Читать книгу Сектант - Михаил Земсков - Страница 8

Мы устроились в небольшой гостинице с казахским названием «Жетысу», в центре города. На соседней улице громыхали трамваи.

Мы взяли два двухместных номера: один нам с Виталиком, другой напротив нас через коридор – для Давида и Сергея. Комнаты оказались вполне чистенькими и уютными – особенно учитывая их относительно небольшую стоимость.

В восемь вечера к нам в дверь постучал Давид:

– Я в гостинице ночевать не буду. Встретимся утром на завтраке. – Он улыбнулся. – Девочки приедут в восемь тридцать, и нам к этому времени нужно быть готовыми. Так что ложитесь сегодня спать пораньше… Орлы…

– А практиковать сегодня еще не будем? – С ноткой разочарования в голосе спросил Виталик.

– Нет. Здесь нет условий, – он подмигнул Виталику, усмехнулся и закрыл за собой дверь.

– Слушай, он не гомик? – Спросил я.

Виталик лег на кровать и включил телевизор:

– Вряд ли…

По первому каналу шел какой-то сериал.

– Может, пойдем пива возьмем? – Предложил я.

– Можно. Но завтра же рано вставать… – Виталик сощурился, – давай лучше водки.

– В смысле – чтобы раньше встать? – Усмехнулся я.

– Пойдем у Сергея спросим. Что он выберет – то и возьмем, – с неожиданным энтузиазмом Виталик вскочил с кровати.

– Думаешь, он будет? Весь же из себя такой набожный.

– Что, если набожный, теперь не пить? – Хмыкнул Виталик и вышел из номера.

Он постучал в дверь Сергея, но никто не ответил. Я вдруг поймал себя на мысли, что почему-то именно этого и ожидал.

– Ну вот… – Усмехнулся Виталик, – набожный и религиозный, а сам уже куда-то свалил. Что теперь делать будем?

Я ничего не ответил и побрел по гостиничному коридору в холл с большими кожаными креслами и стеклянным журнальным столиком. Прошел к окну и посмотрел на улицу. Там все кишело: люди, машины, и даже казалось, что бездомные собаки и птицы двигались здесь суетливо. Чем-то похоже на Москву, чем-то – не похоже. Чувствовалось больше хаоса, больше «азиатчины». Смуглые скуластые лица, узкие глаза. Хитрые улыбки, фамильярные жесты. Прямо у края проезжей части несколько молодых парней сидели на корточках и курили. «Азия… Азия…» – невольно повторил я про себя.

– Нас, по-моему, просто бросили, – услышал я смешливый голос Виталика.

Я обернулся. Виталик развалился в кожаном кресле.

– Нас бросили, – повторил он, – и что это значит: будем пить пиво или водку?

– Что пьют дети, когда их бросают? – Вырвался у меня странный вопрос.

– Дети? Когда их бросают? – Задумчиво повторил Виталик, – наверное, водку…

Через сорок минут мы вернулись в номер с бутылкой «Немирофф», соком, хлебом и колбасой. Краем глаза я заметил, что дверь в номер Сергея приоткрыта. Кивнул Виталику. Оставив в нашей комнате спиртное и еду, мы прошли к Сергею. В номере никого не оказалось. Нераспакованная сумка Давида стояла в углу. Вещи Сергея были в беспорядке разложены на его кровати – рубашка, шорты, акафист, маленькая икона, молельные четки.

– Больше всего мне интересно, что в этой сумочке, – кивнув на сумку Давида, тихо проговорил я.

– Открой да залезь, – пожал плечами Виталик, – хотя вряд ли ты там найдешь что-нибудь, кроме трусов и маек.

