Читать книгу Клад старого завода - Михаил Смирнов - Страница 2

Июль 1994 года…

Пригород Парижа…

В своем доме Мишель Зверев делал небольшую физическую разминку. Она давалась ему крайне тяжело, вестибулярный аппарат работал плохо, движения были заторможенными и неточными. И это не удивительно. Ведь он этим занимался впервые, после того как десять дней назад вернулся из поездки в Россию. Все эти десять дней Мишель боролся с непонятным заболеванием, сам лечился. Конечно, лечился, как мог в надежде на свой крепкий организм. И вот…, болезнь отступила. Он на своих ногах и даже может заняться восстановлением своей физической формы…

На Сахалине Едвига Линд, через родственника, работающего в корсаковском морском порту, помогла Мишелю попасть на морской лесовоз, следующий на остров Тайвань. По прибытию на остров, в городе Тайбэй, он долго искал судно, идущее во Францию. Старый контейнеровоз, на котором в итоге Мишель отправился в Марсель, шел очень и очень медленно. Питались далеко не самой свежей и лучшей пищей. Именно там от филиппинских моряков он и подцепил некое странное вирусное заболевание. Только благодарю своему сильному, тренированному организму он не сгинул во время полуторамесячного морского путешествия…

Несмотря на болезнь, Мишель буквально с первых шагов пребывания во Франции думал о своей безопасности. Ведь после второго вояжа в Россию у него точно прибавилось врагов. Раздумывая о защите от них, он вспомнил знакомого отца – Роберта Герца из детективного агентства «Нор». Недолго думая, позвонил ему.

Роберт приехал на следующий день. Он выслушал просьбу Мишеля о выделении ему охраны и спросил:

– Кого конкретно Вы опасаетесь? И поверьте, это не праздный вопрос.

Мишель кивнул:

– Понимаю, что это нужно для дела, – и задумался, прикидывая, как все правильно и кратко изложить детективу.

– Вас, несомненно, могут преследовать русские бандиты после поездки в Астрахань, – подсказал Роберт.

– Совершенно верно, – подтвердил Мишель. – После моей второй поездки в Россию, моим врагом неожиданно стал японский бандит и мафиози Цезарь, – вспомнил и связанного с ним бывшего знакомого легионера болгарина Петра Петрова. – Плюс у меня есть недовольные мною и по бывшей службе в Легионе, кто-то вполне возможно, считает, что я ему должен. Не удивлюсь, если моя парижская квартира находится под наблюдением.

– Одним словом, целая коллекция недоброжелателей, – усмехнувшись, бросил Роберт.

Мишель вспомнил Хана и изрек:

– Чуть не забыл. Я совсем не по своей воле столкнулся с членом южно-корейской секты «Ораньжево-черный обелиск».

– Получается еще одни Ваши доброжелатели в кавычках, – усмехнулся Роберт, став серьезным, добавил. – Вам действительно нужна защита. Сделаем так, я все продумаю, подготовлю контракт и подъеду через 2–3 дня. Мы еще раз все обговариваем и подписываем контракт. А парижскую Вашу квартиру мы плотно проверим.

Они так и поступили…

* * *

Южно-Сахалинск…

После тесного и непосредственного знакомства с Мишелем Зверевым в своей квартире и его последующим отъездом через три дня, Едвига Линд много думала о своей жизни. Несомненно, катализатором этому было общение с расслабленным и непосредственным Мишелем. Она пыталась понять его жизнь, убежденность в своей правоте, его рискованные поездки в Россию. Часто вспоминала время, проведенное вместе с Мишелем, его волевое лицо, волосы, глаза…, вспыхивающий жар от его соприкосновения…, незабываемые мгновения близости…, его неукротимую энергию… Он несомненно вдохнул в нее свежий глоток жизни.

«Как плохо быть одной!» – прохаживаясь по пустой квартире, повторяла вновь и вновь.

