Читать книгу Воспитание идеальной жены - Мила Ваниль - Страница 4

Тери любила кошек. Заводить боялась – у нее даже кактус засох, с ее-то «умениями». А если она так же забудет про кота? И бедняга будет мучиться от голода и жажды? Да ни за что! А у Игната был кот – упитанный, рыжий и пушистый. Пожалуй, это и помогало не злиться всерьез. Человек не может быть плохим, если у него такой кот.

Зря она думала, что с утра все будет иначе. Ничего не изменилось – Игнат снова нацепил маску ехидного мачо, и ей только и оставалось, что сдерживаться и не устраивать перепалку. «Светка смогла, и я смогу», – повторяла она про себя, как мантру, всякий раз, когда ей хотелось взять сковороду и огреть ею Игната.

– Будешь варить борщ, запекать курицу и делать вкусный летний салат, – сообщил Игнат, как только они зашли на кухню.

Тери вспомнила, как мама варит борщ, обжаривая отдельно то свеклу, то морковку, колдуя над цветом и запахом, и содрогнулась. Вкусно, конечно, но для нее – из раздела «блюдо от шеф-повара».

– Может, что-нибудь попроще? – предложила она. – А то будет не обед, а ужин. И не факт, что будет.

– Это просто, – отмахнулся Игнат. – Экспресс-обед, без всяких изысков. Как думаешь, с чего начнем?

– С бульона, – мрачно сказала Тери.

Он точно считает ее полной идиоткой. Или она сама виновата, не объяснила Дине и Анни разницу между «не знаю» и «не умею». Да она хоть сейчас отбарабанит рецепт маминого борща, только приготовить его все равно не сумеет.

– Молодец! – похвалил Игнат. – Мой мясо и клади его вон в ту кастрюлю с грибочками. Я сегодня помогаю только словами, все придется делать самой.

– Рискуешь остаться без обеда, – напомнила Тери, промывая под струей воды кусок мяса с косточкой.

– Не-а, только ты, – довольно сообщил он. – Я и бутербродами перебьюсь, в случае чего, а для тебя отныне правило – что приготовила, то и съела.

– Прямо так и не дашь поесть? Да я сама возьму.

– А на холодильнике кодовый замок, внимательная ты моя.

– С ума сойти… Почти по Шекспиру.

Тери склонна была поверить, что он всерьез. Это и есть то волшебное средство, которое научит ее готовить?

– Почти. Но с существенной разницей. Ты мне не жена, и мне плевать на твой характер. Так, хватит воды. Ставь кастрюлю на плиту. Крышку не закрывай пока. Теперь быстренько чисть луковицу. Вообще тебе понадобится две, но сейчас хватит одной, маленькой. И, пожалуйста, как я тебя вчера учил.

Луковица неожиданно легко легла в ладонь. И почему ее раньше не учили, как правильно чистить овощи?

– Очистила? Умница. Кидай ее в воду, к мясу. Теперь ждем, пока закипит, и готовим курицу. На первый раз самый простой рецепт. Берешь жаровню, высыпаешь туда пачку крупной соли, сверху кладешь курицу, ставишь в духовку, забываешь о ней на полтора-два часа.

– И все? – усомнилась Тери.

– Все.

Дело пошло на лад. Тери все равно не верила, что приготовит съедобный обед, но Игнат уверенно направлял ее, не пытался показать «как надо», а его ехидные шуточки держали ее в тонусе, не позволяя отвлекаться на мечтания.

Курица на солевом «троне» уже стояла в духовке, бульон закипел, – Тери сама сняла с него пенку, – на столе высилась горка почищенных и вымытых овощей.

– Ставь картошку вариться, и будешь резать салат. А заправку для борща потом сделаешь, бульон еще час вариться будет.

«Вкусный летний салат» состоял из огурцов, помидоров, зелени, чеснока и болгарского перца.

– Картошка сварится, добавишь ее, когда остынет, – командовал Игнат. – И не соли пока, иначе огурцы потекут и будут вялыми. Еще нужно будет заправить его растительным маслом, но это как раз после того, как посолишь, а то соль не растворится в масле. А чеснок не режь, а подави ножом. Нож плашмя и сверху надавить. Слушай, а ты чего врала, что ничего не умеешь? Вот же, получается все.

