Читать книгу Стратегическая разведка ГРУ - Михаил Болтунов - Страница 6

За спиной у полковника Ленского была война, учеба в Институте иностранных языков, в дипломатической академии, две зарубежные командировки. Опыта, и жизненного, и профессионального, достаточно. Да и силы, энергии еще хватало на двоих. Командование предложило поработать в родной академии. Нил Иванович согласился и вскоре был назначен старшим преподавателем первой кафедры.

Он вел специальную подготовку. А подготовка эта и есть основа всей деятельности офицера-разведчика. Как разобраться в контрразведовательной обстановке страны пребывания, каким образом подбирать объекты для изучения, где знакомиться с будущими агентами, как устанавливать первые контакты, разрабатывать кандидатов, проверять их, потом руководить ими, организовывать связь, поддерживать ее и еще многое, многое другое. Вплоть до провала. Что делать, если он случился, как действовать в подобной ситуации, как оборвать связи, вывести из-под удара агентов.

Всю эту «науку разведывать» и преподавал Нил Ленский. А вот каким он был педагогом, мы решили спросить у его учеников. Кто лучше них расскажет о своем учителе? Тем более что с тех пор, как Нил Иванович выступал в этой роли, прошло много лет и его воспитанники сами стали генералами и полковниками, работали за границей, руководили разведаппаратами.

Но прежде чем предоставить им слово, хочется сказать: все, кого учил Ленский, вспоминают о нем с удивительной теплотой и нежностью. Он принял французскую группу на втором курсе. Так вот, как сказал кто-то из этих ребят, «учебная группа у нас была, а вот коллектива не было».

Нил Иванович сумел сплотить ребят, организовать. Уже закончив академию, они работали за границей, но возвращаясь из командировок собирались группой и, конечно, всегда приглашали своего учителя. Словом, учил он их не по учебнику, а по душе.

Вспоминает полковник в отставке Юрий Соломонов:

«Нила Ивановича мы звали между собой уважительно «дядькой». Тем, который и учит, и любит, и болеет за нас. Конечно же, он давал нам какие-то теоретические тезисы из утвержденной лекции, а потом откладывал ее в сторону и говорил: «А в жизни бывает так…» И на все случаи у него были жизненные, практические примеры.

Учил нас, что доверенное лицо или будущий агент – это человек, которого надо любить, уважать и помнить: он рискует гораздо больше, чем ты. Даже если в этой стране нет высшей меры, то предусмотрены длительные тюремные сроки за измену. «Поэтому думайте в первую очередь не о себе, а об агенте», – учил Ленский.

У Нила Ивановича было бережное отношение к нам. Он знал наши сильные и слабые стороны, умел понять, поддержать. Никогда не ругал, не отчитывал. Но если делал замечание в полушутку-полусерьезно было очень стыдно.

Помнится, на занятии я выбрал один из вариантов действий. Ну, прямо шикарный вариант, как мне казалось. А Нил Иванович раскритиковал. Очень болезненно я воспринял его критику. А он заметил мои переживания и говорит: «Вот что, Юрий, ты не думай, что жизнь разведчика состоит только из блестящих вариантов. Это кропотливая, нудная и неблагодарная работа. Но побеждает тот, кто терпеливее. Кто несмотря на неудачи идет вперед». До сих пор я эти слова помню.

Когда после окончания академии я приехал во Францию, недели две с мокрой спиной ходил. Вроде и в группе французского языка был в числе лучших, а тут слушаю, понимаю, а ответить, как немой, не могу. Вот тогда и вспомнились советы Нила Ивановича: «Не стесняйтесь, говорите с ошибками, но говорите…» И, знаете, помогло.

Сам Ленский владел французским языком прекрасно. Какую-нибудь коронную фразу выдаст и как лис хитро смотрит: поймем – не поймем. А потом начинает рассказывать, что у него с этой фразой было связано в оперативной работе».

Рассказывает полковник в отставке Владимир Кулемеков:

«У Нила Ивановича мы многому научились. Как, например, действовать в той или иной ситуации. Особенно он акцентировал внимание на первых шагах, когда ты молод, неопытен.