Едвиге неимоверно захотелось быть рядом с сильным мужчиной, таким как Мишель, чтобы он заботился о ней, любил. Ей снова захотелось оказаться в его сильных объятиях…

Она стала плохо спать, пропал и аппетит. Часто нападала необъяснимая тоска…

Непроизвольно, на фоне действий в России Зверева, Едвига пыталась глубже понять и свою жизнь, а также жизнь своих родственников. Проанализировать, как ее родители поляки и соответственно она сама оказались на Сахалине. Постепенно, шаг за шагом многое она передумала и переосмыслила…

Едвига еще раз просмотрела документы, доставшиеся ей от матери, умершей пять лет назад. Собственно это были и не документы, а просто выцветшие от времени два старых письма и одна небольшая записка. В них были кратко изложены события, произошедшие после подавления восстания в Польше 1863-64 годах, входившей в тот период в состав Российской империи и конкретно действия в отношении семьи Адама Лангевича. Адан был братом одного из лидеров польского сопротивления, генерала Мариама Лангевича бежавшего после разгрома восстания в Австрию. Адама же в Польше арестовала российская жандармерия. И отправила со всеми родственниками, как сочувствующего восстанию, в качестве польского переселенца в 1865 году вглубь России, в Башкирию. По рассказам матери, через год родственников сослали дальше в Сибирь, конкретно на Алтай. Затем, уже в советские годы, их как зажиточных кулаков отправили еще дальше, в район озера Байкал. На Сахалин, уже под новой фамилией, они уехали сами…

* * *

Мишель стоял перед зеркалом и рассматривал себя. Исхудавший на 7–9 килограммов, заросший и давно небритый он не был похож на себя. Последний вояж в Россию, а также кратковременное, но бурное пребывание в Японии, Корее и Монголии, выдались не просто. Были, разумеется, в ходе него и интересные и полезные встречи. И прежде всего, знакомство с симпатичной и весьма разумной Едвигой Линд. Поездка также добавила Мишелю врагов и, несомненно, головной боли на последующую жизнь. Имелись и серьезные, нерешенные вопросы на данный момент и во Франции. Это долги отца и…, легализация полученных ценностей в России…

Напрягая свои умственные способности, Мишель пытался адекватно оценить ситуацию и выработать оптимальные решения…

Приняв решение о своих дальнейших действиях, Мишель по телефону вызвал такси.

В назначенное время он вышел из дома и прошел к стоявшей невдалеке темной иномарке, в которой находился его охранник из детективного агентства.

– Я в Париж в банк, потом сразу обратно, – бросил Мишель. – Вы оставайтесь здесь и ведите наблюдение за домом.

Сидевший за рулем хмурый мужчина с квадратной челюстью кивнул. В это время к дому подъехало такси, Мишель прошел к машине.

Он проехал в свой банк «ВХВ» и получил высланный им из Монголии ремень. Прикинув, что реализация бриллиантов может быть сопряжена со многими трудностями и оттянута по времени, взял также одно кольцо из депозитарной ячейки (из остававшихся семи из вывезенного им астраханского клада).

После этого Мишель отправился домой. По дороге купил продуктов и напитков…

* * *

Южно-Сахалинск…

Последнее время работа в управлении казалась Едвиге рутинной, не интересной, да и никому не нужной. Порой это ее сильно злило, она нервничала, могла вспылить из-за пустяка, нагрубить коллегам по работе. А ведь совсем недавно она гордо просто летела на работу и вся буквально сгорала на ней… Возможно, виной тому было знакомство с Мишелем, сильной личностью, уверенным в себе и целеустремленным мужчиной. Несомненно, способствовали и происходящие в стране стремительные и не всегда понятные изменения. В молодой России шло переосмысление деятельности государственной службы безопасности, пресса печатала неприятные вещи, телевидение просто извергало поток всяких гнусностей…

