Читать книгу Они и мы – сволочи и сволочи - Милан Джурджевич - Страница 10

Жаркий июльский день в ближайшем Подмосковье. На остановке общественного транспорта стоят люди в ожидании своего автобуса. Это двое мужчин. Через несколько минут туда же подходят ещё двое в строительных робах. Первые с явным подозрением поглядывают на двух других. Проходит ещё десять минут ожиданий, но транспорт так и не появляется. Двое в робах постоянно находятся в движении: то обойдут остановку вокруг, то пройдутся по тротуару, вглядываясь вдаль, в надежде увидеть заветный автобус. Видно, что люди очень спешат. Спустя ещё десять минут между всеми мужчинами завязывается разговор. Видно, что первые два человека в чём-то обвиняют двух других, пришедших на остановку в строительных робах. Начинается ссора. Из-за возникшей перепалки люди не замечают, как к ним подъезжает микроавтобус. Ещё пару секунд продолжается спор и вдруг, несколько крепких, появившихся из ниоткуда парней, заламывают руки за спину всем четверым мужчинам, запихивают их в машину и увозят в неизвестном направлении.

Месяцем ранее. Вот уже целый час, как наша бригада электриков во главе с техническим директором едет на очередной объект в Подмосковье. Необходимо будет смонтировать систему удалённого контроля осветительных приборов в одном из санаториев. Такую информацию мы получили утром в офисе нашей компании. Обычное дело, не требующее большой бригады.

Чем дальше мы удалялись от Москвы, тем больше меня одолевали мысли, что везут нас в какую-то глушь. За окном машины, сменяя друг друга, мелькали разнообразные пейзажи дикой природы: леса, луга, поля. Уже давно остались позади дачные посёлки с их приветливыми и ухоженными домиками, а впереди теперь виднелся лишь один лес. Дорога постоянно петляла, увлекая наш автомобиль всё дальше и дальше от цивилизации. Казалось, что в любую секунду на трассу может выскочить какой-нибудь дикий зверь. Иногда попадались места, где ветки деревьев, широко раскинувшись на несколько метров, свисали над дорогой с двух сторон. В такие моменты создавалось впечатление, что мы едем в каком-то зелёном тоннеле. Местами дорога проходила среди высоких сосен и елей. И, поэтому, все мы очень удивились, когда проехав ещё примерно километр, увидели среди всей этой глуши обычную автобусную остановку.

– Для кого интересно здесь её поставили? – озадачился вопросом один из моих коллег.

– Наверное, для заблудившихся грибников, – шутливо ответил я.

Тем временем наша машина сделала небольшой поворот и ещё через двести метров, слева от дороги, мы увидели высокий забор и пост охраны. Минут десять сотрудники безопасности проверяли у нас документы, постоянно с кем-то созваниваясь. И вот мы уже едем по территории санатория. Проехав километра полтора по постоянно петляющей дороге, мы наконец-то прибыли в пункт назначения. И первое, что увидели – двухэтажный дом, построенный во времена СССР. Это и был санаторный корпус. Облупившаяся местами фасадная штукатурка обнажала старый кирпич, но было видно, что здание приготовлено к ремонту. Везде стояли стремянки, банки с краской, лежал строительный инструмент. Когда мы выходили из машины, то заметили бригаду штукатуров в строительных робах. Несколько человек несли бетономешалку и вёдра с песком. Начинался процесс обновления фасада здания.

По правде сказать, всё это меня мало волновало, так как странное чувство тревоги не покидало меня с того момента, как мы въехали на территорию данного санатория. Вдруг из-за угла дома вышла интересного вида дама лет шестидесяти. На ней было надето длинное платье вишнёвого цвета, а в руках она держала веер. Можно было подумать, что сама Екатерина Великая предстала перед нами. Следом за ней, быстро шагая, шла женщина, также одетая по моде восемнадцатого века. В метрах двадцати от нас обе дамы остановились, пошептались и, развернувшись, пошли по направлению к корпусу санатория. Мы смотрели вслед удаляющимся женщинам и удивлялись тому, что увидели. Однако поразмыслив, все сошлись во мнении, что в данном месте проводится какой-то карнавал либо съёмка исторического фильма. Нам не терпелось поскорее встретиться с управляющим санатория и приступить к работе.

И вот вся наша дружная компания направилась к входу в здание. Но не успели мы пройти и десяти шагов, как открылась дверь, и навстречу нам вышел высокого роста мужчина в медицинском халате бледно-зелёного цвета. Быстро шагая, он приближался к нам, периодически поглядывая на строителей в робах, которые к тому моменту уже снимали старую штукатурку с боковой стены здания. Поздоровавшись с нами, человек в зелёном халате представился. Это был главный врач санатория – Степан Витальевич. Он предложил нам всем пройти в его кабинет и обсудить подробно нюансы работы.