Моя служба проходила так, что я часто вспоминал его советы. На раннем этапе работы мне не повезло с руководителями, которые могли бы подсказать, как верно, правильно действовать, но не подсказали. А молодость, горячность приводила к поспешности, желанию как можно скорее достичь результата.

Нил Иванович не жалел своего времени, часто беседовал лично с каждым, учил уважать противника. Всегда говорил: надо понимать, что там тоже сидят люди, преданные своему делу.

По натуре он был очень коммуникабельным человеком и считал, что разведчик должен быть интересен своему собеседнику. При этом он нередко ссылался на своих соратников, с которыми работал в Париже. В шутку говорил: «О, это такие лихие ребята! С ними можно было брать Елисейский дворец!»

Ленский всегда творчески подходил к занятиям, был большим выдумщиком, изобретал нестандартные ситуации. Как-то проходили у нас занятия по тайниковым операциям. Один из наших ребят выбрал в качестве тайника фонарный столб в парке. Внизу у него дверца, куда и предполагалось закладывать разведматериалы. Дело было зимой, однако наш товарищ выбрал именно этот тайник и описал его в задании.

Нил Иванович поручил другому слушателю поехать в парк и облить этот столб водой. Разумеется, вода замерзла. И вот «творец тайника» с замиранием сердца подходит к фонарю и… немая сцена. Что ж, прекрасный урок. При выборе тайника надо учитывать погодные условия.

Ленский всю жизнь незримо шел со мной. Я и сейчас его часто вспоминаю».

«Что сказать о Ниле Ивановиче Ленском? – продолжает так же один из учеников, который просил не называть его фамилии. – Он – русский мужик. С виду – рубаха парень. На самом деле очень глубокий человек. Капитально разбирался в людях. Когда к нам пришел, сказал: «Хочу, чтобы у нас был единый коллектив. Вы начинаете заниматься боевой работой и важно, чтобы у вас было чувство локтя».

Нил прекрасно знал французский, почерк у него каллиграфический. Регулярно читал французскую прессу и каждому из нас на специальных плотных листах бумаги писал задание.

Человек удивительного обаяния, знал множество французских прибауток, поговорок. «Представь себе, ты сидишь с французом, – говорил он, – кушаете сыр. А вот она, поговорка про сыр, к месту, ко времени. И твоему собеседнику приятно, он приятно удивлен». Нил любил Францию.

Ленский был классным наставником. Тщательно изучал каждого из нас. Совершенно не конфликтный мужик, хохмач, любил и ценил шутку. Не злобный. Никого не обижал.

Нил Ленский – это удивительный человек, большой разведчик, аналитик, воспитатель».

Вот таким запомнили его ученики. И дай Бог каждому такую добрую, теплую память.

P. S. Этот очерк о Ниле Ивановиче Ленском не состоялся бы, если бы не помощь его сослуживцев, учеников, и особенно сына – Евгения Ленского. Он кропотливо и упорно собирал все, что связано с отцом: архивные документы, материалы, вспоминания. Казалось бы, что ж тут особенного, так и должно быть, ведь это память об отце. Однако с сожалением должен признать: более четверти века пишу о разведчиках и опыт встреч с их детьми имею не малый. Не хочу никого обидеть, но опыт этот зачастую горек и негативен. За редким исключением сыновей и дочерей разведчиков мало интересуют дела и подвиги своих отцов. Разумеется, речь не идет о тонкостях разведовательной работы.

Недавно один из сыновей нашего крупного военного разведчика выслушав мои слова, с едва сдерживаемым раздражением бросил: «Да кому это нужно сегодня!»

А действительно, нужно ли нам это сегодня? Думаю, очень нужно. И нам, и нашим детям, и нашим внукам. Конечно, если мы не хотим превратиться в страну манкуртов, в страну тех самых «Иванов, не помнящих родства».

Поэтому я искренне благодарен Евгению Ниловичу Ленскому за добрую память об отце-фронтовике, за неоценимую помощь в работе по созданию этого очерка.