Тери лишь скептически усмехнулась. Да, под руководством Игната все шло, как по маслу. Он не выхватывал у нее нож и не говорил: «Дай, я быстрее сделаю». Не кричал: «И откуда у тебя руки растут?!», когда у нее что-то не получалось с первого раза. Не требовал идеальности, хотя она и сама видела, что огурцы порезаны неровно, и из помидоров местами вытекла мякоть.

– М-м-м… – он понюхал салат в миске. – Пожалуй, я его съем, и с превеликим удовольствием. А теперь готовим заправку для борща. Объясняю, рецептов этого блюда много. И каждый, кто его готовит, утверждает, что именно его рецепт – правильный. И второй момент, даже если все время варить борщ по одному и тому же рецепту, на вкус он будет разный. Проверено.

– Так мы будем готовить самый правильный борщ? – уточнила Тери.

– Нет, самый простой. Для начала натри свеклу на крупной терке.

Пока Тери мучилась с теркой – этого навыка у нее тоже не было, – на кухню вернулся Бармалей. Он попил воды, а потом улегся на подоконнике и лениво прищурился.

– Мяса хочет, мур-р-р-рзавец, – добродушно хохотнул Игнат. – Он вообще корм ест, но иногда любит побаловать себя кусочком вареной говядинки.

Бармалей укоризненно на него посмотрел.

– Дашь? – спросила Тери, отмывая руки от свекольного сока.

– Сама дашь, когда нашу косточку выловишь. Кстати, уже пора. Осторожно, шумовкой, на тарелку… Пусть остывает. Режь картошку кубиками – и в пустую кастрюлю. Видишь, стоит по объему такая же? А теперь дуршлаг сверху, прихватки в руки – и перелей туда бульон.

Это был опасный трюк. Тери никогда сама его не делала, хотя знала, для чего процеживают бульон – всего-то от мелких обломков со скола кости. Но в те редкие случаи, когда мама пыталась ее чему-то научить, она никогда не доверяла ей кастрюлю, полную кипятка. «Светка смогла, и я смогу», – повторила про себя Тери и подняла кастрюлю с бульоном.

У нее получилось. И даже не пролила ни капельки!

– Умница, – похвалил Игнат. – Эх, если б не твои запреты, я бы тебя даже поцеловал.

– Да поцелуй, – брякнула Тери, теряя бдительность от собственных успехов.

– И поцелую!

Игнат вдруг оказался рядом, обхватил за талию и накрыл губы настоящим долгим поцелуем. Она-то думала – в щечку! И совершенно потеряла чувство реальности от неожиданности. Мало того – ответила на поцелуй.

– Врушка, – упрекнул ее Игнат, когда она опомнилась и оттолкнула его руками. – Ты горячая, как огонь, а хочешь казаться льдом.

– Обед… – напомнила она, не желая поддерживать разговор на щекотливую тему.

– Ах, да… обед, – он отошел. – Теперь капуста. Полагаю, шинковать ее ты не умеешь, но сейчас и это не проблема. Смотри, – он достал из ящика какую-то штучку, похожую на бритву. – Сначала режем кочан напополам ножом, а теперь стругаем по краю. На, пробуй.

Получилось весело. Капустная стружка получалась тонкой и длинной, и Тери быстро наполнила ею миску.

– Остальное ты резать умеешь. Готовь заранее, потом будем собирать все вместе.

Бармалей спрыгнул с подоконника и уселся поближе к тарелке с мясом.

– Дай ему маленький кусочек. Он не голодный, это вроде как десерт.

Тери отщипнула мяса и положила коту в миску. Тот довольно мяукнул и принялся уничтожать добычу.

Когда все овощи были нарезаны, Игнат велел достать глубокую сковороду.

– А теперь, наперекор всем канонам, будем делать вкусную заправку для борща. Сразу предупреждаю, у этой сковороды ручка нагревается, не берись без прихватки. Итак, льем масло, ставим на максимум. Теперь кидай туда лук. Мешай. Пусть схватится. Теперь морковь. Мешай и смотри внимательно, улови, когда нужно добавлять следующий ингредиент. Если все покидать сразу, вкусно не получится. Теперь свекла. Болгарский перец. И все тушим в помидорах. Чуешь, запах какой? А теперь выключай конфорку и добавляй капусту. Да, туда же. Потомиться пару минут.

Пока Тери колдовала у плиты, Бармалей доел свой кусок и пришел клянчить добавку. Он потерся о ее ноги и требовательно мяукнул.

– Хватит с тебя, – отрезал Игнат. – Брысь.

