Читать книгу Вещи - Михаил Дурненков - Страница 3

Дамы и господа, мы приносим наши глубочайшие извинения. Дело в том, что Николай, тот самый Николай, который должен был провести эту экскурсию, сегодня не может этого сделать, и мы попробуем сделать это за него.

Простите нас.

Николай, тот самый Николай, который должен был провести эту экскурсию, любит цитировать математика, своего дальнего родственника.

Пять хлебов для пяти тысяч верующих – как-то записал дальний родственник Николая, – это не про математическую сторону чуда, когда один предмет умножается на пять тысяч. Эта метафора наглядно показывает, что и для пяти человек и для пяти тысяч количество не значит ничего, а тождество сохраняется только в одном случае.

И если бы с нами сегодня был Николай, он бы сказал нам, в каком именно случае сохраняется это тождество, ведь это именно его дальний родственник совершил это открытие.

Обратите также внимание на растительность в местности, в которой мы с вами сейчас находимся. Задавались ли вы вопросом, сколько лет нужно березе обыкновенной, чтобы вырасти? За сколько лет она достигает десятиметровой высоты? А сосны? Сколько времени нужно обычной сосне, чтобы вырасти на высоту пять метров?

И если бы с нами сегодня был Николай, он бы сказал нам, сколько лет чтобы вырасти нужно березе, сколько сосне и даже редкому в наших краях эвкалипту. Но его нет сегодня с нами.

Николая с нами нет, и мы приносим свои извинения.

Климат местности, в которой проходит наша экскурсия, называется умеренно-континентальный, сильные морозы и палящая жара редки и не характерны для города Казань. Наиболее частыми ветрами являются южный и западный, штиль бывает в среднем 13 дней в году. А вот на Маршалловых островах, климат является отличительной особенностью. Дело в том, что он меняется с севера архипелага на юг, от тропического до экваториального. К Маршалловым островам мы еще неоднократно вернемся, в связи с Николаем, тем самым Николаем, про которого пойдет речь в дальнейшем.

Так что насчет Николая, казанского Николая, дальнего родственника математика? Что насчет Николая, который знает время роста деревьев? Того самого Николая, жизнь которого так тесно связана с фактом существования Маршалловых островов?

Один мой знакомый по имени Николай, который работал гидом на экскурсиях, расстался со своей девушкой по имени Жанна. Они расстались на месяц.

«Чтобы привести мысли и чувства в порядок» – сказала Жанна.

А через месяц, когда он вел экскурсию для иностранных туристов, Николай увидел Жанну в белом платье с женихом, фотографирующимися на фоне храма всех религий в Казани.

«Ну не у вечного же огня. – говорила Жанна, – Кстати, где он у нас?».

«Мое сердце заметалось, подскочило, дернулось к горлу и вырвалось наружу» – сказал Николай.

Считается, что одним из причин современного изображения символа любви сердца является пара лебедей, которые образуют эту фигуру, соединившись носами. Лебеди, к тому же являются символом верности, они образуют пару, которая не меняется на протяжении всей их жизни.

Для изготовления работаем с покрышкой R13, шириной 165 мм. Длина окружности ее составляет 180 см. Разметку надо начинать с нанесения двух рисок, делящих окружность покрышки примерно пополам, это, по сути – длина «шеи» будущей «птицы». Из инструментов вам нужна болгарка – делать пропилы и лобзик, чтобы выпиливать крылья и хвост. Глазки такому лебедю, можно изготовить из двух вкрученных в резину болтов с покрашенными в красный цвет шляпками.

В меня вселился берсерк, – вспоминает Николай, – и мне было все равно, сколько передо мной врагов – пять или пять тысяч. Странным образом в тот момент количество для меня не имело значения.

Свадьба это сакральное действо, инициация во взрослую жизнь, порог, переступая который, молодые люди переходят из одного статуса в другой, из одного мира в другой. В принципе, самое близкое к свадьбе и ее символическому значению, это похороны.

Однажды у меня умер близкий друг. Под Новый Год, в католическое Рождество, в заснеженном городе в тысяче километрах от меня.

Ни одного ангела рядом, – сказал он перед смертью. Это были его последние слова.

В день его похорон я должен был в детском садике изображать Дед Мороза. В группе моего ребенка. С утра я должен был прийти, переодеться, наклеить бороду, подложить подушку в халат, и изображать Дед Мороза. Я учил текст. И как-то глупо было лишить детей в детском садике Дед Мороза и лететь за тысячу километров, чтобы успеть на похороны друга.

На Маршалловых островах говорят на двух языках – на английском и маршалльском. В маршалльском языке есть несколько множественных местоимений второго лица. Есть «ты», есть «вы двое», «вы трое», «вы четверо» и «вы – много». Такой вот необычный маршалльский язык.

