Читать книгу …театру, людям и Творцам - Михаил Константинович Калдузов - Страница 5

Разговор Ангела со Святым Духом. Оба находятся на мачте корабля. На заднем плане сидят моряки и занимаются своими очевидно бессмысленными делами.

Пояснение: так как Ангел и Святой дух в целом являются представителями одной и той же концепции, то, будучи одним и тем же, они, разотождествлению поддавшись (в рамках данной пьесы) приняли облик двух отдельных личностей, порознь ведущих между собой осмысленный диалог. Хотя в сути, если взглянуть глубже, отражение тех самых дум вы сыщите, заглянув, даже неглубоко, в самих себя. Ибо с вами кто-то всегда ведет диалог. Это ваши мысли и вы. Но кто есть вы? А ваши мысли? А где же вы?..

НАЧАЛО.

Ангел и Дух стоят на сцене. Задний фон приглушен.

Голос за кадром:

В действительности человек че осознает, чем бы не обладал, что именно скрасит его счастье, несметно «обогатив, насытив» вплоть до отведенных лет, – в особенности кому воистину обязан его успех. Не ведал, покуда вечно лицезрел лишь сень счастья; посему и гнался за чем угодно, но не за тем, не эфемерным чувством свободы, дарующим вечное понимание; ибо круговорот одурманивающего (мысленного шторма от гонки за мнимым идеалом) не выпускал его за пределы суетного, житейского круга – к прозрению. Посему и жил в незнании от стремления в никуда, неведением поглощённый. Уповая в кого угодно, в т.ч. высшие формы, оправдывая своё несовершенство причиной врождённого или унаследованного изъяна… Но быть возможно причина в отсутствии стремления к стоящему?..

Человек верит лишь в то, что мог лицезреть воочию. Посему никогда не узрит сень величественного; посвятив его поиску неопределённое кол-во лет; чтобы впоследствии до конца жизни, пребывать в ослепительно-пленительном чувстве умиротворения от непрестанного присутствия триумфального в его жизни. Стремившись пронять, прочувствовать затрагиваемую суть уже останешься в крат с большим, чем тот извечно возбраняющий, веривший лишь своему ничему. Ибо ничего не от того, что он никто, а от того, что в нём пусто! Ведь это хорошо верить себе, да? В кого же ещё? Но в деле, уверен ли ты, о достопочтенный, возмутивший в себе, чего не стоило, что нынешний ты, – тот, которому стоило вовсе верить?..

Ангел, дух и чтец за кадром описывают рождение звезды или человека, который впоследствии становится капитаном судна:

И однажды в свет, негласно,

Днём ненастью неподвластным:

Под эгидой птицы млечной

Родилось дитё беспечно…

Он был из тех, кому всегда

Судьба на диво улыбалась:

Всё от того, что жизнь чужда

Ему обыденна была…

И что являлось как беда,

С чьего волновалось

Любое, живое, всегда, –

Ему казалось, ерунда.

За что убивалось,

Сражалось в шторма, –

Ему в стократ досталось,

И боле полного пруда…

Дух:

И чтобы стать кем должен был

Его «изгнали» из затишья,

Чем дорожил и всяко чтил, –

Всё потерял; судьбы пронял.

Жизнь в пепелище превратил;

Всему апатию привил;

Его величие развил,

Себя к нему уподобил.

Двуличие – разлил;

Безличие – разбил,

И жаждой пущего учил:

Чём истинно отличие

От тех, кто в мир дарил

Любви безгранное величие,

И заурядно, кто твердил,

Как возлюбить обличие,

Чьё сам и норовил

Унизить на приличие.

Ангел:

Его закон зажечь миллион

Своих минуя похорон,

Сквозь батальон взнести огонь,

Могучий силы удалой…

Войн укоротить,

Любви возвысив рецидив, –

Всех восхищать,

О Высшем вещать.

В жизнь не смотря достойных,

Сквозь призму знойных

Дней бывших своих,

А ныне святых, –

С-И-Я-Т-Ь.

Голос за кадром:

Вам не узреть той чары главной,

И той единства веры талой,

Чья насущна, первозданна

ИХ питала постоянно.

Вам не знать, но преуспеть

Жизни истинной понять, –

Вы никто, как предложны.

Раз вы нитью плетёны

Неведомой, но тягучей

Единения всего, –

То внимите, наконец,

Слога верного сего!

