Читать книгу Отшельники. Клан Заката - Михаил Тихонов, Андрей Сидоров - Страница 4

– Смотри, замерзнешь, заболеешь. – Голос Пал Егорыча, раздавшийся за спиной звучит спокойно и слегка отрешенно. Будто о чем-то думает…

Попробовать прочитать его эмоции, или лучше не стоит? Одно дело, проворачивать такой фокус с учениками, не особо разбирающимися во всех этих тонких материях, а другое с опытным учителем…

Нет, все же не стоит. У меня и так сегодня проблема нарисовалась, никакой ластик не сотрет. Лучше не усугублять… Чего-чего, а думать меня с самого детства учил. Самому думать и оценивать ситуацию. Постоянно, прежде, чем что-то сделать, просчитываю возможные риски и последствия…

Ну, почти всегда… За окном, то медленно планируя, то закручиваясь в подобие ледяных смерчей от порывов ветра, сыпет с неба снег, укрывая воздушным покрывалом лицейский двор… Красиво. Сейчас бы краски и холст. Нарисовать картину.

Полной грудью вдохнув обжигающий холодный воздух, закрываю окно. Стой, не стой, а нравоучительной беседы мне не избежать… Только почему в кабинет зашел Павел Егорович, а не директор или завуч, непонятно. Обычно, любой учитель, стоило мне вытворить какую проказу, сразу отправлял меня к господину Миниху.

Наш директор, Герхард Христофорович, приходится дальним родственником знаменитому воеводе Миниху Христофору Антоновичу, во главе объединенного войска русско-латинского войска, разбившего на голову османов, решивших подмять себя Таманское княжество, пользуясь тем, что наследник княжества неожиданно скончался, не дожив до совершеннолетия.

Несмотря на дальнее, можно сказать, номинальное родство, Герхард Христофорович старается во всем подражать своему знаменитому сродственнику. Хотя… Если сравнивать с портретами воеводы в учебнике, то сходства и вовсе нет. Воевода, крепкий, с волевым взглядом, и, будто вырубленным из камня лицом, покрытом мелкими шрамами и… Директор. Слегка полноватый, ростом всего на полголовы ниже меня, вечно куда-то спешащий…

Пожалуй, единственное, что у директора было общего с воеводой, это тяга к порядку. В учебниках пишут, что Христофор Антонович славился тем, что большинство боев выиграл за счет четкого планирования и железной дисциплины.

Вот и господин директор требовал от всех своих подопечных, как учителей, так и учеников, неукоснительного выполнения правил, записанных в «Уставе лицеиста» и… Не знаю, у учителей может свой какой устав есть. Но, в любом случае, в присутствии директора, хоть преподаватели, хоть учителя, разом становятся серьезными и сосредоточенными, начиная чуть ли не шагистикой заниматься…

В общем, учитывая наш вялотекущий, до сегодняшнего дня, конфликт с Эриком, директора я видел частенько… И слушал тоже. О, да! Эти часовые лекции, о том, как должно себя вести наследнику княжеского рода и, вообще, дворянину… Кажется, к моему выпуску, я назубок буду знать все что можно и нельзя делать дворянину.

Но самое поразительное свойство у директора было другое… Он всегда оказывался на месте происшествия раньше всех. Будто глаза по всему лицею расставил и высматривал. Поэтому я и удивлен, что в аудиторию зашел Пал Егорыч, а не Герхард Христофорович.

– Не стой столбом. Присаживайся. – Увидев, что я обернулся в его сторону, Пал Егорыч, успевший занять свое место за учительским столом рукой показывает на парту, стоящую перед ним.

Немного замявшись, все же быстро выполняю указание учителя. Сиденье, и так не отличающееся мягкостью, сейчас и вовсе, будто гвоздями утыкано. Вроде и не страшно, но… Груз содеянного, давит. Нет, то, что я избил Эрика, ерунда. Он, по-честному, заслужил. А вот нарушенное слово, данное отцу и угроза отчисления, изрядно заставляет нервничать.

Еще и непривычно, что вместо директора, напротив меня сидит, с невозмутимым выражением на лице Пал Егорыч… Будь здесь директор, было бы привычней…

Павел Егорович… Если честно, ему роль директора лицея, в котором учится довольно разношерстный народ, подходит больше, чем господину Миниху. Всегда спокойный. Строгий и требовательный. Но, только в том, что касается его занятий. Может и нагоняй прописать и похвалить, последнее в моем случае редкость. Опять же, хоть и устраивал разнос, но всегда по делу и… Не бежал докладывать директору, в случае малейшего происшествия.

