Читать книгу Путешествие в полночь - Мила Нокс - Страница 4

Ha полу хрустнули, затем скрипнули бусины.

Тео понял, что уже не спит, а сидит с закрытыми глазами. Он решил не двигаться и прислушался. Тишина. Но вот снова – едва заметный треск бусинок. Тео думал, что разлепит веки и увидит рассвет. Должно быть, звезды побледнели в лучах восходящего солнца. Он ужасно захотел увидеть восход, открыл глаза… и разочарованно выдохнул.

Окна заполняла тьма черней, чем прежде. Луна склонилась ниже, бледные лучи едва освещали пустынный зал, который мерцал и серебрился в печальном свете. Горы диковин показались Тео еще выше, и он поежился от осознания собственного ничтожества.

Тео слышал чужое присутствие. Из-за башни с возвышавшейся рядом скульптурой единорога выкатилась одинокая крупная бусина. Тео попытался встать, однако в голове будто колокола зазвонили. В эту ночь он умудрился приложиться об пол, получить по затылку коробкой и чуть не словил пулю. Не то чтобы Тео жаловался, но для одной ночи явно многовато.

«В этом месяце меня жарили на костре, душили, запугивали змеями, носили по ветру, топили в омуте, ловили сеткой… Черт возьми, можно сказать, что Макабр удался!»

Тео осмотрелся, тихо встал и взял валявшуюся неподалеку вторую метлу. «Если что, всю рожу разукрашу!» Осторожно ступая по плиткам между безделушками, Тео подкрался к башне, из-за которой выкатилась бусина. Есть кто или показалось?

Поколебавшись, Тео высунулся из-за единорога, увидел чью-то тень, попятился и наступил на фарфоровую лягушку. Та квакнула, Тео подпрыгнул, выставив метлу перед собой, и вдруг понял, кому принадлежит тень. Ну конечно же, у кого еще может быть такая лохматая голова?

От сердца отлегло, и задышалось легко, словно он хлебнул рассветного воздуха.

– Эй, Санда!

Тео решительно завернул за единорога и остановился: ему в грудь уперлась стрела.

– Если что, у меня… веник!

Санда вытаращилась на метлу. Затем брови девушки поползли вверх, а губы сложились в усмешку.

– Я думала… – Она опустила лук. – В общем…

«Все-таки ее не истыкало перьями», – с облегчением подумал Тео и проговорил:

– А где другие?

– Другие? – Девушка оглянулась. – Не знаю. Я заблудилась, когда…

Санда запнулась и посмотрела на Тео.

– Бродила часа три. Или пять. Не знаю точно, тут время не отследишь. Все жду, когда рассветет, а ночь не кончается. А ты… что там произошло?

– Вангели стал стрелять, башни разрушились, и все бросились кто куда. Наверно, его засыпало.

– А остальных?

Тео промолчал.

– Я чьи-то голоса слышала. В той стороне. – Санда указала себе за спину. – Пошла по залу и заметила тебя у двери…

«Интересно, почему ты пряталась?» Вслух Тео решил не спрашивать. Он глянул в проход – там виднелась арка, за которой начинался следующий зал. «Хоть бы не заблудиться…»

– Это может быть Алхимик или Вангели. Или оба.

Тео поежился. В руках ничего похожего на оружие, он как улитка, которую вытащили из панциря. «Надо раздобыть хоть что-нибудь».

– У тебя есть нож?

Санда закинула лук на плечо, опустила руку к поясу. И замерла.

– Э… нет.

Тео изогнул бровь. Девушка помешкала, затем подняла руку и пригладила челку. Повисло неловкое молчание.

– Может, проверим тот зал? – делано-бодрым голосом сказала Санда. – Вдруг все-таки Маска и Шныряла?

Тео кивнул и зашагал вперед, Санда за ним.

Маска и Шныряла. Их имена странно звучали вместе, до недавних пор это было просто невозможно. Шныряла ненавидела Охотника. Тео запутался. Между игроками обнаружились связи – словно грибница, которая открывается, только если снять дерн. У Санды был разговор с Вангели. Вангели имел дело с Маской, нежителем. Что непонятно и даже опасно. Теперь Шныряла переменила ненависть к Охотнику на милость.

«Интересно, она знала, что Маска и есть Охотник? Должна была. Она же перекидыш – наверняка унюхала».

Тео удивился было, как это он сам не догадался по голосу. Впрочем, говорил Маска мало, да и из-за плотной ткани толком не разберешь, если человек едва знаком.

Тео показалось очень странным, что многие игроки знали друг друга. По правилам же как? Кто найдет кость, тому она и достанется. А может, Смерть отбирала игроков сама и кости просто прикрытие? Но зачем все эти сложности? Зачем ей именно эти игроки? Тео терялся в догадках. Смерть их обманула, назвав победителями. А потом, когда они вцепятся зубами в пряник, она вытянет из-за спины кнут и щелкнет над самым ухом. И… Игра начнется на другом уровне? Каком? Что от них всех требовалось?

Тео не знал.

Все игроки – те, кому нечего терять. Кому не осталось ради чего жить. Пропащие. Может, в Макабре и не бывает победителей, и все это – просто красочное шоу, которое Смерть устраивает от вековечной скуки. А может, она подводит их к чему-то… непонятному. Масштабному. Эпохальному. У Смерти не может быть по-другому.

Что же она им приготовила?

«Узнаю, если доживу до конца».

– И все-таки где они… – начала Санда и осеклась: где-то вдали раздались голоса.

Тео и Санда тревожно прислушались. Когда вновь принеслось едва различимое эхо, девушка не раздумывая рванула на голос. Тео поспешил за ней, в душе зная, что совершенно не жаждет встречи неизвестно с кем. Без оружия – нет. Ему в голову пришла идея.

– Стой!

Санда оглянулась. Тео догнал ее и кивнул на колчан.

– Стрелу.

– А?

– Дай стрелу!

Санда застыла с открытым ртом. Тео понял, что нужно было подобрать другую интонацию, может, даже улыбнуться. Но он не умел. Привык обращаться со всеми грубо и резко.

Санда положила руку на колчан.