Устремления взор точить

В небо славное окно,

Чистой мыслью, «первозданной»,

Преобязаны давно…

Дух:

Ему как прежде никому

В главе вращения планет

Было ведомо почему,

Среди одной так много бед.

Являл свой гения порыв

Письмом, четверостишии:

Тайн приоткрыв, не утаив,

Эгиду сокрушав затишья, –

Он сеял свет своим величием,

Где в слово истину забил:

Им дух Святой, в Его обличии

День изо дня руководил.

Он был один кому под стать

Всей жизни испытания

Преодолеть, итогом стать

Миллиона зажигания.

Сердец разжечь, давно забывших,

Закинувших долой,

Но ясновидяще твердивших,

Про тело, дух и упокой.

Тел усмирить, гордо носивших

Крестов нательных – амулет,

Не ведавших, но чтивших,

Слепо веря, в чего быть нет.

Ему явилось повстречать

«На воле» прежде испытания,

Чьих было Вам век не под стать,

Ввиду прелюбодеяния:

Ангел:

Он был явлен спустя столетия

Кончины Высшего творца

Стихосложения, слога пения, –

Вам имя гласно сей венца

Чей след оставил вековой:

Рубив неустанно строкой

Порывом гения вещая,

Жизнь возвышая и начал…

Дух:

И освещая путь идущих,

И дремлющих вовсю

Он силой вездесущей

Топил великую стезю.

Голос за кадром:

Как говорил из тех, кто знал,

Его видал кто воочию, –

Он въявь порхал, где свет сиял;

С Его был венчан дочерью.

Он бед впитал,

Чьих день ваш не застал;

И посему Его причал

Бывал впредь там, –

Где звёзд вокзал:

Манил убранством, красотой,

Где чувств, неписанных покой,

Конвой, где счастья, где парил,

Где света блик его нежил…

Где счастья век не знал границ

Их было вовсе не видать:

Покуда, чтец, друг мой, ресниц,

Забвенных ты не отворил

Пред тем как воспархать,

Да безустанно воссиять…

Ангел:

Я не верен осознал,

Мысль пронял, ли я кого,

Выше твёрдо описал…

Но уверен, всё поймёшь

Ты однажды, днём прекрасным,

Когда путь свой обретёшь

Счастьем вечным, беспристрастным…

Палуба освещается, на сцену под опр. музыку (см. аннотацию) выходят Ангел и Дух:

Ангел:

Устремляя взор ввысь, подразумевая, что к Богу:

Много ли чувству надобно в жизнь?

Много ли то желает отныне?

И может, истинный успех

Испит не благостью утех?

Возвращая взор к публике:

Как знать… Вас не унять.

Но и понять Вы не пытались, —

Лишь только думали, как взять,

Чего взамен отдать боялись…

Святой дух, смотря на ангела:

И как один нелепый смерд

Сумел величие воскресить?

И как огонь сумел зажечь,

Познав беспечный идеал?

Подразумевает человека, который некогда спас человечество, пожертвовав свою жизнь. Опять же конкретика не предоставляется ввиду того, что, когда речь касается истинного, конкретика не уместна. И каждый будет видеть лишь своё в зависимости от познанного и проявленного знания. Но вы все и так должны понять о ком идёт речь.

И как Его он отыскал,

Коль был взращен во мраке тьмы,

И дней погибели своей

Любви, не знающей огней?

И где искать его отныне,

Коль свет забрал его в верха?

Неужто там, где чувство жизни,

Ту зарождало завсегда?..

Ангел:

Снова смотрит на сидящих людей на в зале. И чтобы не смущать никого из зрителей, в зале должен быть свой человек, на которого в первом ряду обратит своё внимание, исполняющий роль ангела.

Свой променяв на тьму талант,

На блеск несносный-бриллиант —

Чего добился в сути ты?

И где отныне тот беспечный

Огонь любви, скажи сердечный?

Куда исчез его накал,

И триумфальный пьедестал, —

Куда ты дел, о вековечно,

О склонный к мукам, ты скажи?

Святой дух:

Обращаясь очевидно к Богу, демонстративно устремляя взор ввысь. Потому как связь с единством, Богом устанавливается, когда человек и дух в гармонии:

О думы властный ореол!

