Читать книгу Русский агент-инопланетянин - Михаил Мещеряков - Страница 2

Утро было не очень, как-то не задалось. На улице вдруг резко похолодало, запасмурнело, нахмурилось. Лето, и без того все свои три месяца валявшее дурака, решило, что хорош, пора закругляться. Поэтому я, замёрзнув, малодушно сократил свою утреннюю прогулку c шести, до трёх километров. И теперь озябший, продрогший, ужасно недовольный жизнью вообще и собой в частности, сидел на кухне, отогреваясь горячим чаем.

Два наших кота, домашний Мася с виверровым Дэсей, не присутствовали, болтались где-то в кабинете.

Если что, объясню на секундочку: «… с виверровым Дэсей» обозначает, что три года назад, я приобрёл в зоопарке детёныша кота-рыболова. Настоящий Prionailurus viverrinus.

Купил новорожденным, назвали «Джон Дэвис», выкормили при помощи домашней кошки, вырастили всей семьёй, эгоиста проклятого. Любит теперь одну жену, а на всё остальное (в это «всё» вхожу и я…) положил. Про Дэху до фига чего написано, кому надо смотрите на JohnDevis.com.

Последние три года, у меня с нашими котами, какие-то странные отношения складываются. Не секрет, что Кот, является полноправным членом большинства российских семей. Частенько этой семьёй и управляющий. У нас такого «котриархата» нет, но два наших оболтуса, постоянно борются за свои права и обязанности. Первое расширить и углубить, второе изжить и игнорировать. Я даже стал как-то понимать, читать по мордам, что они излагают. Причем настолько ярко и убедительно, что когда выпал случай пообщаться с психиатром, то об этих своих фантазиях упоминать не стал. Мало ли…

В общем, извините, я отвлёкся. Вернемся к нашему утру.

Мысли, под стать окружающему меня пространству, тоже были не ахти. Лучились махровым пессимизмом. В данный именно момент, я с горечью размышлял: а сможет ли весёлый Йоська придумать, куда бы нам свалить на выходные? Лично я, кроме срочной поездки на Средиземное море, ничего приемлемого для себя не видел. А так, как и дураку было понятно, что упомянутый водоём мне по-любому не светит, оптимизма сиё знание не прибавляло.

«Вот так! Дожил до седых волос, а Средиземное море видел только на карте!», – тихо грустил, печально пожирая вчерашний плов, вкупе с яичницей и колбасой, добавленный мною, вместе с пельменями, к чаю. Для поднятия упавшего настроения. Оно не поднималось, поднимался только уровень содержания плова в желудке.

Бздышщч! – жизнерадостно донеслось издалека. Судя по звуку, вылетело как минимум оконное стекло.

«Фига се!» – удивился я, неторопливо направляясь в кабинет. Обычно наши орлы себе такого не позволяют. Максимум, так это Дэха может уронить телевизор.

Аккуратно, дабы не потревожить отдыхающих котов, выглянул из-за косяка и прилип на пороге. Окна действительно не было, то есть было, но вдребезги. Прикол был не в этом. В кабинете присутствовали: Мася и ЧЕТЫРЕ Дэхи. Причём трое с рожками!

«Вот он, глюк! – подумал я горестно. – Всего-то два года не употребляю, и на тебе, прошу любить и жаловать, – чёрная горячка. Как там алкаши свою называют? „Белочка“ кажется? Хорошо, пусть моя будет „Чернушка“».

Молчание в комнате прервал Мася.

– Ну-у? И кто теперь это налаживать будет? А? Лично мне, – уже холодно! Да и этот балбес тропический, – обронил он совершенно невозмутимо, лениво кивнув на Дэху в конце речи.

– А… – рассеянно произнёс ближайший к нам виверровый чертило, – неточная телепортация. Пришлось уже в вашем измерении подруливать при посадке. Вот и вынесли окошечко.

Он небрежно махнул лапой, и тут случилось удивительное. Все осколки, щепки и прочий оконный мусор полетел-потянулся обратно к проёму и соорудил из себя целенькое окно. Ну, ни дать, ни взять кино наоборот.

Котов это «могучее волшебство» не впечатлило. Как говорится ни ухом, ни усом не повели. Я же, как человек разумный, сиречь хомо сапиенс, отвесил челюсть от удивления, и оторопело спросил:

– Это ты как?

– Силой мысли, маленький, – ласково, как несмышлёнышу, ответил мне следующий рогатый Дэха. И сделав соответствующий жест лапой, мягко произнёс:

– Садись, садись вот сюда осторожненько. Замри!

Ноги мои сделались ватными, и я сполз по косяку на пол.

– У нас, на нашей Главной планете Вот-те-Кот-те, они точь в точь такие же. Любопытные и гуляют сами по себе. Домашние любимцы!

С этими словами виверровый чудотворец подошёл ко мне, встал на задние лапы, и, выпустив когти, провел, расчёсывая по моим коротеньким волосам.

– А ещё они лысые бывают! Мы их сфинксами называем. Люблю сфинксов! – мечтательно зажмурился он.

Осмотрев висящую, на стене фотографию лысого Йоськи, спросил у Дэхи:

– Завидный сфинкс! Твой?

– Бродячий, – вальяжно ответствовал Дэся, – присматриваюсь пока.

– Понимаешь, – продолжил рогатенький, оборачиваясь ко мне, – мы все здесь кошатники. Ну, человечники, если, по-вашему. Мы-то людей «котами» называем. Наше любимое семейство кошачьих. Да-а… У нас и форум свой про людей есть, и в ЖЖ про это рассуждаем. Вот тебя, девчонки просили затискать и почухать. У-у-х! Какой пузик славный! Я тебя в тему «Пузики» помещу.

– А может, я не хочу, чтобы меня тискали или чухали? – слабо спросил я вялым языком.

– Хочешь, хочешь! Просто ты об этом ещё не знаешь! Все люди любят, когда их тискают и чухают! – авторитетно заявил пришелец.

– Я, например, сфинксов собираю, – добавил он гордо, показывая мне на лапе живое изображение Ленина, – одна из лучших коллекций планеты!

То, что он показывал, представляло собой небольшое облачко, как бы висящее на лапе. Маленький Ленин, был уже чуть постарше себя в мавзолее, уже абсолютно лысый, но, как и положено Ленину, – «живее всех живых». Сидел на каком-то подобии веранды, с неизвестным мне толстеньким лысуном, швыркал винишко и звонко матерился.

– У меня сфинксов более трёхсот штук, – горделиво-застенчиво потупился, чертило.

– Дурак потому что, – весомо возразил его товарищ. – Я вот рыжих люблю! Посмотрите, какой славный рыж! – сказал он, показывая на телевизор. – Морда наглющая, как и полагается уважающему себя рыжему ко…, пардон человечку.

Я посмотрел в телевизор, – там показывали Иванушек Интернешнл.

– А мордуленцию-то, какую наел, щечки из-за спины видать! – продолжал восхищаться «рыжелюб». – «Бриташка» наверно?

– Да, нет, наш, русский.

– Русский голубой? – деловито уточнил породу инопланетянин.

– Да нет, вроде нормальный. Голубой Моисеев.

– Так Моисеев рыжий?

– Да нет, голубой. И крашеный.

– Так что ты мне голову морочишь? Я голубыми не занимаюсь.

– Я тоже, – поддержал я.

– В общем, надо увезти этого ничейного рыжа, – вынес заключительный вердикт собиратель рыжих человечков.

