Читать книгу Измена. Вернуть жену любой ценой - Мил Рэй - Страница 3

Эвелина

Я выхожу из клиники, стараясь дышать ровно, но внутри всё сжимается.

Слова врача всё ещё отдаются в голове глухим эхом: "Ваш ребёнок – это чудо. Ваша главная задача – сохранить его."

Наталья Николаевна старалась меня успокоить, но не ее слова только разожгли беспокойство. Грудь сдавливает тревога.

Я не хочу думать о плохом, но оно будто бы уже стоит за спиной, дышит в затылок, не давая расслабиться ни на секунду.

Наш долгожданный малыш. Он живет во мне. Это всё, что имеет значение сейчас.

Достаю телефон, машинально прокручиваю контакты.

Пальцы зависают над именем "Любимый".

Позвонить? Рассказать?

Дамир всегда был человеком, которого невозможно игнорировать. Он обладает той самой породистой внешностью, которая привлекает внимание, и той внутренней силой, которая заставляет других подчиняться.

Высокий, широкоплечий.

Его осанка, манера держаться, даже лёгкий наклон головы говорят о внутренней уверенности.

Чёрные, густые волосы всегда аккуратно уложены, подчёркивая идеальные, словно высеченные из мрамора черты лица.

Высокие скулы, резкая линия подбородка. И его глаза.

Холодные. Стальные.

В нём есть что-то пугающе притягательное. Его сила и уверенность в себе – они действуют на людей завораживающе…

В этот момент телефон вибрирует в руке, и на экране высвечивается имя, от которого у меня по спине пробегает холодок: это звонит Дина Александровна.

Моя свекровь общается со мной нарочито дружелюбно, когда рядом Дамир. Но когда мужа нет рядом, может позволить себе уколоть меня на ровном месте и еще раз напомнить, что я не ровня Дауровым.

Она хотела для старшего сына совсем другую жену, но он выбрал меня.

Я вздыхаю и принимаю звонок.

– Эвелина, дорогая, – её голос звучит натянуто-сладко, как будто змея играет с кроликом. – Что-то ты не звонишь. Я переживаю. Как твое здоровье?

Она словно чувствует, когда что-то идёт не так.

– Всё в порядке, Дина Александровна, – голос звучит слишком ровно, даже удивляюсь, как мне удается сохранять спокойствие.

Но Дина все видит иначе.

– Ты точно не врёшь мне, дорогая? – тянет она. – Голос у тебя какой-то уставший. Я же говорила Дамиру, что нам нужна здоровая, крепкая невестка. А ты всё болеешь да болеешь.

Я стискиваю зубы. Это её любимая песня.

– Всё хорошо, не переживайте. Я сказала, что со мной и ребёнком всё в порядке. Болела, да… Но это сезонная простуда.

– Сезонная простуда или нет, но ты должна думать не о себе. А о малыше! Я переживаю за вас двоих, а ты вечно недовольна моей заботой, – в её голосе слышится обида.

– Я не сказала ничего такого, Дина Александровна, – медленно выдыхаю. – Я прекрасно себя чувствую.

Вру, но правду ей я говорить не собираюсь. Дина не переживает, а просто ищет повод, чтобы еще раз ткнуть меня носом в то, насколько я "не такая".

– Ты только о работе думаешь, Эва. На внука моего тебе плевать. Иначе я не могу объяснить то, почему ты до сих пор не лежишь дома, после таких манипуляций! – она хмыкает, говоря о моем ЭКО.

– Беременность не болезнь. Не ваши слова? – корю ее за то, что моя свекровь ляпнула раньше, на семейном ужине.

– Да! Но если ты ослабнешь после родов? Кто будет воспитывать малыша, если ты, к примеру, загремишь в больницу? Ты об этом подумала?

– Я буду его воспитывать. И все будет в порядке. Вы хотите накликать беду?! – твёрдо отвечаю я.

Свекровь молчит несколько секунд, переваривая мои слова.

