я могла бы быть его… няней.

– Шестнадцать лет? Пока он не станет совершеннолетним?

Она не могла провести шестнадцать лет в Аттаре. У нее есть жизнь в США. Друзья, учеба. Должность преподавателя, которую она должна была занять с осени. Достаточно просто отучить ребенка от груди. Другого выбора не было – только закончить все сейчас; но Хлоя не могла этого сделать.

– Нет, – покачала она головой. – Но… если бы он мог побыть со мной еще несколько месяцев. Шесть месяцев. – Она не знала, почему назвала именно эту цифру; просто ей требовалось время. На то, чтобы осознать все, что с ней произошло. На то, чтобы удержать Адена, хотя ей следовало его отпустить.

Она двинулась в комнату Адена, но Саид поймал ее за руку.

– Скажите мне, – жестко сказал он, – только честно. Вы были просто суррогатной матерью? Между вами и моим братом ничего не было?

– Ничего.

– Мне нужно знать, потому что сюрпризов и скандалов быть не должно.

– Рашид любил Тамару. Он бы никогда…

Саид кивнул:

– Это правда. Но я видел, что могут делать мужчины – бездумные поступки, которые причиняют всем боль; и даже он мог быть способен на это. Все способны на зло.

Хлоя видела зло, которое творили мужчины. Жесткая хватка пальцев Саида напоминала ей об этом.

– Даже вы?

– Все способны на зло, – повторил он.

– Ваш брат такого не совершал. Не со мной. – Сама мысль была бы смешной, если бы Саид не был так серьезен. – Я это сделала ради Тамары. Она моя семья. А теперь моя семья – Аден.

Саид отпустил ее.

– Хорошо. Я должен предотвратить любые сложности.

Гнев вспыхнул снова, освобождая Хлою от душившей ее беспомощности.

– Я тоже, но почему-то сейчас у меня сплошные сложности.

– Я могу избавить вас от них, – сказал Саид холодным бескомпромиссным голосом. – И ваша жизнь станет такой, как раньше.

– Боль вы тоже заберете? – огрызнулась она. – Заставите меня забыть, что я выносила и родила ребенка? Что я заботилась о нем первые шесть недель его жизни? Заставите забыть его?

– В Аттаре у него будет все. Мы удовлетворим все его нужды и желания. Такие решения нельзя принимать эмоционально, только логически.

Логика всегда ее успокаивала. Факты и рассудок провели ее через хаос детства. Но здесь логика победить не могла. Впервые ее сердце говорило громче разума.

– Вы будете его любить? – спросила она.

Взгляд Саида был холоден.

– Я умру за него.

– Это не одно и то же.

– Но только такое обещание я могу дать.

Мужчины… мужчины и их обещания. Хлоя всю жизнь старалась их избегать. Она видела, как мужчины нарушают обещания снова и снова, и, став взрослой, решила никогда на них не полагаться. Но это обещание – клятва – исходило как будто из глубины души Саида, и она не могла сомневаться в нем.

– Он мой король. Наследник трона Аттара. Я верен ему, как своему будущему вождю и как члену своей семьи.

– Он ребенок, – с трудом произнесла Хлоя. – Сейчас важно именно это.

– Я знаю, – сказал Саид. – Но он никогда не будет таким же, как другие дети. Он призван править; это часть его сущности. Он рожден для этого. Всем нам приходится нести в жизни свою ношу, – продолжил он. – У каждого есть предназначение. У него – такое.

– Но… но… – Отчаяние сжало Хлою в своих когтях. Она глубоко вздохнула и попыталась найти в памяти информацию, которую смогла бы использовать. – Я понимаю, что он наследник, но сейчас он – ребенок. Если вы его заберете у меня, у человека, который о нем заботится, это причинит ему вред. О нем будут заботиться наемные слуги?

Саид пожал широкими плечами:

– Конечно.

Он сам не собирался в этом участвовать, не лично. Хотя он готов умереть за племянника, но не готов менять ему подгузники.

– Я не специалист в развитии детей и в биологии в целом, но знаю – было много исследований ранних месяцев жизни, и все показали, что они крайне важны для эмоционального благополучия человека. Если не уделить ему сейчас должное внимание, в будущем он может не суметь образовывать привязанность к другим людям.

Саид смерил ее непроницаемым взглядом:

– В это я могу поверить.

– Вы же не хотите такого для правителя?

– Разумеется, нет, – резко сказал он.

– Я… я о нем заботилась… – У Хлои сжималось горло. – Кормила грудью. Что, по-вашему, с ним будет, если его со мной разлучить? Я его единственный источник стабильности.

– А что, по-вашему, делает с его душой то, как он сейчас плачет? – жестко спросил Саид.

Хлоя протиснулась мимо него, подошла к колыбельке, наклонилась и бережно взяла ребенка на руки. Она до сих пор нервничала каждый раз, боясь, что неправильно поддерживает его головку.