Тео снова заметил странное выражение ее лица – как тогда при разговоре с Вангели. Казалось, девушка впала в ступор. Тео подумал, что ступор этот… странный, как у сумасшедшего.

– Ну?

«Что не так?»

Девушка часто дышала и растерянно моргала длинными ресницами. Складывалось ощущение, что она развернется и снова… удерет. «Да она же меня боится», – вдруг догадался Тео и недоуменно хмыкнул. Он ведь не был врагом. Сначала – да. Но не делал ей плохо, как другим. «Черт возьми, я тогда в Ольшанике тебе помог!» И что-то изменилось. У них был нейтралитет. А теперь Санда думала: убежать и нарушить перемирие или дать стрелу и… «Что «и»? Убью я ее, что ли?» – Тео разозлился.

– Ладно, – сказал он чуть резче, чем надо бы, – забудь.

Тео жестом приказал Санде уйти с дороги и, когда девушка отшатнулась, рванул вперед. «Вот как. – Тео скрипнул зубами. – Вот как». Внутренний голос проворчал: «А ты что хотел? Люди ищут подвох в твоих словах и поступках, даже когда ведешь себя как положено. Ты другой. Выкинь ее из головы. Выкинь».

С каждым шагом голоса звучали все четче. Тео различил слова:

– …не видела. Надеюсь, его засыпало.

Он узнал тон, едкий как полынь.

– Чего хмуришься? – повторил девчоночий голос. – Он точно сдох! И это отлично.

– Нет.

– Что, не сдох?

– Не отлично.

Шныряла поперхнулась, в ее горле заклекотало. Тео хотел было выйти из-за угла, но тут же передумал.

– Не хочешь, чтобы Вангели коньки отбросил? Ты что, серьезно?

– Да.

Девушка зарычала.

– Ты же говорил, что за нежителей…

– …и это так.

– Тогда какого черта…

– Дика!

– …Что это за «наше дело»? Я слышала, о чем эта черноглазая тварь тебе втирала!

– Тогда ты слышала, что он назвал меня предателем.

– Вот-вот! Предатель!

За спиной Тео раздался тихий шорох. Обернувшись, Тео увидел Санду, которая удивленно расширила глаза и сделала брови домиком.

– …глаз с тебя не спущу. Так и знай. Только попробуй провернуть у меня что под носом. И вообще, тебе лучше ко мне не подходить! – Шныряла возмущенно фыркнула.

Маска ответил тихо:

– Да.

– Чего – да?

– Лучше не подходить.

Недоуменное молчание.

Тео решительно вошел в зал и между двумя ближайшими башнями увидел Шнырялу и стоящего к нему спиной Маску. Заслышав шаги, Шныряла тряхнула головой и сбросила оцепенение. Тонкие губы искривились.

– О, явились не запылились, – протянула она. – А мы уж думали, какую фразу писать на твоей могилке: «Здесь покоится Тео Ливиану – храбрый малый, который не боялся ничего, кроме ножниц» или «Путник, помолись за этого грешника: он любил только свои метровые патлы».

– Полуметровые, – поправил Тео.

Шныряла хмыкнула. Маска обернулся и кивнул, лицо его было спокойно-сосредоточенным. «Он что, никогда не улыбается? – удивился Тео. – И не злится?» Странным оказался этот парень, будто вовсе не имел эмоций.

Шныряла подкинула ножик:

– Что ж, да продолжится Макабр, дамы и господа! Подведем итоги. Во-первых, у каждого из нас имеется по две медальки: «Победитель Макабра» и «Почетный лопух Трансильвании». Во-вторых, Вангели, скорее всего, сдох. В-третьих, мы застряли в гигантском замке, где среди миллиона вещей нужно найти выигрыш.

– И еще найти что пожрать, – добавил Тео.

– Хоть у тебя башка варит. Но первым делом, – Шныряла ткнула ножиком в Санду, – живячка – кыш.

– Чего-о-о?

– Того! – передразнила девушка. – Катись отсюда.

– С какой стати?

– Дика… – начал Маска.

– Я не доверяю фифам, которые сначала с тобой заодно, а потом думают срулить к Вангели, едва он пальцем поманит.

– Да я… – задохнулась Санда. – Я же не ушла!

– Ты раздумывала! Я слепая, по-твоему, а? Чего это за «разговор» у вас там был?

– Не твое дело.

– Ах, не мое? Ноги в зубы – и покатилась, да пошуст…

– Дика! – холодно повысил голос Маска.

Шныряла осеклась. Маска обвел всех пристальным взглядом:

– Вангели… Вы не знаете и десятой доли того, что он скрывает. Если станем искать выигрыши поодиночке, он отыщет каждого, и тогда… Нежителей убьет. Тебя, Санда, не тронет. Но это не значит, что живым он не сможет… навредить. Будь осторожна, Санда. И, когда найдешь выигрыш, возвращайся одна.

– Ты хочешь сказать, что надо, – Шныряла наморщила нос, – объединиться?

– Да.

– И С живячкой?

Маска кивнул.

– Тео?

Теодор неопределенно дернул плечом.

– Это единственный выход, – с нажимом произнес Маска. – Чтобы выжить. Держитесь поблизости, в одном зале. Увидите Вангели или Алхимика – дайте знать. По поводу еды… – Он снял с плеча сумку, выудил сверток с большой лепешкой, оторвал от нее три куска, бережно завернул остатки и спрятал обратно.

– А ты? – спросила Санда, принимая свою долю.

Маска завел длинные волосы за ухо, кольца звякнули в косице. Он поднял зеленые глаза.

– Нужно затянуть пояса.

Когда девушки с переругиваниями отошли, Тео задал вопрос, который сейчас был важнее хлеба, важнее всего.

– У тебя есть оружие?

– Пистолет. Но пуль мало осталось. – Маска сжал рукоять своего меча. – И еще вот…

– Дай мне нож.

Маска посмотрел Тео прямо в лицо. Они стояли близко, так что Тео стало не по себе – словно из глаз Маски глянул Вангели. Только мэр всегда смотрел как будто сквозь него.

– У тебя рана.

– Да. Дай мне нож.

Маска закинул сумку на плечо и выпрямился. Тео вспыхнул и вздернул подбородок – он и сам был немалого роста, но Охотник оказался выше и плечистей.

