Читать книгу Точка Невозврата - Михаил Макаров - Страница 9

Движение со станции Орёл по московскому направлению по понятным причинам отсутствовало. Главные пути оккупировали бронепоезда. У въездной стрелки под парами стояла угловатая грязно-серая черепаха «Витязя». Клёпаную сталь украшала вписанная в трёхцветный добровольческий угол эмблема бронепоездных частей – катящееся по рельсу колесо с крыльями и скрещённые орудийные стволы. Из башни головной площадки в грозившее вот-вот прохудиться небо целило жерло трёхдюймовки, борта ощетинились кургузыми пулемётными рылами. Отцепленный металлический полувагон с дальнобойной морской пушкой «Канэ» оставался с базой. В предстоящей вылазке ставку делали на манёвр.

Второго октября «Витязь» в паре с тяжёлым «Иоанном Калитой» ходил за станцию Песочную, расположенную в десяти верстах к северо-востоку от Орла. Путь им преградил взорванный мост, за которым поджидали четыре бронепоезда большевиков, открывшие ураганный огонь. Неприятеля поддерживала двухорудийная наземная батарея. «Витязь» и «Калита» приняли бой с превосходящим противником. Головной советский броневик «Смерть Директории» заполучил два попадания, в результате которых было убито и переранено несколько бойцов команды. Через четверть часа жаркой артиллерийской дуэли красные ретировались.

Следующие двое суток на линии железной дороги противник себя не проявлял, что тревожило командование корниловской группы. Целью вылазки «Витязя» была разведка.

Штабс-капитан Маштаков привёл взвод на станцию заблаговременно. Доклад у него принял старший офицер бронепоезда Решетов – грузный, с опухшим лицом цвета говяжьей вырезки, после обеда пребывавший «вполсвиста».

– Поубавилась числом ваша рать, – подполковник обвёл замутнённым взглядом куцый строй ударников.

– Потери, Пал Палыч, а пополнений Орёл не дал, – Маштаков скомандовал взводу грузиться на платформу, над бортами которой высился бруствер из мешков с песком.

Уходя в десант, штабс-капитан переоделся в потёртую кожанку. Построенную в отпуске шинель он берёг, да и несподручно было в ней, долгополой, рыскать по полям и весям.

Решетов угостил корниловца папиросой и, обдавая удушливым фимиамом, в котором застарелый перегар мешался с запашком недавно проглоченной рюмки, забасил возбуждённо:

– Пополнения, говорите? Вчера с командиром навещали штаб бригады. Так вся улица у комендатуры заполнена толпами добровольцев. Едва протиснулись. А приём, в бога, в душу и в кузину-белошвейку, идёт вяло! Отчего, спрашивается?! Не измена ли тут витает, Михал Николаич?!

Штабс-капитан не впервой работал с «Витязем», поставленную задачу он понял с полуслова. На предложение подполковника промочить горло ответил стоическим отказом. Решетов потёр гладко выбритый тугой подбородок со словами: «Хозяин – барин» козырнул и направился к бронеплощадке. В эту минуту закованный в стальные латы паровоз дал свисток, предупреждая о скорой отправке. Маштаков заторопился к платформе, на которой разместились его бойцы. Наверх ему помог взобраться вольноопределяющийся Кудимов.

Здесь, в южных землях, они считались земляками, штабс-капитан был Владимирской губернии, вольнопёр – соседней Нижегородской. Невзирая на разницу в чинах и возрасте, сдружились в харьковском госпитале, где лежали в одной палате. В первый Корниловский полк Кудимова по выздоровлении перетащил Маштаков. В последних боях превосходно владевший штыком вольноопределяющийся всегда был подле взводного.

Паровоз ещё раз пронзительно свистнул, и бронепоезд, клацнув буферами, тронулся. Стоявший на платформе подпоручик Риммер взмахнул руками как крыльями. Его успели поддержать. «Витязь» резво набирал ход. Спасаясь от промозглого ветра, примостившиеся на корточках вдоль бортов ударники задрали воротники, жались друг к другу. Когда состав стоял, сыпавшая морось казалась не более чем стылым компрессом, а теперь стегала в лицо, как ни уворачивайся.

Миновали крупную станцию Песочную, показавшуюся вымершей. Бронепоезд сбавил скорость. Картина вокруг была унылой, непогожая осень грозила ранними заморозками. Из всей палитры цветов преобладали мрачные коричневые и тусклые палевые. Желтизна последних листьев не оживляла ландшафта.

«Витязь» остановился в полуверсте от взорванного моста. Маштаков отдал команду: «К платформе», и ударники попрыгали на насыпь. Первое и второе отделения – с левого борта, третье под командой подпоручика Львова – с правого. Рассыпавшись редкими цепочками, пригибаясь, корниловцы побежали к реке.

Первый залп со стороны красных громыхнул, когда Маштаков со своим десятком бойцов достиг ивняка, густо проросшего вдоль обрывистого берега. Батарея, впрочем, вела огонь по бронепоезду. Два столба чёрной земли вздыбились на пашне с большим перелётом. Трёхдюймовка «Витязя» задиристо рявкнула в ответ, бронепоезд попятился задним ходом.

Корниловцы продрались сквозь заросли к водоёму, вспугнув стайку уток, косо метнувшуюся вверх. Извилистое русло реки было шириной саженей[44] пять, противоположный берег казался топким. Исцарапавший лицо Маштаков затаив дыхание прилип к окулярам бинокля. Живой силы противника, равно как и приготовлений к восстановлению разрушенного моста не наблюдалось.

Пулемётчик Морозов не удержался от язвительной реплики:

– Большевики по книжке воюют. Прижали к естественной преграде и с тыла тиски закручивают. А мы ползаем тут аки скарабеи.

Не прекращавший маневрировать бронепоезд сделал шесть выстрелов. Огонь советской батареи не ослаб, но урона не нанёс даже железнодорожному полотну. На бугре возле растопырившей крылья мельницы замаячил конный разъезд красных. «Витязь» дал сигнал к отходу – три коротких гудка. Маштаков в свою очередь подал команду при помощи свистка, болтавшегося у него на шее. Корниловцы заторопились в обратный путь. Подбирая их в низине, бронепоезд замедлил движение. Для того чтобы на ходу вскарабкаться на платформу, ударникам пришлось вспомнить гимнастику. Тем, у кого с нею дела обстояли неважно, как у бывшего семинариста Кипарисова, пришлось поболтаться на металлических бортах, пока забравшиеся первыми не затащили их наверх.

На станцию Орёл «Витязь» вернулся без потерь. Результат разведки оказался ожидаемо неутешителен – противник стерёг каждый шаг продвижения вдоль железной дороги на север.