Порой создается впечатление, что ему в принципе не интересно, что за стенами этой аудитории, есть еще что-то. Когда живешь на территории лицея, со временем замечаешь, кто из учителей, как относится к своему пребыванию на работе.

Кто-то вечно задерживается к началу лекций, кто-то заканчивает раньше, куда-то торопясь. Есть учителя, которые не спешат покидать учебное заведение, даже если занятия давно окончены. Кто-то любит постоять в коридоре поболтать с коллегами.

Пал Егорыч не относится ни к одной из этих категорий. Всегда пунктуальный, он заходит в аудиторию с началом первого урока и уходит, когда заканчивается последний. Ни раньше, ни позже.

Ровно через пять минут после окончания уроков, Пал Егорыч выходит через ворота лицея с кожаным портфелем в руках. И…, Пожалуй, это все, что можно о нем сказать.

Кое-как устроившись за партой, опускаю взгляд в стол, не зная, чего ждать и куда деть руки. Внезапно они стали мешать. Не придумав ничего лучше, просто цепляю их в замок и кладу перед собой. Только сейчас обращаю внимание на то, что мои руки перепачканы кровью, а на костяшках сорвана кожа…

Надо же, не чувствую боли, хотя должно жечь… И едва успеваю подумать, как руки будто в кипящую воду окунаются… Кажется, выбил сустав на правой руке… Мизинец плохо слушается…

– Говори. – Голос Пал Егорыча отвлекает от размышлений о собственных травмах.

Тон спокойный, даже можно сказать, равнодушный… Такое чувство, что ему не очень-то интересно, что именно я скажу. Да и… Что говорить-то…

Поднимаю взгляд на учителя. Сидит, молча смотреть на меня холодным взглядом серо-стальных глаз. Никогда не обращал внимания на то, какого цвета глаза у учителей… Бр-р-р…

Вроде выражение лица обычное, но от одного взгляда, меня пробирает так, что мурашки по спине пробегают. Да уж… Когда разнос от директора получаю, как-то проще.

– Марк… Я слушаю. – Пал Егорыч моргнул, и тут же его тяжелый взгляд, который буквально просвечивает насквозь, меняется на обычный. Спокойный и уверенный.

Давление, которое я испытывал, исчезает, будто наваждение. Повисает паузу. Павел Егорович ждет, а я не знаю, что он хочет от меня услышать. Никаких уточняющих вопросов мне не задается.

Секунды утекают, а я все никак не могу понять, с чего бы начать. Хотя… Пожалуй, начну с того, что меня сейчас беспокоит сильнее всего. Даже сильнее, чем отчисление из лицея и предстоящее объяснение с отцом.

– Павел Егорович… – Пытаюсь сформулировать вопрос правильно. Хотя, вроде надо самому рассказывать, но сейчас мне нужно спросить. Это важно. – Эрик… – облизываю внезапно пересохшие губы. – Что с ним? Я его… – выдавить из себя слово «убил», не получается, поэтому фраза так и повисает в воздухе неоконченной.

– Эрик… – Пал Егорыч, как-то этак печально вздыхает. – Эрик плохо… Но жить будет. Так что, Марк, убийцей ты не стал. – Тень улыбки пробегает по лицу учителя, но тут же растворяется без следа. – Ты же это хотел узнать?

Я лишь киваю в ответ… С души будто гора свалилась. Эрик мразь, каких поискать, но все же… Все же, недостаточно чтобы заслужить смерть… Да и отвечать за его смерть, тоже, как-то не особо хочется… Сейчас, когда я знаю, что он живой, в голову начинают лезть разные мысли о том, что, в общем-то, помимо отчисления из лицея, меня могут ожидать и другие проблемы…

Что-что, а репутация у герцога, отца Эрика, не самая радужная. И в то, что он никак не отреагирует на избиение сына, вот совсем не верится… Чувствую, веселье только начинается…

Черт, я же еще и пигалицу эту ударил… Сестру Эрика. Блин, и ведь не объяснишь, что не специально это сделал.

– Что, осознал всю тяжесть проблем, которые возникнут у тебя из-за этой драки? – Пал Егорыч, будто мысли мои читает.

А что ему ответить тут. Да и, похоже, что вопрос риторический.

Встав из-за стола, он обходит его и останавливается прямо напротив меня, задумчиво разглядывая.