– Что случилось после того, как ты открыл свою дверь?

Вопрос нелепый. Тео растерялся.

– Лабиринт… я бежал по лабиринту.

– А куда делась твоя тень? Она же и оказалась дверью, верно?

Тео пожал плечами:

– Раньше моя тень была человеческой. Потом превратилась в дверь. А теперь исчезла. Плотник говорил, у некоторых нежителей нет теней. Но я не нежитель, это точно.

Маска задумчиво кивнул, раскрыл сумку – Тео увидел какие-то банки, что-то округлое и железное – и вынул большой нож в кожаных ножнах с узорчатым тиснением.

– Держи.

Тео показалось, что из всех подарков в его жизни этот был лучшим. Кроме отцовского флуера, конечно. Он сам не заметил, как заулыбался, когда взглянул на светлое лезвие.

– Но для начала, – Маска осмотрел его с ног до головы, – найди воду.

После ужина – кусок лепешки с начинкой из творога и несколько глотков воды из фляжки, – который прошел в глухом молчании, игроки принялись осматривать зал. Маска зорко следил, чтобы они не разбредались.

– Рядом, – повторял он постоянно. – Держитесь рядом.

Он взял руководство на себя. Тео было без разницы, хотя по правде… он тоже парень. Младше, но сильный. Почему не он лидер? Ему не нравилось слушать указы.

Тео подумал, что «держаться рядом» для них четверых – все равно что положить порох, железные осколки и фитиль на стол и поднести свечку. «Хорошим это не кончится». Он поежился. Однако в словах Маски был смысл, иначе Тео давным-давно бы ушел.

Они бродили по залу – настолько огромному, что внутри его можно было возвести десяток храмов. Потолок поддерживали колонны, украшенные изображением звезд, месяца и комет, от золотых вещей отражался лунный свет, многочисленные кристаллы дробили лучи, и было достаточно светло.

От шагов по залу носилось эхо. Высоченные нагромождения всеразличных вещей застыли в тишине причудливыми великанами. Словно Смерть заморозила их, заставив вечно ждать победителей Макабра… Победителей, которые смогут унести лишь один предмет из миллионов.

Брелоки и бубенчики. Картины. Лютни, флуеры и кобзы. Чучела птиц. Глиняные игрушки. Гора из шарманок, стена из древних книг на странных языках. Свертки тканей, сложенные на вазы и тарелки, заполненные курительными трубками. Все вперемешку.

Они вошли во второй зал, третий, десятый. Шныряла с ругательствами брала и тут же отбрасывала вещи. Санда боязливо тыкала диковины пальцем. Маска ничего не трогал, только рассматривал. Еле передвигая ноги, Тео вяло тащился за спутниками и глазами искал… хоть что-то. Родителей здесь нет, но может… подсказка?

Они остановились у башни из масок. Вот хохочущий арлекин с гигантской шляпой и буквой «М» на лбу. Вот Санда надела черную маску с кровавыми слезами на щеках, и сбоку Тео прочел «Атог». Вот его взгляд упал на еще одну – совсем странную, белую и с тремя дырками для глаз. Тео взял ее в руки. Два отверстия, там, где у человека находятся глаза, были с рваными краями, словно их… выкололи. А третье отверстие, небольшое и с красной каймой, красовалось на лбу. С внутренней стороны маски шла надпись «Bellum».

Жуть.

Теодор отшвырнул маску, та упала, подскочила, перевернулась и уставилась на него пустыми глазницами. Тео передернулся и поспешил прочь, но через несколько шагов вновь почувствовал страшную усталость, голова налилась чугуном и загудела. Ночь практически без еды и воды, мелкие ноющие раны – состояние было неважное. Тео ужаснулся: а если они не найдут провиант? И словно в ответ на вопрос он услышал журчание.

В дальнем проходе обнаружился фонтан. Пить захотелось совсем уж нестерпимо. Тео поспешно зачерпнул ладонями воду, принялся жадно пить, но тут же поперхнулся. Холодея, почувствовал вкус крови на языке. Он всмотрелся в воду в дрожащих ладонях и понял, что она красная.

Его кровь. И чужая.

Тео сплюнул на пол и утер рот рукавом. «Черт…» Пить тут же расхотелось.

Он бросил взгляд на отражение в фонтане и отшатнулся. «Вот оно что! Вот почему они так смотрят…» Тео понял. Он и сам испугался, увидев свое лицо. Такого человека он не подпустил бы на ружейный выстрел.

Всклокоченные волосы. Запавшие глаза – раньше янтарные, теперь цвета гнилого дерева – смотрели затравленно и злобно. Лицо осунулось. Шрам зудел нестерпимо – Тео склонился над фонтаном: выжженный крест на пол-лица воспалился. Тео тронул его пальцем, и шрам заныл как свежий. Изорванная грязная одежда, вся в засохшей крови. На шее красовались багровые отпечатки неизвестно чьих пальцев. Всклокоченные волосы. Тео… пугал. Его замутило, навалилось странное чувство – темнота и холод, который бывает, если находит туча. Золотой Замок потух, и мир на долю секунды потемнел. Тео с трудом поднял глаза. Стены стали черно-белыми, как на картинке в бульварной газете. Это было дико и страшно. Тео прошиб ледяной пот, и он хотел бы поверить, что ему все это почудилось, но, чуть повернув голову, Тео увидел свое отражение в воде, и за спиной его стояла тень.

Теодор судорожно сглотнул, выхватил нож и с разворота полоснул лезвием по воздуху. Нож вспорол пустоту.

Никого не было.

Тео заозирался. Никого и ничего, он один. «Что, черт возьми, происходит? Кто это?»

Тео закрыл глаза, потряс головой, осторожно разлепил веки – и все вновь стало таким, как было раньше: замок сиял, искрился в лунном свете. Такого с Тео еще не бывало, и от жуткого, нечеловеческого ощущения хотелось кричать. Он запахнул плащ и бросился прочь от фонтана. Его спутники обнаружились совсем рядом, у дверей в очередной зал, и Теодор метнулся к ним. С кем угодно – лишь бы не одному! Его лихорадило. Маска и Санда бросили на Тео странные взгляды, а Шныряла заметила:

– Тебя что, Вангели за задницу ущипнул?