Уж сколько лет твои почтения

Века, сживая, не обрёл,

Терпев во свете огорчения…

Двуликий этюд потому как он являлся вопросом и повествованием одновременно:

Ты слышал сын как лепетая,

Речей блаженных провещал:

О непреложном чувстве рая, –

Извечном облике начал?

Как безустанно восхищая,

Песнь возвышал вослед любви,

Чью созидал, миг созерцая,

Уверив чувству вопреки?..

Ангел: (Подразумевая человека)

И снова он! Ты всё о нём,

А о себе, скажи, изволишь

Хоть вспомнить изредка, отнюдь?

Иль будешь снова, докучая

Свод содрогать прелюд?

Снова обращаясь к залу:

Доколе мигу, чьи мучения

Нас заставляли погибать!

И сердцу не сыскать забвения

И чести более просвещать!

Обращаясь к духу:

О мук вобравший, Святый Дух!

Не возбранишь со мною лиру

И разжигая пылом миру

Ты отыграть, пролив любви?

«О боже мой, – подумав про себя… —

О чем я говорю?

И быть кому,

О чем внемлю…

(Обращая взор на сидящих моряков, занимающихся своим делом; они должны веселится, обсуждать какие-то проблемы, делать вид, что работают)

Они ведь, в роскоши купавшись,

О чувстве разве вспоминали?

О том волнующем порой

И безустанно заводной

Той силе жизни беспристрастной,

Чью не сыскать на поле красном…

Дух:

Да и поди того не знали» —

Добавил бравый телогрей,

Чьего всеславный апогей

Границ разумия не видал.

Ангел:

Чего с них взять?

Они рабы, себя страдать

Нарочно приучили!

Так для чего их укорять?

Что ненароком позабыли?..

Подразумевается образ единства, конечная станция, осознаваемая под забвение лет, когда человек в гармонии “с духом” приходит к единому пониманию всех процессов, в том числе и воли, замысла Бога.Нельзя обвинять человека в том, что он еще не познал. И если он вам казался плохим, или очевидно некомпетентным – это значит, что у него в любом случае все впереди. Как и у вас. Сегодня грязь, а завтра князь; сегодня князь и завтра грязь…

Дух:

Да быть ты прав!

А впрочем, как обычно.

Их злополучия нрав, –

Очаг тепла привычный.

Ангел выходит ближе к зрителям сцену, обращаясь к образу светлому Любви, она же Мария и заявляет:

Мария красивая, женственная девушка, гармоничная, грациозная. С пробужденным энергоцентром в области сердца. Зритель должен чувствовать искренность. А не просто видеть картинку. Это значит, что тот, кто будет отбирать роль для девушки должен владеть вопросом. В иных случаях искренность будет двойственно ложится на восприятие каждого, кто будет заочно входить в очный резонанс от увиденного. Ибо сначала видишь, а потом чувствуешь. А должно быть наоборот. И снова: вы должны владеть вопросом, чтобы понимать то, о чём идет речь.

Приветствую тебя,

Мой берег моря,

Сестра страдания – души!

Тиши хранитель, упокоя

Царица жизни и вершин…

Как жизнь твоя, мне расскажи?

Неужто снова миражи

Питают падшие сердца,

Свершая гадкие дела?

Голос за кадром:

Подразумевается блуд, разврат, похоть и т.д.; важно помнить, что любовь и забвенная страсть – это разные вещи. И если вы не умеете себя контролировать и держать в руках, то это опасно прежде для вас же самих. И если вы думаете, что молодость именно для этого, вы отчасти правы. Без этого не раскрыть свой бутон жизни. Но важно понимать, что лишь это, – путь в никуда. Вас не накажет небо за ваш разврат по отношению к обществу и его участников единого процесса, потому как вы ответите за это своей же судьбой, в которой и будете впоследствии лишены должного понимания; или попросту вы будете жить в неведении. Лишь потому, как некогда побоялись рискнуть. Обратить взор сначала на небо, а затем внутрь самого себя. Глупо ожидать божественного воздаяния за содеянное в прямом облике, который вы так мните увидеть. Вас накажет само общество и принцип, по которому оно сформировано. Важно помнить, что мир – это материализованная энергия. И чем больше вы созидаете безрассудства, тем ярче ответ неблагоразумия, уравновешивающего потенциал всех стихий. И если на одном квадратном километре будет блуда, разврата и неверия и больше, чем на сотню других, этот квадрат будет поражен самой же материализованной энергией, принявший форму человека. Никто иной, кроме человека, исполняющего роль, не вмешивается в эти неуловимые глазу процессы. Только человек. И так было всегда. Возможно впоследствии, когда мир будет готов принять иную правду… Во всяком случае, это всегда будет не наказание, а поучительное закономерное следствие поделом, служащее для гармонизации единого процесса.