– Лучше не надо, будет много шума, это довольно известный рыж. Многим нравится, как он мурлычет, —объяснил я осторожно, пытаясь говорить подоходчивей.

– Ну, посмотрим, посмотрим… – пробормотал любитель рыжестей, напевая себе под нос:

«А он не рыжий, он не рыжий

Не рыжий он, а голубой…»

– Так то жалко, забавный рыж. Живёт тут один, в забросе, без холи и ухоженности.

В голосе рогатого коллекционера слышалась неподдельная озабоченность. Мысленно я пожелал себе такой же не ухоженности, как у Григорьева-Апполонова.

Между тем до меня понемногу начала доходить вся необычность и дикость ситуации. Что это я тут с ними разговариваю? Да я давно уже сдохнуть должен! Хотя бы от удивления. Это же первый контакт человека с внеземным разумом! Офигеть… И я контактер… Круто. Они бы ещё к кому-нибудь из дурдома прилетели. Разницы, в принципе, никакой. Лично я, не чувствую себя пригодным для контакта.

Усовестившись и взбодрясь от первых дельных мыслей, начал анализировать собственное состояние. Подняться либо пошевелиться, я не мог. Не то чтобы что-то держало, просто не хотелось. Каких-то неудобств или страха тоже не чувствовалось.

«Наркотики или гипноз», – подумал уныло и решил, что хуже, чем есть, уже не будет.

– Это настоящий ваш внешний вид? Или вы, щадя меня, приняли образ Дэхи, чудища безобразные? – спросил, морально настраиваясь на нещадные пытки, за подобное хамство.

– На себя посмотри, толстяк, – ничуть не обиделся один из пришельцев. И истово подтвердил:

– Да, такие и есть. Видишь ли, … что прикидываться, изощряться? Всё равно ничего прекрасней придумать невозможно.

– А что припёрлись? – по возможности, я продолжал изображать напористость вялым языком. – Кумиров наших воровать? Раскумиривать! Полезные, поди, ископаемые тырить?

– Мы группа быстрого реагирования. Маяк сработал, вот и примчались, нашего забирать, – виверровый негодяй кивнул на Дэсю.

– Ты хочешь сказать, что Дэха шпион? Из ваших? Не может быть! Я его мокрым из зоопарка забрал, прямо из-под Аси. Космосом там и не пахло. Как он может быть вашим?

– Не совсем так. Он как бы ваш, но из наших. Не понимаешь? Ну, там такая история приключилась… Короче, … был у нас один деятель, лет пятьсот тому назад. Исследователь, мля… Мне бы его работу! Прилетал к вам на планету, удивляться. Исследовал, блин, феномен! У вас же тут постоянно куча народу болтается! Вы же уникум всей галактики! Так что ученых здесь, как конь наделал. Из всех семи ассоциаций. Ну и этот лось тоже припёрся, по работе. А потом, в отчете указал: что во время командировки, был зверски изнасилован местной, дикой виверренкой. И был ею, сексуально истязаем весь период её течки, вплоть до беременности.

Врет, чтоб я в лошадь превратился, врет! Конечно, кто б от дикарочки отказался… Подсуетился поди,… распустил хвост павлином… – тут рассказчик завистливо шмыгнул носом и замолчал, видимо в два миллиона триста первый раз переживая такую несправедливость.

– Так во-о-от… С тех пор, когда потомки в него получаются, – срабатывает маяк. Он просто обязан был поставить маячок, чтобы не нарушать естественный ход вещей. Ну и поставил, конечно. Вот и ездим, – он махнул лапой, – забираем время от времени.

– Что-то долго собирались, – скептически подначил я, – этак Дэха, и помереть мог на «чужбине». От тоски по Родине.

– Да что ему будет, бессмертный он, практически. В отличие от нас, появившихся на свет в нормальных условиях, котята, родившиеся на Земле… Я точно не в теме, не генетик, но что-то, какой-то там ген мутирует, и вместо обычных девяти кошачьих жизней, что составляет примерно лет триста, они живут лет 700—800.

– Хм-м… Даже если триста поделить на девять… не, … у нас кошки столько не живут…

– Ну, это у вас… У вас вообще всё через одно место пропущено! – сварливо пробурчал один из гостей.

– Это у нас в России, что ли? – я собрался обидчиво возбухнуть.

– У вас на планете, – уточнил он, и добавил, – уникумы, блин.

– Та-а-а-к… Вы уже достали! – я потихоньку начал осваиваться. Общение с инопланетной братвой, в принципе, ничем не отличалось от общения с Дэхой. Видимо Дэвис действительно был подлинным, сукиным сыном своего народа.

– Уникумы, уникумы… ты объясни толком, что в нас такого уникального? Откуда вообще эти вздохи-ахи по Земле? Мы, что, шибко умные? Или слишком быстро развивающиеся? Или особо жизнепрочные? Или агрессивные и вы нас потенциально боитесь?

– Нет. Вы уникальные дебилы. Ну, это я погорячился, не дебилы, конечно, но и не очень далеко от них ушли. У вас абсолютно неправильный путь развития. Тупиковый. Ещё точнее, может и не совсем тупиковый, но настолько дурной, что я даже и не знаю, с чем бы это сравнить… Ну, вот, допустим зачесалось у тебя левое ухо, … хм-м… или яйцо… И ты, вместо того, чтобы его почесать левой рукой… Не-е-е-т, ты не чешешь его правой! Ты ложишься в клинику, месяц готовишься к операции, потом, под общим, сложнейшим наркозом, остановив сердце и подключив к искусственным аппаратам почки, печень, легкие, отрезаешь ухо. И в эксклюзивной крио камере отправляешь его куда-нибудь в Германию, где специально созданный консилиум маститых врачей, подумав, чешет это дурацкое, отрезанное ухо. Или яйцо! Потом всё в обратном порядке, сложнейшая операция, пришили обратно, а оно опять чешется. Только ещё сильней. Понял?

– Нет, – медленно выдохнув через нос, попытался отвечать по возможности спокойно. Прекрасно понимая, что даже кинуть чем-то в засранца, у меня вряд ли получится.

– Так не пойдет. Не умеешь ты объяснять, тебя близко к инопланетным контактам подпускать нельзя. Лох! Следует всё наглядно показывать аборигенам. Вот, смотри как надо! – прервал своего товарища очередной участник космического шабаша. – Тэк-с, … что там у них в чести-то…

И тут, не поверите, вокруг косяка, возле которого я так апатично восседал, начали расти в потолок колонны из самых настоящих баксов. А так же «евров», английских фунтов и ещё каких-то симпатичных, импортных денежек, которые я просто не опознал. Между моих, слегка расставленных ног, выросла кучка каких-то блестящих, граненых камушков. Величиной от лесного ореха и до небольшого яблока.

– Это алмазы, просто ты их никогда не видел, – прокомментировал инопланетянин – золото подавать?

– Не надо, куда я его девать буду? – пробормотал я в полном афиге.

– Угу, понял, «чистая теория» без надобности, – покивал так хорошо, по-новому объясняющий наши недостатки бес.

Тут же мне на колени начали валиться новенькие ПТС-ки, с пришпиленными к ним, обыкновенными канцелярскими скребками СТС-ами, и какими-то, видимо гарантийными, то ли страховочными делами. Чертило начал их лениво просматривать. На ноги же продолжали падать какие-то телефоны, часы-трусы и прочая бытовая техника.