Последнее время в Главном управление Федеральной службы контрразведки по Сахалинской области, где работала Едвига, происходили можно сказать радикальные изменения. Многие их которых, например участие сотрудников правоохранительных органов в коммерческих операциях, различных в экономических “разборках”, она просто не понимала и не могла никак принять. Особенно на фоне галопирующей инфляции, росте цен на все и вся, заморозке зарплаты, сокращения финансирования службы. Многие опытные сотрудники уходили. На их место приходили не подготовленные молодые люди, но зато с большими карьерными устремлениями. Были, правда и приятные изменения, сотрудникам разрешили выезд за границу. А Едвиге, между тем, все чаще хотелось увидеть и услышать Мишеля. Порой до боли в груди, шума в висках…

* * *

Едва Мишель переступил порог дома, как подал сигнал домашний телефон. Звонил детектив Роберт Герц. Поздоровавшись, он сообщил:

– За Вашей парижской квартирой действительно следят. Но следят не профессионалы, а я бы сказал некие расслабленные отморозки, которые могут себе позволить и выпить и покурить наркотик при наблюдении.

«Скорее…, это люди болгарина Петрова. Впрочем, может и люди астраханского Бешеного», – размышлял Мишель.

– Воспользовавшись расслабленностью одного такого типа, – продолжил детектив, – наш человек проник в квартиру. Все вроде там на месте, только конечно, пыльно. Что дальше делать с квартирой? Мы можем взять это типа и как следует тряхнуть. Уверен, он все расскажет и выведет на заказчика.

– Спасибо Роберт, пока ничего более делать не надо. Включите в счет данную работу, – сказал Мишель и попрощался.

Серьезно думать о квартире и преследователях в данный момент он просто не мог. Ведь в его руках находились императорские бриллианты на миллионы!?!

Мишель несколько часов колдовал над старым ремнем, ведь нужно было открыть 50 миниконтейнеров крепко вмонтированных в ремень. Один он так и не открыл, в двух – вместо бриллиантов оказался буквально мелкий-мелкий песок, еще в двух – мелкие, острые осколки от раздавленных бриллиантов. Зато из остальных 45 миниконтейнеров он сумел извлечь бриллианты, вернее сероватые, местами помутневшие, невзрачные камни размером примерно в половину сантиметра. Морально он был готов увидеть далеко не самые лучшие камни. Но увиденное…, неприятно поразило…

«И это императорские бриллианты!? – горько воскликнул удрученный Мишель. – Вечный и драгоценный камень!? Где их цвет, чистота? Кто за один такой камень даст 100 или даже 70 тысяч долларов?…, – выругался. – Столько испытаний и мучений я претерпел и все зря!? Да за эти мутные непонятного цвета камни никто и ломаного гроша не даст?…»

Но…, дело было сделано. Вскоре он успокоился, взял себя в руки. Вспомнил и слова старого, знакомого ювелира о том, что при благоприятных условиях и должном уходе, бриллиант быстро может восстановиться.

«Попытка – не пытка, – хмуро решил Мишель. – Да и другого пути у меня сейчас нет».

Промыл камни теплой водой, тщательно протер вафельным полотенцем. Раздумывая, как вернуть им изначальный шик, включил лампу дневного света и положил под нее камни. Разочарованный, Мишель немного выпил и отправился отдыхать…

Утром первым делом Мишель прошел к бриллиантам и стал их внимательно рассматривать. Увы…, их внешний вид практически остался на вчерашнем уровне.

«Может, я не так за ними ухаживаю, – хмуро подумал. – А может просто им нужно больше времени на восстановление…»

Долго думал, что делать дальше с камнями? В итоге решил показать их ювелиру Буве…

* * *

Париж…

Болгарин Петр Петров очень серьезно отнесся к угрозам японца Цезаря. Он знал, что убить человека ничего не составляло Цезарю, а за 250 тысяч долларов и подавно. Но как мог так влипнуть Мишель Зверев? Он всегда был спокойным, разумным. Что он мог выкинуть? Чем насолил Цезарю?…

Сначала Петр хотел просто сбежать из Франции на некоторое время, скажем на свою историческую родину. Но этот вариант быстро отпал, ведь у него в данный момент не было приличных денег, а в оскудевшей последнее время Болгарии без них делать нечего. Да и дела еще незавершенные были в Париже. Тогда оставалось только одно…

На всякий случай Петр сменил местожительства. Затем направил одного своего человека следить за квартирой Зверева. Ведь надо было, как минимум, поговорить с бывшим сослуживцем, прояснить ситуацию. От этого японского гангстера (Цезаря) ничего путнего и никаких пояснений точно не дождешься.