Мы поспешили следом за главврачом и уже через минуту оказались в просторном холле. Сразу обратила на себя внимания стойка администратора. На вид это была обычная регистратура, какие бывали в поликлиниках советской эпохи. Огромные стеклянные окна, отделявшие администратора от посетителей, упирались в потолок, а маленькое окошко регистратора было плотно закрыто.

– Не хватает только медсестры с капельницей, – подумал я в тот момент.

И ровно через секунду в холле появилась женщина, внешний вид которой указывал на то, что это и есть медсестра. В руках она держала капельницу и ещё какие-то странные вещи. Я попытался разглядеть непонятные предметы, но шум, который раздался за моей спиной, заставил всю нашу бригаду оглянуться. Одна из дверей распахнулась, и весь холл заполнили люди в красочных костюмах прошлых эпох. Здесь были и дамы в вуалях с веерами, и мужчины во фраках, и женщины в платьях со шлейфом. Все эти люди что-то возбуждённо обсуждали, не обращая на нас абсолютно никакого внимания. В глаза сразу бросился один нюанс – присутствие нескольких человек из медицинского персонала среди всей этой разряженной толпы.

Мы бы ещё долго так стояли, раскрыв рты от изумления, если бы Степан Витальевич не пригласил нас в свой кабинет. Когда все вошли, и за нашим техническим директором закрылась дверь, главврач пробормотал что-то недовольным тоном, но я не разобрал ни слова. В кабинете уже находился заведующий хозяйством. В течение получаса наша команда и руководство санатория обсуждали различные детали предстоящей работы. В один момент завхоз обратился к нам с вопросом:

– Я надеюсь, что вы понимаете всю специфику нашего заведения и проделаете всё, как можно быстрее, а главное качественно?

К вопросам, которые касаются качества работы и сроков её исполнения мы уже привыкли, но слово «специфика» лично мне зарезало слух.

– И какая же у вашего санатория особенная специфика? – спросил я немного саркастическим тоном, так как часто встречал клиентов, нарочито преувеличивающих значимость своего объекта только для того, чтобы ремонтная бригада осознавала особенность и важность того места, где работает и всё делала на высшем уровне.

Как мне показалось, данный вопрос несколько обескуражил заведующего хозяйством и он, постоянно поглядывая в сторону Степана Витальевича, будто спрашивая взглядом позволения говорить, неуверенно спросил:

– А вы знаете, на каком объекте вам предстоит работать и кто все эти люди, которых вы видели несколько минут назад в холле нашего здания?

– Подмосковный санаторий, каких куча сейчас развелось, – немного нервно ответил наш технический директор. – Задача моей бригады состоит в том, чтобы сделать качественный монтаж и уложиться в сроки. А кто такие эти люди, я думаю, нам знать вовсе не обязательно. И если среди них окажется мама какого-то олигарха, это никак не отразится на сроках и качестве нашей работы, – сухо и немного нервно подытожил наш шеф.

– Думаю, что ваше руководство не ввело вас в курс дела, – предположил Степан Витальевич.

– Так введите вы, – почти хором проговорили все мы, включая нашего руководителя.

– Вы находитесь на территории не совсем обычного санатория. Здесь отдыхают и набираются сил не простые люди или родители состоятельных детей. Здесь проходят терапию особые пациенты. Это элитный санаторий для людей с morbus animi, – начал своё объяснение Степан Витальевич, проговорив почти на распев латинское название болезни. – То есть санаторий для людей с психическими расстройствами, – уточнил он и замолчал, ожидая нашу реакцию на сказанные им слова.

Но напрасно главный врач надеялся, что его речь произведёт на нас какое-то особое впечатление. Честно сказать, у меня и моих коллег были мысли, что данное учреждение работает нелегально или каким-то образом нарушает законодательство своей страны. Поэтому информация о том, что нам предстоит работать в месте, где содержатся люди с психическими заболеваниями, не очень сильно нас напугала или разочаровала.

– Не думаю, что ваши пациенты каким-то образом смогут повлиять на нашу работу, – спокойным тоном ответил я.

– Естественно мы обговорим все нюансы и специфику, а теперь вернёмся к началу нашего разговора, – продолжил технический директор. – Сроки будут соблюдены, а качество мы гарантируем.

Такой ответ вполне устроил заказчиков, и мы приступили к более детальному обсуждению технического проекта.

План по срокам исполнения работ, который был утверждён с руководством нашей фирмы, остался без изменения и составил пять рабочих дней. За это время необходимо было произвести монтаж системы удалённого доступа осветительных приборов. Простыми словами – убрать все выключатели из палат, где находились пациенты, а включение и выключение потолочных светильников перенести на пульт управления администратора, который был на каждом этаже свой.

Кстати сказать, система контроля освещения очень удобна в эксплуатации не только в больницах и санаториях, но также и в ресторанах, кафе и даже дома. Представьте себе, что вы собираетесь на работу, оделись, обулись и тут выясняется, что в какой-то комнате вашего дома или квартиры остался включённым свет. И здесь на помощь приходит система «Умный дом». Одним нажатием кнопки на пульте управления вы решите проблему. Конечно, монтаж целой системы дистанционного управления в доме необходимо доверять только настоящим профессионалам. А именно тем фирмам, в штате которых есть не только мастера-отделочники, но и инженеры-электрики, и программисты. Именно такой тандем позволит осуществить качественный монтаж вышеназванной системы.

