Читать книгу Вокруг политехнического. Потомку о моей жизни - Михаил Самуилович Качан - Страница 3

Я сижу у окна. Вспоминаю юность.

Улыбнусь порою, порой отплюнусь.

Иосиф Бродский

Тот, кто с юности верует в собственный ум,

Стал в погоне за истиной сух и угрюм.

Притязающий с детства на знание жизни,

Виноградом не став, превратился в изюм.

Омар Хайям,

Перевод Г. Плисецкого

Учиться или веселиться

Эпиграфы, которые я здесь поместил отражали мои чувства и стремления в тот далёкий 1952 год, когда я поступал на физико-механический факультет Политехнического института.

Да, – я заранее боготворил всех моих будущих учителей и да, я собирался грызть молодыми зубами гранит науки.

Кстати, «грызть гранит науки» – было расхожим выражением, которое мне было тогда известно, а вот, что сказал эту фразу (с «молодыми зубами») Лев Троцкий, на IV съезде российского комсомола мне известно не было.

Один из главных вождей Октябрьской революции и руководителей советской России в период гражданской войны и до смерти Ленина, Лев Давидович Троцкий был объявлен врагом народа. Его последователи были названы Сталиным троцкистами и либо расстреляны, либо отправлены в лагеря, где впоследствии тоже были поголовно уничтожены. Имя Троцкого тогда можно было произносить только шёпотом.

В моё время цитата Троцкого не употреблялась, – на слуху была только цитата Ленина. Итак, «учиться, учиться и ещё раз учиться!»

Впрочем, студенческий гимн Гаудеамус предлагает и другой вариант времяпрепровождения студентов:

И даже указывает студентам юношам на объект веселья:

Да и другие студенческие песни указывали на весёлую, бесшабашную студенческую жизнь. Вот хотя бы эта:

Или

Признаться, поступая в Политехнический, я не знал ни одной студенческой песни, не был знаком мне и Гаудеамус. Впрочем, не прошло и пары месяцев, а я их уже распевал.

Сразу замечу, что я сразу понял, что тот студент, который буквально будет следовать совету «веселиться», долго студентом не пробудет. Об этом свидетельствовала ещё одна студенческая песня:

Так что советам «веселиться» я следовал лишь изредка, – предпочитал «грызть гранит науки». Но оказалось, что были ещё и другие средства отвлечения от учёбы.

Одно из них – комсомольская работа. И я не миновал этой напасти. Правда, судьба сжалилась надо мной и выкинула из этой сферы обратно в простые студенты.

Другое – сначала вспыхнувшая любовь, а затем семейная жизнь с её ответственностью и обязанностями. И это я испытал, – и, слава богу, мы с моей женой Любочкой испытание выдержали, хотя это была дорога длиной 2.5 года. А в последний год нас уже было трое – и с рождением дочки трудности возросли многократно.

Но не буду пересказывать, даже кратко, содержание этой книги. Скажу только одно: Книги ВОКРУГ ПОЛИТЕХНИЧЕСКОГО, а затем и ЛЮБА-ЛЮБОВЬ – прямое продолжение ШКОЛЫ НА КИРОЧНОЙ, и все события, описанные в этих двух книгах, происходили в промежуток времени, когда я учился в Ленинградском Политехническом институте.

Коротким этот период времени не назовёшь, – он охватывает голы с 1952 по 1959. Когда я поступал в политехнический институт, мне было 17, а когда окончил его – 24. Я проучился лишний год, когда переходил с механико-машиностроительного факультета на физико-механический. Мне пришлось с 4 курса вернуться на третий, да ещё сдавать 12 экзаменов, – столь существенной была разница в программах.

Представляю же я читателю эту книгу в возрасте 80 лет.

Книга перед тобой. Читай потомок.