– Нуте-с… что тут у нас? … Ага, Рэндж Ровер… черный и навороченный… модель этого года…

– Дизель или бензинка? – почему-то спросил я, в полной прострации.

– Не то, не другое. Автомобиль работает от желания. На энергии твоего желания: «чтобы он ехал», – рассеянно пробурчал он, перебирая остальные бумажки.

– В общем, здесь полный зоопарк, в смысле автопарк. Все автомобили, которые тебе когда-либо нравились. Что тут у нас ещё… Ага, телефон типа Вирту… Ну, что… Платить не надо, оператора не надо, заряжать не надо, работает опять же от желания. Берет все и везде. Из-под воды, из космоса, с другой галактики. Ни одного телефона в памяти, он просто все находит. Говоришь: хочу Обаму, – и он находит тебе Обаму где угодно. Дома, в гостях, на ранчо, в бункере, на его секретном телефоне. Взламывает все мыслимые и немыслимые пароли, вызывает у абонента совершенно идиотское, непреодолимое желание срочно ответить на звонок, соединяет, ты его посылаешь и спишь себе спокойно дальше. Отследить нереально. Потерять его нельзя, сломать нельзя и вообще как-то лишиться его невозможно. Так пойдёт?

Он мельком глянул в мою сторону, хмыкнул, и у него в лапе появилась блестящая штучка похожая на фотоаппарат. Он посмотрел на неё, потом на меня, потом снова на неё и восхищённо помотал головой. Затем громко объявил голосом вокзального диктора.

– Энергетической мощности твоего желания: «Господи! Хоть бы это всё никуда не пропало!» – хватило бы ПОЛНОСТЬЮ отапливать, освещать, снабжать энергией такие заводы, как КРАЗ и иже с ним. В общем, все, все, все потребности города Красноярска на 268 лет вперёд! ПОЛНОСТЬЮ! Что называется, сыт, пьян и нос в табаке.

Потом добавил тихо и очень устало:

– Теперь представляешь себе, какое чудовищное количество энергии залило уже все окрестности вашей не то, что планеты, – системы всей вашей солнечной? У вас таких мечтателей – каждый первый. И, как назло, раса вы ментально сильная. Вам никакие усилители мозга не нужны, – он постучал себя лапой по рогам.

– Сильнейшие маги, а простейшую зажигалку материализовать не могут. Дурдом.

– Слушай, тебе это, наверно, не со мной надо. Ты бы с солидными людьми поговорил. С правительством там, … с учеными…

– Не с кем нам говорить, и ты меня тоже не видел. Невмешательство, – это на самом деле не фантасты придумали. Пробовали уже как-то подпихнуть похожих орлов – хреново получилось. Вы ж озлобленные, энергопереполненные, из-завидовавшиеся, да и повоевать не дураки.

– И что делать?

– Да ничего. Что тут сделаешь? Вот ты теперь знаешь всё, а произвести что-то, даже самое простейшее, не сможешь. Почему? Потому, что не веришь, что это возможно. Другое мышление. Логика эта ваша дурацкая. Вредная, кстати, вещь. Очень хорошо способствует зашоренности. Если пользоваться логикой, то для любого полезного мероприятия, обязательно найдётся масса препятствий и нерушимых проблем. Потому, что всегда отыщется идиот, который, помыслив логически, решит, что это невозможно. Взять хотя бы того же Ньютона вашего…

– Не Ньютона, а Эйнштейна! – поправил любитель лысых.

– Ну, Эйнштейна, один чёрт эта теория относительности ненормальная! Утопическая! Это же надо такое придумать! Да скорость света-то тут причём? Он бы ещё на черепаху ориентировался! Из-за логики у вас вся физика левая! И вообще, … какой дурак будет летать по нашему пространству? Пространство портить! А «пятое измерение» на что? Он бы у нас, в цивилизованных местах, на своём «вдрабадандолёте» появился, – его бы всякие комиссии по экологии и сохранению пространства, просто живьём бы сожрали!

– И они ещё жалуются на дефицит энергоносителей! – внес свою лепту на какое-то время отвлекшийся, третий инопланетянин. Рассевшись в моём компьютерном кресле, прижав «коленку» к системнику, он таращился в монитор. Комп явно глючил, по экрану что-то быстро-быстро мельтешило.

– Вы только посмотрите, что у них в инете пишут! – фыркнул он, тыкая лапой в заглюченный экран.

«Полная гибель человечества к 2074 году!», «Кончится нефть – кончится жизнь!», «Катастрофический дефицит энергии! Земля перегревается! Заканчивается уголь! Как разомкнуть порочный круг?».

– Нефть, – обличающе ткнул он лапой уже в меня, – и другие полезные ископаемые, … между прочим! – ПОЛЕЗНЫМИ ископаемыми являются! Понял, да?! Я подчёркиваю: ПОЛЕЗНЫМИ! А не чтобы их вот так, бездумно, фьють! – и в трубу.

– Вот мы их и пользуем, – осторожно сообщил я.

– Молчи, «не искушай меня без нужды». Правильное использование планеты подразумевает: все химические элементы и соединения используются самой природой, для создании заказанного кем-то того или иного предмета, вещества или явления. Количество полезных ископаемых при этом тратится мизерное, ввиду того что они не пропадают при переработке. В результате пока расходуется одно, – успевает накопиться другое. Отдалённо напоминает круговорот воды в природе.

– Подожди… То есть, получается, что ты колдуешь здесь, но изготавливаешь всё это, – я с любовью окинул взглядом баксы, – не ты, а сама природа?

– Ну, конечно! Тоже мне, нашел производителя… Я силой и энергией своего мысленного желания, просто ускоряю процесс. И природа производит это не за продолжительное время, а за миллисекунды. Суди сам: если природа, за достаточно короткий период, каких-нибудь два-три миллиарда лет, умудрилась создать самые разнообразные, в том числе и за урановые элементы, моря, леса, тебя-идиота, то почему бы ей когда-нибудь не произвести на свет пачку дурацких, никому не нужных долларов?

С этими словами виверровый лектор наглядно доказал, что его лжеучение правильное. Поднял лапу «ладошкой» вверх, и на ней тут же образовалась толстенькая пачка баксов. Он брезгливо стряхнул её на пол, и опять вернулся к компьютеру.

Я не гордо подгрёб результат деятельности госпожи Природы под себя ногой.

– Тэ-э-эк-с… – попытался собрать свои меркантильные мысли в хотя бы какое-то подобие кучи. – Давай-ка, дружище инопланетянин, попробуем разобраться, что у нас почём. Наша несчастная, истязаемая нами дикарями планета, относится к вашей галактике?

– Ну.

– То есть в каком-то смысле она вам не безразлична?

– Она нам по-любому небезразлична, но мы не можем напрямую вмешаться, поскольку у планеты уже есть как бы разумные хозяева. Хотя я бы не сказал. Не-е-ет, не производишь ты на меня впечатления шибко разумного.

– Но согласись, не отбирая у меня обратно, подаренные мне от всего сердца сокровища, ты приносишь пользу не только мне, но и всей планете в целом! Экономя наши, а значит где-то и ваши полезные ископаемые. М-м-м?

– Майн гот! – почему-то по-немецки возмутился пришелец. – Ну, ты и проходимец! Конечно, я не буду ничего отбирать, хотя бы потому, что куда я с этим барахлом? Что произведено, то произведено, и никуда уже это не денешь. Нужна специальная утилизация. Грубо говоря, хотя бы спалить в печке. Только ручками, точнее лапами. Ещё я у этой, вашей, как там её…, о! – у «домны» не стоял!

