Читать книгу Кто ты, тебя я не знаю… - Михаил Буканов - Страница 4

Историю России не просто рассказать, чего там раньше было без мата не связать!

А мы рискнём, однако, начав её с царя, последнего на троне, и, значит, с февраля!

Полковником отменным являлся Государь, царили и похуже в стране российской встарь.

Да видно маловато хорошим быть отцом, когда страна в разрухе, да и враги кольцом.

Ну, нет ни в ком поддержки, и не найдёшь оплот, опоры нет для трона, и восстаёт народ.

Проигрывать бездарно вторую аж войну невместно государству, обидно за страну.

А лозунги роятся, штык в землю и хана, и слухи копошатся, вина царя видна!

Царевна наша, немка, шпионка, ясно всем. А царь – он подкаблучник, слабак без всяких схем.

Вон депутаты в Думе давно зовут народ под сень святой свободы, под пацифизма свод!

Газеты призывают на митинги солдат, а хлеба нет в столицах, пирожные – лежат!

Да это ж оскорбленье для нас, широких масс, поэт клеймит буржуев за каждый ананас.

Матросы, что с линкоров, под пушки не спешат, зачем идти им в море, где мины аж кишат?

Солдаты гарнизона под пули не идут, чем в штыковых атаках, гораздо лучше тут!

Рабочим на заводах хоть сколько ни плати, военные заказы ко всем чертям лети!

Не будем, нам не вместно работать на войну, буржуи в мягких креслах хотят продать страну!

Вот так вот, нет опоры сегодня у царя, увяли помидоры, пришла свобод заря!

И актом Отреченья Шульгин и Милюков страну свою свою спасают из царственных оков.

Царюгу в каталажку, под радость земляков, из тюрьм освободили сидящих бандюков.

Правительство иное, с Керенским во главе, но не прошла разруха, поскольку в голове.

Нет на фронтах победы, в огне восстаний тыл, и новые приметы масс возбуждают пыл.

В апреле на вокзале картавый большевик горячими словами шёл к сердцу напрямик.

Плевать – слова не новы, но к месту и точны, пора ломать оковы, свободу для страны!

Не шило, мол, на мыло менять угодно нам, свергаем власть богатых, солдаты – по домам.

Земля пойдёт крестьянам, рабочим их завод, народам мир немедля, а не наоборот.

Зачем живому люду победный, но конец? Штык в землю, смерть Иудам, харе глотать свинец!

Идите с нами люди, все те, кто был никем, воспряньте, торжествуйте и сразу станьте всем.

Так в Октябре без боя прошёл переворот, правительство иное, ликует весь народ.

Мол, вот и воплощенье той вековой мечты, настало царство мира, добра и красоты!

И триумфально, мощно ломал страну процесс, движение к свободам, как истинный прогресс.

В правительство России две партии вошли, казалось, всё открыто, давай вперёд, рули!

Но многие с порога сказали: Ленин – нет! Советы не от Бога, не тот авторитет.

Или ещё похлеще, Совет наоборот, когда не коммунисты, а правит всякий сброд.

И левые эсеры поднялися в штыки, мол нам с большевиками совместно не с руки.

Большевики собрали последние шиши, и прытких инсургентов громили латыши.

Теперь в стране из партий царит всего одна, но для проблемы властной она как раз нужна.

Большевики в Советах, страна идёт вперёд, да вот беда, природа опять своё берёт.

Нет ситчика крестьянам, нет хлеба в городах, не соловьи, кукушки в заброшенных садах.

Скажи, скажи кукушка как далеко до дна, а та в ответ замолкла. Гражданская война!

Четыре года с гаком ходил на брата брат, четыре года крови, воссстаний и солдат.

А тут ещё Антанта как в угли керосин, идёт смертоубийство среди родных осин.

Окончены сраженья, победа как венец, а Белому движенью, естественно, конец.

Победа для народов, – твердят большевики, винтовки в оружейку, на лемехи – штыки.

И Фениксом из пепла, всем на Земле в пример, мифическою птицей вставал СССР.

Уклоны левый, правый, троцкизм, бонапартизм, и ликовал лукавый среди партийных изм!

Вождь Ленин бдил на страже, он был умён, не слеп, на смену продразвёрсткам, приходит мирный НЭП.

Однако вождь – не трактор, не из железа он. Тяжёлою болезнью был Ленин поражён!

В году двадцать четвёртом страну покинул тот, кто в сердце коммунистов по сю пору живёт.

Авторитетный самый и признанный большак, не выдержал нагрузок, ушёл в посмертный мрак.

Печалились публично, слюнили пальцем глаз наследники в столице, взлетевшие на раз.

И первым Лёва Троцкий – трибун, боец и вождь, сторонник децимаций, под пулемётный дождь.

Бухарин весь во власти, Зиновьев влезть не прочь, и Каменев стремится Зиновьеву помочь.