Тео ничего не ответил, только тяжело дышал. Ему по-прежнему казалось, кто-то стоит за спиной.

За дверью в соседний зал слышалось журчание и всплески. Маска распахнул тяжелые створки, и перед игроками открылся заросший тропической зеленью Зал Фонтанов. По воздуху поплыл аромат, будто кто-то разбил лавку парфюмера – и немудрено: стены и пол густо оплетали лианы, усыпанные пышными цветами. Тео, привыкший к ромашкам и лютикам, вытаращился на блюдцеобразные венчики всех оттенков радуги. Запах одурманивал. Глубоко вдохнув, Теодор схватился за косяк.

Путники очутились среди царства скульптур: в замысловатых позах тут и там застыли каменные и деревянные животные, двое гранитных воинов скрестили мечи, бронзовые чабаны остригали бронзовых овец, мраморные иеле плясали хору… Концы платков невесомо парили в воздухе, и казалось, каменную ткань вот-вот унесет в окно.

Со скульптур в бассейны, журча и плескаясь, стекала вода. Тео нахмурился, вспоминая. Легенда о Макабре конечно же! Там говорилось что-то о том дне, когда предок людей вошел в Дверь. Вроде бы перед ним возвышался огромный Золотой Замок, полный волшебных вещей, цветов, фруктов… Замок Смерти…

Где была его голова?! Мог бы догадаться, что Кобзарь подсказывал! Что еще было в той легенде? Тео застыл, пытаясь сосредоточиться. Он будто вспоминал давным-давно слышанную мелодию: что-то брезжило в сознании, что-то очень важное и щекочущее затылок. Он оглядывал зал и смутно понимал, что одного из кусочков мозаики… нет.

Но какого именно?

Фруктов и воды было вдоволь – к счастью, смерть от голода и жажды им не грозила. Осталось привести себя в порядок; Тео был далеко не в порядке. Тень… Эта жуть проявлялась, когда он оставался наедине с самим собой. Тео покосился на вяло переругивающихся игроков и почувствовал, что никак не может отойти от пережитого. Он бросил взгляд через плечо и вздрогнул: темнота между проходами словно сгустилась и смотрела на него пустыми глазницами.

«Я схожу с ума, – сказал он себе. – Схожу здесь с ума».

Пока Шныряла и Санда определяли съедобные плоды, Тео отошел к ближайшему фонтану и удостоверился, что вода была нормальной. Украдкой взглянув на девушек, он все-таки решился снять свитер, а затем и рубашку. Опустив одежду в чашу фонтана, Тео старался не глядеть на помутневшую воду, чтобы даже ненароком не увидеть глаза своего отражения. То ли от прохлады, то ли от страха волоски на теле стояли дыбом.

Развесив отжатую одежду, Тео набрал побольше воздуха, сунул голову в фонтан и принялся тереть волосы. Когда он вынырнул, то услышал заливистый хохот.

– Рапунцель, ты б уж целиком в фонтан забирался! – гоготала Шныряла. – Спинку не потереть?

Санда смеялась, прикрыв рот ладонью. Тео откинул волосы, и мокрая масса хлопнула по спине так, что по позвонку заструились ручейки, неприятно затекая за пояс штанов. Внезапно прямо в руки прилетел какой-то сверток. Тео вопросительно взглянул на Маску, но тот только отрывисто кивнул. Тео развернул сверток и обнаружил, что это свежая рубашка. Он принялся натягивать ее на голое тело, перехватил взгляд Санды – девушка покраснела и спешно отвернулась – и почувствовал, как кровь прилила к щекам.

Еда, оружие, одежда… Сумка Маски словно собрана… для похода? «Не может быть, чтобы он знал, – подумал Тео. – Откуда?»

Вдруг раздался такой истошный вопль, что даже Маска подскочил. Шныряла с ужасом таращилась на свое отражение в фонтане, а вместо нормальных ушей у нее торчали ослиные! Девушка выронила ярко-красное надкусанное яблоко и протяжно завыла. Маска метнул взгляд на откатившееся яблоко, потом на дерево, растущее на одной из пышных клумб, и тихо засмеялся. Шныряла умолкла и сузила глаза, но Маска поспешно подскочил к яблоне, сорвал зеленый плод и быстрым шагом подошел к девушке.

– Все хорошо, – сказал он. – Съешь это.

Шныряла была готова проглотить самого Маску, но только не яблоко.

– Хочешь превратить меня в лягушку?! Да я лучше наполовину ослом останусь! – заорала девушка, но Маска лишь чуть улыбнулся. Шныряла хмуро посмотрела на него и прорычала уже тише: – Если что, я эту дрянь тебе в глотку затолкну!

Она злобно впилась зубами в яблоко, и в следующее мгновение ее уши съежились до обычных форм и размеров. Маска тут же объяснил, что яблоня эта волшебная: с одной стороны висят красные яблоки, которые выращивают ослиные уши, а с другой – зеленые, которые возвращают прежнюю внешность.

– Откуда ты знал, что уши вообще не отвалятся?

Маска указал на табличку, приютившуюся у корней яблони.

– Будьте осторожны. – Он махнул Тео и Санде, приглашая подойти. – Золотой Замок набит не просто вещами. Он набит волшебными вещами. Читайте надписи!

Совет пригодился, когда решили двигаться дальше. Одежда Тео еще не высохла, но он просто скатал ее в узел, решив подождать до более длинного привала. Следующий зал оказался самым волшебным из увиденных, и там открылась главная уловка Смерти.

Зал был относительно небольшим. Сквозь цветные витражи светила луна, и Тео узнал историю Макабра. Люди в старинных длинных одеждах, в сандалиях, закрепленных веревками на щиколотках, указывают на небо, где сияет огромная комета. Затем первый тур: соревнуются за артефакт. Это не игральная кость, а плоский кругляш вроде шашки. Потом второй тур: люди по колено в воде сражаются с морским чудищем. Одни пали, пронзенные клыками, другие замахиваются на тварь копьями… И финальный витраж: распашная дверь с ручками в виде месяцев.

