Читать книгу Параллель - Михаил Смирнов - Страница 2

Ох и жарко! Сашка Колокольников мчался по шоссе на верной "Вятке"10, а встречный ветерок не очень то и холодил. Уже семь утра, а на градуснике, прибитом батей за кухонным окном, красная ниточка уверенно подбиралась к цифре 30. А что днем будет! Мотор фырчал, на шоссе было пусто, и Сашка подбавил газу. Александр Колокольников, 17 лет отроду, этим летом закончил школу и поступил в железнодорожный техникум. До сентября еще было времени много, и чтобы сын не "лоботрясничал", как выражался Колокольников-старший, он пристроил его рабочим в геофизическую изыскательскую партию от московского института физики Земли АН СССР.

Сашке работа нравилась, постоянно в степи, люди интересные, зарплата хорошая. К тому же "наука!", как говорил батя, подняв указательный палец. И от родного Соль-Илецка рукой подать – в сторону Ветлянки 12 километров с небольшим. Поэтому Сашка не оставался ночевать, а по окончании работы седлал свою "козу", как он называл мотороллер, и ехал домой. Ну а вечером 17-летнему парню всегда найдется чем заняться – хочешь в кино, хочешь на танцы, пожалуйста! Ходили на танцы летом в горсад, на "пятачок", огороженный легкими деревянными шпалерами. Колокольников жил на Парковой, а через "железку", железнодорожную ветку, обитали недруги "парковых", "победовские", с улицы Победы.

На танцах частенько "победовские" с "парковыми" дрались, "махались", как говорили местные. В основном из за девчонок, но бывали обиды и посерьезней.

Как и когда началась эта вражда, никто не знал, но отец рассказывал что дрались еще с послевоенных времен. И даже с применением оружия. После японской войны 1945 года много составов проходило через город, солдатики меняли на еду и водку не только обмундирование. Отец говорил, что выменял у солдат на бутылку самогона японский пистолет "намбу", похожий на парабеллум, и даже полгода таскал его с собой. Как то раз прижали его "победовские", вчетвером, и наваляли бы будь здоров, но он достал "намбу" и пальнул в воздух раза три. Недруги тут же отступили, только на батину беду по насыпи шел мимо участковый, который отобрал пистолет и пообещал Федьке Колокольникову оборвать уши. На этом дело и кончилось.

Так что, "парковые" с "победовскими" враждовали давненько.

А сегодня Сашка собирался в кино. Разумеется, не один. С самой весны он "ходил" (как здесь говорили) с Наташей Вербицкой. Сашка еще не знал, любит он ее, или просто она ему очень нравится, но когда Наташа смотрела на него своими зелеными глазами и взмахивала ресницами, что то – ух! – отрывалось от солнечного сплетения, и на душе становилось легко и радостно. Сегодня договорились пойти в "Октябрь" на сеанс 18-30, а потом на танцы в горсад. В кинотеатре уже второй день шел французский фильм "Частный детектив". Сашка успел его посмотреть вчера, а Наташа еще не видела. Сашка представил как по дороге на танцы он, подражая великолепному Бельмондо с его великолепной лягушачьей улыбкой, небрежно повернется к Наташке и скажет: – Кофе, рюмку ликёра, сигару? – а Наташка захохочет в ответ и у него опять что то оборвется в животе.

Но это будет вечером, а пока Колокольников мчался на своей "Вятке" по пустому утреннему шоссе и за спиной привязанный к сиденью "Спутник-403" орал во всю мочь "Mexico" певцов Леса Хэмфри, хит этого лета.

Так, за приятными мыслями, он проскочил Ветлянку и "коза" заскакала по голой степи. Еще через пять минут Колокольников въехал на утоптанную площадку с несколькими палатками и тентованным "УАЗ-452".

Заместитель начальника изыскательской партии, Ашот Вазгенович Казарян, возился с градиентометром, подключая раскинутые на алюминиевых штангах датчики.

– Здрасьте, Ашот Вазгеныч!

Казарян приветственно махнул рукой:

– А, Саша, доброе утро, дорогой! Жарко сегодня, да?