– Не понимаю, … но если ты смог убедить Госпожу Природу ускорить процесс созидания чего-либо, то неужели ты не можешь элементарно приказать ей сократить период полураспада только что созданного? – спросил я, в отчаянье, кусая свой поганый язык, живущий собственной жизнью и плюющий на чаяния хозяина.

– Нет, разумеется, – удивился инопланетянин, – любые деструкционные заклинания под жесточайшим запретом. А если заодно с баксами полдома осыплется? Или половина планеты развалится? Ты отвечать будешь?

– Да! Это мудро! Именно вот так, по-хозяйски, и нужно подходить к процессу общения с Природой, мать её нашу так!

Мне сделалось хорошо и почти спокойно. Буквально до такой степени, что моя всеобъемлющая жадность на секунду спрятала свои ушки и рожки.

– Если хочешь, забирай себе вот этот «Ролекс», что мне матушка-природушка презентовала! Не жалко! Я себе в нашем магазине золотые куплю. Мне все равно белые не нравятся, а тебе память с Земли будет.

– Да на хрен он мне… – тут же озаботился пришелец, и посмотрел на меня умоляюще.

– Может, все-таки возьмёшь? Видишь ли, это как раз наше оборудование, просто я ему внешний вид ваших часов придал. Очень высокотехнологичное устройство, его ломать, в смысле аннулировать, замучишься. В местных условиях, ухайдакать такой прибор вообще не реально. Взрыв атомной бомбы выдержит. А забабахать его из золота – минута делов. Он вообще, сам внешне меняется в любую сторону, хочешь, как пластилиновый выглядеть будет? Вещь долговременная, поэтому при проектировании была учтена возможность придавать различный вид, подгонять к веяниям моды.

– А что это вообще такое? Кроме часов ещё что-то выполняет? Неужто машина времени!?

– Ну, не так круто, конечно, но штука вполне полезная. Просто более узко специфичная. У нас они были распространены лет… ну, … где-то восемьсот назад. Называли его, в переводе на ваши понятия, наверно будет «Хранитель». Прибор сугубо индивидуальный, настраиваемый на одного, определенного человека. Этакий супер доктор. Вот, например, надень сейчас его на тебя, и через час ты начнешь своими зубными коронками плеваться. Ещё через часок, все зубы без желтизны, пломб и кариеса будут на месте. То же самое касается, твоего инфаркта, отсутствующей почки и прочее, и прочее.

– Я ещё могу понять и поверить в лечение того же инфаркта, но откуда возьмётся несуществующее? Мать-природа опять производить будет?

– Да ну, зачем? Просто включается функция регенерации. У людей, кстати, мощнейшая, но почему-то почти полностью атрофированная. Всё само и вырастет. Только по-быстрому и в отличном состоянии. Вообще, это приблуда весь организм держит в идеальной форме. Для данного вида. Грубо говоря, делает из тебя эталона.

– А у тебя такой есть?

– Нет.

– Почему?

– Видишь ли… Как вот тебе объяснить… У нас это не модно. Теперь. Раньше-то у всех поголовно были, а теперь западло. Как у вас силиконовые сиськи. Киборгом дразнить будут. Там ещё и побочных эффектов тьма-тьмущая.

– Например? – спросил я, тоном очкастого учёного, крепко сжимая «часы» в кулаке, и про себя уже твердо решив, что всяко-разно одену. Пусть даже у меня в виде побочного эффекта силиконовые сиськи вырастут. На жопе.

– Ну, … во-первых, он ген старения давит напрочь, плюс организм находится в оптимальных условия, так что жить просто замучаешься. Грубо говоря, сдохнуть проблема. Пока там батарейка не накроется, а она у них самовосстанавливающаяся, «Хранитель» будет держать тебя хоть тысячу лет, хоть десять тысяч. Ему поровну.

– Это у вас! В цивилизованном мире. А у нас в любой момент можно умереть сладкой смертью, даже если ты об этом не мечтаешь, и от жизни не устал. Переедет тебя машина с сахаром, и привет Хранителю.

– Я так не думаю. Не даст. Варианты могут быть разные, … он просто может тебя подправить. То есть мгновенно отреагировать, вылечить, хоть тебе в башку разрывной пулей выстрели. Но, я полагаю, что они, для экономии энергии, и чтобы, ни нагружать организм пациента лишней работой, никогда не допускают таких ситуаций.

– Каким образом? Мочат всех мимо проезжающих?

– Нет. Насколько я знаю, просто в нужный момент, на какое-то время, делают тело носителя проницаемым. Если давление, или скорость приближения предмета к телу опасны для жизни, то угрожающий объект просто пройдёт насквозь.

– То есть, если кто-то, любя, решит пнуть меня по яйцам или просто залезть в рожу, то кулак пролетает насквозь, а дружище умирает от разрыва сердца?

– Да нет, конечно, зачем? Ты имеешь полное право на неприятности. А бланш, в смысле синяк, Хранитель тебе потом залечит. В момент.

– Угу, понятно. Практически бессмертие… Ну, что ж, … этот побочный эффект меня устраивает как нельзя лучше. Я благородно готов смириться с этим неудобством. Что ещё?

– У человека пропадает такое достойное качество, как лень. Он переполнен энергией. А учитывая, что чел пользующийся Хранителем практически гениален…

– Стоп! С этого места поподробней! Что значит «практически гениален»?

– Ну, … вот ловит человек рыбу. Один плохо, другой хорошо. Если ты начнешь ловить рыбу, то через какое-то время, ты будешь делать это лучше всех. То же самое с катанием на велосипеде, игрой на бильярде, бухучетом, собиранием бутылок, физикой пространственных энергий и так далее. У тебя мозг и тело будут оптимальными для хомо сапиенса. Вот, примерно так.

– Тогда на хрена мне ваши баксы? Если я могу стать лучшим специалистом в любой области? Хотя постой! Это что же получается? Я буду любить постоянно работать, как трактор?

– Да почему? Ты можешь любить всё, что твоей душе угодно. Просто тебе будет не лень работать и отдыхать. Отдыхать знаешь, как лень бывает?

– Знаю. Я ленивый. Лежишь, делать нечего. Думаешь: «надо бы на дачку махнуть, порыбачить, шашлычка пожарить, позагорать…». Вот так, бывало, и пролежишь, промечтаешь. Так никуда и не съездишь.

– Во-о-т… А с Хранителем это исключено. Вскочил и помчался. Всегда не лень, всегда в тонусе. Как дурак.

– Хм-м… А почему ты так негативно к этой полезной функции относишься?

– Так я ж кот! Исконный, кондовый, сермяжный. Плоть от плоти, кровь от крови так сказать! Ты, что, где-нибудь трудолюбивых котов видел? И потом представь: целая планета навсёвсегдаготовых придурков. Ты ему говоришь: Поехали? А он: Давай! Вперед! Да на подольше!

Кому это надо? А ворчать на кого? Кого прибалтывать? Кого обзывать уродом? Про кого жаловаться «он нам всю идею засохатил!»? Не жизнь, а сплошное мученье. Лентяев вообще, беречь надо! Это общенациональное достояние! Просто об этом никто не знает. А им лень сообщить нам эту истину.

– Хм-м… В принципе, я разделяю твою мысль. Сам такой, жалеть нас надо. Но! В отдельно взятом, рассматриваемом нами случае, – это не предметно. Я один. Да и не очень-то верится, зная себя. Вряд ли какому-нибудь хранителю удастся моё могучее чувство побороть.