Тео глянул в окно: по-прежнему темно, никаких признаков рассвета.

В стенах тут и там виднелись закрытые двери, а башни и горы вещей жужжали как осиные рои – все предметы в них подрагивали, дергались и вертелись вокруг своей оси.

Санда, высмотрев в одной из башен шкатулку в виде сердца, воскликнула:

– Здесь написано по-румынски!

Она осторожно взяла шкатулку и приоткрыла.

– Надеюсь, ослиные уши у меня не вырастут от «тайного рая»? – усмехнулась она.

Шкатулка оказалась пуста. Санда хмыкнула и хотела было положить ее назад, но вдруг из нее повалил густой белый дым. Девушка вскрикнула, бросила шкатулку и отскочила подальше. В эту же секунду из дымного облака выросла мужская фигура.

– Не уходи, прошу! – воскликнул молодой голос.

Дым чуть рассеялся, и перед игроками появился высокий красивый блондин, будто сошедший с королевского портрета. Юноша был облачен в бархатный костюм шоколадного цвета, с саблей на боку, а на его русых кудрях красовался алмазный венец.

– Вы здесь!

Красавец, не сводя глаз с Санды, приложил руку к груди и поклонился.

– О, Санда, я так долго вас ждал!

Девушка смотрела на блондина дико, и Тео показалось, она сейчас завизжит и бросится наутек. Но этого не произошло. Она словно завороженная слушала, что говорил юноша. А принц тем временем соловьем разливался, как ждал целую вечность, прежде чем встретил такую девушку – высокого ума, благородную и воспитанную.

– Вы настоящая, Санда, – с придыханием проговорил блондин и изящным движением протянул руку к девушке. – Настоящая. Вы понимаете, что это значит.

«Настоящая? – Тео скептически изогнул бровь. – Ну явно не искусственная. Что за бред?» Впрочем, Санда бред воспринимала явно иначе – словно зачарованная, она придвинулась к красавцу, ее глаза потеплели, а лицо смягчилось. Принц тем временем с легкой мечтательной улыбкой принялся вспоминать разные забавные случаи из ее детства, и Санда, кажется, и вовсе забыла, что здесь есть свидетели…

– А помнишь, ты однажды загадала, глядя на падающую звезду? После того… – принц состроил печальное лицо, – случая. Когда тот молодой человек из гимназии бросил вас… тебя. Отвратительный обман! Ты сказала: однажды мы встретимся. Кто знал, что твое желание сбудется? Санда… подойди ко мне…

Принц вновь протянул руку, уже более настойчиво, однако сам не двигался с места, словно прирос подошвами высоких, начищенных до зеркального блеска сапог к окутанной дымом шкатулке. «Он же выдумка, – нахмурился Тео. – Настоящая девушка? Он же сам фальшивый!»

Блондин тихо заговорил еще что-то, что слышала только Санда. На глазах девушки выступили слезы, она уже протянула принцу руку, как вдруг Маска стремительно пересек зал и пинком захлопнул шкатулку. Красивое лицо юноши страдальчески искривилось, и с громким «пуф» видение исчезло.

– «Сердечные желания», – прочел Маска, подняв шкатулку. – Этому лучше лежать где лежало.

Он небрежно сунул шкатулку в общую кучу, и только тогда Санда опомнилась:

– Он что… ненастоящий?

Шныряла расхохоталась так, что ей пришлось упереться ладонями в колени.

– Ага! – выдохнула она сквозь смех. – Настоящий! Твой персональный принц! У-ха-ха! Черт, не могу поверить, что ты такая дура-аха-ха!

Санда покраснела. Спрятав лицо за волосами, она заскочила за ближайшую кучу сокровищ, но и туда летели едкие выкрики Шнырялы:

– Эй, ты куда? Может, откроешь снова? Вдруг это чучело тебя по-по… – Шныряла зашлась в новом приступе хохота. – Поцелууууует? Ты же настоящая…

Шныряла еще некоторое время дурачилась и звала девушку, подражая голосу принца, но Санда не отзывалась.

Тео все это надоело, и он принялся осматриваться дальше. Один кулон – увесистый, в виде короны на цепи – привлек его внимание. На обратной стороне было написано «Rex». Подумав, Тео надел цепь и в то же мгновение почувствовал какое-то шевеление в своих волосах. Он с недоумением провел ладонью по затылку: его длинные пряди укорачивались и завивались… Теодор с ужасом взглянул на одну прядь и обнаружил, что она стала золотой. Одежда тоже ожила, привычная тяжесть плаща исчезла, рубашка поголубела, у ворота и на груди выросли удушающие рюши, а коричневые штаны приобрели розовый оттенок. Затем Тео почувствовал, что теперь его голову покрывает гигантская шляпа. А на ногах – он даже поперхнулся – как по волшебству возникли изящные туфли в блестках и с длинными носками. Под пятками выросли каблуки, Тео потерял равновесие и зашатался.

– Что это… черт… возьми, – прохрипел Теодор, пытаясь удержаться на каблуках под лютый ор Шнырялы, которая буквально уже рыдала, сложившись пополам.

По щекам девушки текли слезы, она выла:

– Ты… только посмотри… на себя… блондин… в розовом… кружавчики… А-а-а!

Санда осторожно выглянула из-за нагромождения вещей, широко раскрыла глаза и звонко расхохоталась. Маска и тот пытался скрыть улыбку.

– Ты… как… Кобзарь… или… при-и-и-инц! – стонала Шныряла. – Санда, твой принц верну-у-улся!

Девушка зарделась и снова исчезла. Тео рывком сорвал амулет, размахнулся и запустил его подальше в зал. В следующее мгновение на плечи обрушился кожаный плащ, шляпа исчезла. Тео в тревоге ощупал волосы – снова длинные черные пряди.

– Ну, теперь я видела в этой жизнь все! – отдышавшись, заявила Шныряла. – Даже Тео в розовых панталончиках Кобзаря!

Следующие полчаса они блуждали по залу, рассматривая причудливые творения неизвестных мастеров и удивляясь. Кто делал эти вещи? Зачем? Сколько веков сокровищнице?

Луна скатилась ниже, свет угас, и в замке воцарился полумрак.

