Читать книгу На колени, профессор! - Мила Ваниль - Страница 10

Профессору все же удалось ударить так больно, что звон в ушах Каро ощущала, как будто ее двинули кирпичом по голове. Притворяясь богатой и беззаботной, Каро и представить не могла, что за это можно ненавидеть. До Яна Сергеевича ее не любили за противоположное…

Можно было легко разъяснить недоразумение, но она промолчала. Пусть уж лучше презирает, чем, не дай бог, сочувствовать начнет. Меньше всего она хотела выглядеть в глазах Яна жалкой неудачницей.

До дома Каро добиралась часа два: на автобусе она привычно экономила, а нога болела. По пути пришлось зайти в магазин – запасы лапши и овсянки закончились еще в пятницу.

В двушке многоэтажного дома Каро принадлежала одна из комнат, в другой жила мать-одиночка с ребенком. Каро повезло с соседями: Варвара жила скромно, мужиков домой не таскала, все свободное от работы время посвящая пятилетнему сыну. Про Каро говорили, что она фартовая. Так и есть, ей везло с рождения.

Сначала повезло не замерзнуть насмерть в мусорном баке, куда ее, новорожденную, выбросила мать. По глупости или за ненадобностью, Каро так и не узнала – горе-родительницу не нашли. Потом повезло попасть в реанимацию к замечательному доктору Леониду Ильичу Гордееву. Он выходил малышку, хотя шансов выжить у нее было мало, дал имя и подарил свои отчество и фамилию. В семью не взял – не смог. Как потом рассказывали Каро, из-за болезни жены.

Но и тут повезло: Каро попала в хороший детский дом. Он находился за городом и финансировался не только за счет государственного бюджета, так что выросла она на природе, не голодала, прилично одевалась, посещала музеи и театры, путешествовала на каникулах.

Мысль стать врачом, как человек, который ее спас, прочно сидела в голове Каро с раннего детства. Она прилежно училась в школе, блестяще сдала экзамены после девятого класса – и поступила в медучилище. Тогда она и познала все прелести статуса «детдомовская». Открыто однокурсники ее не травили, но относились с пренебрежением, в компанию не приглашали, а за спиной называли убогой.

Каро выводы сделала. Отработав год по специальности, она поступила в мединститут, как и мечтала. С тех пор о том, что она выросла в детдоме, не знал никто из новых знакомых. И тут ей опять повезло! Варвара, соседка по квартире, работала бухгалтером в секонд-хенде, да в таком, куда частенько поступали вполне модные и приличные вещи. Так что Каро стильно одевалась за копейки и, благодаря жесточайшей экономии, могла позволить себе дорогую косметику и походы в кафе с друзьями. Правда, лгать приходилось часто. К примеру, ночные дежурства в больнице, где она продолжала работать, Каро выдавала за тусовку в ночном клубе. Какая разница, если синяки под глазами от недосыпа?

А Ян Сергеевич, оказывается, ненавидит «богатых и избалованных». Да и черт с ним! Можно подкопить денег и сходить куда-нибудь еще, Эйра посоветует приличное место. Правда, от пар по биохимии это не избавит… Но ведь он пообещал, что не будет придираться!

Остаток дня Каро потратила на зубрежку. А иначе формулы и уравнения не выучить – слишком громоздкие. Лучше не затягивать, отработать пропущенные пары на неделе, как и собиралась.

В кабинет, где занималась ее группа, Каро вошла, расправив плечи, но на негнущихся ногах. Первая встреча с Яном Сергеевичем после выходных пугала: он такой же непредсказуемый, как погода весной.

Как обычно, профессор восседал за кафедрой, ожидая назначенного часа. Ян всегда приходил раньше и наблюдал, как студенты готовятся к практическому занятию. Смерив Каро недовольным взглядом в ответ на приветствие, он поинтересовался скучающим тоном:

– Отчего хромаете, Гордеева?

– Да так… – Каро смутилась. – Ногу натерла.

– На танцульках в клубе?

Каро едва успела прикусить язык, разозлившись. Ведь обещал же! И кому она поверила… За неимением иной возможности, она впилась в него взглядом, полным справедливого негодования.

– Нет, обувь новая, – процедила она. – Ян Сергеевич, а вы не ходите в клубы? А то позавчера мне показалось, что я видела вас… на танцполе.

– Показалось, Гордеева. Готовьтесь к занятию.

Он произнес это тем же ровным голосом, но Каро заметила, как он поправил галстук, ослабляя узел.

Так тебе и надо, профессор!

– Правда, видела? – шепотом спросила Катерина, соседка по столу. – А где?

