Читать книгу Кровь и чернила - Михаил Медведев - Страница 34

Тем временем из леса на поляну выскочил зверь. Даже не зверь, а противоестественное чудовище. Сказать, что оно выглядело истинно ужасающе, заставляя каждую клеточку тела любого, кто взглянёт на него краешком глаза, содрогнуться – ничего не сказать. Да, это был кролик. Мультяшный кролик. Огромный и страшный мультяшный кролик. Сатанинское отродье, достойное кисти Юрия Демидовича. Он был размером, как уже говорилось, чуть крупнее слона. И пусть он всё-таки не затмевал собой солнце, но он и без того выглядел внушительно. Его мех был черным, словно тьма, с пятнами кроваво-красного, в ушах могла ночевать вся весёлая компания героев, а из пустых глаз струилась ненависть, чистая, беспримесная, пожирающая всё вокруг себя ненависть. Он презирал мультяшек и людей, которые хотят за них заступиться, настолько сильно, что от этого презрения всё вокруг вяло и чахло. Страшней этого был только его голос, который явно не должен принадлежать смертному существу. В каждом его шаге чудилась поступь смерти, марш бескрайних легионов ужаса.

– Я ВАША ТЬМА. Я ВАША БОЛЬ. Я ВАША ПОГИБЕЛЬ. ТРЕПЕЩИТЕ ПЕРЕДО МНОЙ. – сказал демон. Потом он посмотрел на дом неподалёку и сказал:

– КРАСИВЫЙ ДОМ. КОГДА ОН БУДЕТ ГОРЕТЬ, А ВЫ – КОРЧИТЬСЯ ОТ ЧУДОВИЩНОЙ БОЛИ. ВАША БОЛЬ, ВАШИ НЕЛЕПЫЕ КОНВУЛЬСИИ ОЧИСТЯТ МИР ОТ СКВЕРНЫ, ПОРОЖДЁННОЙ ВАМИ. Я, Я, Я…

– Головка от коня. – сказал Карим, видя, что исчадие ада было настолько уверено в своей победе, что вместо того, чтобы сразу на них напасть, начало толкать пафосную речугу для устрашения своих жертв. Елейные речи чудовища его нисколько не проняли – он был совершенно безрассудным парнем, и мультяшный суслик открыл люк "Арахны-214", выставленной в состояние полной боевой готовности.

По идее, злодей должен был засмеяться своим жестоким смехом, но вместо этого захохотал Карим, увидев большого кролика.

– Ути-пути, какой милашка… Я так хочу тебя погладить. Ха-ха-ха-ха! Вот умора!

– Я ПРИШЁЛ, ЧТОБЫ ОЧИСТИТЬ ЭТОТ МИР ОТ ВАС, ЖАЛКИЕ НАРИСОВАННЫЕ ТВАРИ.

– Ладно, ты сейчас не хочешь, чтоб тебя гладили. Как тебя зовут, чепушила? – спросил Карим.