Читать книгу Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют… - Михаил Башкиров - Страница 25

Жуткое оптическое явление маньяка не повторилось.

Но я же четко разглядел признаки мифического Повара.

Обмундировка, колпак, вилка с ложкой, – только все гигантского размера.

Значит, в аду кормят как на убой.

Подождав еще немного, я зашагал поскорей к намеченному коттеджу.

Может это проделки родимого мозга, привыкшего к вызовам начальствующих призраков?.. Подсознание, напичканное информацией об инфернальном кулинаре, услужливо выдало визуальную гиперболу, сотканную из обрывков тумана.

Или физика в очередной раз подшутила – ведь рассеянная в утреннем воздухе аш-два-о дает увеличение объекта и искажение пропорций.

Хватит мусолить оккультную тематику.

Лучше подготовиться к встрече с хозяйкой коттеджа.

Я пригладил обеими ладонями вихры.

Чугунная калитка с коваными розами дразнилась приоткрытостью.

Но я не успел незаметно вторгнуться в сад.

По асфальту зачастили, зашлепали кроссовки.

У ботинок, пересекающих лужу, а тем более, сапожищ – иное звучание.

Оглянулся.

На этот раз не призраки.

Меня догоняла реальная бегущая пара в спортивном прикиде.

На том, что повыше, болталось красное трико в зеленых плоских яблоках.

А коротыша обтягивало зеленое спортобмундирование с красными яблоками.

Оба субтильных недомерка старательно работали как локтями, так и коленями, не жалея энергию.

Как вежливый и соблюдающий правила хорошего тона пешеход, я посторонился, давая проход интеллигентным марафонцам, изобретающим на ходу новые формулы и нерешаемые теоремы.

Но, поравнявшись с калиткой, чудики затормозили, глянули друг на друга с презрительной близорукостью и вдруг принялись изображать драку.

Я ненароком превратился в бесплатного рефери.

Один принял стойку трижды нокаутированного боксера и нанес вялый, неакцентированный удар противнику в область еще пустого желудка, мечтающего о завтраке.

Другой ответил пинком из арсенала кикбоксинга – неловко и неточно.

Пришлось из объективного судьи превратиться в разнимальщика.

Сгреб за шиворот и псевдобоксера и эрзац-ногомаха.

– Чего не поделили, господа ученые? – спросил я ментовским издевательским голосом. – Вас что, не устраивает сегодняшняя парадигма?

– Эта какашкина субстанция… – загундосил не владеющий ни хуком, ни свингом хиляк. – Эта мерзопакостная гадость написала в чашку Петри сорок девятой серии!

– Буду я на твои некондиционные опыты мочу тратить! – огрызнулся партнер по утреннему бегу. – И кала для тебя жалко!

– Господа, рекомендую для продолжения спора покушать глазунью с ветчинкой, – посоветовал я миролюбиво – И выпить крепкого черного кофе!

Но псевдо-боксеры не унимались.

Пришлось развести противников по разным сторонам горизонта.

Отработанными пинками я задал каждому противоположное направление.

Одному на юг.

Другому на север.

Первый галопировал, оглядываясь ежесекундно, пока не стыканулся с фонарным столбом.

Второй улепетывал противоснайперским зигзагом.

– Браво! Браво! – произнес ироничный голос. – Усмирили немотивированную агрессию!

Кто-то незаметно подкрался сзади.

Стараясь не делать резких убойных движений, выдающих профессионала, я повернул корпус и нарочно по-клоунски поддернул испорченные влагой, глиной и растительностью брюки.

У кованых роз стоял человек в непромокаемом плаще.

– Доброе утро! – сказал я почти нежно.

Тип держался ко мне боком.

– И вам того же.

Накинутый капюшон скрывал профиль.

Судя по тембру, это был мужчина.

– Зря вы влезли в лабораторную разборку, – сказал неизвестный, убавив ироничности. – Получить сломанной пробиркой в печень не очень-то приятно.

– Да я как-то по привычке – не люблю, когда люди выясняют отношения рукоприкладством.

– Вы что, подосиновики собирали? – незнакомец сменил иронию на сарказм.

– Мухоморы искал для шаманского зелья. Глоточек – и ты уже на обратной стороне Луны, еще глоточек – и на краю Галактики.

– Но вы совсем не похожи на токсикомана.

Непрошеный собеседник, видно, любил посудачить о чем угодно.

– Внешность обманчива.

– И где таких молодцов выращивают?

Снова неприкрытый сарказм.

Еще десяток таких вопросцев, и лежать излишне любопытному на газоне, раскинув плащ.

– Понимаю, государственная тайна.

– Почти. О комитете по метеоритам при Академии наук, надеюсь, слышали.

– Учтем, – неизвестный убрал иронию, погасил сарказм. – Всего хорошего.

– До свиданья, – сказал я чересчур грубовато.

Иронист нехотя повернулся в сторону тротуара.

– До свиданья, – повторил я более вежливо в спину, надежно скрытую плащом.

Незнакомец остановился.