– И не говорите! Днем вообще сорокет обещали.

Зевая и почесываясь, из палатки вышел начальник партии Пал Иваныч Фомасов, профессор, как и Казарян. Оба этих дядьки хорошо относились к Сашке, даже доверяли ему кое-какую несложную работу вроде съема показаний датчиков и заполнения журнала наблюдений, а не только землю копать да всякое барахло таскать. Партия была небольшая, вместе с Сашкой тринадцать человек, "чертова дюжина", как шутил Казарян. Они с начальником вообще были хохмачи, несмотря на возраст. Для Колокольникова, которому весной исполнилось семнадцать, Казарян в свои сорок пять, и Фомасов, старше своего зама на три года, казались уже почти дедами. Деды любили подкалывать друг друга, да и всех остальных. Пал Иваныч часто называл своего зама Фосгенычем. Тот в долгу не оставался и обращался к начальнику "товарищ Фантомасов".

Пока Сашка пристраивал свою "Вятку" под навесом, из палаток выполз остальной народ, поплыл дым утренних сигарет, зазвенели струйки из рукомойников.

Фосгеныч поманил Сашку, и когда тот подошел, попросил его снять показания градиентометра, а сам пошел в палатку. Колокольников привычно выставил порог чувствительности и щелкнул тумблером. Прибор заскрипел, стрелка метнулась в самый конец шкалы и осталась там, мелко дрожа.

Ого! 40 000 nТл11! Сашка выключил прибор и подкрутил верньером более высокий порог. Опять включил. Повторилась та же история, только стрелка дрожала уже на крайнем значении в 100 000 nТл.

Сашка опять выключил прибор и оглянулся. Вазгеныч с Фомасовым о чем то беседовали.

– Пал Иваныч! – позвал Колокольников. – Тут с прибором что то…

Подошли оба.

– Ну, студент, что у тебя? – шутливо спросил Фомасов.

– Да вот – Сашка показал рукой на градиентометр – прибор зашкаливает.

Оба академика как то подобрались.

– А ну ка посмотрим.

Начальник партии отодвинул Сашку, включил прибор. Стрелка опять метнулась в конец шкалы. Фомасов нахмурился, и подкрутил верньер. Стрелка дрожала в конце шкалы. Пал Иваныч опять повысил порог, и наконец стрелка как вкопанная стала на значениях 340 000 nТл.

Начальник изумленно присвистнул:

– Что скажешь, Вазгеныч? – обратился он к стоящему рядом Казаряну.

– Да ну, Паш, быть не может такого. Мы ж не в КМА.12 Скорее всего хваленый ГДРовский магнетометр сдох. Печально. Я же говорил, наш надо было брать!

– Погоди, Ашот.

Фомасов развернулся к Сашке, молча стоявшему рядом.

– Сашок, будь добр, притащи пару новых датчиков, они в ящике зеленом около кровати Вазгеныча лежат.

Сашка молча кивнул и метнулся к палатке. Когда вернулся, профессура громко о чем то спорила, размахивая руками с дымящимися сигаретами.

Заменили датчики. Показания прибора остались те же.

– Ну что я говорил! Сдох, падла парашная!

Иногда Казарян употреблял слова и покрепче.

– Мдааа… – промычал Пал Иваныч. – Жаль… Придется завтра в Оренбург ехать.

– А сегодня что? – спросил Вазгеныч.

– Ну а что сегодня, сегодня камералить будем. А после обеда купаться пойдем.

Неподалеку от базы изыскательской партии имелся небольшой чистый пруд, из которого заядлый рыболов Иван Терехов, рабочий партии, натаскал целую связку рыбы, висевшую между палатками.

После обеда искупнулись, и Пал Иваныч, развалившийся в теньке навеса, благодушно сказал Сашке:

– Александр, дуй ка ты, брат, домой, все равно тебе сегодня делать нечего.

Когда обрадованный Колокольников вскочил, и уже собирался бежать заводить "Вятку", взгляд начальника упал на связку воблы.

– Постой, студент! Есть для тебя маленькое, но очень ответственное поручение, да! – произнес он с кавказским акцентом, подражая артисту Этушу из "Кавказской пленницы".