Эй, вы, четверо, встаньте тут, чтобы было видно самолеты, – говорил фотограф свидетелям рано утром в шесть утра. Я летел на похороны друга, а в этом же аэропорту была свадьба – невеста, жених и провожающие их пьяные свидетели.

А теперь вы, двое – говорил фотограф молодоженам.

Мои доводы не примет суд, потому что я женщина, а суд – мужского рода, и он скажет, что мои доводы женские, но ведь я женщина и у меня есть доводы. Хорошо – книги в книжном шкафу Павла пахнут так, что у меня разламывается грудь, а серьги в ушах у мамы Николая раскачиваются как два маятника, которые отсчитывают мое время до смерти. Это доводы? Если это доводы, то примите их, я все сказала.

Этого мало? Тогда запишите еще, что двое сумасшедших это запал и детонатор, двое сумасшедших это гололедица и подножка, двое сумасшедших это гланды и аппендицит, двое сумасшедших это взлом и кража, двое сумасшедших не должны быть вместе, потому что так не должно быть, что машина едет, но ею никто не управляет.

На кладбище было холодно так, что казалось, смерзлись все внутренние органы. Похороны как похороны. Но только в тот момент, когда моего друга закапывали, именно в тот момент меня пронзила мысль, что я его больше никогда не увижу. Именно в тот момент я это осознал. И я понял, для чего нужны похороны.

Наверное, я должна была попрощаться с ним. Это ведь правильно. Но я не сделала этого, не попрощалась с Николаем. Когда мы расстались, я была уверена, что больше никогда его не увижу. Да, я сказала ему, что нам нужно провести мысли и чувства в порядок. Не знаю, почему я так сказала. Наверное, чтобы не делать ему больно.

Вы, четверо, встаньте здесь. Вы двое чуть правее, а вы двое левее. Чтобы минарет было видно.

Язык Маршалловых островов, это воистину язык фотографов.

Но почему всё не так? Вернее, почему всё так? – говорил Николай.

Николай сидел у шлагбаума, ведущего к заброшенной военной базе. У Николая был разодран пиджак и подбит глаз, в руках Николая был шкалик с водкой, на видео Николая снимал корейский турист – он с самого начала экскурсии был с ним рядом. Глаз Николаю подбил жених, когда Николай сдирал с головы Жанны фату.

А может быть, это родители во всем виноваты? Виноваты в том, что у меня все не так? А? Сунь-хуй? Или как там тебя? – говорил Николай.

Меньше всего в своей жизни Джун Со, (так на самом деле звали корейского туриста) был готов обвинять в чем-то своих родителей. Восток есть восток. Ну, может быть немного. Совсем немного. И только в одном пункте. Сосны. Единственное, в чем по-настоящему Джун Со был готов упрекнуть родителей, это сосны.

Я всю свою жизнь мучительно наблюдаю, как медленно и с трудом растут сосны. За десять лет они кое-как дорастают до пятиметровой высоты. Почему родители не сажали сосны? Ведь сейчас они бы уже были большими! Почему они не сажали сосны, когда были молодыми?! А? Почему?!

А я не понимаю, почему они воспитали меня таким? Почему за всю жизнь я смог полюбить только одну женщину? И что мне теперь делать после того как я потерял эту одну женщину? Что мне делать одному?

А я не понимаю про сосны!

Почему всё не так! Почему всё так!

Сосны!

Обратите внимание на этот разрушенный дом. Здесь когда-то, под музыку с мобильного телефона самозабвенно танцевали пьяные мужчины – казанский экскурсовод Николай и экскурсант из Кореи Джун Со.

Как все началось нелепо, так же нелепо и закончилось, и я рассталась со вторым мужчиной своей жизни, чтобы встретиться с третьим. Но вообще он не третий, он даже скорее нулевой. Потому что он мой папа, и я встретилась с ним впервые за свою сознательную жизнь. Потасканный мужчина, в его возрасте положено быть потасканным. Я не помню, как выглядит плод под названием земляная груша, но когда смотрю на своего папу, думаю, что земляная груша полностью описывает его, потому что он землистый и грушевидный.

У меня было три жены, и все они любили меня без памяти, – говорит мой папа, которого я вижу первый раз в жизни. Я смеюсь так долго, что он успевает обидеться. Так вот значит в кого я такая дура, – говорю я ему, в конце концов.

Николай теряет сон. Николай просыпается и понимает, что стук его сердца, на самом деле, это тот стук, который производят копыта лошади, когда задевают верхнюю дощечку барьера. Николай лежит в пять утра, смотрит в потолок и думает об этом стуке.