Тео знал, что родителей здесь нет. Но зато повсюду были двери. Если где и прячут отца и мать, то за одной из них. Выкрашенные во все цвета радуги, с надписями и без, двери открывались не все. Тео дергал и пинал, но многие оказались заперты. Вероятно, к ним нужно было подбирать особые ключи. Или слова.

Некоторые, распахиваясь, вели в странные места. Теодор потер ладони и уставился на ближайшую черную дверь. Рядом с огромной надписью «SILENTII LOCO» шло множество фраз на неизвестных языках, в которых для Тео было меньше смысла, чем в «ку-ка-ре-ку». В зале совсем потемнело. Тео оглянулся: Шныряла дирижировала музыкальной коробкой, из которой только что выпрыгнул целый хор. Санда, сидя на бортике фонтана, рассматривала хрустальный шар. Маска, с независимым видом скрестивший руки на груди, скользнул по девчонке взглядом и отвернулся.

Тео вошел в соседний зал, и дверь мягко притворилась, отрезая внешний шум. Через несколько шагов он остановился. Здесь не было звуков. Совсем, даже стука его сапог не слышно. Тео похолодел. Хлопнул в ладоши. Топнул. Вдохнул – даже шума воздуха не было. Он видел все, но не слышал ничего…

Странное чувство, ощущение страшной потери.

Тео развернулся и бросился обратно к двери. Ручки не было. Дверь открывалась внутрь, но ручки не было, и не было даже самого маленького зазора, чтобы просунуть лезвие ножа и отжать створку на себя. Он оказался заперт в жуткой тишине. Тео прошиб пот: «Стоп, это лишь тишина. Она не опасна».

Тео крикнул, однако гортань перехватило. Бросился на дверь с кулаками, пинал сапогами, пока не отбил пальцы на ногах, орал и орал. Но зал был глух и нем. Тысячелетняя дверь осталась запертой.

Тео охватила паника. А если его не найдут? «Нет, должны… они догадаются, что я здесь! Не дураки же, должны искать!»

«Должны? Думаешь?» – усмехнулся внутренний голос.

Они могут звать его, но он не услышит. Пройдут по залу, откроют пару-тройку дверей, а потом… По телу пробежал мороз.

Тео сел возле двери и обхватил руками колени. Тишина окутала его глухим мягким коконом, и он закрыл глаза. «Нет. Пожалуйста». Сердце отмерило лишь десять ударов, но эти секунды тишины показались кошмарной мукой. Он провел здесь минут пять и уже начинал сходить с ума. Пусть хоть какой-то звук разобьет пустоту!

Он считал биения сердца, и, когда оно сделало тысячный удар, Тео приоткрыл глаза и увидел на полу медленно расширяющийся прямоугольник света. Он вздрогнул и вдруг понял, что свет падает из открывающейся двери. Тишину зала вспороли голоса, шаги и далекая музыка.

Тео вскочил, увидел в дверном проеме Маску и тут же вылетел из жуткого зала в свет и звуки, напоролся на тревожные взгляды Шнырялы и Санды. Маска захлопнул дверь и без лишних слов постучал по надписи левей дверной ручки. Тео сощурил глаза и различил румынские буквы: «Самая страшная смерть в мире – от тишины. Если хочешь умереть иным способом, не открывай дверь».

– Здесь, – Маска обернулся к девушкам, пока Тео пытался отдышаться, – собраны не игрушки. В замке есть все. Вы же слышали, что сказал Кобзарь? Все. Это значит… любое волшебство, которое можно вообразить. Закупоренные мечты. Хор тысячи голосов в шарманке. Смерть, упрятанная в банку. Открывая очередную дверь, ты не можешь знать, что тебя ждет: любовный фантом или… нечто, что тебя убьет.

Маска сдвинул брови на переносице и покачал темно-русой головой.

– Я не знаю, где искать то, зачем пришел, – признался он.

Тео прислонился к стене, едва не сползая по ней от усталости. Даже если Маска говорит напрямую о том, что это НЕВОЗМОЖНО, – дело дрянь.

– Должен же быть выход… – выдохнула Санда, но ее глаза говорили, что она сама не очень-то верит в это.

– Если есть вход в проблему, выход из нее тоже есть, – проронил Тео.

Все уставились на него, будто он спел «Аллилуйя». На лицах игроков читался один вопрос: «Какой?» Ноги Тео дрожали, плохо обработанные раны ныли. Он смертельно устал и мечтал наесться до отвала и рухнуть спать. Тео слабо кивнул на поблескивающий неподалеку стеклянный куб.

– Это что?

Внутри куба находилась статуя мальчика лет двенадцати. Мальчик сидел в позе лотоса, белое лицо казалось изможденным, руки сложены и вытянуты в мольбе, словно у бедняка на паперти. По стеклу шла гравировка золотыми витиеватыми буквами, и Тео содрогнулся, выцепив взглядом те самые слова. Он подошел и прочитал вслух:

– «Раб Макабра. Наказание: вечное ожидание».

Тео опустил взгляд: одна сторона куба была дверью, но ручка находилась с внешней стороны. «Как в Зале Тишины. Открывается снаружи». Рядом шла надпись: «Tantum persona vivens apertas».

Санда, Шныряла и Маска подошли ближе.

– «Persona» – это «человек». – Санда посмотрела на Тео: – Как ты сказал? Раб Макабра?

Вдруг Тео почувствовал чей-то немигающий взгляд. Он посмотрел на мальчишку и чуть не ахнул. «Кобзарь?!» Глаза – голубой и зеленый. Но он быстро понял, что ошибся.

Санда взвизгнула:

– Он… живой!

Лицо было неподвижным, но глаза умоляли. «Живой, даже слишком», – поежился Тео. Во взгляде мальчика было столько отчаяния, что Тео уколола смесь смущения и жалости.

Тео попятился.

– Он живой! – ошеломленно повторила Санда и потянулась к ручке.

Маска остановил ее, пробежал взглядом по буквам и сказал:

– Не открывайте.

– Почему?

– Мы не знаем, кто это.

– Я знаю, – фыркнула Шныряла. – Синюшный тип, которого запихнули в стеклянную коробку. Больно он нам нужен!