– Победит, победит, не сомневайся! Однако это ещё не всё! Я самого главного не сказал.

– Ну, что, что там у вас за косяки ещё? Бракоделы несчастные! – вымученно-нетерпеливо взвыл я, судорожно тиская в потной руке вожделенный, инопланетный прибор.

– Видишь ли… Господь Бог действительно есть. Существует. Имеет место быть. Факт доказанный и непреложный.

– Ну и, слава Богу! Я рад необыкновенно! Я всегда в него веровал и верую, и сын у меня в семинарии на священника учится, надеюсь, что с Господом у меня всё нормально. Если что не так, – покаюсь, попрошу прощения. Что дальше?

– Ты не понял! Библейскую историю помнишь? Ну, ад там, … рай… и так далее?

– Ну?

– Ну, так вы в аду! Точнее не только вы, а все. Вы, мы, остальные. Все, все, все. Все в аду.

– В смысле?

– Нынешнее наше бытие, это не подарок Бога, это Его наказание. Превентивное. Испытание, так сказать. В общем, здесь такая ситуация…

Бог нас много насоздавал. Вас, нас, ещё кучу всяких существ. И все, как один, засранцы. В смысле несознательные и неблагодарные. Непослушные, «сами-с-усами». Короче других вариантов воспитания просто нет. Если не лишать нас воли и свободы выбора. А что бы создание поняло, что ему хорошо, надо сначала показать, что такое плохо. Вот нам и показывают. Хотя, как нам было хреново, мы поймём потом, позже. А пока цепляемся за то, что есть. Так что самое идиотское желание, какое можно было бы попросить у того же Бога, это: Господи! Сделай меня бессмертным! Другими словами: «оставь меня в аду навечно». С «Хранителем» ты тут сильно подзадержишься. Честно предупреждаю.

– Если я правильно понял «хранителевы» возможности, то жизнь с Хранителем мало, чем отличается от рая, – хмыкнул я. – Кроме того, его наверно, всегда можно снять, если жить надоело, и преспокойно гигнуться от старости. Ну, или ещё от чего. Например, предаться страшной смерти от переедания.

– То-то и оно… Снять-то можно, да больно мало кто снимал. Судя по нашей истории. Тяжело по своей воле обратно окунаться во «все тяготы и лишения» жизни. Кстати! – пришелец злорадно ухмыльнулся. – У нас этого излишества не было, а вот у вас вовсю процветает: сто пудов ты будешь вести наиздоровейший образ жизни.

– Это как?

– Алкоголь и курение – точно никак.

– Ну-у… – я разочарованно покрутил головой.

– Так каждый раз будет, как первый, – продолжал гадко улыбаться гость. – Первая сигарета, первая стопка. Напрягись, вспомни: получал ты от них хоть малейшее наслаждение? Он же тебя лечить будет, по мере поступления негативных факторов. Так что будешь блевать от каждого «удовольствия». С непривычки.

– В принципе, я думаю, проблем не будет, – по недолгом размышлении хмыкнул я.

– Подладился, подправился маленько, в смысле до идеала… А потом ради Бога, – пей-гуляй сколько хочешь. Часы же снимаются? Годика два-три повеселился, – опять надел, и по новой выздоравливать. Так можно?

– Ты посмотри-ка, какая популяция смышлёная… – хмыкнул инопланетянин и переглянулся с товарищами, – минуты не понадобилось, смекнуть. Хотя, конечно, если просто, без всяких предысторий, да с этим суррогатом, что не комбинировать.

– В смысле?

– Разболтал ты меня… – большой, рогатый кот запрыгнул в кресло к своему товарищу, бесцеремонно подвинул его задом, откинулся на спинку, и почти по-человечески подпер голову лапой.

– Видишь ли… приврал я тебе… Про то, что Хранитель наше оборудование. Не совсем наше, да и не оборудование это вовсе. Было.

Когда-то давно, первых Хранителей притащили Дальние Разведчики. Тогда ещё на звездолётах летали, но, конечно, в пятом измерении, и не со скоростью света вашей дурацкой, побыстрее. Вот только точность транспортировки, в те времена была никакая. Обратно-то гавно-вопрос, база намертво в компе сидит, а вот куда собирался, мог и не попасть, могло и забросить в «Ебеня» какие-нибудь. Вот и ребят тех куда-то чёрт занёс, сами не поняли, где были. Откуда-то со стороны Лбрида всё это дело приволокли. Как сувениры. Красивые такие, тёплые, переливающиеся кристаллы. Ну, привезли и привезли. Лежали дома, по шкатулочкам. В академию сколько-то сдали, всё как положено.

Не прошло и несколько дней, как те кристаллы преобразовались в красивые браслетики. Пока там, в академии начали осторожненько изучать что почём, кто-то из космонавтов не утерпел и напялил. Кто на себя, кто на жену. Ну, небольшое время проходит, носители чувствуют себя всё лучше и лучше. Академия – «ба-бах»! – говорит: они живые.

Короче со временем выяснилось, что это нечто вроде симбионтов. С той только разницей, что им от носителя ничего не надо взамен. До поры, до времени он живет как бы в закукленном состоянии, а когда живое существо входит с ним в плотный контакт, то через 54 часа происходит инициация.

С этого момента он раз и навсегда принадлежит своему носителю, полностью настраивается на его организм. Это его единственный и неповторимый друг, которого он безумно любит, холит и лелеет. Самому ему от своего хозяина ничего не нужно, он вполне самодостаточен. Питается космической энергией, практически бессмертен. Как мы поняли, носитель для него, и награда, и смысл жизни, и самое наивысшее счастье. Вроде долгожданного ребенка, о котором нужно заботиться. Очень ваших собак напоминает, только кормить его не нужно. Наоборот, если какой форс-мажор, ну, там, на необитаемый остров выбросит, или ещё какие-нибудь косяки, голодный ни в коем случае не будешь. Будет подпитывать своей энергией. Хоть всю жизнь. Ему не трудно.

– А что значит: «практически бессмертен»?

– Они считают себя камнями. Сколько может жить камень? Миллион лет? Двести, триста миллионов? Это потом выяснилось, когда носители научились с ними общаться. «Я был камнем, ты сделал меня живым» – так считает каждый Хранитель.

– Понятно. Они полагают себя камнями, а на самом деле кто? Кто они реально?

– Камнями и являются. Целая планета мыслящих камней. Древняя планета с умнющими обитателями. Не знаем, как это у них получается, но они, лежа на месте, – в курсе всех галактических дел, событий и явлений. Сами лежат, а сознание путешествует. Причём, кажется, во многих местах сразу.

– Планета сильно старая?

– А? Ну, да, правильно мыслишь. Мало, что старинная, так ещё и приблудная какая-то. По образцам оттуда притащенным, – у нас такого нет. Почти ничего из того, что было представлено на рассмотрение. В общем, мы тоже такой вариант, как основной рассматриваем.

– В смысле?

