Читать книгу Скульптор жизни - Михаил Байков - Страница 8

Ресторан «Gold appetite» по достоинству был лучшим в городе. В нем могли отдохнуть после тяжелого дня «аристократы» города. Классическая европейская кухня, аутентичный зал и живая музыка могли успокоить измученную душу, подарить наслаждение и заставить забыть обо всём.

Именно в этом ресторане через полчаса, как и было запланировано, встретился областной прокурор и представительница «Boff Corporation». Михаил Александрович, будучи галантным мужчиной, встретил Мари, не подведя её ожиданий.

После короткого изучения меню были заказаны стейк из форели, филе индейки, ягодный десерт и белое полусладкое вино.

– Ну, Михаил, давайте поговорим, – предложила Мари.

– Давайте, для начала, перейдём на ты, так будет проще.

– Как скажешь, – ответила Мари, сделав ударение на последнее слово.

– Можно поинтересоваться, что ты тут делаешь? – спросил Михаил Александрович.

– Игорь наверняка тебе всё рассказал. Компания, в которой я работаю, хочет проинвестировать в этот регион достаточно солидную сумму. Но нужно взвесить все «за» и «против».

– А чем занимается компания?

– В основном информационными технологиями, но также не гнушается электроэнергией, газодобычей, нефтепереработкой, строительством, машиностроением, фармацевтикой… В общем, многопрофильная деятельность.

– А в нашем регионе чем планирует заниматься компания?

– В принципе, планируется захват газового и нефтяного рынка в области, но я здесь для того, чтобы рассмотреть и другие предложения.

– Хочу сказать, что не считаю себя компетентным в подобных сферах. Но рискну рекомендовать заняться строительством или машиностроением. Это, хотя бы, актуально в регионе. В нашей области готовятся профильные специалисты, а против новых рабочих мест никто не будет ничего иметь.

– Я обдумаю эти предложения, – улыбнулась Мари. – Сообщу начальству, и, разумеется, осмотрюсь сама. Но я думаю у нас будет много времени, чтобы поговорить о деле, поэтому предлагаю воспользоваться случаем и немного поболтать.

– Следующего раза может не быть. У меня предвидится много работы в связи с выборами. О делах надо поговорить сейчас.

– Всё же я надеюсь, что у нас будет время… Просто Игорь отзывался о тебе, как о своеобразном городском философе. Вот я и хотела поговорить о чём-нибудь.

– Например? – спросил Михаил Александрович, поддавшись лести.

– О религии.

– Серьёзно? – очень удивившись такому предложению, спросил прокурор.

– Почему бы и нет? – ответила Мари, глядя прямо в глаза.

– Вряд ли я могу считаться философом… Но, раз уж ты предложила… Знаешь, Мари, мне трудно назвать себя религиозным. Но в Бога я верю. Вообще, я считаю, что отрицать существование чего-то выше нас – глупо. Возможно, люди приписали слишком большие способности Богу, но лучше верить, чем нет. В конечном итоге я ничего не потеряю.

– Почему не потеряешь? – с интересом спросила Мари.

– Когда я умру, то: либо я исчезну вообще, либо появлюсь перед высшим судом. В первом случае, от жизни по церковным правилам я получу лишь добрую память современников, а во втором от праведной жизни перед высшим судом я предстану каким-никаким, но праведником.

– Любопытно.

– Скорее логично. Продолжим дальше, – сказал Михаил, всё больше оживляясь. – Сейчас люди, судящие о религии, в своём большинстве, не имеют о ней ни малейшего представления.

– Почему это?

– Потому что эти люди, когда-то хотели «войти» в религию, но были повёрнуты обратно.

– А из-за чего? – уже действительно заинтересовавшись спросила Мари.

– Всего лишь из-за бабулек (конечно же я утрирую), считающих себя святыми, и поучающими всех людей, которые в первый раз посетили церковь. При этом бабульки сами мало чего знают.

– Но от чего такие выводы? Сам же говорил, что не религиозный…

– У меня был случай, – ответил прокурор. – Однажды в церкви, когда-то я ходил туда с народом, в церкви было очень душно и жарко. И одному маленькому мальчику стало плохо. Сопровождающая бабушка начала лихорадочно его крестить. Я же предложил вывести его на воздух. И знаешь, не все те люди, с которыми мне приходилось работать, смотрели на меня таким взглядом, как эта бабулька и её «единомышленники». Потом я рассказал эту историю митрополиту, и он, расстроено, согласился с тем, что люди плохо ориентируются в таком вопросе.

– А как же церковные поборы? – ввернула Мари.

– Ну, во-первых, это встречается не во всех религиях. А во-вторых, по отношению к Русской Церкви подобные аргументы стали уже стереотипными. Конечно, может быть и попадаются такие священники, но, в своем подавляющем большинстве, прихожан никто не обирает. Они сами платят за услуги, оказываемые церковью. С другой стороны, есть услуги, заходящие за рамки разумного, но скорее всего это происходит от отсутствия истинного духовного воспитания как у священников, так и у тех, кто просит оказывать такие услуги.

Конечно же, сравнивая внешние показатели, можно смело сказать, что церкви очень богаты, а митрополиты и патриархи одеваются очень роскошно! Но в этом есть доля традиций, изменённых и подогнанных под вкусы настоящих управляющих…

Так же, не стоит забывать о мистическом значении религии…

– Тем не менее, как замечала я, к религии относятся с каким-то отвращением.

– Ты видела когда-нибудь, в русскоговорящих странах, атеиста, который бы уважал религии? Нет таких. Все атеисты, в подавляющем большинстве, кричат на каждом углу, что религия уничтожает личность, убивает свободу, обирает народ. И приводят множество аргументов. Как раз о церковных поборах и даже о крещении. Они считают, что нельзя крестить детей в младенческом возрасте, что это убивает их права на самоопределение. Но кто мешает этим детям отказаться от веры позже? Тем более, что религия сама говорит о самоопределении. Поэтому все слова подобного рода – это демагогия. Кстати, атеисты тоже не едины. Атеизм нельзя назвать религией, ибо есть атеисты, протестующие против православия, есть против католичества, а есть против протестантизма. Конечно, у этих церквей есть проблемы с духовным воспитанием своих прихожан, в отсутствие наглядных и понятных пособий. А у общества есть проблема с резким негативным настроем против церкви. Кстати, подобное отношение нарушает права человека, за которые сейчас все так воюют. Но, безусловно, Церкви нужны реформы, но и людей мы должны воспитывать.

– Даже не знаю, что тебе сказать. Ты меня очень удивил такими интересными наблюдениями.

– Давай просто выпьем за всепоглощающую силу здравого смысла и за мировое понимание.

– Давай.

Вино было выпито. Ужин съеден. Голова разгружена. Михаил и Мари ещё немного посидели. Поболтали об окружающих людях. Попросили счет на двоих. Расплатились. И уехали из ресторана на машине прокурора.