– Нет, конечно, – ответила ей Каро. – Нигде я его не видела. Достал он меня, так и тянет схамить.

– А-а-а… Ну да. Есть такое. Нравишься ты ему, наверное.

– Навряд ли. Он на меня смотрит, как на грязь под ногами.

Катерина не успела возразить.

– Так, все собрались? Начинаем занятие. О гликогеновых болезнях нам расскажет…

– Гордеева, – пробурчала Каро себе под нос.

Ян Сергеевич не разочаровал.

– Гордеева! – заключил он торжественно. – Перечислите нам гликогенозы с указанием дефективного фрагмента и пораженного органа.

Блин! Началось…

После быстрого опроса Ян объяснил, какого результата ждет от лабораторной работы и занялся проверкой контрольных другой группы. Каро, памятуя, что его внешняя отрешенность весьма обманчива, тщательно перепроверяла все реакции. И все же в итоге у нее получилось не то, что нужно.

– Гордеева, хватит расходовать реактивы. Чего вы еще хотите добиться?

Как обычно, профессор появился рядом с ее столом внезапно и неожиданно.

– Так ведь посинеть должно, – кусая губы, пробормотала Каро.

– Чего?! Кто сказал?

– Так ведь индикатор…

– Я с вами сам скоро… посинею. Группа! Кто еще ждет синий цвет?

Каро оглянулась через плечо и облегченно перевела дыхание – не она одна что-то перепутала, руки взметнулись почти у всех.

– Ну, ждите, – зловеще произнес Ян. – До посинения. Кто первый расскажет об ошибке, получит зачет по теме.

Едва он это сказал, взгляд Каро упал на пузырек с индикатором, и ее осенило. Вместо названия на этикетке красовалась формула – как и на всех реактивах, используемых при опытах. Не та, что обычно! Вот она, сила привычки. Обычно лаборант выдавал один и тот же индикатор, а сегодня – другой. Оттого и цвет не синий!

– Я знаю! – подскочила Каро.

Ян внимательно ее выслушал, кивнул и поставил обещанную оценку.

– Гордеева, когда на отработки явитесь? – спросил он в конце занятия.

– Сегодня, – пообещала Каро.

– Жду с нетерпением…

Она поспешила покинуть кабинет. Отчитываться за пропущенные темы полагалось вечером, в специально отведенные для этого часы. Каро собиралась в библиотеку, но на первом этаже столкнулась со старостой группы.

– О, Каро! – воскликнул он. – А я тебя ищу.

– С чего бы? – насторожилась она.

– Тебя в деканат вызывают. Велели передать, чтобы в ближайшие три дня.

– А по поводу?

– Без понятия.

– Ага, спасибо. Я сейчас схожу, как раз время есть.

Долго гадать, с чего вдруг замдекана пожелала побеседовать со студенткой Гордеевой, не пришлось. Отстояв небольшую очередь, Каро замерла перед столом, за которым сидела Виталина Игоревна, отвечающая за их курс.

– Ах, Гордеева! – Она тут же извлекла из-под стопки папок какую-то бумажку. – Как ни стыдно, Каролина Леонидовна! Государство учит вас бесплатно, стипендию платит. От нашего института вы получаете доплату, потому что поступили по квоте, а вы…

– А я? – выдавила Каро, нарушая затянувшуюся паузу.

– А вы пропускаете занятия! – отрезала Виталина Игоревна. – Вас к сессии не допустят с такими прогулами!

– К-какие занятия? – икнула она.

– По биохимии. На вас поступила жалоба от профессора кафедры…

Дальше Каро почти не слушала, только кивала, соглашаясь с несправедливыми обвинениями. Одно занятие она пропустила из-за тяжелого дежурства: она не то что до института доехать не смогла, даже до дома не добралась, уснула в сестринской на диванчике. Другое – из-за медкомиссии. Она показывала справку профессору Русанову, что он, наверняка, благополучно проигнорировал. Третий пропуск – сдавала кровь на станции переливания…

– Я все исправлю, Виталина Игоревна. Сегодня иду на отработку.

– Само собой, – заметила замдекана. – Но за пренебрежительное отношение к учебе будешь наказана. Мы не можем лишить тебя стипендии, это только по результатам сессии, но дополнительную выплату за этот месяц не получишь.

– Что… – обмерла Каро.

– Да, ты правильно расслышала. Свободна, более не задерживаю.

Пол уплывал из-под ног, перед глазами повисла красная пелена. Однако Каро прекрасно знала, куда идет. Ее трясло он негодования и злости. Ян обещал перемирие! И хочет войны?! Он ее получит!