– Ну, так же, как и ты считаем, что это была древняя, могучая раса. В какой-то чужой галактике. И случилась у них там большая «бяка». То ли звездочка ихняя одномоментно пострадала, то ли другие какие астрономические проблемы возникли. А теряться – сваливать, они толи не захотели, толи не смогли. Так вот и законсервировались всем гамбузом. Снизили потребности в ноль, увеличили продолжительность жизни до чёрт знает каких пределов, оставили за собой способность мысленно перемещаться, что бы не скучно было… Спихнули свой «домишко» с орбиты, да и потянуло их гравитационными течениями Бог знает куда. Так вот и живут, в камни превратившись. Одного не учли, что если только лежать, да мыслить, это, в конце концов и надоесть может. Соскучились они по каким-либо действиям. А тут наши разведчики прилетели и «пошли на контакт», в смысле взяли с собой. Сами те в любом случае навязываться не стали бы. Хоть и понравились они им.

– Офигеть… А они не боялись, что раса ваша окажется злобной, будет с ними плохо обращаться, повредит как-нибудь камень, разрушит например?

– Если бы они не захотели, – их и с планеты было бы не поднять. Хоть звездолётом тяни. И как их можно повредить? По той же твердости, вот эта срань, – кот ткнул лапой в кучу алмазов, – разогретый воск, по сравнению с ними. Им одинаково комфортно, что в вакууме, что в кислоте, что в плазме. Кроме того, в любой момент они могут телепортироваться куда угодно. То есть при желании вернуться домой, для них плёвое дело. Да и знают они всё наперёд, будущее для них открыто и прозрачно. Они предвидели, что будут привязываться к своим «детям», знали, что будут умирать из-за них, но им этого захотелось.

– Зачем умирать? Почему?

– Наша раса не вечная и совсем молодая. Чтобы жить бесконечно долго, надо иметь много мудрости, иначе просто устанешь. Пресыщаешься, скучаешь. Хранитель выбирает себе носителя раз и навсегда. Жизнь без обретённого «ребенка» для него теряет смысл, и он тоже умирает, вслед за своим подопечным.

– Да-а-а… Прости пожалуйста. Я наверно, затронул очень больную и деликатную тему. Хотя, конечно, безумно интересно было бы узнать, как это выглядит.

– Да ничего. Это было давно, лично я этого не застал. Хранитель чувствует усталость своего носителя, как бы тот не скрывал её от него.

– В смысле?

– Мы тоже очень привязались к добрым и мудрым друзьям. Трудно не любить того, кто тебя любит. «Если меня не станет, – не станет моего Хранителя», – такая мысль посещала каждого. Живые Хранители, а не тот робот, что у тебя, были не просто докторами и улучшателями организма. Они действительно ЛЮБИЛИ нас. Любили, как мама, и даже сильнее. У них всегда можно было спросить совета или просто попросить какого-то знания, получить сочувствие, одобрение или порицание. Такое ощущение, что он знали ВСЁ. Они НИКОГДА не диктовали свою волю, но всегда готовы были прийти на помощь. Агрессия, злоба, превосходство над низшими, диктат своей воли – это удел молодых и глупых цивилизаций. Даже прародитель и автор всего зла во вселенной, Дьявол, – не более, чем юный и неразумный архангел. Возжелавший когда-то быть равным Богу.

– Ничего себе, юный… Мне всегда казалось, что зло вечное и очень, очень древнее.

– Это тебе действительно казалось. Даже у нас давно уже нет войн, подлецов, завистников. Хотя добрую драку никто не отменял. Но это уже не зло, – это кураж.

– Так вот… Когда Хранитель чувствовал, что это не лёгкий депресняк, а жизнь уже действительно начинает тяготить его подопечного… Он тихо отключался и просто старел с ним вместе. Когда человек уходил из жизни, то есть я имею ввиду носитель, Хранитель тоже гас и умирал. Навечно. Возвращался на этот раз домой, к Богу. Настоящее название их расы так и переводится – Помощники Бога.

– Ты говоришь «раньше у всех были». Вы, что, много их понавезли, Хранителей?

– Мы их не возили. Они потом начали появляться сами. У тех, кто их действительно хотел. Мечтает мальчик или девочка о Хранителе, однажды просыпается – вот он, на тумбочке лежит. Вскоре вся планета стала ходить с Хранителями.

– А мой откуда? Я же о нем не мечтал?

– У тебя подделка, робот. Настоящих Хранителей давно уже нет.

– А куда они подевались? У вас был мор? И Хранители умерли вместе с носителями?

– У нас мор невозможен. Мы вообще-то раса небедная. Тем более при Хранителях. Всё гораздо проще и печальней вышло. Мы выросли, и Хранители расстались с нами. Детство всегда проходит. Уходит и мама. Однажды Хранители сказали своим детям: Вы уже взрослые, и мы вам больше не нужны. Если мы останемся, получатся «маменькины детки». Вы должны идти своим путем. И развиваться без наших подсказок. На следующий день все Хранители погасли.

– А что они не улетели обратно на свою бродячую планету?

– Наверно не захотели, поняли, что будут скучать по своим… не знаю, как и сказать. По нам короче.

– А может всё-таки они там?

– Вряд ли. Хранители совершенно не могут врать. А уж притворяться тем более.

– А что дальше было?

– Ничего. Жили, как раньше. Только НИ ОДИН из тех, у кого на руке был погасший Хранитель, браслета не снял. До самой смерти. Ни на секундочку. Не из-за того, что надеялись на лечение или помощь, просто хранили верность мертвому другу. Но, ни к кому из них, никакая хворь до конца жизни не привязывалась. Все умерли от старости. Это был последний привет Помощников Бога.

– Как грустно…

– Лет через триста сделали этот прибор, что у тебя. В принципе он не только лечит и совершенствует организм, это ещё и мощнейший компьютер. Самообучающийся. Что бы ты ни делал, где бы ни был, он постоянно собирает и впитывает в себя информацию. Неустанно усваивает самые разнообразные знания. Любые. А вдруг хозяину пригодится? Вот только другом он быть не может.

У нас они не прижились. Слишком свежа память. Может ещё лет через триста…

– Слушай, ты прости ради Бога, – мне было стыдно и неловко. – Для вас, наверно, это будет выглядеть, как святотатство… Но, кажется, да нет, точно! – я похожую историю уже где-то читал.

– Значит, у кого-то на Земле есть Хранитель, – пожал плечами пришелец. – И тоже наверняка робот. У писателя, какого-нибудь. Не выдержал, расхвастался. Теплая вода в попе не держится! Есть и молчи! А то тому, кто ему этот подгон сделал, такая нахлобучка светит… – мама не горюй. Тебя, кстати, это тоже касается! А то сломается! Понял, да?

– Понял, понял… – согласился я, думая о только что услышанном.

В это время, на далёкой Планете, о которой мне рассказывал один из нежданных гостей, была ночь. Даже не была, – царила. Как всегда. Вечная, космическая ночь. Последние 500 лет они плыли в сильно разреженном пылевом облаке. Их занесло далеко от сколько-то ярких звёзд, поэтому дня не было совсем.

Немногих обитателей замерзшей планеты это совершенно не тревожило. За те миллионы лет своего бесконечного путешествия никуда, они наблюдали и не такое.

Видели взрывы Сверхновых, когда окрестные звезды испарялись быстрее, чем иней на стекле под напором напалма. Проходили в нескольких парсеках от Чёрных дыр, в липких объятиях чьего тяготения умирал сам Свет. Их не тревожило ни то, и ни другое. Это было продумано ещё до начала их вечного пути. Тогда казалось, что вечного.