Кот дернул хвостом и затаился под столом.

– Слушай, загляни-ка в духовку, – велел Игнат, принюхавшись. – Кажется, наша кура дозрела. О, так и есть! Вынимай.

Тери освободила место на столе, приготовила доску и осторожно водрузила на нее жаровню с курицей.

– Это магия… – растерянно произнесла она. – Она румяная, с корочкой, и пахнет потрясающе. А на вкус?

– Уверяю, тебе понравится. Все, осталось добавить заправку в бульон, подождать минут пятнадцать, добавить туда зелень – и обед готов. Ах, да… еще картошка в салат. Но это уже пустяки, верно? Ай! – Игнат вдруг подскочил. Из-под стола пулей вылетел Бармалей. – Паразит! Вот вернешься, я тебе уши откручу!

– Что такое? – испугалась Тери.

– Укусил, злыдень. Это у него с детства, от прежних хозяев осталось. Те не особо умом блистали, играли с котенком, позволяя ему царапаться и кусаться. А когда он вырос, сама понимаешь… Он-то играет, а его за это… Короче, я за йодом. Заканчивай тут сама.

Тери расстроилась. Игнат не договорил, но она и сама поняла. Взрослый кот кусается и царапается по-настоящему, не понимая, что это уже не игра. Значит, предыдущие хозяева избавились от кота, а Игнат подобрал, но излечить от дурных привычек не смог. И ведь терпит…

Задумавшись, она забыла про прихватку. Обе остались на столе, рядом с жаровней. Тери схватилась за ручку сковороды голой рукой – и тут же с визгом уронила ее на пол. Хорошо, не на ноги – успела отскочить, хотя горячие капли все же попали на голые икры. И, естественно, вся заправка разлетелась по кухне.

Что и требовалось доказать.

Игнат, прибежавший на шум, только руками развел. Хорошо, в аптечке оказалась пенка от ожогов – ладонь вспухла и покраснела, а уж жгло так, что Тери еле-еле сдерживала слезы. Впрочем, плакать хотелось и по другому поводу. Проклятие так никуда и не делось.

Игнат еле сдержался, чтобы не наорать на Тери. И хорошо, что сдержался. Когда схлынула волна раздражения и злости, пришло понимание – снова виноват он сам. Вчера ужин сгорел по его вине, и сегодня он не должен был уходить. Тери делает первые шаги, к слову, успешные шаги. Он уже понял, что ее проблема не в бездарности или криворукости. Лень, отсутствие простых навыков и психологический барьер, преодолеть который пока не получалось. Но обязательно получится!

Просто он решил, что она справится, а она без поддержки тут же растерялась. Еще и руку обожгла, хорошо, левую. Все равно будет больно, но все же не так сильно, как если бы пришлось держать в обожженной руке нож. Игнату было жаль Тери. Ее глаза полны слез, губа закушена – и все же физическая боль ничто по сравнению с тем, что она снова остановилась в шаге от успеха. И этот шаг ей придется сделать, не дожидаясь, когда заживет рана от ожога.

Игнат обработал рану, быстро наложил повязку, хотя это было не по правилам, и нацепил поверх бинта резиновую перчатку.

– Зачем? – жалобно спросила Тери, морщась от боли.

– Затем, что ты должна закончить приготовление обеда, – жестко сказал Игнат. – Начнешь с отмывания полов.

– Ты… ты… – она так удивилась, что не сразу смогла подобрать слова. – Ты серьезно? Мне больно!

– Знаю, – спокойно ответил Игнат. – Но ты сделаешь все заново, сейчас.

– Не буду я ничего делать!

– Будешь.

– Интересно, и как ты меня заставишь?

– Никак.

– То есть?..

Ему удалось удивить ее еще раз. Тери определенно собиралась сопротивляться до последнего, а он выбил почву у нее из-под ног.

– Я не буду тебя заставлять. Ты можешь в очередной раз отступить. Иди, жалей себя, лечи руку. В следующий раз ты порежешься или обваришься кипятком. Что угодно, лишь бы не довести дело до конца. А можешь закончить начатое. Будет больно, но ты переступишь через собственные страхи. Ты все умеешь, Тери. И решать тебе.

– Ты все решил за меня, – она криво усмехнулась и показала ему руку в перчатке. – Это ты называешь выбором?

– Я ошибся в тебе, и ты будешь плакать и жалеть себя? – парировал Игнат.