– Нет, – прошептала Санда. – Я… кажется, догадалась. – Она уставилась на Маску расширившимися глазами. – Проигравший.

Шныряла приподняла губу, обнажая желтоватые клыки:

– Чего?

Тео понял, что она имеет в виду, и по его спине побежали мурашки.

– Помните договор? – продолжила Санда. – «В случае проигрыша жизнь переходит в полное владение Смерти». И его глаза! Только посмотрите!

– Мерзкие зенки, – окрысилась Шныряла. – Чего он таращится? Гадость! А ну отвернись, уродец!

Она забарабанила по стеклу, и взгляд мальчишки стал испуганным. Ужасающе медленно, словно преодолевая сопротивление загустевшего бетона, мальчик чуть отклонился в сторону.

– Не надо! – Санда хотела остановить Шнырялу, но та ее оттолкнула, и девушка развернулась к Тео и Маске. – Послушайте! Кобзарь… он ведь тоже продал сердце смерти? Помните легенду, она выманила его обманом! Сделала Кобзаря рабом, он сам говорил! А если разноцветные глаза – метка Смерти?

– Бред! – фыркнула Шныряла. – Ты башкой стукнулась?

– У нас была девочка во дворе, – с жаром заговорила Санда. – Она родилась с разными глазами. И знаете что? Ее называли меченой! Говорили, ее отметил дьявол! Ребята, даже взрослые боялись, а потом… – Санда осеклась, вспомнив что-то ужасное, и задрожала. – Он раб Смерти! Она закрыла его там, потому что… потому что он проиграл в Макабр!

Повисла зловещая тишина. В сумрачном зале стало еще темнее, словно луна скрылась за облаком, и золотые сполохи на кучах и башнях из сокровищ окончательно потухли. В тенях чудились страшные существа. Прозрачная рука игрока с витража, держащая меч, казалась не просто рукой… а костями, лишенными плоти…

– Он слишком мал для игры со Смертью, – наконец сказал Маска.

– Мы ненамного старше! – вспылила Санда и обернулась на мальчика.

Тот моргнул два раза, и Санда охнула.

– А если бы тебя посадили в коробку? – закричала она, сжав кулаки и резко повернувшись к Маске. – Если бы ты проиграл в Макабр? Что бы ты чувствовал, если бы окаменел? Это хуже, чем в тюрьме.

Казалось, Маска заколебался. В его холодных глазах мелькнула искорка, но тут же потухла, и Тео наконец понял. Маска не испытывает эмоций. Вообще. Потому что он… «не совсем человек», – с трудом закончил мысль Тео.

– Это не наше дело, – отрезал Маска и выпрямился во весь рост.

Стало ясно: если Санда попытается открыть стеклянный куб, он ее остановит.

– Но он же живой!

– Я бы так не сказала, – заявила Шныряла. – Судя по его роже, которая просит кирпича. Хотя и сама давно кирпич.

– Он наверняка играл в прошлый Макабр! – заорала Санда. – И сидит здесь сто лет! Целый век! Смерть заколдовала, чтобы он сидел вечно, потому что знает: дверь открывается снаружи. А людей здесь не бывает!

– Тихо! – шикнула Шныряла. – До Алхимика хочешь до-ораться? Сдался тебе этот задохлик! О себе волнуйся, мозги воробьиные.

– Тео? – Санда умоляюще взглянула на Теодора.

Он насупился. Он игнорировал взгляд мальчика и мысленно был солидарен со Шнырялой, однако в душе что-то ныло. Вспомнился отец, беседы с Кобзарем, когда тот показывал прошлое… Доброта, которую отец считал силой. Которая довела до трагедии. Тео лишился всего из-за помощи людям. «Хватит! Заткнись!» Усилием воли Тео заглушил внутренний голос, но внутри стало мерзко, будто он совершил убийство.

Санда неверяще замотала головой.

– Вы что? Вы… – Подбородок девушки задрожал. – Вы не люди!

Она выдохнула это страшным, тихим голосом и тут же испуганно отшатнулась.

– Санда, ты уже видела человека, который оказался… не человеком. Мне кажется, – Маска понизил голос, – здесь нет людей.

Тео поежился: «Он о фантомах? Или о чем?»

Санда замотала головой, и ее глаза были полны страха. Ее пугали они, они трое – Тео, Маска и Шныряла. Сжав лук, девушка ринулась прочь, но в дверях зала остановилась, низко опустив голову.

Маска поманил Тео и Шнырялу за собой. Тео обернулся: зелено-голубые глаза смотрели вслед со смертельной тоской. Раб дрогнул, преодолевая окаменение, наклонился и дохнул на стенку. Стекло запотело, и он медленно вывел слово, потом другое. Тео прищурился, но прочел лишь: «Я зна…», «…ти», «вы…» и пошел дальше.

Мальчик посмотрел Тео вслед и обреченно закрыл глаза. Через несколько секунд слова на стекле исчезли.

Тео казалось, что их выгнали на сцену, как животных в римском амфитеатре, и ждут, когда они начнут жрать друг друга.

Санда спряталась за очередным фонтаном и не выходила. Остальные молча ели фрукты, запивая водой. Маска покопался в сумке и бросил Тео склянку с мазью. Тео набрал пальцем какого-то жира, на первый взгляд совершенно безобидного, но, коснувшись лба, зашипел. Рану словно обожгло огнем, и несколько минут он сидел, молясь, чтобы не упасть в обморок.

– Устроимся на ночлег. – Маска со вздохом растянулся на бортике.

Ему на щеку падал тусклый свет, и казалось, что даже скупое на эмоции лицо парня омрачилось безысходностью.

– Скоро ж рассвет, – буркнула Шныряла.

Тео бросил взгляд на ближнее окно: небо черней дегтя.

Внезапно Маска насторожился. Потом приподнялся.

– Слышали? Мне показалось, откуда-то донесся голос Алхимика… Но я мог ошибиться. Если он поблизости – нужно, чтобы кто-то был начеку, пока другие спят. Я первый, потом Тео… девушки в конце.