– Вазгеныч, выдай парню тару и деньги, пускай он нам пивка привезет!

Казарян тут же сходил в палатку и принес сумку с тремя десятилитровыми пластмассовыми канистрами.

– Ополоснул? – подозрительно спросил Фомасов.

– Обижаешь, начальник! Только вот продадут ли Александру пиво?

– Да ты что, Вазгеныч, глянь какой орел вымахал! Патлы до плеч, в плечах косая сажень, загорелый, взгляд уверенный, небось девки по нему сохнут, а, Сашок?

Сашка покраснел. Ему вспомнилось как Наташка, прижимаясь к нему маленькой грудью с острыми сосками, шептала "Ох, Колокольников, какой же ты поджаристый, так прямо бы и откусила!" Дальше поцелуев и обжиманий у них не доходило, Наташка была решительно против, а Сашка и не настаивал. Просто нравилась ему эта девчонка, и все.

– И выглядит он по меньшей мере на восемнадцать, да ему из любой бочки нальют, не спрашивая паспорт! – продолжал нахваливать его начальник.

– Значит так, Саня, – перешел уже на деловой тон Пал Иваныч – бери пиво на перекрестке Уральской и Садовой, там оно всегда свежее. Привезешь нам пивка – и до завтра свободен!

Сашка кивнул и заторопился к навесу. В этот момент к стоянке подъехал автобус. Как то за разговорами его сразу не заметили.

Автобус как автобус, туристический "ЛАЗ", бело-голубой. Но была в нем какая то странность. Сашка не успел подумать, что такого странного он увидел в автобусе, дверь открылась и вышли туристы. Заметив Фомасова и безошибочно определив в нем начальника, шофер и какая то женщина с тетрадкой в руке подошли к ним.

– Здравствуйте, товарищи! – с улыбкой поздоровалась женщина. – Мы туристы из Актюбинска, едем на экскурсию в Оренбург, да что то сбились с пути. Подскажите пожалуйста, как нам добраться до Оренбурга.

Пока начальник рассказывал, как доехать, Сашка с Вазгенычем подошли к автобусу. Казарян тоже недоуменно рассматривал необычный "ЛАЗ".

Ну во первых, лобовое стекло было сплошным, а не разделенным стойкой пополам. Во вторых, фары были не круглые, а вытянутые прямоугольные.

И в третьих, спереди в круге эмблемы была не буква "Л", а почему то "С".

– Красавцем моим любуетесь? – неслышно подошел шофер.

– Да вот… – неопределенно повертел пальцами Вазгеныч.

– Отличный автобус! – шофер любовно погладил капот. – Движок зверь! Ну беляки говна не делают.

– Беляки? – удивленно спросил Сашка.

– Ну да. Я ж его из самого Севастополя пригнал, своим ходом.

В этот момент экскурсовод замахала рукой шоферу, и он поспешил к ней.

– Александр! – громко крикнул Фомасов и тоже махнул ему рукой.

– В общем так, Саша, проводи товарищей до Соль-Илецка, тебе все равно по пути, а там шоссе на Оренбург им покажешь. Это наш младший научный сотрудник – продолжил он, обращаясь к женщине. – Очень положительный и ответственный молодой человек.

Через несколько минут Колокольников уже катил впереди автобуса, иногда оглядываясь назад. "Почему беляки? – думал он. – Какие беляки? И автобус странный".

Доехав до Илецка, Сашка подробно растолковал водителю как им выехать на трассу Казань – Оренбург, помахал на прощание рукой и поехал за пивом.

За хлопотами дня он забыл про необычный автобус, потому что вечером они с Наташкой пойдут в кино, а потом на танцы.

Алекандр натянул новые джинсы Montana, которые прислал отцов брат, дядя Коля, моряк. Такие джинсы у фарцы стоили аж 230 рубликов и были не по карману сашкиным родителям. Наверное кто то из них, скорее всего мама, намекнула Николаю, что к окончанию школы хочется порадовать Сашку обновкой. Сказано – сделано, и две недели назад пришла посылка из Калининграда, в котором ошвартовалось торговое судно стармеха Николая Колокольникова. Сашка был в полном восторге! Не надевал джинсы до сегодняшнего дня, но вечером ему хотелось произвести на Наташку впечатление.