В то время их ещё было много, и суммарная энергетическая мощность всех обитателей Планеты во много раз превышала энергию какой-нибудь паршивой Сверхновой. Поэтому они даже не стали телепортировать свой Дом куда-нибудь в сторонку, в другую галактику, а просто надели на него невидимую защитную рубашку. Использовав для этого энергию самой виновницы катаклизма и её погибающих соседок. Их просто отшвырнуло в сторону, не затронув ни старые, безжизненные камни Планеты, ни тёплые кристаллы её обитателей.

Проплывали они и мимо загадочных Чёрных дыр, которые воочию не видел никто. В тот момент Планета была необычайно легка, в миллиарды раз легче без массовой частицы нейтрино. Такая лёгкая, что чудовищное тяготение даже не заметило её.

Тут у меня в башке что-то беззвучно лопнуло, и вместо лицезрения грандиозного взрыва сверхновой, и полного офигения от их звёздных проблем, я обнаружил себя снова дома. В кабинете, в окружении честного, домашнего кота Маси и четырех виверровых шарлатанов. На лицах, точнее мордах, космических гостей был обозначен вполне убедительный ужас.

– Что это с ним? – с придыханием спросил мой любимый космонавт. Тот самый, который догадался объяснять мне наш тупиковый путь развития при помощи баксов. – Что это он тут делает?

В комнате, по мановению его лапы, возникло наяву только что представленное мною видение.

– Как обычно, – вяло махнул лапой Дэв. – Домысливает, фантазирует – мыслитель…

– Ой-ё-ё-ё-ёй… – замотал головой чертёныш, – вот непруха! Он, что, тоже писатель?

– Не, – снова махнул лапой Дэха, – он лох, графоман. Пишет для друзей в интернете. Из-под палки. Ему и охота писать, и лень одновременно. Сам вообще не пишет, – ждет, когда Муза придёт.

– Это еще хуже… – горько прошептал пришелец, – интернет скоро будет основным средством общения.

– А уже гавно, – «обрадовал» его приятель, занимающийся моим компом, – он таки-успел наплести семь верст до небёс. Вот их сайт, смотри. Этот гадёныш научил его мысленными образами разговаривать, – он ткнул лапой в Дэху, – а он и рад на весь инет расписывать. Настучал на целую книгу, «житьё-бытьё» описывал, стукач! В сайте четыре миллиона просмотров. Козлы. Один, – что научил, второй, – что пишет. Трепло, находка для шпиона.

Немало не тушуясь инопланетных собратьев, Дэха тут же возмутился:

– Сам ты трепло и шпион! Самый натуральный! Это наша планета! Как хотим, – так и разговариваем! Хотим «образами», хотим под образами, хотим за образами! Мы православные! Коты и человеки!

– Да ты тут левый, – успокоил Дэсю кот-компьютерщик, – я знаю, кто виноват…

Затем он повернулся в кресле и зарядил сидящему рядом собрату изумительную оплеуху. С того аж шерсть полетела.

– Согласен, виноват, мой косяк, – покаянно прижал уши сосед, хотя в глубине его глаз явно прочиталось желание подраться, – судите меня братья астронавты!

– Кайся, лишенец! Расскажи всем, какие безответственные типы иногда попадают в образцовый экипаж!

Обвиняемый спрыгнул с кресла, сел на задницу, задрал голову вверх, и монотонно забормотал:

– Я, штурман Пикш, опоздал к общему сбору на 12 минут, и нам закрыли коридор. Вот и вылетели не вчера, а сегодня…

И тут же, сбиваясь со смиренного тона, замахал лапами оправдываясь.

– Я не виноват! Я тещу провожал! Боялся, что не уедет! Важнейшее дело! Кому доверишь?

– Ты забыл, какое сегодня число и день недели? – ледяным шепотом прошипел ему третий представитель кошачьей цивилизации.

– 39 свиор, – потерянно опустил голову штурман.

– И что? – спросил я, удивленный этими разборками.

– Это то же самое, что ваша пятница тринадцатого, только в три раза хуже, – нервно объяснил мне один из гостей.

– Ё-мое! – изумился я. – Такая развитая и могучая цивилизация, а суеверные, как эскимосы!

– А хоть, как итальянцы! Что б ты понимал… – обиделся третий, как я понял капитан.

– Без суеверий жить не интересно, тем более они сбываются… Тебя, например, здесь вообще быть не должно! За все время эвакуировано 14 потомков нашего ученого орла. Слава Богу, гены диких виверровых котов препатентно сильны, и поэтому генные совпадения, достаточные для срабатывания маяка весьма нечасты. Людей при изъятии вообще никто никогда не видел. Даже из зоопарков никогда тырить не приходилось. Вот твоих предков, Дэся, когда в зоопарк попятили? – спросил он Дэху.

– Он-то откуда знает? – влез я.

– Ну-ну, – ухмыльнулся пришелец, – маяк горел, как «белый карлик» – сто пудов знает!

– По-земному, в 1972 году, – насупился Дэвис.

– Во-о-от… – торжествующе помахал лапой гость. – И из всей вашей ветки, за сорок с лишним лет, ни одного нашего, один ты ненормальный.

– Сам ты ненормальный, – обиделся Дэха, подумывая, не закатать ли гостю в ухо. – Понаех-х-хали здесь, оккупанты! Ба-ать! Не пора ли мне родную Землю спасать? От инопланетных захватчиков!

– Ну, хватит, хватит, друзья! – на правах хозяина планеты, попытался я успокоить грядущую свару.

– Да всё нормально. Это обычный стиль общения нашего вида, – успокоил меня штурман.

– Послушай! А что бывает там, у вас, с прибывшими отсюда? Что они делают? Где работают? Что будет с Дэвисом, если он уедет?

– Ничего они не делают. Учатся сперва. Лет двадцать торчат в учебном центре, осваиваются, цивилизуются. Дикие ж все. Дэхе полегче будет. Он много с людьми общался. Какая-никакая цивилизация. Да и к нему масса вопросов о вас найдется.

– Я никуда уезжать не собираюсь! – тут же сообщил Дэся. – «Мне здесь приятно. Тепло и сыро».

– Щас! – рявкнул «капитан» – «Уж» выискался! Тепло ему! Куда ты денешься! Ты и так тут такого наворотил, что у меня шерсть дыбом встает, когда представлю, как за твои художества отчитываться буду. Начальство ж везде одинаковое, станут смотреть, будто это я тебя, лично создал.

– А что Дэха наворотил? – поинтересовался я. – Ничего за ним не замечал. Сидел сиднем дома, вёл себя прилично.

– Цивилизатором работал, со скуки. Тебя изуродовал, Ольгу, Масю.

– В смысле?

– Много у вас на планете людей осмысленно общается с представителями другой расы? С животными, например?

– Немеряно! Кошатники, собачники, птичники, да хоть «тараканщики»! Все любят и общаются со своими питомцами.

– Щас! – повторил капитан. – Это они придумывают и разговаривают сами с собой. Думают за животных. У тебя тоже сперва так было. Пока этот архаровец, весь окружающий его контентум, до себя не подтянул.

– То есть, другими словами, еще до вашего появления, даже не подозревая о родной цивилизации, будучи «диким и необразованным», он все равно был выше меня по умственному развитию? – возмутился я.

– Безусловно, – подтвердил инопланетянин.

– Я тебе иногда намекал на это, – скромно заметил Дэха.

– А я тут общаюсь с тобой, пытаюсь что-то полезное для тебя сделать, не оттого, что мы такие прекраснодушные, – прояснил Пикш, – а потому, что представитель нашего народа, здесь изрядно накосячил. И ты главный потерпевший. Пытаюсь компенсировать, так сказать. А о своей цивилизации он прекрасно знал. У нашей расы замечательная генная память.