Я на некоторое время застыл в нерешительности, но потом быстро подошел к сумке, сел перед ней на пол и открыл замок-молнию. Действительно трусы и майки… Пластиковая банка с надписями на индийском языке. Ботинки. В глубине прозрачный пакет с бритвенными принадлежностями. Непрозрачный пакет то ли с журналом маленького формата, то ли с книгой в мягкой обложке. Антикварный продолговатый ящичек из красного дерева, инкрустированный белыми и желтыми минералами, украшенный барельефом многорукого человека со слоновьей головой. «Вот оно!» – мелькнуло в голове, приятный холодок предчувствия разлился по груди. Хотя что я подразумевал под этим самым «оно», я бы не смог объяснить.

Ящичек приятно тяжелил руку – даже не своим содержимым, а массивностью дорогого южного дерева, из которого он был изготовлен, и обильной восточной инкрустацией. Я попробовал открыть крышку, но она не поддавалась. Судя по всему, где-то находился секретный замочек. Я беспомощно вертел в руках артефакт, напоминая наверное в этот момент мартышку с микроскопом.

В коридоре послышались голоса. Я резко обернулся к Виталику. Он подскочил к двери и выглянул наружу, потом быстро ее захлопнул и растерянно повернулся ко мне:

– Там Серега. Сюда идет… – прошептал надрывно.

Я быстро запихнул ящичек и остальные вещи в сумку, закрыл замок и поднялся на ноги.

– Выходим, – сделал знак Виталику, – мы пришли за ним пить водку, но его не нашли и теперь возвращаемся в номер.

Виталик кивнул головой и открыл дверь. На пороге стоял Сергей, и с ним – молодая девушка-казашка, в манере поведения и в одежде которой легко можно было угадать проститутку.

– О! А мы тебя ищем, – невинно поднял брови Виталик, – пойдем водку пить.

У Сергея нервно заморгал правый глаз, потом, заикаясь, он гаркнул:

– Не-не-несите сюда! – Повернулся к девушке, – т-ты будешь пить?

Девушка пожала плечами:

– Если с соком…

– Да, конечно. Сок есть! – С облегчением выдохнул Виталик, радуясь, что инцидент с нашим проникновением в чужой номер исчерпан. – И колбаса есть!

Обойдя девушку, мы юркнули в свой номер.

– А ты все «просветленный, просветленный»… – Нервно рассмеялся Виталик. – Нормальный пацан. Не успел разместиться – сразу проститутку в номер.

– Нужно не засиживаться, чтобы не испортить кайф человеку, – я положил в пакет водку и сок.

– Знаешь… – Догадка осветила лицо Виталика, – Давид, возможно, специально уехал, чтобы Сергея проверить.

– В смысле? Зачем?

– Проверить его религиозность, силу воли.

– Ерунда. На фиг ему это надо…

– Сергей все-таки в какой-то мере его ученик. Мне кажется, что Давид вполне мог так сделать.

– Похоже на какие-то детские игры, – я направился к двери.

С выпивкой и закуской мы вернулись в номер Сергея. Он безучастно сидел на кровати, в то время как девушка складывала его разбросанные вещи в тумбочку. Я выставил спиртное и еду на письменный стол. Виталик сходил в ванную и ополоснул стаканы.

– Меня зовут Иван. А вас как? – Спросил я девушку.

– Гульжан, – безразлично ответила она.

– Меня – Виталик, – вставил мой приятель, суетясь с закуской.

– Сергей, ты в порядке? – Я встал перед ним с открытой бутылкой водки.

– В порядке. Совершенно в порядке, – тихо проговорил он и улыбнулся, – н-наливай.

Мы сели вокруг тумбочки, выдвинутой в центр свободного пространства комнаты. Я разлил по стаканам водку, и мы выпили, традиционно произнеся «за знакомство».

– Как живется в Алма-Ате? – Спросил Виталик у Гульжан.

– Хорошо живется, – улыбнулась девушка.

– Да, наверное не то, что в Москве. Там цены сейчас вообще безумные. Бутылочка воды – тридцать рублей. Майка – тысячу… – Виталик принялся рассуждать о сложностях столичной жизни.

Я снова разлил, и мы выпили. Виталик сморщился и закашлялся:

– Криво пошла…

Сергей взял бутылку и наполнил стаканы:

– Н-надо вдогонку – утрамбовать.