…важно помнить, что любовь и забвенная страсть – это разные вещи. Не важно, что это: отрада или приятная эмоция блаженства от стана любимого человека. Вы должны восседать над любой формой блаженства и отрады лишь для того, чтобы обрести понимание; как состояние, которому уже не нужны понимания и объяснения, следствия и причины для того, чтобы безмятежно существовать на протяжении всех отведенных лет. Покуда высшее понимание, это когда вы едины с энергией жизни. Гармоничный, уравновешенный механизм Вселенной, осознающий, что от него хотят. Это когда вы и есть жизнь. Когда вы выше этой низменности человеческой прихоти ЭГО. А если отрада вас сводит с ума, а ее отсутствие вызывает апатию, на что вы рассчитываете, когда хотите понять суть или смысл жизни? Ведь дай вам поиграть с этой силой, впустив в её обитель понимания и мудрости, – вас тотчас же разорвет на части, как минимум от того, что ваш организм буквально начнет сходить с ума от переизбытка этой самой эйфории блаженства. И те, получающие это удовольствие посредством веществ тому содействующих! Чем больше в вас любви и понимания от совокупности пройденных испытаний, укрепляющих веру в жизнь и Бога, чем больше в вас милосердия и мудрости, полученной от череды пережитых отнюдь не радужных обстоятельств, – тем больше в вас любви, и стремления к жизни, которой не нужны никакие и извне стимулирующие вещества для того, чтобы чувствовать себя в ней благоприятно. Ибо та нирвана, обретенная от самопознания и распознания в себе божественного начала, вне границ понимания. И никакие пилюли не расширят ваш горизонт восприятия, и не подарят ясность знания, восприятия и осознания, пока вы не переживете каждое жизненное обстоятельство ТАК, чтобы в каждом из них была сохранена вера в единое сущее, зарождающее все ситуации с целью вашего прозрения через укрепляющие вашу ВЕРУ в Бога обстоятельства.

Мария:

Играючи пожала плечами, создавая вид, что не до конца поняла о чём говорит Ангел. Невзрачно улыбнулась, но не отвернулась от застенчивости; воочию показав, что польщена, но на нее эти слова не действуют. Ибо она выше смущения.

Голос за кадром говорит следующие слова, описывая Марию:

И освещая кутерьму,

След оставляя вековечный

Она порывом чувств беспечных

Тьму обращала в рандеву…

И чарой пламенной, сердечной,

Жизнь зажигая наяву,

Чувств воскрешала вековечных,

Любви даруя глубину…

ДУХ:

Обращая свой взор на всё его окружающее, изъявляет:

Безудержный миг беспечный

Расскажи куда спешишь?

И игриво чувств сердечных

От чего собой нежишь?

От чего томишь надежду,

Созидая блажь во свет?

И хранишь собой невежду,

Забирая «лучших» вслед?

От чего не скажешь правду,

Прений всех сведя на нет?

Неужели эту жажду

Одолеть лишь может свет?..

Ангел:

Хорош являть! Мы не одни!

Вкруг оглянись, мой друг!

На кой роптать, коль решены,

Их дни ненастные потуг?

Дух:

Но были те, ли виноваты,

Раз проживали век впотьмах?

Иль одинаков спрос: богатых,

И нищих, поедавших прах?

Ангел:

Я лишь молю, не боле, друже!

Слова молитвою кричу:

Чувств исторгая жизни-глубже,

Слог, просвещающий несу:

Устремляя взор снова ввысь:

Ты прости их Отче-свят:

Не носили прежде твой

Досточтимый злат-наряд,

Век разбавивши тоской,

Потопая тин мирской

Искушаясь с благ, дум-смрад:

Ты прости век дорогой,

Их несносный звездопад…

Ты прости их дьяволят,

Развенчавших дня покой:

Ты прости их Вечный-свят

Ты прости, век быв собой.