Когда шел к её дому, из кустов кто то негромко свистнул. Присмотревшись, Сашка увидел компашку приятелей, вольготно расположившихся на лавочке, утащенной с улицы за кусты. Пацаны распивали портвейн "Агдам", как его называл отец, "партейное вино".

– Здорово, Саня! Будешь? – длинный и тощий Козырь протянул ему бутылку.

– Не, ребя, сегодня нет. – ответил Сашка, с сожалением посмотрев на "Агдам".

– А он сегодня на танцах с Наташкой целоваться будет – прозвучал чей то ехидный голос, – и если она учует, пролетит наш Колокол (такая кличка была у Сашки во дворе) как фанера над Парижем.

Все дружно заржали.

– Постой, постой – Козырь уставился на Сашкины джинсы. – А ну ка повернись жопом. Гля, пацаны, Монтана. Где взял?

– Дядька в загранку ходил, ну и прислал – улыбнулся Сашка.

– Вот, парни, что делает с человеком любовь – картинно закатил глаза Козырь. – Вино не пьет, "Монтану" носит!

И опять все дружно грохнули. Засмеялся и Сашка.

– Как сегодня с "победовскими"?

– А – пренебрежительно сплюнул Козырь, – все разъехались, на пятаке залупаться не будут. Но если рискнут, отоварим по полной. Ты с нами?

– Само собой! Ну ладно, я пошел, на пятаке встретимся.

– Чеши, Ромео! Наташке привет!

Все опять захохотали, засмеялся и Сашка, махнув рукой.

А автобус с туристами из Актюбинска уже въехал в Оренбург и остановился у здания БММТ «Спутник»13.

Начальница местного отделения "Спутника" была в растерянности: никакую группу из Актюбинска они не ждали, но не отправлять же туристов обратно!

– Товарищи! – обратилась она к туристам. – Произошла накладка, не волнуйтесь, мы все решим. Пока заселяйтесь пожалуйста в гостиницу "Оренбург".

И автобус покатил дальше. Несмотря на курортный сезон, места в гостинице были. Руководитель группы собрала паспорта и понесла их к стойке регистрации.

– Сколько вас, товарищи? – приветливо спросила их администратор.

Выяснив, что четырнадцать человек, и половина из них женщины, было решено выделить туристам из Казахстана семь двухместных люксов. Сдав паспорта для регистрации и получив ключи от номеров, туристы потянулись к лифту. А регистратор, замученная сегодняшней жарой, занялась привычном делом, записывая паспортные данные в журнал. Она уже вписывала пятого гостя, когда обратила внимание на обложку паспорта.

Регистратор застыла. Вроде все верно, темно-красная обложка, но буквы, буквы! Вместо округлых золотых букв "СССР" на обложке были вытиснены белые прямоугольные литеры, разделенные точками – "С.С.С.Р".

С водяными знаками тоже было что то не так. Вместо стилизованных изображений серпа и молота была вертикальная строчка с надписью "Союз Советских Социалистических Республик".

У нее закружилась голова.

– Галя! – слабым голосом позвала она директора гостиницы, сидевшую за стойкой слева. – Гаааля!

– Ну что еще?

– Посмотри – регистратор дрожащей рукой протянула ей паспорт.

Та взяла его в руки, раскрыла.

– Ну паспорт как паспорт. Лен, ты чего блажишь?

– Обложка – почему то шепотом произнесла регистратор.

Директриса закрыла паспорт и посмотрела на обложку. Она оцепенела также как и ее лучшая подруга Лена.

– Что делать то будем? – растерянным голосом спросила Галина Сергеевна. – В милицию звонить?

– Нет, Галя, давай сразу в КГБ. А вдруг шпионы?!

Через минуту директриса набирала только ей известный номер. Куратор ответил почти сразу. Шепотом, волнуясь, она рассказала ему о странных паспортах.

– Галина Сергеевна, не волнуйтесь, скоро мы будем у вас.

