Читать книгу Два подарка от бывшего - Мила Гейбатова - Страница 2

«А цыганка–то была права», – выдает мое подсознание, когда ему надоедает мой ступор.

Трясу головой и осматриваюсь. На улице давно стемнело, людей почти нет, все давно по домам. Надо бы и мне топать. Хотя…

Кто меня там ждет? У матери новый друг, взрослая дочь ей словно пятое колесо телеге. Сама не уходит, и не выгнать. Она ведь сказала, чтобы рано не возвращалась. Да и еще я отказалась спонсировать их «праздник». Как будто было что праздновать.

А у меня как раз было. Работа мечты вместе с отношениями с парнем мечты. Черт, ведь мы были вместе эти месяцы, как я могла не заметить, что у него есть другая? Не мог же он взять и найти ее буквально на той неделе и сразу жениться? Или мог?

Дима долгое время был моей отдушиной, даже когда мы были не вместе. А уж эти три месяца и вовсе казались мне сказкой, которую я не заслужила. А ведь, возможно, у него изначально была невеста, а я лишь так, для легкого времяпровождения, которое сама же записала в громкое определение – отношения!

Поворачиваюсь в сторону парка и медленно шагаю, погруженная в свои мысли. В голове стучит набатом: «На следующей неделе я женюсь. На другой». И так по кругу.

Разве подобное возможно? Я не чувствовала от него фальши. Или я настолько слепа в своей влюбленности, что не замечаю очевидного?

Качаю головой и обреченно бреду дальше. Из центра груди расползается огромная дыра по всему телу. Ее края рваные, они все больше и больше, и ничем их не остановить, не залатать.

О чем речь, если, кажется, я сама записала наше взаимодействие в отношения. Никаких громких слов и четких границ обговорено ни разу не было. Но мне казалось, что взрослые люди так и поступают, основываются на чувствах и происходящем.

И я привлекала его. Против воли уж точно не было у нас связи.

«Как будто для этого дела нужны чувства и честность», – снова ехидничает мое подсознание.

Сейчас даже немного жалею, что не остановилась поговорить с цыганкой подробнее, вдруг бы еще что–нибудь сказала.

Но и это бред. Едва ли она поделилась бы советами о том, как вернуть Диму. А буду искренна хотя бы сама с собой, не смотря на произошедшее я до сих пор хочу быть с ним. Просто отказываюсь верить в то, что это произошло на самом деле.

Может, это жестокая шутка?

Дрожащими руками достаю телефон из сумочки и нажимаю на номер под названием «Любимый».

– Абонент временно недоступен, – звучит в динамике.

– Козел ты, а не любимый, – говорю телефону и сую его обратно в сумку.

Нахожу в парке лавочку и присаживаюсь. Холодно, я ведь думала, в машине буду, с «любимым».

На глаза наворачиваются слезы и хочется кричать от злости и обиды. Осознание того, что произошедшее правда, накрывают меня с головой. Прогоняю из мыслей любые допущения об ошибке, о том, что Дима не виноват, его заставили и так далее.

Он взрослый человек, и сейчас не те времена, когда родители заставляют детей вступать в брак. Да, я уже и эту версию продумала. Я глупая влюбленная курица, которая смотрит на свой предмет обожания сквозь розовые очки.

Отчаянно хлещу себя по щекам. Хочется выбить всю дурь, которой позволила расцвести.

– Лучше бы ты и дальше был недоступным принцем, Дима, – шепчу в темноту, – лучше бы мы никогда не сближались.

Прямо надо мной раздается гром, и в следующую секунду начинает идти ливень. Не хочу промокнуть до нитки и заболеть, мне завтра на работу. И рискнуть получить разряд молнии, сидя под деревьями, тоже не хочу. Придется матери со своим другом потесниться.

Добегаю до дома насквозь вымокшая. Выжимаю волосы, пока жду лифт, и молюсь, чтобы телефон не пострадал, чтобы сумка его защитила.

Захожу в квартиру и юркаю в свою комнату, минуя кухню, но не тут–то было.

– Катька, я же сказала, чтобы ты не приходила рано, – заходит шипящая от злобы мать. – Ты нам мешаешь.

– Закройтесь в спальне, я у себя посижу. На улице дождь, мне завтра на работу, я никуда не пойду.

Мать щурится, ее ноздри раздуваются от ярости, но молчит. Должно быть, мою зарплату считает, которой я не собираюсь делиться, только еду домой покупать и коммуналку платить, но она–то об этом не знает.

– Ладно, – наконец, произносит сквозь зубы, – но ты та еще дрянь, – выплевывает и припечатывает дверью так, что с потолка сыплется штукатурка.