Читать книгу Одержимость мажора - Мила Александровна Реброва - Страница 5

Ника

– Мама, успокойся и объясни, в чем дело? – спустя несколько дней после похода выпытываю я у тихонько плачущей в уголке мамы. Я только вернулась со смены в магазине, когда застала ее в таком состоянии.

– Ничего не случилось, в том-то и беда! Мы никогда не выберемся из этой дыры, Ника! Ты восемнадцатилетняя девушка, которая должна по вечерам гулять с друзьями, а не впахивать, пытаясь обеспечить нас! – всхлипывает она.

– Не говори глупости, мам! – обнимаю я ее за плечи, пытаясь приободрить. – Вот вылечим Сашку, и как заживем! Нам ведь главное – дождаться, пока я выучусь, а там работа и совершенно другие перспективы. Я ведь у тебя умная, – мечтаю я.

– У нас нет столько времени, Ника…

– Хватит думать о плохом! Мы что-нибудь придумаем! Благотворительный фонд ведь обещал оказать помощь, – напоминаю ей. – Ты просто устала, выбилась из сил, вот и расклеилась. Не думай о плохом. Мы вылечим Сашку и переедем из этой дыры, я тебе обещаю…

Маме наобещала, а сама всю ночь кручусь в кровати. На лечение брата нужно столько, сколько я в жизни не смогу заработать, работая на кассе в жалком магазине. Да и на те крохи, что мама зарабатывает, сдавая в тот же магазин выпечку собственного приготовления, тоже.

Я столько раз задавалась вопросом: почему именно мы? Почему именно моему брату не повезло родиться с таким диагнозом? И почему бог не дал нам возможности, чтобы исправить этот дефект позвоночника?

Все эти вопросы без ответов в очередной раз просто сводили меня с ума, пока под утро я не забылась беспокойным сном, чтобы проснуться и осознать, что я безбожно опоздала на первую пару.

***

– Опаздываешь? Я думал, зубрилам не положено.

Как назло, замечаю Мирзоева, сидящего на подоконнике прямо около нашей аудитории.

– Сам-то ты что тут делаешь? – ворчу в ответ, пребывая в отвратительном настроении. Мало того, что совершенно не выспалась, так еще и опоздала.

– Тебя жду. Держи, – протягивает мне новенький телефон, на который я безмолвно пялюсь, не понимая, зачем он мне его сует.

– Что это? – хмурюсь от своего предположения. Неужто мажор купил мне новый телефон взамен разбитого?

– Телефон, что же еще? Держи и не ной больше.

– Когда это я ныла?! – возмущаюсь я.

– А кто сопли развел в пещере? – приподнимает он бровь. – Будешь брать или как?

– Или, – бычусь я, заметив модель. Я прекрасно знала цену этому яблочному чуду техники. Мой стоил в десять раз дешевле.

– Что не так? Уж извини, желтенький чехол купишь сама, – язвит гаденыш.

– Он слишком дорогой. Мой телефон, конечно, разбил ты, и вполне справедливо, что купил новый. Но этот не соответствует цене, – объясняю я свое нежелание брать его презент.

– Думаешь, я бы купил дешевку? – явно оскорбляется он. – Перестань выкаблучиваться и бери, что дают!

– Не возьму! Сказала же, что он слишком дорогой! – стою я на своем, злясь на этого упрямого богача. Для него покупка телефона всё равно что купить семечки для меня.

Мирзоев легко спрыгивает с подоконника и подходит ко мне, его взгляд впивается в меня, отчего я столбенею, дыхание от волнения перехватывает, а горло забивается плотным комком, не дающим дышать.

Вообще, я не робкого десятка. И нет никаких причин бояться Халида, тем более в стенах университета, на виду у студентов, которые уже высыпали из аудиторий после окончания пары, он ничего мне не сделает, но я всё равно не могу избавиться от ощущения, что от него исходит опасность.

Интуиция меня не обманула. И я четко понимаю это, услышав его следующие слова.

– А ведь можно было сделать всё по-другому.