Положив трубку, майор потер подбородок. Странное дело. Но отреагировать надо. И он пошел к начальству.

Еще через полчаса начальник УКГБ по Оренбургской области генерал-майор Николай Петрович Ломов приказал создать опергруппу и выехать в гостиницу "Оренбург".

"Докладывать Москве или нет? А что докладывать? Ладно, подождем результатов первых допросов, спешить не будем. А то как обычно, москвичи все пенки снимут" – решил он. Еще минут сорок ушло на сборы и подготовку личного состава и техники. И только через полтора часа офицеры КГБ на трех черных "Волгах" подъехали к семиэтажному зданию первого корпуса гостиницы "Оренбург".

Как только был отдан приказ о формировании опергруппы, один из сотрудников УКГБ вышел из здания и, пройдя квартал и проверившись, позвонил из телефонной будки. Офицер ГРУ тут же зашифровал информацию и передал ее ЗАС-спецсвязью в Москву.

Доклад о произошедшем в Оренбурге лег на стол Начальнику Главного разведывательного управления Петру Ивановичу Ивашутину через 15 минут.

Он сразу понял, что туристы провалились в наш СССР из Параллели. Действовать нужно было немедленно, иначе утечка информации неизбежна. Ивашутин тут же связался с Генсеком и попросил о встрече. Брежнев, как первое лицо государства, был информирован о существовании Параллели и принял генерала немедленно. Петр Иванович попросил Леонида Ильича дать ему полномочия по выемке фигурантов, блокируя попытки дальнейшего расследования этого дела Комитетом. Брежнев дал "добро".

В холле гостиницы было прохладно, несмотря на почти тридцать градусов жары снаружи. Майор тихонько беседовал с директрисой. Опергруппа заняла свою позицию. Снаружи, около газона, стоял туристический автобус. Рядом с шофером вольготно развалились на сиденьях два сотрудника.

– Галина Сергеевна, – мягко выговаривал майор – вам делать то ничего и не придется. Просто объясните товарищам, что их ошибочно, второпях заселили в номера с бронью, предназначавшиеся для иностранных туристов, которые вот вот должны подъехать. Извинитесь, конечно. И попросите их спуститься в холл с вещами, чтобы заселить в другую гостиницу, не хуже "Оренбурга". И все это уверенным тоном, с улыбкой. У вас получится.

– Я постараюсь – неуверенно ответила директриса.

В этот момент перед входом в гостиницу с визгом тормозов остановился защитного цвета военный "УАЗ-469", за ним – армейский "ГАЗ-66" с брезентовым тентом. Водитель "шишиги" тут же стал разворачиваться задним бортом к стеклянным дверям. Мотор рычал, как будто целью водителя было создать как можно больше шума. Борт откинулся, и на асфальт шустро спрыгнули четверо солдат, вооруженных АК-74 с рыжими бакелитовыми магазинами. Они не торопясь, лениво шаркая кирзой, подошли к автобусу и встали около входной двери.

У майора КГБ удивленно поползли вверх брови.

– Антонов, – рявкнул он – узнай, что это за цирк!

Один из его людей направился к выходу, но не успел. Дверь открылась, и навстречу ему с широкой, "гагаринской" улыбкой шагнул капитан в полевой форме с петлицами связиста.

– Здравствуйте, Павел Андреевич! – он подошел к майору, не переставая улыбаться.

– Здравствуйте – холодно ответил старший. – Представьтесь, капитан!

– Виноват – капитан смущенно развел руки, мимоходом ловко отстегнув крышку деревянной кобуры АПС14, висевшего у него на ремешке через плечо.

Жест этот очень не понравился чекисту. Тем временем капитан перестал улыбаться и махнул перед глазами майора красной книжечкой.

– Капитан Колесов, контрразведка – негромко произнес он, смотря прямо в глаза чекиста. – Люди, которых вы хотите вывезти, майор, наша разработка. И мы их заберем.

Майор побагровел от возмущения.

– Слушай, ты, – процедил он сквозь зубы – капитан, широко больно шагаешь, штаны порвешь!