Мы снова влили в себя водку.

– Эта уже лучше, – улыбнулся Виталик, закусывая толстым ломтем колбасы.

– Сколько стоит твой ад? – Глядя на Гульжан в упор, спросил Сергей.

Гульжан смущенно улыбнулась и оглянулась на нас с Виталиком.

– Может, не стоит так высокопарно… – С наигранной усмешкой проговорил я после неловкой паузы.

– С-сколько стоит твой ад? – Не обращая внимания на мои слова, повторил Сергей. – Н-например, в месяц? Сколько ты получаешь в месяц, чтобы попасть в ад? Чтобы сейчас жить в аду?

Девушка снова бросила на нас с Виталиком недоуменный взгляд, но, не найдя нужной поддержки, негромко ответила:

– У меня маленький ребенок. Его кормить, одевать нужно…

– Знаю… – Нетерпеливо оборвал Сергей, – все так говорят. И во сколько ты оценила свой ад? К-какова арендная плата в месяц?

– Ну… По разному бывает, – замялась девушка, – около тысячи где-то. Иногда больше.

– Дешево. Дешевый ад.

– У меня в самом деле пятилетний сын. Мужа нет. Кто еще его кормить и одевать будет? – Монотонно пробубнила Гульжан.

– М-моя м-мать повесилась два года назад. Сейчас она в аду. Она часто приходит ко м-мне во сне, – быстро и возбужденно, брызгая слюной, говорил Сергей, – Ей там очень плохо. Ужасно. У ее боли и ужаса н-нет конца. Боль и страдание навечно – на все оставшееся время. Она за это тоже недорого заплатила. Несколько лет одиночества. И я за это заплатил. Тоже недорого – пару лет в Москве, н-непыльная работа, н-несколько опубликованных стихотворений. Всего несколько! Ад нам достается по дешевке. Н-не н-надейся, – он порывисто взял девушку за руку, – что ты туда не попадешь.

Гульжан медленно, но уверенно высвободила руку:

– У меня сын. Мне простится.

– У моей матери тоже был сын… Тысяча долларов? – Сергей встал с кровати, взял свою сумку, достал оттуда деньги и протянул их девушке. – Здесь не тысяча долларов – меньше, но я покупаю тебе две недели жизни без ада, чтобы ты могла за это время найти работу. Любую, чтобы хватило на еду три раза в день, на штаны и рубашку твоему сыну и тебе.

Гульжан опустила голову.

– Только н-не нужно благодарить, – Сергей быстро всунул купюры в руку девушки.

Она положила деньги на тумбочку рядом с колбасой, потом взяла половину:

– Мне нужно отдать. Можно я пойду? – Спросила у нас с Виталиком.

Мы молча пожали плечами.

Сергей взял бутылку и разлил водку по стаканам. Гульжан вышла из комнаты.

– Выпьем! – Сергей поднял стакан.

Мы выпили, закусили.

– Ребята, вы на м-меня только не обижайтесь, – с неожиданно слезливым раскаянием проговорил Сергей, заглядывая поочередно в глаза то мне, то Виталику.

– Да, что-то тебя пробило… – Неловко усмехнулся Виталик, – проще нужно быть, Серега, проще…

Сергей встал с кровати, прошел в ванную комнату и включил воду. Через минуту вернулся с мокрой головой:

– Да, н-надо учится контролировать себя. Н-надо работать над собой! – Снова сел на кровать и взял бутылку.

Мне стало тяжело сидеть в этом номере с Сергеем и Виталиком. Хотелось напиться, но алкоголь не действовал нужным образом. Я знал, что даже если продолжать пить, то никакой радости это не принесет. Будет только наваливаться тяжелый серый хмель и заболит голова. Такое состояние. Такой вечер. Ничего не поделаешь.

Я поднялся с кровати:

– Все. Я спать. Устал.