Это, наверное, и есть возраст, – думает Николай, – вот так живешь, живешь, а потом оказывается, что барьер лошади уже и не взять. Всё-таки это родители во всем виноваты.

О всех своих претензиях Николай сообщает родителям. Его родители добрые старенькие люди, которые любят дачу, Николая и глухого пуделя по кличке Баскервиль. Они чувствуют, что им осталось очень мало, поэтому они очень рады претензиям Николая. Ведь так, они могут успеть рассказать ему что-то еще.

Тебе нужен ребенок, – говорит старенький отец Николая, – ребёнок это шанс все исправить. Это шанс быть тем папой, которого тебе не хватало.

Поешь пирога, пока он еще теплый, – говорит мама Николая.

Николай выходит от родителей, уезжает за город, долго идет по дороге, потом ложится на траву и думает. Он думает о себе, о своих родителях, о Жанне, о Джун Со и всех людях которых он знает.

Какие мы все-таки искалеченные! Какие мы все искалеченные, мы обрубки людей, части людей, которые приспособились жить, научились использовать свои травмы, чтобы жить, и вот мы собрались вместе, обнимаем друг друга своими обрубками, поддерживаем в равновесии, стоя на своих культях, рискуя упасть гораздо чаще, чем те, благополучные, которые видят мир не с нашего странного ракурса, а просто с высоты своего роста, вероятно, как и полагается людям в норме, и вот мы создаём семьи, пытаемся быть людьми, пытаемся делать все тоже, что делают нормальные, печь пироги, работать, забирать ребёнка из детского садика и пытаемся согревать друг друга и беречь и помогать друг другу в каждую секунду и иногда испытываем такие невероятные приливы нежности друг к другу, такую всепоглощающую любовь, что кажется, что она возможна только потому что мы – такие!

В это время Жанна едет в автобусе. Если у вселенной есть геометрическая кривизна, как утверждают некоторые исследователи, и если автобус будет ехать бесконечно, то теоретически Жанна может приехать к Николаю, если же исследователи ошибаются, то сейчас Жанна всё дальше и дальше от Николая.

Двое сумасшедших не пара, думает она. Горло болит, думает она. Когда солнце садится это как смерть, думает она еще. Если эта божья коровка справится с застежкой моего рюкзака, думает Жанна, я закричу, я остановлю этот автобус, я выпрыгну и черт с ним, что никто не управляет этой машиной, пусть она мчится неуправляемая, сколько может, сколько ей назначено ехать, ведь наступает вечер, вокруг нас сгущается тьма и, пусть в ней будут двое сумасшедших, каждый из которых свет для другого.

Жанна смотрит на божью коровку, которая ползет по ее рюкзаку, и не может пошевелить даже пальцем, а автобус едет, и увозит её всё дальше и дальше по ровной как стол вселенной.

Привет друг. Это гугл переводчик, он помогает писать русский язык. Пересылаю тебе видео, которое я снял в тот день. Я архивирую видео, снятое за годы и тыкаться на видео экскурсии. Мне снова нравится всё, включая этот финал «бухать в гаражи» – надеюсь, я правильное воспроизведение. Я смотреть, хохотать и плакать и это правильный порядок для понимания красота. У меня есть твой электронный адрес, но у меня нет твой физический адрес. Я желать выслать тебе семя дерево эвкалипт. Дерево эвкалипт самое быстрое дерево – пять метров в год. Сто метров сто лет. Успевать наслаждение дерево эвкалипт, пока живой. Я счастливый. Но у вас есть свой. Это береза. Очень быстрое дерево. Сажай в землю березы. Красота. Много березы, стол, природа. Красота. Как есть на видео. Место существует? Ты еще делать такая экскурсия как тогда? Грустно и красиво. Твой дружеский Джун Со.

Когда меня бросила Жанна, я сидел дома и пил. И смотрел телевизор. И как-то ночью проснулся, оттого что в моей комнате пела птица. Это по телевизору показывали передачу про птиц Маршалловых островов. В тот самый момент, на экране, ученый орнитолог показывал птицу, последнего оставшегося в мире самца. Все остальные представители этой породы вымерли, благодаря нам – людям. И эта последняя в мире птица пела, сидя в клетке. Она пела очень долго, и старательно. Она чирикала, чирикала, чирикала…

Пять хлебов для пяти тысяч верующих – написал дальний родственник Николая, это не про математическую сторону чуда, когда один предмет умножается на пять тысяч. Эта метафора наглядно показывает, что и для пяти человек и для пяти тысяч количество не значит ничего, а тождество сохраняется только в одном случае – когда речь идет о любви.

«Этой песней он подзывает самку» – сказал орнитолог, когда птица, наконец, перестала петь, – «Он не знает, что он последний». И тут птица снова начала петь.

В этом месте должна быть песня.