Капитан опять включил обаятельную улыбку и аккуратно поддерживая майора под локоть развернул его к большому, во весь проем, окну. А за окном из грузовика уже повыскакивали остальные солдаты с оружием и быстро рассредоточились вдоль фасада гостиницы. Любопытствующим прохожим взводный объяснил, что происходят учения, и что лучше им проходить мимо.

– Минут семь назад, Павел Андреевич, Юрий Владимирович позвонил Николаю Петровичу. А товарищ генерал сейчас позвонит вам.

В этот момент на стойке действительно зазвонил телефон. Капитан ловко перегнулся через стойку, взял из рук растерянной администраторши трубку и почтительно протянул ее чекисту.

– Вас, Павел Андреевич.

Майор помедлил пару секунд, но трубку взял.

– Слушаю… Да, товарищ генерал… Есть…

Он медленно положил трубку на рычаг, потер лицо ладонями, тяжело посмотрел на капитана.

– Отбой всем. Уходим.

Через минуту три черных "Волги" уехали.

Капитан с гагаринской улыбкой подошел к директрисе.

– Галина Сергеевна, что вас просил сделать товарищ майор?

– Ссобрать всех туристов в холле – запинаясь ответила она.

– Вот и замечательно, Галина Сергеевна! Сделайте так пожалуйста.

Через пятнадцать минут недовольные туристы сидели в креслах холла.

– Товарищи! – обратился к ним обаятельный капитан. – Руководство области просит извинения за доставленные вам неудобства, и чтобы как то смягчить ваше недовольство, просит вас временно, буквально на два дня переехать в нашу ведомственную гостиницу. А в качестве компенсации завтра утром для вас будет организована рыбалка на Сакмаре. Клев гарантирую!

Мужчины оживились.

– Прошу всех в автобус, товарищи! Старший лейтенант Гелашвили уже там, со всеми вопросами можете обращаться к нему.

Когда автобус "САЗ" (Севастопольский автобусный завод) скрылся за поворотом, капитан подошел к стойке. И опять улыбнулся.

– Ну что, девушки, – обратился он к директору и администратору – задали мы вам сегодня хлопот, а? Галина Сергеевна, можно вас на минуточку?

Они отошли к пальме в кадке, пылящейся в углу холла.

– Галина Сергеевна, – вкрадчиво начал капитан, держа директрису под ручку – вы же давали подписку о неразглашении, верно?

Глаза директрисы забегали.

– Я… Ну, в общем…

– Понимаю, понимаю – успокоил ее капитан. – Вы не можете об этом говорить без своего куратора. Чтобы у вас окончательно исчезли сомнения, вот…

Капитан достал из нагрудного кармана красную книжечку с золотым гербом и надписью КГБ СССР, раскрыл ее перед Галиной Сергеевной.

"Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР. Майор Котельников Сергей Петрович" – прочитала она.

– Ох, товарищ майор, все это так… – она помолчала, подбирая слова.

– Неожиданно? – закончил за нее капитан.

– Да! Жара, да еще туристы эти, паспорта странные…

– Кстати, – перебил ее капитан – паспорта туристов старший лейтенант у вас изъял?

– Да, конечно.

– Галина Сергеевна – капитан опять обаятельно улыбнулся – мне нужен журнал регистрации. И никому – капитан приложил палец к губам – никому не говорите о сегодняшнем происшествии. Я ведь не зря спрашивал про подписку. И Елене Исаковне тоже не нужно никому говорить, вы понимаете?

Директриса кивнула. Когда подошли к стойке, капитан взял журнал регистрации, администратор что то пискнула. Он укоризненно посмотрел на нее, улыбнулся и, безошибочно найдя последнюю страницу, быстро вырезал ее складным ножом, который достал из кармана бриджей.

– Еще раз приношу вам извинения за доставленный переполох, дамы. Разрешите откланяться.

У самой двери обернулся, шутливо нахмурил брови и приложил палец к губам. Директриса клятвенно сложила руки на груди.

Когда капитан сел в "УАЗик", он уже не улыбался. Лицо сделалось жестким и неприятным.

– В штаб, товарищ майор? – спросил водитель.