Народ всё закалённый, в речах познавший толк, в дебатах съели зубы, как тот тамбовский волк.

Страна в разрухе ига, свинцовые дожди, а тут друг другу фигу винтят страны вожди.

Но зря они старались, Господь не попустил, сквозь будущего сито он их не пропустил.

Страна определила, вождь нужен, но один, и он пришёл ко власти до старческих седин!

Иосиф Джугашвили ему был имя рек, и это был серьёзный солидный человек!

Теперь товарищ Сталин – такой был псевдоним, секретарём стал главным, а прочие под ним!

Не все его приняли, старались приунять, покуда не поняли, пора пришла линять.

Вот тот, что был хитрее, свинтил из СССР, а остальная шобла не приняла пример.

Явится время вскоре, вот будут сожалеть, с таких высот и в яму, в безвестности истлеть.

Страна лежит в руинах, всё снесено войной, тут брошен лозунг новый, вставай народ и строй!

Но есть совсем другие, не могут новь принять, и строй, им лично чуждый, готовы поменять.

Восстания в Тамбове, в огне горит Кронштадт, и на Кавказе банды, всё в мат и перемат.

А позже инженеры, повсюду саботаж, не к месту полумеры, всех в тюрьмы, и шабаш!

Вот правящие классы, в миг ставшие никем, плевать хотят на массы, ведут борьбу со всем.

Где заговор, где взрывы, а где и скот падёт, и не одна разведка свою игру ведёт.

Торговая блокада, теракты, бандитьё, на матушку Россию активно прёт смитьё!

Разруха наступает и голод по земле, но больше не мечтают правители в Кремле.

Мечтателям – не место, прагматикам почёт, все планы – на бумагу, контроль, упор, учёт.

Есть чёткие намётки и пятилеток план, да мысль собрать в колхозы ограбленных крестьян.

А будут недовольны, так это же враги, все тяготы и тужи снесут большевики.

Поганою метлою сметут и в лагеря, не стоит бузотёрить и возмущаться зря.

Когда царя казнили не думали о том, что с властью примиритесь смиреньем и постом?

Расстрелы офицеров и власть имущих стон. Россию превратили в разгульных банд притон.

Теперь охолонитесь, пришла и вам пора, воздастся той же мерой, есть кара для вора!

А те кто был у власти в прошедшие года, сейчас системе чужды, слетают без труда.

Да и вояки с ними, что при больших чинах, о прошлом сожалеют, короче эх и ах.

Однако на старуху, в народе говорят, найдётся и проруха, ведь тут не детский сад.

Когда нашкодил ежли, то встань и стой в углу, а тут, промежду прочим, тебя сотрут в золу.

Ягодам да Ежовым, как вурдалакам кол, сначала в тюрьмах своды, затем в затылок ствол.

Военные, что к власти стремились напролом, в отдачу получили тем сталинским колом.

И с ними под панфары тюрьмой прошли вожди, от сломанной гитары ты музыки не жди!

Трудом безумным адским промышленность взошла, построены плотины, страна теперь скала,

Единственная в мире республика свобод, и принят всем народом законов высших свод.

Колхозное крестьянство, и трактора в полях, свет в новенькие хаты, дороги в тополях.

Стоят страны на страже и армия и флот, надёжа и опора среди мирских невзгод.

И, как гляделось в воду, не скажешь – подожди, войны пришли ненастья, смертельные дожди.

Считай, что пол Европы нагрянули на Русь, горит земля родная, сражайся и не трусь.

Коварно и внезапно нанёс удары враг, десятки тысяч пали, цветёт кровавый мак.

От Буга и до Волги последний марш солдат, от Волги и до Буга убитые лежат.

Приходят похоронки, в слезах далёкий тыл, мамашам и сестрёнкам без близких свет не мил.

В тылу что хлебом кормит советские войска, вооруженья точит у старого станка,

Уделом наших женщин – неимоверный труд, на фронт отцы, а дети теперь к станкам идут.

Война – она любого прикинет на излом, атаки, отступленья, но за спиною – дом!

Пусть даже если где то обидели тебя, откинь свои обиды, страну свою любя!

Вот в городе Париже Деникин – генерал немецких офицеров с презреньем посылал.

И часто те, кто ране на красных шёл в штыки, теперь вели в атаку советские полки.

Вернувшимся из зоны даны страной права с оружием, в атаках писать к главе глава.

И миллионы павших Отечества сынов, пришли к порогу смерти без всяких орденов.

Но те же миллионы людей, а не рабов, заслоном мощным стали отеческих гробов!

Опять четыре года кровавый умолот, а на полях военных разгулье для невзгод.

В тяжёлую годину был нужен человек, в котором отразится его кровавый век.

Возглавил бой тяжёлый и труд в тылу страны, Верховный, просто Сталин, и с ним страны сыны.