Но время шло, а Зверев в квартире не появлялся…

* * *

Подал сигнал домашний телефон. Мишель поднялся с кресла и прошел к аппарату.

– Слушаю Вас.

– Здравствуйте.

Этот голос он моментально узнал, улыбнулся и весело изрек:

– Здравствуй, дорогая Едвига! Безмерно рад слышать тебя! Крепко обнимаю и целую!

– Мне тоже приятно слышать твой бодрый голос Мишель.

– Как ты поживаешь, дорогая?

– Неплохо, вот решила тебе позвонить.

– И правильно сделала. Когда приедешь в гости?

– Ты этого хочешь?

– Ну, конечно дорогая! Когда?

Едвига молчала. Очевидно, она раздумывала над ответом.

– Дорогая, у тебя проблемы? – спросил Мишель. – Может мне выслать деньги?

– Спасибо, дело не в них. Мне было очень приятно и важно тебя услышать, до свидания.

В трубке послышались длинные гудки. Мишель выдавил:

– До свидания, – положил трубку, сел в кресло и задумался.

Знакомство во время его последней поездки в Россию с Едвигой Линд было приятно во всех смыслах…

Мишель вышел из дома и прошел к стоявшей невдалеке темной иномарке, в которой находился его охранник.

– Я в Париж в банк, потом обратно, – бросил Мишель. – Вы оставайтесь здесь и ведите наблюдение за домом.

Сидевший за рулем кучерявый, улыбающийся мужчина-детектив изрек полудетским голосом:

– Понял Вас, сэр.

Мишель усмехнулся. Возле дома затормозило такси, он прошел к машине.

Мишель проехал в банк «ВХВ» и положил в свою депозитарную ячейку белый светлый матерчатый пакетик. В нем лежали 40 бриллиантов, привезенных с Сахалина. После этого отправился к ювелиру Буве…

Как обычно растрепанный и неприбранный старичок встретил с широкой улыбкой.

– Давненько-давненько молодой человек Вас не было видно, – зачастил ювелир.

– Все дела, заботы, – отшутился Мишель.

– Да уж, проходите, рассказывайте.

В захламленном кабинете ювелира, гость передал хозяину кольцо. Старик как обычно долго и неспешно рассматривал изделие. Сначала через лупу, затем через большие, объемные очки, далее через облупившийся микроскоп.

Мишель спокойно ждал и одновременно раздумывал:

«Чудно! Ведь Буве определенно богат, а живет каким-то отшельником в этом старье и тряпье… Хотя, в этом есть, конечно, резон… Но тогда спрашивается, зачем богатство?…»

– Ваш очередной шедевр я готов выкупить за 20 тысяч, – проскрипел ювелир. – Если согласны, то приходите завтра с кольцом, а я пока буду собирать деньги.

«Старик верен своим принципам», – забирая кольцо, усмехнулся Мишель.

Спорить и повышать цену сегодня он не хотел. Он просто положил на стол 5 сахалинских бриллиантов.

– Эти бриллианты достались мне по наследству, – вымолвил Мишель. – Они долго лежали в темном…

– И очевидно, сыром месте, – рассматривая один камень, вставил ювелир и, недовольно качая головой, горестно добавил. – Ну, нельзя, нельзя так относиться к такому природному богатству!

– Согласен, но уж так получилось по воле обстоятельств. Вы возьмете их на оценку?

