Читать книгу Анизотропное шоссе - Михаил Савеличев - Страница 8

Максим плотнее запахнул доху, поправил дыхательный аппарат и помахал краулеру. Плотные клубы пыли вырывались из под гусениц, крошечные песчинки ударялись в стекла защитных очков. Когда машина скрылась за барханом, Максим вернулся в купол. Если честно, ему было стыдно. Чуть-чуть стыдно, говоря точнее. И от этого «чуть-чуть» градус стыда еще немного подскакивал, но, к счастью, не до того деления, когда покалывание в пылающих ушах переходило в угрызения совести. Чего-чего, а угрызений Максим не чувствовал. Подумаешь! Один раз не поехал на раскопки. Делов! У него целых два железокерамических аргумента: во-первых, ничего сегодня на раскопках они все-равно не найдут, равно и завтра, но завтра Максим как свежий, крепенький огурчик будет на своем рабочем посту; во-вторых, сегодня решающий матч «Крыльев Марса» и «Лунного пахтакора».

Решающий!

Сегодня!

Конечно, матч можно посмотреть и в записи, но разве это сравнится с прямым репортажем?! И пусть играют команды в Лунограде, откуда сигнал до Марса идет десяток минут, ну так это ничего, смотреть и слушать будут не только на Луне, по всей Солнечной системе тысячи болельщиков прильнут к теле- и радиоприёмникам, невзирая на время, необходимое сигналу добраться до наиболее отдаленных баз и лабораторий. Даже на спутниках Нептуна болельщики будут слушать прямую трансляцию, которая долетит туда аж за четыре часа. Так что Максим находится практически в эпицентре встречи сильнейших команд Солнечной системы по хоккею. А хоккей, если кто не знает, – любимая игра всех космонавтов.

– В хоккей играют настоящие мужчины, трус не играет в хоккей, – пропел Максим, скидывая доху и сдирая унты. О том, что ему пришлось солгать товарищам о несуществующем недомогании, как симптоме легкой простуды и поводу к тому, чтобы провести денек в постельном режиме, он и думать забыл.

Как назло день на раскопках выдался суматошный. Бушевавшая накануне пылевая буря вывела из строя киберархеологов, которые прокладывали новую траншею. Интуиция, нередко подводившая Андрея, тем не менее подсказывала – именно в новом раскопе они имеют шансы наткнуться на следы Великой Марсианской Цивилизации. И тогда Сароян, высмеивающий все археологические находки, сделанные на Красной планете за последние пятьдесят лет, приписывая их причудливой игре естественных сил природы, должен будет раскаяться во всех прегрешениях перед марсианской археологией и перед академиком Ефимовым лично.

Ремонтироваться киберархеологи категорически отказывались – пыль что-то нарушила в системе управления и координации, отчего машины бестолкова слонялись по раскопкам, немилосердно закапывая проложенные траншеи и принимаясь их рыть там, где не предусматривалось никакими планами.

Андрей и Аглая большую часть дня бегали за обезумевшими машинами, а меньшую – от них, решивших, будто странные существа в мохнатых одеяниях представляют особый интерес для археологии. Вымотались жутко, но в довершение ко всем несчастьям, сделав, наконец-то, прозвон контуров управления и сверив с каталогом запасных частей, Андрей обнаружил – нужных модулей у них нет. Значит, придется останавливать раскопки до тех пор, пока запчасти прибудут с Земли, а до того пребывать в простое с неясными перспективами.

Грязные, уставшие, обездоленные, они ввалились в жилой купол, и первое, что увидел Андрей, – улыбающегося во весь широкий рот Максима, чья любимая команда с огромным трудом, но все же вырвала победу из рук «Лунного пахтакора». И вместо того, чтобы порадоваться столь скорому излечению прихворавшего товарища, Андрей взбеленился. Начальственной интуицией, обострившейся после треволнений дня, он понял – никакой болезни у Максима и не было, а имелся вопиющий факт симулянтства, за что в военное время наказывали высшей мерой. К несчастью, военного времени пока не объявили, а потому приходилось применять менее эффективные формы наказания – выговор и наряд вне очереди. Да и последнее, чего скрывать, в условиях торжества бытовой кибертехники, являлось условностью.

Аглая, покачав головой, Максима защищать не стала, но и Андрея поддержать не захотела, а отправилась в душ, а затем – в «девочковый клуб», как она про себя называла постирочный отсек. Максима Аглая не оправдывала, но понимала. Особенно после ЧП на раскопках. И закралась ей в голову мысль: что, если по случаю поломки основных киберов, Андрей объявит вынужденную приостановку раскопок? Тогда не нужно будет тащиться в поле под пронизывающий даже доху и термобелье марсианский ветер.

Настроение Аглаи улучшилось.