Кровавую рулетку сумели повернуть, не дали в сне последнем родной стране уснуть!

И вот с зарёю майской пришёл конец войне, дав шанс живым остаться тебе, ему и мне!

Солдаты возвращались, кто сам, кого везли, слезами окроплялись дома родной земли.

Но пол страны в руинах, чего ни скажешь – нет, без света, при лучинах, горком и сельсовет.

За дело надо браться, кто сможет, как не мы? В землянках и без хлеба, средь стужи и зимы.

Пахать до слёз кровавых России не впервой, и города и сёла приходят в вид живой.

Сегодня нет, а завтра придёт и к нам успех, гуляют люди в парках и слышат детский смех.

Степенно, осторожно, прогнозам вопреки, ведут страну к подъёму в ЦК большевики.

И что б не говорили – защитная стена, есть мощное оружье, и прочь ушла война.

Под Берия опекой, с Курчатовым сошлись российские Ньютоны, и устремились ввысь!

Хоть мы за мирный атом, но нужен паритет, ведь ядерные бомбы – не старый Алитет,

Который мирно в горы ушёл, себя храня, даёшь ответ на вызов, нет дыма без огня!

Так ядерные силы, в готовности всегда, страны на стражу встали на долгие года

И что б ни говорили про то враги тогда, советские ракеты прикрыли города.

Да если бы не это, хоть страшною ценой, обуглилась планета, объятая войной.

Намеченные планы сплотили весь народ, уверенно и бодро грядущее идёт.

Дома встают из пепла, плоды растут в садах, крестьянин и рабочий вперёд идут в трудах.

Нет карточной системы, пришёл сорок седьмой, реформам в государстве дают чинуши бой.

Партийная элита и местные вожди с военной кастой слиты, реформа – обожди!

У нас тут не Европы, без демократий блеск, а внешне – все согласны, рукоплесканий треск!

Менять сейчас и сразу то, что и так ништяк – пускать к себе заразу, ломать основ костяк!

И Сталин всемогущий, хоть пядей семь во лбу, не разглядел измену и не отвёл судьбу!

Чего там точно было, и кто там был палач, безвременье покрыло, всё в бездну, плачь не плачь.

Так вождь ушёл из жизни до срока своего, преемников – навалом, а толку – ничего.

Неплохо получалось у Берия рулить, Политбюро собралось, решили завалить!

Хрущёв, опальный Жуков, предавший Маленков и Лазарь Каганович секли без дураков.

Мол, Сталина терпели, страдали верь – не верь, но Берия покруче, он сам матёрый зверь.

Случись чего, и сразу позор и Соловки, так Берия достались свинцовые плевки.

Убит он был на месте спецгруппою из ГРУ на выходе из дома при свете поутру.

Арестовали сына, в тюрьме сидит жена, обычная картина, рука спецслужб видна.

Во власти оказался юродивый и шут, которого с рожденья Никиткою зовут.

Народ наш шельму метит, не проглядел и тут, жучиное обличье, что носит баламут.

А щирые селяне зовут хрущём жука, так метко окрестили селяне мужика.

Сей деятель сначала развенчивал вождей, нёс Сталина повсюду среди честных людей.

Как мог боролся с культом, себя вознаграждал, и трижды он Героем восстал на пьедестал.

Воздвиг везде хрущёбы и в голод вверг страну, но сеял кукурузу, квадратно и в длину.

Почти дошёл до ручки родной СССР, пришлось убрать задрыгу, подав плохой пример.

Иуду и мерзавца в пенсионеры враз, а хорошо ли это? Иль жаль, что не угас?

По мне так к высшей мере за все его дела, заряд забить и в пушку, испепелить до тла!

И начались отсчёты, ведущие в застой, когда сосуд порожний, то значит, он пустой.

Старели партократы, куда им старым в бой? Препоны и преграды, идёт системный сбой.

Был Брежнев и Андропов, Черненко что то нёс, народ взирал на это и водку пил без слёз.

Подумаешь потеря, у нас абонемент, махнём стакан не глядя, занюхаем в момент.

Но что-то вдруг случилось, пришёл ещё один, на прежних не похожий, с пятном среди седин.

От чёртова копыта поставлена печать, болтал народ открыто, чего уж там молчать?

А с ним и перемены галопом понеслись, исчезли вдруг продукты и цены поднялись

Но Гластность с Перестройкой обрушились на всех, у нас оно помойка – на Западе успех.

Страна летела в бездну, а Меченый болтал, последние идеи за дёшево кидал.

И своего добился, нет больше той страны, которую создали Отечества сыны.

Стоит он на руинах, доволен донельзя, ехидною усмешкой по времени скользя.

Вот тут то нам прерваться пока имеет смысл, пусть сребренники тратит наш с вами Гостомысл!

«Мишаня, Мишаня! Чего ты там такое натворил?»