По-прежнему качая головой, ювелир через лупу рассмотрел все камни. Затем грустно выдавил:

– Не уверен дорогой Мишель, что в таком состоянии они что-то стоят. Хотя должен признать, – покачал головой, – огранка хороша. Вероятно, старая английская огранка.

– И, все же, возьмете?

– Я могу их передать одному моему знакомому специалисту по камням. Но на это уйдет неделя, может и гораздо больше. Это уж смотря как, он себя чувствует.

«Неделя или больше, – прикинул, раздумывая Мишель. – Но, других вариантов у меня сейчас нет и…, – твердо решил, – искать их не стоит», – улыбнувшись, вымолвил:

– Хорошо, я согласен подождать…

* * *

Южно-Сахалинск, Главное управление ФСК по Сахалинской области, кабинет начальника…

В помещение находился хозяин кабинета генерал-майор Горин и капитан Линд.

– Едвига Оскаровна, – внимательно всматриваясь в строгое женское лицо, вымолвил хозяин кабинета, – я замечаю, что в последнее время с Вами что-то происходит. У Вас изменилось отношение к службе, в общении с коллегами Вы стали жестче и резче. Иногда нервничаете по пустякам, повышаете голос на коллег. Что с Вами происходит?

– Я устала, – тихо выдавила Линд, – мне нужен элементарный отпуск.

Хозяин кабинета удивленно вскинул брови.

– Но Вы недавно были в отпуске.

– Я не успела отдохнуть за предоставленные мне 10 дней. Товарищ генерал-майор отпустите меня в отпуск на 30 суток.

– Тридцать суток?

– Да, мне нужен основательный отдых. Я хочу проехать на свою историческую родину в Польшу, также навестить некоторых родственников во Франции.

На лице хозяина кабинета застыло удивление.

– Поверьте товарищ генерал-майор, мне это очень нужно, – жестко изрекла Линд. – Если Вы мне не дадите отпуск, то я готова написать рапорт на увольнение.

– Вот так просто, взять и уволиться!? Бросить любимую работу!? – воскликнул хозяин кабинета.

– Поверьте, это не моя прихоть или блажь, мне очень нужен отдых. В жизни каждого человека бывают определенные рубежи, ну или переломные моменты. Вот сейчас он у меня.

– Ты Едвига знаешь, какая у нас напряженная ситуация с кадрами, недокомплект почти 30 процентов.

Капитан кивнула головой.

– Знаю и, тем не менее, мне нужен отдых, – решительно бросила Линд. – Я настаиваю, дайте мне, пожалуйста, отпуск, – сверкнула широко раскрытыми чернющими глазами.

В кабинете повисла напряженная тишина. Через некоторое время хозяин кабинета выдавил:

– Хорошо Едвига, пиши заявление…

* * *

На следующий день Мишель получил деньги у ювелира Буве за кольцо.

Жизнь вошла можно сказать в обычную колею, здоровье практически полностью восстановилось. Мысли Мишеля теперь были заняты бриллиантами. Раздумывал он и о самурайских мечах, покоящихся на морском дне вблизи Сахалина…

* * *

Вакканай…

Обнаженный Томака (известный в определенных кругах как Цезарь) лежал лицом вниз на кушетке. Практически все тело его было покрыто самыми разнообразными татуировками. По обе стороны от него находились в мини бикини две молоденькие девушки-японки. Чудно улыбаясь, они с большим энтузиазмом делали мужчине массаж.

Между тем Томаку обуревали невеселые мысли, некий французик Зверев нанес ему незабываемую моральную и финансовую обиду. Его французский компанъен Петров явно не хочет ему помочь, найти Зверева и спросить с него долг. Последнее время он вообще куда-то исчез, не звонит. Простить обиду, нанесенную Зверевым, Томака просто никак не мог. Его бы не поняли, ни друзья, ни враги, ни подчиненные ему люди. А самурайская честь! Ведь он считал себя потомственным самураем в пятом поколении! Хотя и не видел никогда своего отца…

Томака резко вскочил с кушетки, крикнул:

– Процедуры закончились. Позовите ко мне Белого дракона…