Окидывая каждого в зале взглядом, давая понять, что речь посвящена им, присутствующим, в том числе и предыдущий этюд:

Ваш светлый лик, друзья мгновения,

Мне торжеством пропитан в суть.

Отрадно вашего почтения:

Влечения бравого взглянуть,

Да целомудрия дуновения

Испить порывом суть!

Начинает ходить по сцене, активно жестикулируя:

Вас восхищать, забыв о жажде,

Я никогда не перестану!

Иначе жив, кой смысл каждый

Собою день не разжигать?

Друзья мои, о чести господа,

И дамы их, сердец пылавших,

Чьих пыл кудесный города

Мог в одночасье воскрешать!

(секундная пауза)

Благодарю.

И всем заклятиям, милым взглядом

Чувств осязая вслед бестактных (*)

И мыслей ваших озорных,

Кричу во свет, как вас люблю!

Голос за кадром:

(*) Покуда разность воззрений доносимой автором пьесой неуловима даже для тех, кто мог находится по соседству с пониманием его позиции. Даже это вызовет диссонанс. Но в этом и суть. Что вы либо чувствуете, то, какой есть в этом смысл истинный, либо пытаетесь найти его и её на стороне. Логика есть враг на пути к обретению понимания.

Поклонился, поприветствовав публику. Ангел подхватывает речь:

Да возомнит отрады пир

На гла́ву каждую сойти:

Да воскресить угасший пыл, –

Чувств незабвенных пробудить!

Да узрит во свет желавший,

Что нещадно в веке млел, —

Познать величайший

Любви беспредел!

Умея видеть – повидает

Сокрытых замыслов моих!

А слышать должно – услыхает,

Чего не зрел, дух у мирских…

Дух, обращаясь к ангелу, как матерь к малышу, добавляет:

И если мог зажечь небесный

Несокрушимый вечный пламень,

То всех путей огонь беспечный

Союзу бравому дари!

Любви лучи, день открывая

Той окропляя белый свет!

Жизнь ворожа собой пылая

Ты освещай потухших лет!

Ангел:

Как было точно изъявил!

Огня сердец; я уловил…

Но не поймут ведь было прежде,

Лучить любви, как свет невежде…

Дух:

Как повстречает день неважный

Их тенью властною вослед,

Так осознают антуражем

Весь смысл доносимых вед!

Ангел:

Неужто в ступоре прибудут

Иль преклоняться на авось?

Дух:

Так точно друже озорной!

И восклицая Богу будут

Нести отныне чувств покой…

Ангел:

А если нет?

Дух:

Судьба их жизни осерчало,

Представит чувству без дилемм!

Жить будут… но постыло

Всё осязать – ничем!

Голос за кадром:

Это значит потеряют смысл к жизни.

В заблуждении никогда не окажется, тот кто не должен оказаться в заблуждении, ровно также, как и доподлинный смысл всегда распознает тот, кто будет к нему готов. Этот мир сам формирует по интересам общины, в зависимости от готовности того или иного, – посылает им нужные сигналы в лице непонятных опусов, сообщений, обстоятельств, которые на каждого будут оказывать именно такое влияние, которое и должно быть оказано. И если люди должны попасть в это обстоятельство влияния, они всё равно окажутся в нём, через другие формы воздействия и иных людей, и обстоятельств, которые и приведут ИХ туда, куда они и должны прийти. Это еще раз напоминает о том, что мир – это материализованный хаос. И люди могут сколько угодно бежать от проблем, но если причина их проблем, это неразрушенный спор между "хаосом", то их проблемы будут принимать всегда только новый облик, образ, сохраняя прежнюю суть. Поэтому "в заблуждении никогда не окажется, тот кто не должен оказаться в заблуждении, ровно также, как и доподлинный смысл всегда распознает тот, кто будет к нему готов." потому как все регулируется хаосом. И даже мысли создаются хаосом такие у людей, чтобы они думали, что это их мысли, и делали то, что угодно хаосу. Просто осознанный, не противящийся хаосу делает все добровольно с отведенной на это ему созидательной силой. Остальные, сопротивляющиеся хаосу – будут делать тоже самое только под гнетом эмоции тяжести....

Ангел, смотря на публику:

Ты чувство бравое интриг,

Век проявляющее в миг:

Частицы квант и осознания

Сознания вечного всего.