– А анализы? Твой врач компетентная или как? – не унимается она. – Ведь это ЭКО! Никогда нельзя быть уверенной, что с Таким ребёнком всё будет как с обычным малышом. Да и родить сама ты не можешь. Эва, не пойми меня превратно… Мы на тебя рассчитываем! Это наш внук! – в её голосе ядовитая нотка.

Я сжимаю кулаки, ощущая, как ногти впиваются в ладони.

За столько лет нашего брака с Дауровым, его мать должна была смириться, но…

Моя беременность и неудачные ЭКО дают ей повод уколоть словами в самое больное, плюнуть в душу.

Мне вдруг становится тесно в собственном теле.

Как будто её слова давят, сминают меня, делают меньше, слабее.

– Дина Александровна, прекратите! Ваш внук родится нормальным, он или она – обычный ребенок! И мне сейчас не до ваш пустых упреков и переживаний. Мы с Дамиром решили, что будем делать ЭКО. Остальное не ваше дело. Или вы хотите, чтобы Дамир узнал о нашем разговоре?! – твердо говорю я, чувствуя, как горло сжимается от желания высказать ей все, все что накипело.

Она тут же ретируется, чувствуя, что я не позволю на себя наседать.

– Нет, что ты такое говоришь, Эвочка! Я ничего такого не имела в виду! Это просто материнская забота, – мгновенно осекается. – Дамир – мой сын, и его счастье для меня важнее всего. Не забывай, что он – мой любимый сын!

Я слышу в её голосе угрозу, завуалированную под заботу.

– Вы не даете забыть. Все, извините, некогда болтать. У меня еще есть дела, – отвечаю ей и сбрасываю звонок, лишь только Дина промолвит «до свидания».

Сердце колотится, дышать трудно.

Я шагаю к дороге, поднимаю руку, ловлю первое попавшееся такси и резко сажусь внутрь.

– Куда вам? – спрашивает водитель, молодой парень лет двадцати пяти.

Я на секунду теряюсь.

Куда мне ехать? Домой? В пустые стены.

Или на работу?

Настроение отправляться в офис на сегодня безнадежно перегорело, а муж по-прежнему так и не перезвонил мне…

– Отвезите меня в центр, пожалуйста. На Чехова, – выдыхаю, прикрывая глаза.

Решаю заехать к отцу, давно у него не была.

Машина трогается.

Я уставилась в окно, не видя ни городского пейзажа, ни людей, ни пролетающих машин. Просто пытаюсь прийти в себя.

Но в следующий момент, когда такси тормозит на светофоре у клиники, мой взгляд цепляется за знакомую машину.

Она почти подрезает нас и останавливается прямо у входа в клинику.

Я замираю.

Это мой муж, Дамир… Точнее, это его машина, на которой мой муж уехал сегодня утром в офис.

Что он здесь делает?

Я резко подаюсь вперёд, пытаясь рассмотреть его в автомобиле, но угол обзора слишком неудобный.

Водитель замечает моё открытое волнение в зеркале заднего вида и реагирует моментально:

– Всё в порядке? Вам плохо?

– Все хорошо. Я просто знакомого увидела… – хрипло отвечаю.

Но нет. Всё не в порядке.

Что делает мой муж у клиники.

Когда я только что выходила оттуда, а он даже не брал трубку.

Меня охватывает тревога.

– Вы могли бы ближе подъехать к той машине? Мне… нужно посмотреть, кто за рулем, – показываю пальцем на большой черный внедорожник, темной кляксой застилающий половину парковки клиники.

– Сейчас, попробую, – с читающимся непониманием в голосе говорит водитель.

И я чувствую, как неприятные мурашки сковывают руки и ноги.

Мы покрались чуть ближе. Иначе то, как ювелирно и медленно ехал водитель такси, не назвать.

Такси на минуту застывает возле внедорожника Даурова.

– Ближе не могу. И быстрее, пожалуйста. Тут светофор очень быстрый, долго стоять мы не сможем, – тараторит мужчина, подгоняя меня.

Я во все глаза смотрю в тонированные стекла автомобиля.

Видно плохо, но…

В машине отчетливо улавливаю два силуэта. Мужской и женский.

В голове стреляет мысль: мой муж здесь, в клинике "Оливия" с какой-то женщиной….