Читать книгу Быть. Том 5 - Михаил Константинович Калдузов - Страница 19

В отдалённом свет-пространстве22

В позолоченном убранстве:

Царстве светлом, удалой

Жизни вечной не былой,

В мир сияла, небе сводном

Одинокая звезда,

Освещая блеском годным

Опустевшие сердца.

Век мечтала убедить,

Наделив особой мыслью,

Что безликое23 любить

Не являлось прежде былью…24

Жар пуская неизвестный

Телу радости несла,

Выступая точь невестой

Ночи брачной торжества.25

Там корсетом в небе сводном

Мириады звёзд желали

Быть кому-то всё же годным,

Утолением тьмы-печали.

Стать кузницей загляденья,

Упоеньем чувств души:

Жаждой взора упоения,

Устремления вершин…26

Там горела в небе сводном

Одинокая звезда,

И ждала пока угодным

Будет свет её краса…

***

А быть далее, к горизонту

Простирался звёзд вдогонку

Томных таинств треволнения

Не сомнения, вдохновения

«Вечный лес» красы незримой.…

Позабыть чей не силком,

Зыбкой пыткой преунылой,

Хладной смертью иль кнутом, –

Уж не выйдет веской силой.27

…

Извечный лес, красой неотвратимой

Неумолимо звал к себе, –

Как отказать раз молчаливый28

Твердил неустанно судьбе?..

***

Это всё метафоры. Дабы мозг, визуализируя понимал, что конкретика, когда речь касается творчества, призванного изменить взгляд на жизнь – ни к чему. Поэт вкладывает в своё творение текущее переживание. И правда-истина всегда за Творцом. Ибо лишь одному ему известно о том «благодатном» послевкусии особого следствия, не предающегося слову. Ибо лишь ему одному ведомо то переживание, чьё побуждающим образом призывает вновь и вновь высвобождать внутреннее неутомимое явление, именуемое вдохновением. Ибо лишь ему, сквозь слог дано выражать то, что не каждому оратору «от Бога». Ибо поэт – искусство. Ибо поэт – есть Бог. Все остальные, сопричастные – его дети. Ибо творят, что велит их суть, отличием от повелевающего сутью поэта.

Мир Вам судья, господа и дамы. И ежели юное поколение когда-то воспрянувши, превозмогая над слабостью, страхом и ленью решит, восседая занять почтенное место рядом с ныне непостижимым, но постигаемым исключительно сквозь поэтический слог, – я буду несметно рад. Из всех наград, что мог получить – улыбка в лице, Вашем дворце, чьи двери открыты в мир Атлантиды…

Ибо поэт – Бог, и он – на века. Ибо он Вечность, ибо вещал в нём глас первичного. И единственно-возможное, ограничивающее его безгранично-созидательное, – нынешняя некомпетентность ума к передаче, осязаемого в слово-слог. Ибо поэт – прежде не человек, а чувство. И ему, как и любому музыканту нужно осознавать, что значит каждая мелодия струны его созидательной души. Ибо душа его более распростёрта к опознаванию истинности, нежели чем иная другая, склонная к искусству.