– Марк, ну и зачем тебе это надо было? – Пал Егорыч, выдержав паузу, начинает говорить. – Понятно, что вы с сыном герцога не ладите. Но ведь до этого же как-то обходились без драк. – Надо же, он и про мои отношения с Эриком в курсе. Хотя, про наш конфликт знает весь лицей, поэтому неудивительно. – Что на тебя нашло?

Судя по мелькнувшему в эмоциях раздражению, сейчас мне все же лучше ответить. Вот только… Что ответить? А, как есть, так и скажу. Хуже уже не будет…

– Он оскорбил мою маму. – Хотел сказать четко, но голос подводит и последнее слово произношу едва слышно, пытаясь сглотнуть подступивший к горлу ком.

– Маму? – Пал Егорыч нахмурил брови. – Но у тебя же нет матери? Только отец.

– У меня есть мама. – Упрямо уставился в его глаза. В груди снова начинает подниматься злость. – Она просто далеко.

То, что я без понятия, где именно моя мама и родной отец, упоминать не стал. Ни к чему это. И вообще, не тема для обсуждения.

– Понятно. – Пал Егорыч, отвел взгляд первым и начал медленно прохаживаться мимо меня.

Какое-то время, он просто прохаживался, заложив руки за спину, и кажется, совсем забыл о моем существовании. Лишь сосредоточенный взгляд, направленный в одну точку, говорит о том, что учитель о чем-то усиленно размышляет. А я… Я вновь погружаюсь в себя, обдумывая со всех сторон произошедшее.

А плевать… Раз уж так получилось. Отчислят, значит, буду пахать на пасеке. Отец – вот, опять же, тоже образования лицейского не получил. И вообще, неизвестно, учился он где или нет…

С драки, мысли перетекают на приемного отца. Вроде, десять лет уже с ним проживаю, а так подумать… Я ведь ничего о нем не знаю. Ну, так… Что он отставной офицер. Полковник. Что раньше у него был родной сын, который погиб незадолго до того, как меня подобрали на той зимней дороге.

Что еще? Хм… Раньше отец был богат. Это я знаю. Но потом сгорела пасека, почти полностью, и с финансами у семьи начались проблемы. Видел я те пожарища недалеко от поместья.

Сейчас у нас и десятой части от тех пасек не имеется. Всего-то ульев двести. Но на жизнь хватает, чего уж жаловаться-то. Плюс, в лесу борти имеются, из которых мы, с отцом и дядькой Акимом забираем мед диких пчел. Очень уж он ценится на рынке.

И… на этом все. Иногда отец уезжает в столицу Союза, по каким-то делам. Но меня с собой никогда не берет. Самое дальнее, где я был, это губернская столица. Но там мне не нравится. Шумно и людей много. То ли дело здесь…

Единственное, что меня тревожит в варианте с возвращением домой, это как отнесется отец к нарушению мною данного слова… Может ведь и вовсе из дома выставить. Или не может?

Кто я ему… Чужая кровь. Приемыш… Хоть отец никогда, ни словом, ни делом не давал понять мне, что я ему чужой, и, вообще, старался уделять внимание… Но я-то помню…

От мысли, что могу лишиться семьи, пусть и приемной, но все же, на душе заскребли кошки и такая тоска накатила, что хоть волком вой…

– Значит, так, Марк. – Из тяжелых мыслей меня вырывает голос Пал Егорыча, прекратившего ходить по кабинету и вернувшегося за свой стол. – Поступим следующим образом. А, черт… – из рук учителя выпадает ручка, и он прерывается, ныряя под стол, чтобы ее поднять.

– Так вот. – вынырнув обратно, Пал Егорыч вытащил из ящика стола лист бумаги и что-то быстро написал, после чего протянул его мне, предварительно сложив в четыре раза, чтобы не видно было написанного. – Это передашь своему отцу.

Беру письмо в руки и тут же сую во внутренний карман куртки. Кажется, я начинаю понимать, к чему идет дело…

– Теперь… – Пал Егорыч снова задумывается. – Сейчас я выведу тебя из учебного корпуса. идешь в свою комнату, забираешь вещи и деньги и, как можно быстрее уезжаешь в поместье. К отцу. Понял?

– Но… – Непонятно, почуме Пал Егорыч меня отправляет, если директор меня еще не отчислил. Да и экзамен к тому же. – Как же документы забрать и обходной лист подписать? – Процедуру отчисления я знаю, еще когда первый раз поставили на контроль изучил. – Да и учебника сдать в библиотеку… – Что-то я похоже не понимаю.