Ты ясный взор, свободы, птицы,

Ты взмах волнения удалой.

Ты облик грации, единства,

Шкалы безмерной временной…

Ты форма чувства и иной

Не отыскать в тебе отрады,

Покуда вечная услада

Век созидала громовой…

Ты вечный образ и любой

Барьер тобою победим,

Покуда даже затяжной

Страдания миг тобой родим…

Так возомни, о человек,

Ты отворить пропащих век

Уж было сколько, неугодный

Ты будешь спать, скажи во свет?

И быть проснуться наконец

Ты промышлял, скажи, венец?

Дух:

Уж было явно очевидно…

Что был ответ, всему лишь нет?

Должно, поди, им стыдно?

(Смотрит нова на моряков)

Иль просветить любви сонет?

Голос за кадром:

(Подразумевает прочитать стих)

Ангел:

Твой жизнь куплет! Вовек, –

Ведь ты не человек…

Тебе решать, чему бывать,

А что не стоило во свет!

Дух:

Кто быть из них, скажи отважно

Слова кричал во свет бесстрашно,

Шагая в тьму на Альбион,

Где страх сидел, царь скорпион?

Кто темноты ночи покрова

Страх, развевая освещал?

И не страшась чужого слова,

Тень, созерцая, слов кричал:

О белый свет, любви покой

О бесконечная пора,

О месяц вечный, золотой,

Несущий таинство, луча:

Скажи кому, взывая слогу,

Мы устремляя завсегда:

Какому истины чертогу

Чувств отправляем в небеса?..

Ангел, смотря на Духа:

Я есть радость,

Я есть смех.

Я есть грусть,

Я был и грех.

Оборачивается на публику:

Я есть все, что жило Вас,

Каждом дне, его прикрас.

Я был в древе, тени, плаче

В думе, образе незрячих,

Был волнением роковым,

Буйством неба громовым:

Жил, тужил, свет ублажал,

Судьбы честью наполнял…

Век «любви» Ваш зажигая,

Об одном, лишь да мечтал, –

Дабы в мире вы порхая,

Не сближали свой финал…

Голос за кадром:

Той славы век не сыщет мир,

Тем чувством Вечность “одержима”,

Та досточтима и игрива

И не взывая рецидива

(т.е. непреложная, постоянная)

Летит навстречу приключению

Лишь бескорыстному поверию:

Дитя отрадою встречая

Чей дню взывает, восклицая, –

Своё доверие…

Ура!

Ангел:

Поди, я думаю, что нет!

Из них среди таких вовек

Не отыскать, среди, сонет,

Кто б даровать посмел ночи!

Голос за кадром:

Это значит, что никто из вас не ходил под ночным небом настолько долго, чтобы сыскать все ответы на крадущие внимание вопросы.

Дух:

Так чьи проблемы? Ли не наши?

Что их воззрение поклаже

Дум несусветным отдано?

Ведь это их плечах лежало

Сыскать, что не виднО!

Ангел:

Чему не быть – того не взять.

Но стоит ли им рассказать,

Что знать отчасти не могли, —

На кой иначе рождены?

Голос за кадром:

Подразумевает Ангела-хранителя, который всю жизнь оберегая, сторожит собой на пути.

Дух, смотря на публику:

Грядёт конец.

Создание Божье

Всё осознает наконец,

Что нет воистину дороже

Веления вечного сердец,

Придёт сознание, но позже,

Что жизни главное звено, –

Есть зла прощение негоже,

В душе чьего давно темно…

…

Очнись двуногое, проснись!

Твой разум едко одурманен!

Взгляни на мир, да улыбнись, –

Он будет кратно благодарен…

Ангел, смотря на публику:

И чтобы не случилось,

И чтобы не стряслось

Врагам на милость,

Судьбой терзая врозь,

Насквозь, что стремилось

Убить на авось, –

Ты будь на милость

Ему благодарен:

За всё, что случилось,

И что снизошло.

Ничто не забылось.

И быть не могло…

Голос за кадром:

Крепись товарищ, вскоре бойне

Придёт конец. И вот тогда

Иссохшие воспрянут корни

Растением жизни навсегда.

Молись! Ты мужества набравшись,

Финальной схватки удержись!

И верой Богу укутавшись, –

Престань ко свету, улыбнись!