С глубокой древности люди не только создают изображения или поклоняются им, но и атакуют их: разбивают, сжигают, порой специально увечат – обезглавливают или ослепляют. Чаще всего насилие обрушивается на образы (чужих) богов и (низвергнутых) правителей. Оно сопровождает большинство религиозных и политических революций, а также многие вооруженные конфликты, но при этом встроено и в повседневность – в отношения, которые человек выстраивает с миром невидимого, властью и другими людьми.
Повреждение и даже «убийство» изображений, видимо, столь же древняя практика, как и поклонение им. В зависимости от размера и материала образы увечили или разбивали на части. Нередко после такой атаки изображение продолжало «жить», а нанесенные ему раны напоминали о его бессилии и торжестве тех, кто его изувечил.
Эта книга посвящена различным мотивам, которые побуждали атаковать визуальные образы в Европе. долгого Средневековья… От. мести. демонам и грешникам, нарисованным на листах рукописей, до избиения статуй святых, чтобы принудить их к помощи. От иконоборческой войны, которую протестанты-иконоборцы вели против католических. идолов., до моральной цензуры, которая спешила прикрыть или скрыть от взора изображения нагих тел.
Прокалывая, стесывая, зачеркивая глаза изображенного, люди прерывали зрительный контакт с образом, в каком-то смысле «убивали» его или демонстрировали, что он и так мертв.
Особенности
Около 200 иллюстраций. Часть из них – средневековые миниатюры, которые никогда не публиковались в России.
Оглавление
Михаил Майзульс. Идол, защищайся! Культ образов и иконоборческое насилие в Средние века
Введение
Часть I. Образ, культ и насилие
Иконоборчество
Вандализм
Цензура
Разрушить и сохранить
Iconoclash
Часть II. Зачем «ослепляют» изображения?
Дырки в листах
«Желая отомстить за оскорбления»
Может ли дьявол жить в изображении?
Магические фигурки и теория знака
Сила и бессилие взгляда
«Слепые» идолы
Как изобразить, не изображая
Тактильное благочестие
Часть III. Наказание святых: Благочестивое богохульство
Принуждение к чуду
Св. Николай, иудей и грабители
Образ как заложник
Неприкасаемые святыни
Часть IV. Протестантское иконоборчество: Смех и насилие
Покушение на св. Антония
Версия 1576 г
Версия 1586 г
Iconomachi и sacrilegi
Пародия и насилие
Непроходимые обряды перехода
Вражеские святые
Рукотворная пустота
Вера и неверие
Заключение. Снести нельзя оставить
Экскурс 1. Человек без лица. Еврейское искусство в тени второй заповеди?
Экскурс 2. Невидимые непристойности
Библиография
Рекомендуем книги по теме
Отрывок из книги
Благодарю коллег, которые помогли этой книге появиться на свет и стать лучше: Григория Бакуса, Олега Воскобойникова, Галину Зеленину, Сергея Зотова, Сергея Иванова, Анну Пожидаеву, Михаила Реутина, Александра Сидорова, Павла Уварова и Дильшат Харман.
В основе книги лежат мои статьи, ранее опубликованные в журнале «Государство, религия, церковь в России и за рубежом» и в альманахах «Казус. Индивидуальное и уникальное в истории» и «Одиссей. Человек в истории». Все они были дополнены, переработаны и помещены в новый контекст.
.....
Если кто-то рвет портрет правителя или выкалывает ему глаза на фотографии, это покушение обычно воспринимается как большее «святотатство» (или более сильный поступок), чем повреждение надписи с именем первого лица. Изображения в нашем восприятии стоят ближе к изображенному, чем любой текст. Чтобы лучше понять логику тех, кто сегодня в разных концах мира атакует образы, и разобраться в эмоциях, которые мы испытываем, глядя на них или порой оказываясь в их числе, я предлагаю в этой книге обратиться к прошлому – Средневековью и эпохе Реформации, когда уничтожение изображений стало одним из главных методов религиозной борьбы.
Цензура сверху нередко рождает ответный отклик. Подданные или граждане из идейной солидарности продолжают ту же работу или из страха уничтожают образы, которыми опасно владеть. Классическим примером может служить история сталинского СССР, где фигуры опальных вождей и других «врагов народа» централизованно вырезали или вымарывали с плакатов и фотографий. Боясь репрессий, люди сами убирали изображения опальных руководителей с хранившихся у них плакатов или из книг и избавлялись от арестованных родственников в семейных альбомах (рис. 21)[36].
