Читать книгу Девушка-огонь. 13 историй любви - Михаил Бурляш - Страница 6

Светлана: «Накануне европейского рождества мне выпал «счастливый билетик» – поездка в Вену, на годовое собрание компаний нашего холдинга. В самолёте я уснула и мне приснилась ёлочка из самоцветов, которая переливалась всеми цветами радуги…

В венском аэропорту со мной случилось небольшое происшествие, с которого всё и началось. Так и не привыкнув к чемоданам на колёсиках, я несла на плече вместительную дорожную сумку. И вдруг, едва я успела встать на эскалатор, сумка неожиданно рухнула с моего плеча и покатилась по ступенькам вниз…»

Карлос: «Я шёл к выходу из аэропорта, предвкушая долгожданный отдых, когда услышал женский вскрик. Повернувшись, я увидел, как по эскалатору вниз летит чья-то большая дорожная сумка. За пару секунд сумка оказалась в самом низу лестницы, где я её благополучно поймал. Это произошло машинально – сработал рефлекс лётчика и спортсмена. Следом за сумкой на меня чуть не свалилась её взволнованная хозяйка, весьма симпатичная. Оказалось, что у сумки оторвалась ручка… Девушка мне понравилась, а когда я понял, что она русская, был очень заинтригован – с русскими девушками я ещё не был близко знаком…»

Светлана: «Мы разговорились, познакомились. Смуглый мужчина представился Карлосом, оказалось, что он лётчик, в Вене проведёт два дня и, конечно же, будет счастлив продолжить знакомство. Тем более, что Вена „особенно прекрасна в эти волшебные, предрождественские дни“. Он проводил меня до стоянки такси, усадил в белое „Volvo“, дал водителю 50 евро и попросил отвезти, „куда пожелает прекрасная Светлана“. Я была впечатлена и этим же вечером мы уже гуляли по сверкающим центральным улочкам Вены, останавливаясь на всех пятачках с рождественскими ярмарками».

Карлос: «Люблю бывать в Вене в двадцатых числах декабря! Специально подгадываю, чтобы в лётном графике появлялось «окно» для создания рождественского настроения. В этот раз повезло вдвойне – я был в Вене и рядом со мной шла хорошенькая и улыбчивая девушка по имени Светлана! Настроение было супер! На маленьких сценах играли опереточные оркестры с наряженными в гномов пожилыми музыкантами, в сказочных избушках шла оживлённая торговля горячим пуншем и всякими булочками-пышечками, от запаха которых рот мгновенно наполнялся слюной.

Мы прогуливались между рядами с рождественскими товарами и любовались ёлочными игрушками, музыкальными шкатулками, расшитыми рукавицами, стеклянными шарами со снегом внутри и прочими новогодними безделушками. Вдруг Светлана ахнула и бросилась к прилавку. Я нагнулся посмотреть, что же вызвало у неё такой восторг, и увидел брошь в виде новогодней ёлки…»

Светлана: «Брошка была точь-в-точь как в моём сне! Вместо игрушек на ней были самоцветы, и их треугольником окаймляли мелкие зёленые камушки. Я хотела купить её, но Карлос меня опередил. Это был чудесный рождественский подарок! И моё настроение было ему под стать – оно искрилось и сияло. Мы пошли дальше; Карлос крепко держал меня за руку, как будто мы уже долго-долго вместе, а не познакомились только сегодня утром»…

Карлос: «У меня уже урчало в животе от запахов венской выпечки, когда мы, наконец, сделали привал. Я взял две кружки горячего глинтвейна, несколько затейливых булочек и мы устроились за столиком на длинной ножке, у которого с такой же „горячей кружкой“ стояла сухонькая старушка. Все другие столики были заняты под завязку и пришлось побеспокоить старую даму. Я улыбнулся ей своей самой лучезарной улыбкой, и старушка улыбнулась в ответ. Расценив это как приглашение, мы приземлились за столиком и занялись своим глинтвейном, болтая и смеясь без умолку»…

Светлана: «В какой-то момент что-то вдруг стало не так. Сначала я не поняла, что именно, но потом меня как током ударило – старушка исчезла! Мы с Карлосом замолчали, синхронно заглянули под стол и увидели, как она медленно оседает на снег. Не сговариваясь, мы подхватили её под руки с двух сторон и вернули обратно за стол. Лицо и губы её были бледными, бедняжка тяжело дышала – судя по всему у неё был сердечный приступ… Мы усадили её на свободную скамейку и я предложила вызвать скорую, но старушка, услышав слово „ambulance“, из последних сил отрицательно покачала головой…»

Карлос: «Я расстегнул женщине воротник пальто и спросил, есть ли у неё с собой лекарства. Она еле слышно ответила, что лекарства дома, и попросила её проводить. Она неплохо говорила по-английски, с каким-то интересным мягким акцентом. Подождав, пока её дыхание успокоилось, мы со Светланой взяли старушку под руки и повели домой. Она действительно жила недалеко, в небольшом доме с витым крыльцом и красивой деревянной лестницей с высокими ступенями».