Саид смотрел, как Хлоя прижимает ребенка к себе, надежно, но нежно обвивая его руками. Ее синие глаза были широко раскрыты, губы сжаты в твердую линию, выдавая страх и сосредоточенность.

От этого зрелища у него в груди появилась тяжесть, из-за которой стало трудно дышать. Дискомфорт Хлои был очевиден, как и то, что она не хотела этим заниматься, или, по крайней мере, что ей это не нравилось. Однако она чувствовала необходимость биться за свое место в жизни Адена. Заботилась о нем, защищала с самого рождения.

Саид понимал, что такое верность и честь; потребность защищать других ценой собственных благ. Все это он увидел на лице Хлои.

– Шесть месяцев, – сказал он.

Хлоя настороженно взглянула на него:

– Что – шесть месяцев?

– Вы можете поехать в Аттар, во дворец, на шесть месяцев и служить в качестве его няни, чтобы поддерживать историю о его рождении в глазах общественности. Это разумно. Логично будет предположить, что мы нашли женщину для выкармливания младенца, который потерял мать.

– Я… о… я…

– Я сообщу прессе, что Аден родился прямо перед смертью Тамары и что мы не хотели ничего анонсировать, пока не убедились, что он совершенно здоров.

Саид чувствовал себя не в своей тарелке с тех пор, как занял трон. Он не был дипломатом, не умел разбираться в бумагах или вести вежливые разговоры с политиками. Пресса это знала. При любой возможности они сравнивали его с погибшим шейхом; рожденного сражаться – с рожденным править.

А теперь еще и это: ребенок и женщина. Ребенок может стать его спасением, заняв однажды свое место на троне. Но прямо сейчас… это лишь младенец. Маленький. Беспомощный.

Это напоминало ему о другом беспомощном существе, которое он не сумел спасти. И добавляло еще один камень к грузу ответственности на его плечах. Он стряхнул это ощущение. Эмоции, сожаления, боль прошлого – всему этому нет места в его жизни.

Он рано выучил этот урок. Если мужчина много чувствует, он многое может потерять. И поэтому Саид стал человеком, которому нечего терять. Человеком, который может действовать быстро и решительно. Он не волновался о своей безопасности, о том, чтобы быть хорошим.

Вид Адена, его племянника и наследника его брата, стал для него испытанием. Но Саид не мог себе позволить сейчас сломаться, не мог допустить трещин в броне. Он похоронил свои чувства глубоко внутри, за стенами из камня и стали, которые выстроил вокруг своего сердца.

– Шесть месяцев? – переспросила Хлоя, встречая его взгляд.

– Шесть месяцев. После этого вы вернетесь к той жизни, которую планировали. Вы ведь этого и хотите, не так ли?

Она медленно кивнула:

– Да. Именно этого я и хочу.

– Так и будет. А теперь собирайте вещи, нам нужно ехать.

– Но… у меня экзамены… я…

– Я могу позвонить вашим преподавателям и договориться, что вы сдадите их дистанционно.

– Не уверена, что они разрешат.

Саид рассмеялся:

– Они не смогут мне отказать.

– Вы не обязаны решать мои проблемы, – сказала Хлоя.

– Я решаю проблемы всех вокруг, – ответил Саид. – Такой я человек. Как вы скоро убедитесь.

Онемевшими руками Хлоя собрала вещи. С тем же онемением она поднялась на борт частного самолета, который ждал на взлетной полосе в международном аэропорту Портленда. Онемение охватило ее лицо и губы. Онемение и холод.

Хлоя хотела оставаться в мягком коконе, в котором жила все это время, не заглядывая вперед больше чем на час. Шаг за шагом, она просто пыталась выжить. Смотреть в будущее было слишком тяжело.

Шесть месяцев.

Она прижала Адена еще крепче и поудобнее устроилась в роскошном кресле, осматривая кабину самолета. Раньше она ничего подобного не видела. Жить в Аттаре, наверное, все равно что на другой планете.

Саид сидел напротив: вытянутые руки лежат на подлокотниках, поза должна, надо полагать, изображать расслабленность. Это ни на секунду не обмануло Хлою. Саид не из тех, кто расслабляется. Его взгляд был острым, а тело – готовым к бою. Как у пантеры, подобравшейся перед прыжком.

– Хорошо, что у вас уже был паспорт, – сказал Саид. – Ускорить оформление бумаг для одного Адена было намного проще, чем для вас обоих. Вы много путешествуете?

Хлоя понимала, что вопрос не праздный. Он ей по-прежнему не доверяет. Ну и хорошо – она ведь ему тоже не доверяла.

– Я ездила в Швейцарию несколько лет назад, осматривать Большой адронный коллайдер. Потрясающая возможность.

Уголки его губ приподнялись в имитации улыбки.

– Большинство знакомых мне женщин называют потрясающей возможностью распродажу дизайнерских сумочек.