– Ты что, перестань… – Виталик принялся уговаривать меня остаться «чтобы не разрушать компанию». Сергей тоже поднялся с кровати и протянул мне руку:

– Извини. Я т-тебя не обидел?

– Все в порядке. – Я пожал его влажную ладонь. – Просто устал и хочу спать. Тем более, завтра рано вставать.

– Да, конечно. Извини.

Оставив собутыльников вдвоем, я вернулся в свой номер. Принял душ и лег спать. Сквозь сон слышал, как в номер вошел Виталик, покопался в своей сумке и опять вышел.

Когда я утром проснулся, Виталика в номере не было. Кровать его оставалась заправленной. Чертыхнувшись про себя, я вышел в коридор, где столкнулся с Сергеем, на удивление свежим и бодрым.

– Доброе утро, – в своей обычной сдержанно-отстраненной манере проговорил он.

– Привет. – Ответно приветствовал его я. – Где Виталик?

Сергей удивленно посмотрел на меня:

– Н-не знаю. Мы допили водку, и он ушел. Я его больше не видел.

– Черт! – Вслух выругался я. – Куда он делся? Он сильно пьяный был, когда от тебя ушел?

– Н-не знаю. Н-не обратил внимания.

Часы показывали восемь пятнадцать.

– П-пойдем завтракать? – Спросил Сергей. – Н-нам через пятнадцать минут уже готовыми нужно быть.

– Нужно. Но где нам теперь Виталика искать?

– Может, внизу у администратора спросим?

Ни администратор, ни охранник Виталика не видели. Мы решили позавтракать и потом уже приступить к широкомасштабным поискам, не вполне себе представляя, что имели под этим в виду.

В гостиничном ресторане было пустынно. В центре зала за столом сидел Давид и с аппетитом ел кашу. Увидев нас, он широко улыбнулся и приветливо помахал рукой. Мы подсели к нему.

– Привет. Как дела? – Жизнерадостно приветствовал он нас.

– Нормально, – я бросил быстрый взгляд на Сергея.

– Хорошо спится? – Продолжал улыбаться Давид.

– Хорошо, – изобразил я подобие улыбки на своем лице.

– Виталик пропал, – тихо проговорил Сергей.

– Куда же? Украли? – Рассмеялся Давид, удивленно подняв брови.

– Хрен его знает… Не ночевал в номере.

– Что ж, не иголка – отыщется. Каша – обалденная. Рекомендую, – Давид поднялся из-за стола, – пойду в номер собираться.

Мы поели овсянку, оказавшуюся на мой вкус отвратительной – жидкой и несладкой. После завтрака вернулись на наш этаж. Давид хозяйничал в своем с Сергеем номере; в открытую дверь я увидел его обнаженный торс с двумя шрамами на спине.

– Сереж, подожди минутку, – крикнул он, – я тут манатки свои разбираю и переодеваюсь.

– Ага, – Сергей покорно прислонился к стене.

– Заходи пока ко мне, – предложил я, поворачивая ключ в замке.

В конце коридора хлопнула дверь, из которой вышли две девушки и направились в нашу сторону. Одной из них была Гульжан. Опустив голову, она прошла мимо нас, не здороваясь. Сергей хотел остановить ее, но бросил на меня быстрый взгляд и отвернулся. Девушки прошли к лестнице, откуда потом послышалось цоканье их каблуков по ступенькам. Дверь в конце коридора снова открылась, и из нее вышел Виталик. Увидев нас, он смутился, но потом зашагал к нам нарочито развязной походкой.

– Не опаздываем еще? – Спросил, подойдя к нам и заглядывая в открытую дверь к Давиду.

Сергей посмотрел на него исподлобья и резко, но в то же время как-то неуклюже, ударил кулаком в челюсть. Виталик отшатнулся к стене, тут же повернулся к Сергею и замахнулся для ответного удара, но остановился и опустил руку. Сергей, скривившись от боли и тряся рукой, которой ударил, скрылся в ванной комнате своего номера. Не глядя на Виталика, я вошел к нам в комнату.