– И почему молчал, темнила? – обиженно вопросил я у Дэвиса.

– А что говорить? Что я инопланетянин? Что бы ты меня за придурка подержал?

– Тогда зачем его, раз он такой умный, в учебном центре у вас мариновать? – мне было немного обидно оттого, что как выяснилось, в тандеме нашего с Дэхой общения главным оказался вовсе не я.

– Ну, как же… – удивился штурман. – Ему нужно многому научиться. Точнее всему. У него уровень развития нашего неандертальца. Как бы тебе попонятней объяснить? … Мы же тоже всему учились, с детства. Перемещаться в пространстве, чтобы стать астронавтом, учат много лет. Даже что-то материализовывать, просто так ни за что не получится. Нужны определенные навыки.

Какие-то бытовые вещи или те же доллары, любой из нас смог бы сляпать. А вот Хранителя для тебя, мог только я изготовить. Ни Ика, ни Оутатр не смогли бы. Сложная штука. Я специально учился. Потому, что кроме штурмана, ещё выполняю обязанности врача. Вот, допустим, сломал Ика ногу, в смысле лапу, – он кивнул головой на «компьютерщика», – что я ему её, языком зализывать буду? На хрена мне, грязные, Икины лапы? Сделаю Хранителя, тот за пять сек всё вылечит.

– А яйца Хранитель вырастить может? – тут же поинтересовался Дэха.

– Легко, – ответил за штурмана Ика.

– Не помешает… – пробормотал Дэха.

Дальше случилось неожиданное, Дэвис как-то набычился, распушился и даже слегка зашипел от натуги. И тут же у него, и у Маси на шее, – появились замечательные, золотые браслеты-ошейники. Я не успел засечь сам момент их появления.

– Ну вот, – довольно пробурчал Дэвис, – Мася старенький, – ему доктор никак не помешает.

– А так же продлитель жизни, – хладнокровно добавил Мася. – Я теперь ныть и орать буду вечно.

Гости взирали на происходящее в полном ступоре.

– Этого не может быть, потому, что не может быть никогда! – наконец промолвил капитан.

– Ну, ладно. Вы пока тут порассуждайте, что может, что не может, … а я быстренько на родную планету метнусь. Посмотрю, что почём… Нужно мне туда или не стоит… – скороговоркой выпалил Дэха, и тут же его не стало.

Секунд на тридцать повисло изумленное молчание. Потом штурман Пикш вопросил, ни к кому не обращаясь:

– Что, это, было? То, что я думаю?

– Скорей всего да… – уныло подтвердил Ика.

– И не скорей всего, а точно, – кивнул капитан. – Он у тебя в башке порылся, Пикш. Основательно. Какой смышлёный мальчик, – огорченно покрутил он головой, – вот только гениев нам тут не хватало! Самоучкой, без подготовки, в пятое измерение выскочить… Жаль парня… Вряд ли он вернется, заблудится скорей всего. Без компа… Без вычислителя… Не мог же он всю лоцию за момент усвоить?

– Так какого вялого дюделя вы его отпустили? – заорал я.

– А как ты его удержишь? – грустно спросил Ика. – Он же себе в первую очередь Хранителя соорудил. Тот бы не дал, ему поровну, носитель всегда прав.

– Ну, вы и придурки… Вместе со своими Хранителями. И простодырые! На его вопрос о яйцах ты должен был ответить: «Да ни в жисть!», – я обличающе ткнул пальцем в Ику. – А если Хранитель к убийце попадет, к мошеннику какому-нибудь?

– Ну, какого-либо убийства Хранитель не допустит, это в нем изначально заложено. Разве что в виде самообороны или на охоте. Войн у нас нет. А мошенники… Ну, я не знаю… у нас просто засмеют, если кто-то, от кого-то, с помощью Хранителя будет бегать. А для кота это намного страшнее смерти.

В этот момент, прямо на голове капитана, аккурат промеж его рожек, материализовался всей своей тушей Дэха. Слегка придавив Оутатра к полу.

– Наш, «человек», наш! – довольно оскалился капитан, стряхивая Дэху со своей головы. – Такой же идиот, как все остальные…

– Что, волшебник-самоучка, промахнулся? – в свою очередь позлорадствовал Пикш.

– На себя посмотри! – огрызнулся Дэся. – Я, по крайней мере, хоть окошко не развалил! И вообще! Может, я Кэпу специально на башку приземлился? Удобно мне, например?

– Да ради Бога! Можешь каждый раз ему на голову падать, – я не против. Не моя же голова, – продолжал ухмыляться штурман. – Однако когда в чужой, умной башке роешься, – будь повнимательней. Хранитель у Маси не работает.

Тут и я обратил внимание: ошейник на Масе был самую капельку тусклее, чем у Дэхи. Как поношенный, по сравнению с новым.

– Минуточку… – собрался было сосредотачиваться Дэся.

– Не надо, – остановил его Мася, – это я сам нивелировал, так сойдет. Пусть висит для красоты. На хрена мне такой гаджет, если он мне лениться помешает? Я всю жизнь эту сложную науку осваивал, а теперь всё псу под хвост? Обойдусь.

– А вообще, это сильно, – уже серьезно похвалил Дэвиса Ика. – Что ты планету не покидал понятно, схлопа не было, но всё равно, самому проломить пятое измерение, это что-то. Куда хоть мотался-то?

– Да никуда. Рядом здесь. К вам-то Сара не дала слетать, отговорила. Хранительница моя. Сгинем, говорит, оба. Заблудимся, буду для тебя где-нибудь на безжизненной планете тысячу лет скафандром работать, оно нам надо? Я и согласился. Я теперь не только за себя, я и за неё отвечаю!

– Охренеть… – тихонько прошептал Ика. – Он и Хранителя к себе приподнял. Считай, оживил робота…

– Вот мы и махнули до Бахты, – не обращая на него внимания, продолжал Дэха, – с подружкой моей пообщаться. Там, в честь неё, Сару Сарой и назвали. Теперь Саруся всегда со мной.

– Понятно. Короче всё ясно с тобой, – сказал капитан и поднялся.

– Ребята, пора, надо валить. По срочному. Паря мощнейший псионик. Я тут порылся, – он сделал неопределенный жест, однако команда видимо прекрасно поняла, где именно шарил их командир, – ничего подобного не было. Надо ехать. Это ещё изучать и изучать. С выходцами отсюда, вечно проблемы какие-то. Помните Умри, кошку предыдущую? Как она, обидевшись, чуть Пикша в «дурку» не упаковала? Всего раз гневно глянула! Может быть человеческое влияние? Может быть, даже возможен какой-то взаимно полезный симбиоз… Прощайтесь.

Не изменяя своим привычкам, Дэха не стал ко мне подходить. Поднял издали лапу и сказал:

– Маме привет и сто поцелуев. Скажи, что я её очень люблю. Ну, и ты не кашляй. Пока, Мась!

Мася, не вставая, тоже чуть приподнял свою лапу в ответ. Потом пришельцы сгрудились вокруг Дэси, … и они пропали. Не стало инопланетян, не стало Дэхи. Остались только я, Мася, и к моему огромному удивлению все дары звездных гостей. Я почему-то был абсолютно уверен, что они меня кинут. Больно уж продувные рожи. И какие-то, несмотря на все своё могущество, несерьезные. Может из-за роста?