– Сумочки мне нравятся так же, как всем женщинам. Но если хотите, чтобы у меня зажглись глаза, поговорите со мной о теории струн.

– Боюсь, знаете о ней больше меня.

Саид склонил голову: своим ответом Хлоя заслужила долю его уважения. Он ее проверял. Не то чтобы в этом было что-то новое: мужчинам не нравилось, когда женщины их обходили. Мужчины в ее академическом кругу боялись ее ума и успеха. Поэтому всегда искали слабости. Хорошо, что у Хлои их не было – по крайней мере, не в области интеллекта.

– Наверняка, – ответила она. – Но если захотите поговорить о… не знаю, арабских жеребцах? Тут вы обойдете меня.

Саид засмеялся:

– Думаете, я эксперт по жеребцам?

– Это предположение. Стереотипное, надо признать.

Он пожал плечами:

– Я не увлекаюсь лошадьми. Предпочитаю военный транспорт. Оружие. Артиллерию. Способы устроить засаду в дюнах. И тому подобное.

Саид аль-Кадар излучал темную угрозу. Хлоя рано научилась распознавать опасность – от этого зависело ее выживание.

– К сожалению, об этом я вряд ли смогу поддерживать разговор.

– Тогда предпочтете молчание? – Саид выгнул бровь.

– Не откажусь. Последние сутки были насыщенными.

– Прямо сейчас в Аттаре собирается пресса, сражается за место перед дворцом.

– Они знают, о чем вы собираетесь делать заявление?

Саид покачал головой:

– Нет. Я сделаю его только после того, как получу результаты теста ДНК. Предосторожность, сами понимаете. Тесты делаются для того, чтобы предотвратить слухи о том, что мы привозим ребенка со стороны, не крови аль-Кадар.

– Как сложно быть особой королевской крови.

– У каждого есть своя роль, и пока они ее играют, все идет своим путем. – В его словах была нотка тоски и смирения, которая пробудила любопытство Хлои.

Моторы самолета взревели, и Хлоя покрепче обняла Адена.

– Вы нервничаете, – заметил Саид.

Хлоя прекрасно понимала, что он имеет в виду.

– У меня нет опыта обращения с детьми.

– И вы не ждали всю жизнь, когда же наконец заведете своего.

– Мне двадцать три. Я не чувствую себя готовой к этому. Но… даже в будущем у меня нет планов на брак и материнство. – Наоборот, она всегда намеревалась избегать и того и другого как чумы. И всю жизнь именно так и делала.

– Однако вы его защищаете. Как тигрица свое потомство. – Звучало как случайное наблюдение, без убежденности, без эмоций.

– Мы рождаемся с инстинктом выживания, – сказала Хлоя, глядя на головку Адена, на его пушистые волосики. – С внутренней потребностью увеличивать популяцию и обеспечивать ее выживание.

– И все?

Хлоя покачала головой:

– Нет.

– Хорошо. Хорошо, что у него есть любящая тетя.

Да. Для нее было совершенно естественно – любить его. Ощущать его как часть себя. В конце концов, так и есть: Аден ее племянник. Единственный член семьи, оставшийся в живых. Единственный из семьи, кого она признавала. С родителями она больше не разговаривала и не хотела вспоминать их уродливые отношения. Она сбежала и не собиралась возвращаться.

– Я его действительно люблю.

– Это хорошо.

Хлоя заметила, что Саид не выразил своих эмоций, в его голосе не прозвучало то одобрение, которое он вроде бы высказывал. Она всматривалась в его лицо, искала в темных глазах хоть каплю нежности к малышу. Но ничего не находила.

– С семи лет я жил со своим дядей Калидом, – сказал Саид. – Не знаю, упоминал ли Рашид об этом.

– Нет. – Хлоя едва обмолвилась с ним парой слов. Обычно во время визитов Тамары он не присутствовал.

– Дети-воины традиционно отправляются учиться к тому, кто сейчас занимает эту должность.

– Так рано?

– Это необходимо. Как вы сами упоминали, ранний детский опыт имеет большое значение для того, каким человек станет, когда вырастет. Нельзя это оставить на волю случая.

– Что… о чем вы?

– Нельзя быть идеальным солдатом и при этом идеальным человеком, – сказал Саид. – Сначала тебя должны сломать, чтобы ты не сломался в руках врагов.

Его тон был совершенно ровным и спокойным. Он не выдавал ужаса, стоявшего за словами. Но тьма была в его глазах. Легко было представить, как тебя затягивает в эту темноту. Как теряешься в ней. В нем. Чувство, которое вызывали эти мысли, потрясало Хлою до глубины души. Никогда раньше она не испытывала такого внезапного и яростного притяжения, которое ощущала к Саиду.

Она отвернулась, пытаясь отвлечься. Эти шесть месяцев посвящены Адену. Не время испытывать интерес к мужчине с темными глазами и темной душой.