Читать книгу Холодные тени - Василий Криптонов, Мила Бачурова - Страница 25

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД

Тимофей очнулся в больничной палате. Мама сидела рядом с ним – ее отыскали быстро.

Ближайшие сутки Тимофея держали на успокоительных, и его мозг отказывался работать как должно. Даже картинка перед глазами размывалась, Тимофей почти все это время спал. Потом лечащий врач решил, что организм мальчика восстановился достаточно, и позволил полицейским провести допрос.

– Это принадлежит тебе? – Полицейский показал Тимофею фотографию отвертки.

– Да.

– Где ты это взял?

– Отец подарил.

– Для чего?

– На память о моем деде. Прежде отвертка принадлежала ему.

Полицейский обернулся. Вопросительно посмотрел на другого полицейского, стоящего за его спиной. Тот кивнул. Позже Тимофей узна`ет, что означали эти кивки: с его матери, с той женщины-контролера, со служащего у колеса обозрения и других людей уже сняли показания. Своими словами он подтверждал их слова.

– Зачем ты взял этот предмет с собой в парк?

– Низачем.

– Поясни?

– Отвертка мне не нужна. Я ношу ее с собой просто так. Как вы носите в бумажнике фотографию жены.

– Откуда ты знаешь, что я ношу в бумажнике фотографию? – Брови полицейского удивленно приподнялись.

– У вас на пальце обручальное кольцо. – Тимофей указал на руку полицейского, лежащую на столе. – Оно потускнело, то есть женаты вы давно. Но кольцо не снимаете, хотя при вашей работе оно, вероятнее всего, иногда мешает. Следовательно, вы привязаны к своей жене. А значит, у вас в бумажнике просто обязана присутствовать ее фотография.

– Н-да. – Полицейский покачал головой. – А ты и впрямь необычный парень… Итак, направляясь в парк, ты взял с собой отвертку. Верно?

– Нет.

– То есть? Поясни?

– Я просто не стал выкладывать отвертку из кармана. Она всегда там была.

– Я так и сказал!

– Нет. Вы сказали, что я взял ее с собой. Это – разные вещи.

– Ну хорошо. – Полицейский потер лоб. – Она всегда была у тебя в кармане, о’кей. Расскажи, что было с тобой в парке.

– Мы пришли. Штефан купил мне билет. Я катался на колесе обозрения.

– Хорошо. А что ты делал после того, как сошел с колеса? Парень, который обслуживает аттракцион, сказал, что ты плохо себя почувствовал. Это так?

– Нет.

– То есть? – И снова вопросительный взгляд назад.

– Я сказал этому парню, что плохо себя чувствую. Я хотел сойти с аттракциона, хотя мог прокатиться еще один круг. Я так сказал для того, чтобы он не задавал лишних вопросов, а просто позволил мне сойти. На самом деле я нормально себя чувствовал.

– То есть ты обманул служащего?

– Да.

– Зачем?

– Потому что увидел с колеса, что Штефан встал со скамейки и заходит за павильон.

Снова быстрый обмен взглядами.

– И тебе это не понравилось? Штефан не должен был уходить, бросать тебя? Так? Поэтому ты решил сойти с колеса? Ты разозлился на него?

– Мне было безразлично, что делает Штефан.

– А почему же ты сошел?

– Потому что не мог понять, зачем он это сделал. Он вел себя странно. Мне захотелось узнать, почему он так себя ведет.

– Хм-м. Ну, допустим. И что же было дальше?

– Я… – Голос Тимофея дрогнул – впервые с начала допроса. – Я пошел за Штефаном.

– Куда?

– В этот проход. Между павильонами.

– А что было дальше?

Дальше был провал. Мир бросился ему навстречу и опрокинул.

Темная лужа. Отвертка в окровавленный ладони… Он не знал, было это наяву или в забытье. Пронзительный крик – позже Тимофею скажут, что кричал он сам. На его крик и прибежали люди.

– Я не помню, что было дальше.

– Вообще ничего не помнишь?

– Вообще.

– Не лги мне! На допросе нельзя говорить неправду.

– Я не лгу…

– С вашего позволения, господин полицейский, я вмешаюсь. – Это психолог. Его привела мама. Сама она молчала в течение всего допроса, остановившимся взглядом смотря в стену. – У мальчика время от времени случаются припадки, во время которых он не отдает себе отчета в своих действиях. Если угодно, мы готовы предоставить любые подтверждающие документы.

– Даже не сомневаюсь. – Полицейский обернулся к коллеге, забрал у него из рук исписанные листы бумаги. Протянул листы бумаги маме. – Это протокол, фрау Бурлакофф. Как совершеннолетний представитель вашего сына, ознакомьтесь и подпишите.

Мама взяла листы и, кажется, тут же о них забыла – рука с бумагами опустилась на колени, как неживая. Мама посмотрела на полицейского и не своим, осипшим от долгого молчания голосом спросила:

– Что же теперь будет?

Ответил внезапно другой полицейский – тот, что до сих пор стоял за спиной у первого. Он выглядел более доброжелательным.

– В связи с тем, что ваш сын несовершеннолетний, да к тому же нездоров, вероятнее всего, ему не будут предъявлять обвинение. Хотя, безусловно, назначат обследование и дополнительные занятия с психологом. Нашим психологом. – Последние слова полицейский выделил голосом, но Тимофей отметил это машинально.

«Обвинение» – вот слово, о которое он споткнулся. Слово, настолько невероятное и нелепое, что поначалу Тимофей пропустил его мимо ушей. Не сразу понял, о чем говорит полицейский.

«Вашему сыну не будут предъявлять обвинение»…

– Обвинение? – хрипло повторил Тимофей. – Вы… Вы что, хотите сказать, что это я убил Штефана?