Читать книгу Добрая сказка. Часть третья - Михаил Александрович Лунев - Страница 8

А сейчас, с вашего позволения, я познакомлю вас с моим неординарным, я бы даже сказал, самобытным искусством! Друзья мои талантливые, – обратился он к пингвинам, – вы мою обувь для песен принесли?

– Да, Соловей наш свободолюбивый, – ответил Трамп Хилорович.

У ног Добрыни оказались небольшие зелёные ласты.

– Что ещё за обувь для песен? – удивлённо спросила Василиса.

– Сейчас всё будет понятно, – ответил ей любимец публики и местных кошек. Одев ласты кот попросил своих упитанных солистов: «Братва, бумбоксните мне, пожалуйста!» И половина пингвинов стала издавать звуки: «Уф-уф, уф-уф!» «Тата тататататата», – запела вторая половина. Под эту импровизированную музыку Добрыня запел, исполняя чечётку в ластах:

Когда звучал припев, Добрыня, помимо чечётки, делал незамысловатые движение лапками и кружился, а пингвины с точностью повторяли все его движения! Когда припев заканчивался, пингвины по-прежнему исполняли бумбокс.

После последних звуков песни кот развёл лапки и радостно пропел: «Уха-ха!»

– Как вам моё великое, непревзойдённое, уникальное, эксклюзивное, самобытное творчество?

– У нас есть выдержка, выносливость и терпение, – ответил атлант, – И мы сейчас воспользовались ими. Поэтому вам надо как можно скорее покинуть нашу страну, и мы сразу же замуруем проход в мир атлантов, чтобы никогда больше не слышать такого!

– Но это не всё, что есть в нашем мире! – возразила Василиса, – У нас есть разная музыка и разные певцы, да и вообще много чего!

– Вот поэтому, дочь Адама (не раскрывая рта обратился атлант к девочке), мы и закроемся от вашего мира. Если в нём может возникнуть такое, то нам лучше не сталкиваться с ним ни мыслью, ни делом! А рыбу оставьте, мы вам благодарны за воспоминая о телесной пище.

– Борьба противоположностей! – поделился мудростью кот, – элементарная диалектика. Кушайте рыбку, Атланты! Она кошерная!

По дороге обратно Добрыня слышал позади, как лёд хрустит за их спинами и недовольно ворчал: «Подумаешь, что наши цивилизации по-разному развивались! Это ещё не повод, чтобы животное искусство не признавать! Между прочим, их пение, мягко говоря, кроме желания упасть в голодный обморок, не пробуждает ничего в душе моей, искусством израненной! Нет, главное рыбу им давай, корми их, пои, а развлечение им наши не подходят! Я перед ними выступаю, кордебалет антарктический пригласил, шоу устроил! Да почти весь высший свет моим творчеством восхищается!..»

– Ты сейчас кого имеешь в виду? – переспросил талантливое животное гномик.

– Я имею в виду, что возможно, существуют более талантливые существа, чем Атланты. Гения может обидеть каждый, но настоящие искусство всё равно пробьёт себе дорогу!

– Только не в мире Атлантов, – объяснил ему страж, – Тем более я их понимаю!

– Я тоже, – согласился червь, голова которого торчала из кома снега. Его несли пингвины – кот уговорил их на это благое дело ещё за одну буханку.

– Нет, ну это вообще ни в какие ворота не лезет! – повторно возмутился усатый солист. – Не оценить такой огромный пласт мировой культуры, как я!

– Добрыня, помолчи, пожалуйста, – попросил гномик, – ну правда сил от тебя уже нет.

– А есть ли смысл в моём молчании? – переспросил тот. – Орлик, а как ты оцениваешь моё многоопытное творчество? – тут же обратился кот к сыну белого орла?

Когда путешественники вышли из пещеры, их ждала птичка-вестник. Она села на плечо стража и прощебетала ему что-то в ушко.

– Василиса, – обратился страж к девочке, – загадывай желание! Мы летим в Рим! Там, в развалинах Колизея, оборотень появился!

– О, Рим! Древний город пиццы и оперного пения! – обрадовался кот. Гномик приложил к червю волшебное кольцо, и тот исчез. А затем девочка провела рукой, и друзья тоже исчезли.