Неторопливый полуоборот, и из непромокаемых складок высунулась жилистая рука, не чурающаяся физических усилий: на широкой ладони алело спелое яблоко.

– Угощайтесь.

– Спасибо.

– Всего хорошего.

– Спасибо, – повторил я вслед удаляющемуся плащу. – Огромное спасибо!

Преподнесенное яблоко неимоверно благоухало сладостным ароматом.

Неизвестный свернул в сторону коттеджа филателиста.

Кирзовые, разношенные, с усиленным носком сапоги чиркали о фигурную плитку соединительной аллеи.

А ведь подошел совсем неслышно.

Я незаметно уронил яблоко в траву газона и тронул калитку.

Но тут вдруг из тумана выскочили бегуны.

Я передвинул фотоаппарат за спину.

С ними был третий, не похожий на ученого шибздика, мускулистый амбал, к тому же вооруженный бейсбольной битой.

Я обезопасил тыл кованой оградой.

Трое на одного…

Хорошо еще, тип в плаще успел свалить.

Но как не хотелось раньше времени раскрывать свои ударные возможности!

Утреннее побоище – это не совсем то, что надо для полноценного внедрения.

Но я подозревал, что никакие дипломатические изыски здесь и сейчас не сработают.

Ученый амбал явно желал поэкспериментировать на тему соприкосновения биты с мои черепом.

Ну не улепетывать же мне обратно в лес?

Впрочем, диспозиция просчитывалась сходу.

Вырубить амбала первым же ударом, а марафонцы сами отвалят.

Но трепу, трепу будет про бесстрашного собирателя небесных камней!..

– Это он имеет наших женщин! – заявило с апломбом зеленое трико и ткнуло в меня пальцем, как в подопытный экспонат.

– Это он нарушает незыблемые законы правильного осеменения! – заявило не менее авторитетно красное трико.

– Сейчас он забудет!

Амбал размахнулся битой,

– С какой стороны надо вставлять член!

Но схватки – ни короткой, ни длинной – не получилось.

И не потому, что амбал промазал битой мимо кандидата в сексуальные монстры.

И не потому, что я опередил битоносца резким ударом в область паха.

Просто из туманного сада вышла, кутаясь в шаль, доцентша с повелительным голосом, отработанным на трудных подростках:

– А ну-ка, уважаемые, прекратите драку.

Чудики в разномастных трико попятились.

Амбал опустил неиспользованную биту.

– Попрошу не трогать моего любимого племянника.

– Ах, негодяи!

Амбал оглянулся на лживых марафонцев.

– Хотели мне фуфлового монстра подсунуть!

Чудики не стали вступать в пререкания и синхронно ускорились.

Амбал смачно плюнул в след ученым провокаторам.

Когда бегуны скрылись обиженной трусцой в тумане, а оставшийся без основательного битоприкладства хмурый амбал убрался восвояси, я обратился к спасительнице и тетушке:

– Не приютите измочаленного путника?

В жизни доцентша выглядела намного хуже, чем на снимках.

– Продрогли?

– Не то слово.

Но теперь лишь ее вежливый отказ мог исправить ситуацию.

– А вы, вы?..

– Денис Денисович, можно просто – Денис.

– Нинель Осиповна.

– Очень приятно познакомиться.

– Мне тоже.

– Так мне можно надеяться на приглашение в гости? Как-никак, названый племянник!

Женщины с тяжелым характером терпят настойчивых мужчин.

– Денис, а вы не позволите себе лишнего в сексуальном плане?

Наконец до меня дошло, что надо солгать в ответ.

– Почти законченный импотент, почти…

– Ну, тогда я вас напою горячим чаем с медом.

– О Нинель…

Я склерозно щелкнул пальцами.

– Осиповна, – напомнила доцентша.

– Нинель Осиповна, я бы и от плотного завтрака не отказался.

Наглеть так наглеть.

– Денис, а за что вас чуть не отколотили горе-спортсмены?

– Приняли за одного из монстров, который у вас тут безобразничает.

– Да, вы на монстра не тянете…

– Почему?

– Скорей на охотника за монстрами.

– Спасибо за комплимент. Но, увы, перед вами лишь искатель небесных камешков.

Я протянул свое метеоритное удостоверение.

– В столице мне рекомендовал заглянуть к вам Неструев Геннадий Генадиевич.

– Генка? Он что, сейчас по космосу работает?

– Почти, – сказал я скромно.

Скорей всего, Геннадий Геннадиевич давно был на пути в самый отдаленный африканский уголок, чтобы не скомпрометировать фальшивого приятеля, то есть меня.

– Так чего же мы ждем?

Обменявшись верительными улыбочками, двинули к нехилой доцентовой обители.

Нинель Осиповна благоухала женской перезрелостью и сопутствующей парфюмерией и косметикой.

Вдоль дорожки, выложенной фигурной плиткой, роскошествовали траурные георгины.

А на деревьях, высаженных по какой-то замысловатой схеме, красовались спелые яблоки, ничем не уступающие тому плоду, от которого я избавился у калитки.