– Какие документы? – В голосе Пал Егорыча слышится недоумение. – Какие учебники?

– Ну, как же… Если меня отчисляют, то мне же…

– Стоп, никто тебя не отчисляет. – Пал Егорыч взмахом руки останавливает мою тираду.

– Но, господин директор… – Снова пытаюсь вставить слово.

– Что господин директор? – Теперь уже чувствую раздражение в тоне учитель.

– Он сказал, что, если я еще раз натворю что-нибудь, меня отчислят. – Сообщаю о том, что меня беспокоит. – а я… Да вы сами видели.

– Марк, у тебя сейчас проблемы, посерьезнее, чем какое-то отчисление. – Павел Егорович пристально посмотрел на меня. – Ты при свидетелях сына герцога Думбельта избил. Причем не в честном поединке, а лежачего. Как холопа какого-то… Как думаешь, захочет герцог отомстить за нанесённую обиду и увечья сына?

В ответ лишь киваю. А что тут скажешь. Я и сам об этом уже думал…

– Сам же все понимаешь. Взрослый уже… – на лице Пал Егорыча мелькает ободряющая улыбка. – Поэтому, для тебя сейчас самое важное, это как можно быстрее оказаться под защитой отца. Не думаю, что герцог захочет конфликтовать с целым князем. Тебе главное убраться из лицея как можно быстрее. А с отчислением… Решим потом.

Вроде, все логично. Но с чего бы, Пал Егорычу, сейчас мне все это объяснять и, вообще, беспокоиться? Ни разу за все время моей учебы в лицее, он ни к кому не проявлял особого интереса. Если не считать того, что гонял по поводу учебы. А тут…

Что-то тут не так…

Громкий стук в дверь, заставляет меня вздрогнуть. Такое чувство, что это по мою душу…

– Черт… Не успели. – Пал Егорыч морщится, но не торопится открывать дверь.

То, что за ней не ученики и не директор, понятно и так. Ни первые, ни тем более второй стучать бы не стали. Да и фраза Пал Егорыча…

– Меняем план. – Павел Егорович быстро встает из-за стола и подходит к доске.

Что-то нажимает рядом с ней и… О, как!

Моему удивлению нет предела, потому что прямо в стене, рядом с доской на которой мы обычно пишем, открывается проход. Никогда бы не подумал…

– Марк, чего сидишь? – Стук в дверь становится все настойчивей и нетерпеливей. – Давай бегом сюда.

Командный рык Пал Егорыча заставляет меня подорваться с места и стрелой метнуться к нему.

– Этот ход выводит на задний двор. Знаешь, как оттуда выбраться? – Дожидается моего подтверждающего кивка. – Так вот, сразу, как только выберешься, нанимай извозчика и в поместье. К отцу. Понял? – Снова киваю. – Я постараюсь задержать, конечно, людей герцога, но… – Он лишь тяжело вздыхает.

– Вы думаете, там, – выразительно смотрю на дверь кабинета, – они?

– Уверен. Все, давай. – Пал Егорыч подталкивает меня в спину.

Не удержав равновесие, делаю пару мелких шагов и оказываюсь в темном пыльном коридоре, шириной не больше метра. Ап-чхи!

Вызванный пылью чих, отдается в коридоре эхом. Уф… Аж слезы из глаз.

– Марк. – Оборачиваюсь на тихий голос учителя. – Удачи тебе и… Постарайся не попасться. – В голосе Пал Егорыча слышится… Не знаю… То ли печаль, то ли что-то похожее на сочувствие…

Павел Егорович, на секунду задержав взгляд на мне, закрывает панель, отрезая путь в кабинет и оставляя наедине с пыльным темным коридором…

Не такого я ожидал, когда заходил в кабинет арифметики… Какие-то недомолвки и непонятки со стороны Пал Егорыча… Единственное, в чем я не сомневаюсь, это в том, что герцог попытается наказать меня за Эрика… Но не думаю, что он решится это делать на территории лицея. Поэтому, не совсем понимаю, почему Пал Егорыч, настаивает на том, чтобы я ехал домой…

Пару минут стою, прислушиваясь и пытаясь собраться с духом, чтобы пуститься в путь по темному, и пустому коридору в неизвестность… Тихо. Ни звука.

Тихо и темно. Как в склепе…