Парень встал и отправился проверять зал, из которого они пришли. Шныряла тем временем завернула за статую оленя и выпрыгнула оттуда собакой. Зевая во всю пасть, она свернулась прямо на полу. Тео развернул влажный узел со своей одеждой, повесил на ветки свитер и рубашку, затем поднял ворот и прислонился спиной к бортику фонтана. Судя по звукам, доносящимся из-за фонтана, Санда, пытаясь устроиться на ночлег, раскапывала кучи барахла в попытке отыскать подушку или одеяло. Шныряла недовольно рявкнула, но Тео уже начал засыпать… И вдруг тишину разрезал крик.

Тео вскочил.

Санда выпрыгнула из-за фонтана, трясясь всем телом, а на ее рукаве болталась чья-то костлявая кисть. Санда с истошным воплем дернула рукой, и кисть, подлетев в воздух, плюхнулась в фонтан. Девушка боязливо подобралась к бортику и заглянула в воду…

– Она была живая, – сказала Санда, обращаясь непонятно к кому. Лицо девушки казалось бледнее березовой коры. – И шевелилась.

Санда все еще сжимала бархатный сверток – видимо, кисть вывалилась из него. Развернув ткань, девушка прочитала:

– «Твой страх».

И тут вода в фонтане вспучилась огромным пузырем, а когда он лопнул с ревом и бурлением, на бортик хлопнулась длинная сизая рука. Секунду спустя взметнулась и шлепнула о камень вторая, и над поверхностью показалась голова мертвеца с редкими длинными волосами и отслаивающейся голубоватой кожей. Одним рывком тело бросилось на Санду, схватило ее за горло и утащило в фонтан. Все произошло молниеносно: Тео только увидел белое лицо Санды с выпученными глазами и открытым ртом, а в следующее мгновение девушка была уже под водой. Санда вынырнула с диким хрипом, замолотив по воде ладонями, но склизкие руки снова потянулись к ней.

– Пр-р-роклятая! – утробно прорычал мертвец. – Умр-р-ри!

Рявкнула собака, Тео опомнился и выхватил нож, но Маска оказался быстрее. Парень схватил Санду за руку, легко выдернул из воды и перенес через бортик. Тео увидел бешеные глаза, устремленные на ускользнувшую добычу, синюшное лицо, искаженное гримасой безумия. Женское.

Маска подхватил ткань, в которую была завернута кисть, вытащил меч, перелез через бортик и опустил ноги в воду. Мертвая голова нырнула, вода пошла бурунами и вспенилась, по темному дну заскользило, извиваясь, длинное тело. Через пару секунд над волнами поднялась черная чешуйчатая спина, которая, изгибаясь, то опускалась, то всплывала, а потом тело гигантского змея несколько раз обвило ноги Маски. Тео невпопад заметил – если Санда чуть не умерла от ужаса, Маска был спокоен.

– Ты не пос-с-с-меешь-шь ослуш-ш-шаться… Тебя ждет с-с-смерть…

Маска занес меч и рубанул по черной спине. Скользящее тело рассыпалось мириадами пузырьков, которые моментально полопались с яростным шипением, и вода утихла. Парень нагнулся и, пошарив по дну, вытащил костлявую кисть. Он поспешно замотал ее в ткань и несколько раз перетянул веревкой.

Маска вылез из воды мокрый и продрогший, отер меч о сверток и швырнул замотанную кисть на кучу всякого волшебного добра.

– Просто. Не трогайте. Здесь. Ничего, – тяжело выдохнул он, отбрасывая назад мокрые косицы. Голос рубил ятаганом. – Это Замок Смерти. Она повсюду. Я знал, что Макабр не закончится на втором туре, но не предполагал, что будет… такой обман. Вы пришли ради исполнения своих желаний. Может, таких же важных, как мое, а может, нет. Если перед вами не стоит выбор «жизнь или смерть», – мой совет: уходите.

Маска хмуро посмотрел на Санду, и та вздрогнула, не в силах что-либо ответить. Лицо ее дергалось, на шее краснели полосы – следы от мертвых ногтей.

– Ты знаешь, как найти выигрыш? – не выдержал Тео.

– Нет, – тихо отозвался парень. – Но я все равно не вернусь. Я продолжу искать, пока не… – Он замолк. – У меня нет выбора.

– У меня тоже.

– У тебя – есть, – ответил Маска, глядя Тео прямо в глаза.

И Тео показалось: он уже смотрел в такие глаза. Припомнилась чешуйчатая спина, которая мелькала в фонтане. Все закрутилось в калейдоскопе, сливаясь… Части пазла начали сходиться, но Маска, ссутулившись, побрел прочь. Меч тяжело хлопал его по сапогам, когда он завернул за пустой гранитный постамент, и в эту секунду Тео перехватил взгляд Шнырялы.

Та смотрела вслед, и Тео мог поклясться: в этом взгляде собаки было что-то такое, чего он никогда не видел в глазах девушки. Перекидыш тихо заскулила, но, спохватившись, тявкнула и скрылась за соседним фонтаном.

Засыпая, Тео слышал всхлипывание. Санда сопела, глотала слезы. На некоторое время воцарялось молчание. Затем вновь – всхлип. Тео прикрыл уши и попытался уснуть.

Золотой Замок. Тень. Зал Тишины. Рука, взметнувшаяся из фонтана. Плач. Далекая-далекая песнь. Причудливый пазл, странный. Тео казалось: он вот-вот поймет, к чему это все… Разгадает загадку, которую таит полотно. Он слышал, что есть картины с зашифрованным изображением – его можно увидеть только на расстоянии. Отец рассказывал, такую выставляли в Китиле.

– Нужно… отойти, – пробормотал Тео, засыпая. – И взглянуть…

Мгновение спустя его накрыла мутная дрема, сквозь которую он почувствовал присутствие того, чего видеть не хотел. Тень.

Тео вздрогнул и попытался проснуться, но не смог. Он тяжело дышал, по-прежнему находясь на грани сна и яви. «Проснись же! – орал кто-то внутри Тео. – Сейчас случится что-то ужасное!» Но тело не слушалось, и Теодор окончательно бухнулся в беспросветную тьму.

Когда Маска разбудил его на дежурство, Тео первым делом подумал: «Я знаю, что делать».