Мажор подходит вплотную, плевать он хотел на понятие личного пространства и личные границы, крылья носа раздуваются, губы поджаты, кожа натягивается на острых скулах. Он что, злится?!

Машинально отступаю назад, неловко качаясь на пятках и чуть не падая, но Халид ловит меня за запястья, не давая опрокинуться назад, и крепко прижимает к себе. Ощущение, будто я ударилась о камень. Мирзоев жесткий, как неживой, пугающе холодный. И вся его агрессия направлена на меня. Слова больше похожи на змеиное шипение, чем на речь человека.

– Ты его возьмешь, иначе пожалеешь.

– Что? – дернувшись, пытаюсь освободиться, но тщетно. Хватка слишком сильная. Железная просто. Настоящие кандалы!

– Надо было взять и не трепать мне нервы. Что ты тут устроила? Думала, я тебя уговаривать буду? Вечно от тебя одни проблемы, закидоны какие-то тупые.

– Я не возьму! Мне не нужны твои подачки богатенького мажора!

– Ты возьмешь, иначе завтра же проснешься с новым статусом.

– Да отпусти же! На нас смотрят! – резко наступив ему на ногу и испортив белоснежный кроссовок, в ужасе отпрыгиваю в сторону. Хочется сбежать, сердце колотится так быстро, что, боюсь, не выдержит и остановится. Но стою на месте, жду приговора, который уже читаю в наглых и прожигающих насквозь глазах мажора.

– Если будешь и дальше строить из себя непонятно что, будут не только смотреть, но и говорить. Скажут, что ты отлично развлекла меня в ту ночь в пещере, – угрожает он.

– Что? Ты не посмеешь распространять такие слухи! Зачем тебе это?! – не веря в то, что он говорит, спрашиваю дрожащим голосом.

Мадина предупреждала меня о таких парнях, говорила, чтобы я ни за что не связывалась с мажорами, но разве я виновата в том, что он делает со мной сейчас? Я никак его не провоцировала! Он сам придумал проблему из воздуха, руководствуясь какими-то непонятными мне мотивами.

– Не посмею? – склоняет голову вниз, изучая испачканную мною обувь, движения его замедляются, становятся нарочито небрежными, будто он мало придает значения тому, что говорит, но на деле он скорее кобра перед броском.

– Я имела в виду, что тебе это не нужно, зачем? – пытаюсь донести свою мысль и смягчить тон, понимая, что своей дерзостью могла его взбесить. Еще и его щепетильность насчет вещей. Как бы он не заставил меня вытирать его обувь на глазах у всех. Неприятный холодок пробегает по всему телу от одной только мысли о подобном унижении.

– Затем, чтобы преподать тебе урок, – поднимает голову и говорит тихо. Даже прислушиваться приходится. – Не стоило так относиться к моим подаркам от сердца. Я просто компенсировал разбитый телефон, мне это ничего не стоило, а ты плюнула мне в лицо, огрызалась, а все думают, ты хорошая, прилежная девочка с отличными отметками. Подпортить тебе репутацию не повредит.

Сердце? Да какое у него сердце?!

– Для тебя это игра, да? – трясясь от негодования, зло выговариваю ему. – Хочешь показать, какой ты всесильный, думаешь, что имеешь право учить меня чему-то. Ты ошибаешься, Халид, со мной этот номер не пройдет. Давай, попробуй сказать кому-то о том, что я была с тобой в ту ночь. Будет твое слово против моего.

– Уверена, что действительно хочешь проверить, кого послушают?

– Меня это не волнует! – отчаянно вру, надеясь, что он не раскусит мою ложь.

– Отлично, не говори потом, что не предупреждал, – разворачивается он и удаляется, а до меня наконец доходит, чем мне грозят его слова.

«Девочка-отличница, которую ставят всем в пример, развлекала Мирзоева в пещерах», – звучат насмешливые голоса в моей голове.