Светлана: «В квартире стоял лёгкий запах нарциссов, наверное, это был её любимый аромат. Мы помогли старушке раздеться и усадили её в кресло у окна. Седые волосы старой дамы были собраны в аккуратный узел, в ушах мерцали бледно-голубые камушки, похожие на капли. Она показалась мне удивительно красивой для её возраста».

Карлос: «На книжной полке нашлась коробка с лекарствами, наша новая знакомая выбрала одну таблетку, положила себе под язык, и мы со Светланой облегченно вздохнули. Как только старушке полегчало, Светлана отправила меня в магазин за молоком, лимоном и мёдом. Мол, бедная женщина долго была на морозном воздухе с распахнутым воротом, а позаботиться о ней некому, судя по одинокой квартире… Не хочется, чтобы она простыла. Удивительно заботливая девушка! Надо присмотреться к ней посерьёзней…»

Светлана: «Пока Карлос ходил в магазин, мы немного поговорили. Вернее, говорила я, а старушка, расслабленно откинувшись в кресле, держала меня за руку и внимательно слушала. Мне хотелось её успокоить, и я рассказала, что я из Москвы, где сейчас совсем тепло, и почти нет снега, что удивительно для русского декабря. Я говорила про красные рубиновые звёзды, которые загораются над Москвой каждый вечер, про то, что новогодняя столица очень красива, деревья украшены тысячами мерцающих огоньков, на всех больших площадях стоят нарядные ёлки, а люди спешат за покупками к празднику…»

Карлос: «Когда я вернулся, Светлана сделала горячее молоко с мёдом и подала старушке. Та пила и улыбалась, и мне даже показалось, что на её лице стало меньше морщин. Мы собрались уходить, но она вдруг указала на резную шкатулку, которая стояла на этажерке, и попросила подать ей. Задумчиво посмотрев на мою спутницу, она достала из шкатулки что-то завёрнутое в клочок бежевого шёлка, протянула ей и сказала: «Ты из Москвы, Светлана… из России… я люблю Вашу страну, люблю русских… Когда-то давно, один русский человек спас меня из большой беды. Это было в апреле 45-го… Мы были вместе три дня. Тогда было такое время, казалось, что каждый день может стать последним. Я полюбила его, но больше никогда не видела. Его звали Андрей. Андрей… Я так назвала сына, но он живёт далеко от меня и мы совсем не видимся»…

Светлана: «Мне показалось, что старушка сейчас заплачет, но она оставалась спокойной и даже отрешённой. Только руки дрожали. Она продолжала говорить. «Когда я слушала тебя, я думала о нём. Жив ли он ещё? Помнит ли ту весну в Вене? Он тоже был из Москвы. Это то, что он подарил мне на память, когда мы расставались. У меня нет его фотографии, нет адреса, вообще ничего. Но я хочу, чтобы его подарок вернулся на родину. Сколько мне ещё осталось? А после меня это будет никому не нужно… Пожалуйста, отвези это в Москву… и спасибо тебе, Светлана».

Старушка отвернулась к окну и Карлос потянул меня за руку – пора было уходить».

Карлос: «Мы вышли из дома и какое-то время шли молча по прекрасной, сияющей огнями Вене, наполненной рождественскими мелодиями и ожиданием праздника. У каждого в голове были свои мысли… Когда мы дошли до Венской оперы, Светлана решила посмотреть, что же такое дала ей старушка и мы остановились под фонарями у входа в оперу».

Светлана: «Я развязала ленточку, развернула шёлковую тряпочку и достала из свёртка… медаль «За боевые заслуги»! Она была почти как новенькая, даже блестела в свете фонаря – наверное, старушка её часто натирала. Я почувствовала как на глаза навернулись слезы…

Эта картина, наверное, запомнится мне навсегда – я стою у входа в Венскую оперу, держа в руке советскую медаль военных времён, и по моему лицу текут слёзы. Вокруг искрится снег, откуда-то издалека звучит весёлая музыка, а стоящий рядом смуглый мужчина в элегантном пальто поверх лётной формы растерянно повторяет: «Светлана, почему ты плачешь? Почему ты плачешь, Светлана?»