Он сознательно загнал Тери в ловушку, спровоцировал ее на «слабо». Конечно, она могла не послушаться – назло. Но сдаваться, когда ей бросили вызов, не в ее характере. Скорее, сделает все, как нужно, а потом отомстит. Подмешает чего-нибудь в суп, например. Кстати, надо будет спрятать аптечку, а то там есть слабительное.

– Ты хоть поможешь? – она угрюмо посмотрела на жирные овощные брызги.

– Нет.

Тери скривилась и отвернулась. Больше он не услышал от нее ни слова. Она молча ползала по полу, отмывая пятна. Молча выжимала тряпку, морщась от боли. Молча чистила и резала овощи. Молча обжаривала их в той же самой сковороде. Игнат тоже молчал. Он ощущал себя монстром, избивающим котенка. Ожог не глубокий, заживет за пару дней, но болезненный. Игната выворачивало от мысли, что он заставляет женщину страдать. Пусть ради ее же пользы.

Он видел, как Тери колеблется перед тем, как снова поднять сковороду. Как примеривается, чтобы избежать давления на ожог. Чуть не бросился на помощь, но сдержался. А она справилась: и со сковородой, и со всем остальным. Вот только радости на ее лице не было.

– Обедать будешь? – спросила Тери ровным голосом, отмыв злополучную сковородку.

Кухня сияла чистотой. Запах свежесваренного борща и запеченной курочки вызывал здоровое слюноотделение. А Игнат вдруг растерялся, соображая, что ответить. Настроение у Тери определенно не радужное: она избегала его взгляда, отворачивалась, но он все же заметил, как она хмурится и кусает губы. Навряд ли обед сейчас получится веселым. Им бы сначала поговорить. А отказаться – можно ее обидеть, и это окончательно испортит и без того непростые отношения.

– Давай пообедаем, – осторожно ответил он. – Я же говорил, что у тебя все получится. Ты молодец, Тери.

Она одарила его таким взглядом, что он передумал говорить комплименты. Пусть успокоится, и он объяснит ей, почему так поступил. Она же взрослая умная женщина, поймет.

Тери не позволила ему помогать. Сама накрыла на стол, налила ему тарелку ароматного борща, пододвинула сметану и села напротив.

– Вкусно? – поинтересовалась она все тем же безразличным голосом, когда Игнат попробовал борщ.

– Очень, – признался он. – А почему ты себе не…

– Не хочу, – перебила она его. – Аппетита нет. Ну, как поешь, не забудь позвать мыть посуду.

Она так резко встала, что Игнат даже испугался. Показалось, тарелка борща сейчас выльется прямо на его голову. Однако Тери просто ушла. Игнат услышал, как хлопнула дверь спальни, и раздраженно бросил ложку. Есть не хотелось, кусок в горло не лез. И почему она злится? Потому что больше нельзя прикидываться неумехой?

Игнат вздохнул и пошел следом за Тери. Надо как-то налаживать взаимоотношения. Почему она такая колючая?..

Тери плакала, уткнувшись в подушку. Игнат снова почувствовал себя мерзавцем. Он не любил женских слез напоказ, ненавидел истерики и притворство. Но Тери дала волю чувствам, уединившись. А виноват в ее слезах он, как ни крути.

Он присел рядом и осторожно тронул ее за плечо.

– Тери…

– Иди к черту! – она дернулась, пытаясь сбросить его руку.

– Тери, прости. Так было… надо.

– Я поняла. Уйди, пожалуйста.

Игнат замер. Нет, уходить нельзя. Тери злиться не на его жестокий поступок. Если понимает, значит, причина в чем-то ином.

Она слегка повернулась, оторвав голову от подушки, и вытерла слезы здоровой рукой.

– Ты не можешь просто уйти? – выдавила она.

И Игнат заметил, как бережно она прижимает больную руку к груди.

– Можно?

– Нет!

– Давай я сниму повязку. Станет легче.

– Мне еще посуду мыть, – горько заметила Тери.

– Я сам помою. Дай сюда руку.

Она перестала спорить, легла на спину и позволила Игнату снять перчатку и бинты. Ладонь ожидаемо покраснела и опухла.

– Сейчас помажем пенкой, быстро заживет.

– Надеюсь.

Тери не отнимала руку, а Игнат, вместо того, чтобы уйти за лекарством, наклонился и прикоснулся губами к пальцам. Потом поцеловал тыльную сторону ладони, запястье. Тери попыталась вырваться, но он не позволил.