Читать книгу Петр I. Материалы для биографии. Том 3. 1699–1700. - Михаил Богословский - Страница 17

19 августа начались переговоры о пути, по которому ехать в Константинополь русскому посланнику. Утром приплыли в трех шлюпках офицеры от турецких властей: от адмирала и губернатора. Явившись сперва на адмиралтейский корабль, они говорили адмиралу, чтобы назначенные в Константинополь русские посланники ехали туда сухим путем. Адмирал ответил, что им надлежит говорить о том с самим послом; он, адмирал, только проводил посла со своим караваном до Керчи, а до того, как он поедет дальше, ему дела нет. Прибыв затем на посольский корабль, те же турки заявили посланникам, чтобы они прежде всего явились к обоим пашам – адмиралу и губернатору – для свидания и чтоб они ехали в Константинополь сухим путем, а не морем. Посланники ответили, что по указу государя велено им ехать в Царьград на его царского величества корабле, а сухим путем они не поедут и на берег к пашам ехать им, посланникам, не для чего. Если пашам есть какое-либо до них дело, пусть приедут к ним на корабль. Они потребовали также, чтобы к ним на корабль явился пристав, назначенный при них состоять, и чтобы он ехал с ними на царском корабле без замедления. После полудня действительно прибыл на корабль пристав капычи-баша Мегмет-ага. Представившись посланникам, он сказал, что по указу султана он прислан нарочно из Царьграда в Керчь для приема их, посланников, и что ему велено ехать с ними из Керчи в Царьград сухим путем через Крым и через Буджаки, и Дунай, и Бабу, и чтоб они, посланники, отправлялись с ним сухим путем, ничего не опасаясь. Посланники ответили, что им велено ехать морем на корабле; сухой путь от Керчи до Царьграда «в дальнем расстоянии, и учинится в том пути великое замедление». Знатно, что капычи-баша хочет их везти через Крым «для некоего вымысла; только им чрез Крым ехать не для чего и до хана Крымского никакого дела нет им и говорить с ним не о чем и от великого государя… не наказано». Пристав предупредил их об опасностях, грозящих на Черном море: «Знатно, де они, посланники, Черного моря не знают, каково бывает августа с 15 числа; не напрасно-де ему дано имя Черное: бывают на нем во время нужды черны сердца человеческие». Посланники ответили, что «они в том полагаются на волю Божию», сухим путем никогда они не поедут, и чтоб он с ними ехал на царском корабле без всякого замедления и без всякого спору, чтоб ему, приставу, за задержание послов не было от султанского величества какого гнева[177].

Натолкнувшись на эту твердость посланников, пристав пошел на уступки: их воля, пусть едут морем. Он просит только их выехать из русского каравана и, миновав турецкие корабли, стать против Керчи, а царский флот удалился бы в Азов. Посланники ответили, что они станут против Керчи на следующий день, 20 августа, что же до царского флота, то он не отойдет от Керчи до тех пор, пока они, посланники, не отправятся морем в Царьград. Пристав сказал, что двинуться в путь можно будет дня через три или четыре: в эти дни турки должны починить и проконопатить свои корабли и галеры; при этом заметил, что и самому ему, приставу, в Керчи долго жить не хочется, «а мурзам и татарам, которые для их, посланничья, приему высланы, уже и прискучило и, дожидаясь их в Керчи больше трех месяцев, проелись». Он же передал посланникам, что при султанском дворе ждали, что они поедут в Царьград сухим путем; не думали, что такие корабли есть в государстве его царского величества, и не представляли себе, чтобы эти корабли могли из-за мелей пройти из Азова к Керчи. Их «караульщики» спорили и бились об заклад своей головой, что, может быть, такие корабли у царя в Азове и есть, но что им из Азова к Керчи пройти отнюдь невозможно, «и то они в великое удивление почитают». Посланники сказали в ответ, что у его царского величества состроены многие корабли и еще гораздо больше тех, которые они теперь видят, и теми кораблями ходить можно без всякого опасения, и мелей они нигде не видали. Затем посланники предложили приставу несколько вопросов о султане и об интересовавших их турецких делах: где султан ныне обретается, послы из которых государств пришли при нем, приставе, в Константинополь, очищен ли и отдан ли полякам город Каменец? Пристав сказал, что, когда он уезжал, султан находился в Адрианополе; посол прибыл только польский, от Речи Посполитой, ожидали цесарского и веницейского послов; с своей стороны и султан отправляет посла к цесарю. На этом разговор 19 августа с приставом закончился[178]