Черт, даже Мадины нет, чтобы дать совет! Почему подруга уехала на родину именно сейчас?! Что мне делать?! Я же не могу позволить Мирзоеву распространять эти грязные слухи обо мне! И телефон взять не могу! Кем я после этого буду? Мама всегда учила меня не брать того, чего не заработала, а такой дорогой телефон я точно не заработала. Да, мой телефон разбился по вине Халида, но он ведь не стоил сотку!

– Гадкий, гадкий мажор! – рычу я, кидаясь ему вслед и расталкивая толпу, что, как назло, собралась в коридоре. – Стой! – наконец увидев темноволосую макушку, кричу я, догоняя этого верзилу. – Не говори ничего, я согласна взять твой телефон! – преграждаю я ему путь.

– Делаешь мне одолжение? – приподнимает он высокомерно бровь, ужасно раздражая меня этим.

– Нет, – не зная, что сказать, но понимая, что мне не понравится то, что он произнесет дальше, лепечу я. – Что ты хочешь, в конце концов?! – не выдерживаю напряжения. – То бери, то не бери, определись для начала и…

– Держи, – протягивает телефон, не дав мне договорить. – Симку твою я, кстати, восстановил, так что можешь пользоваться, а не будешь, я узнаю, и тогда…

– Может, хватит уже угроз?! – выхватываю у него коробку. – Чертов шантажист! – рычу и разворачиваюсь на пятках, идя в нужную аудиторию и надеясь, что он и вторую пару прогуляет.

***

– Ого, новый телефон? – замечает Рида во время обеда. Они с мужем, как всегда, потащили меня в кафетерий через дорогу, не обратив внимания на мои возражения.

– Мирзоев купил взамен того, что разбил, – пряча взгляд, бормочу я.

– Вот и правильно, раз разбил, пусть компенсирует, – говорит Андрей, уплетая свой бургер, пока я копаюсь в салате.

– Он слишком дорогой, дороже, чем мой, я не хотела брать… – зачем-то начинаю я оправдываться.

– Что за глупости? Для него это копейки, еще бы он купил тебе дешевый! – восклицает Рида, но, поняв, что сказала, тут же покрывается краской стыда. – Я не имела в виду, что…

– Всё в порядке, Рид, я знаю, сколько стоил мой телефон, – успокаиваю я ее, зная, что она не имела в виду ничего плохого. – Для вас, ребята, такие траты, может, и в порядке вещей, но для меня это слишком. Как можно разбрасываться такими деньгами?

– Хмм… – задумывается Андрей. – Вот скажи: если кто-то попросит тебя о десяти рублях, тебе трудно будет дать их? Ты будешь мучиться из-за того, что осталась без них, отдав их тому, кто нуждался в тот момент?

– Нет, конечно, это же мелочь, на них даже жвачку не купишь! – удивляюсь я, не понимая, к чему он клонит.

– Для нас сто тысяч, как бы ужасно это ни звучало, соизмеримо тем десяти рублям, которые для тебя являются мелочью. И тот счет, за который ты каждый день так переживаешь…

– Андрей! – осекает Рида мужа, но тот продолжает:

– …ничего для нас не стоит, в отличие от тебя, которая работает несколько часов, чтобы заработать ту же сумму. Пора уже привыкнуть к этому и относиться проще, Ник. Если кто-то, у кого есть такая возможность, хочет угостить тебя обедом или сделать подарок, просто позволь ему это, не воспринимая как личное оскорбление.

– Не так-то просто чувствовать себя попрошайкой, – вздыхаю я.

– Ты разве что-то просишь? – не сдается Андрей. – Знаешь, я тебя понимаю, нелегко принимать деньги, когда привык в них нуждаться и выгрызать каждую копейку.

– Блин, ребята, я чувствую себя неблагодарной тварью, – стону я, сгорая со стыда. Они ведь от всего сердца, а я…

– Тогда ешь свой салат и забудь о чертовых деньгах!

Кивнув, я беру коробочку, что принес официант, и с благодарностью улыбаюсь Риде. Она всегда покупает моему брату его любимое пирожное, никогда не забывает порадовать его.