Что же касается санатория, то данную систему контроля необходимо было сделать на двух этажах здания. Первый этаж занимали постояльцы с вялотекущим течением заболевания или пациенты, болезнь которых на тот момент находилась в стадии ремиссии. Второй предоставлялся для людей с более тяжёлым течением болезни. «Хищники» и «травоядные» – так медицинский персонал, как я позже узнал, называл между собой постояльцев санатория второго и первого этажей. Однако данное учреждение не являлось полноценной психиатрической клиникой и поэтому не принимало к себе на реабилитацию людей с тяжёлыми психическими недугами в стадии обострения. Нас проинструктировали о том, в какое время проводить работы в том или ином отделении. Было решено начать монтаж со второго этажа санатория. В связи с тем, что сроки выполнения работ оказались сжатыми, а дорога из Москвы на объект занимала много времени, заказчиком на весь период проведения ремонтных работ, было предоставлено проживание для нашей бригады в отдельно стоящем административном здании. Таким образом, после обсуждения всех деталей и нюансов, наша бригада сразу же принялась за дело.

Два последующих дня мы проводили работы на втором этаже. Всё шло в штатном режиме. Из двадцати палат – пять были пустые, и нам не составило труда провести монтаж сначала именно в них. Небольшие сложности возникли, когда пришлось работать в оставшихся комнатах, которые занимали пациенты. Руководство санатория приняло решение, что мы сможем проводить работы во время их прогулок. Но палата под номером «5» устроила настоящую забастовку. Пациенты никак не хотели оставлять свои кровати без присмотра. Было тяжело смотреть на бедных душевнобольных людей, которые поглядывали на нас с явным недовольством и даже злобой. Больших трудов стоило дежурному врачу уговорить пациентов данной палаты выйти на прогулку.

После завершения монтажа на втором этаже, мы переместились на первый. Работать здесь было спокойно и привычно. Пациенты этого отделения отличались добрым нравом и безобидностью. Некоторые очень интересовались нашей работой и всячески вникали в детали. Другие были необычайно разговорчивы. Третьи просто молча наблюдали за всем происходящим с милой улыбкой на лице. В один из дней, когда работы велись в женской палате, к нам подошла одна из пациенток и, внимательно присматриваясь к ходу работы, начала читать наизусть отрывки из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина. Честно скажу, декламация была на высшем уровне!

– Алла Евгеньевна, актриса, – представилась женщина после того, как закончила читать очередное творение знаменитого русского поэта.

И в этот момент я понял, что уже видел её раньше. Эта была именно та дама, которую наша бригада встретила, выходя из машины в первый день приезда в санаторий – женщина в платье времён Екатерины Великой. По её внешности, по тому, как она вела беседу было видно, что это культурный и интеллигентный человек.

Мы немного поговорили о нашей работе в санатории, о жизни и творчестве А.С. Пушкина. Из разговора я узнал, что ей семьдесят три года, и что раньше она работала в одном московском театре, а теперь, в силу некоторых причин, проводит здесь определённое количество времени, причём каждый год. Уже в конце дня, когда я с напарником завершал монтаж в одной из палат, к нам подошла Алла Евгеньевна.

– Господа, – сказала она почти шёпотом, – не могли бы вы на минутку отвлечься от своей работы. У меня к вам есть деловое предложение.

Мы очень удивились. Какое такое «деловое предложение» может быть у пациента санатория для душевнобольных людей? Однако любопытство взяло верх и мы, оставив работу, решили выслушать человека.

– Как я вам уже сказала, – начала Алла Евгеньевна, – у меня к вам есть деловое предложение. Я вижу, что вы люди серьёзные и интеллигентные, поэтому мы с вами договоримся. И так к делу. Мне нужен бензин. Да, именно бензин, – подтвердила она свои же слова, видя наше удивление. – Смотрите, я дам вам чайник, а вы принесёте в нём бензин. Добыть его легко, – продолжала она, – у дворника есть газонокосилка, которую он заправляет бензином, я лично сама видела. Если вы попросите, он вам даст бензин, а я чайник. За эту услугу вы получите вознаграждение – сто и одну розу после очередного моего спектакля, который состоится завтра, как раз в день вашего отъезда.

Что мы могли ответить этой бедной женщине? Пообещать достать бензин – значит вступить с ней в сговор. Отказать – нарушить душевное спокойствие бедного больного человека.

– Мы конечно попробуем вам помочь, – сказал мой напарник, – но не можем на сто процентов обещать положительный результат.

– Необходимо всё обдумать, подготовиться и поговорить с дворником, – продолжил я беседу, стараясь говорить спокойным и уверенным тоном. – Обещать точно не будем, но постараемся помочь вам, – закончил я наш разговор.

Такой ответ полностью удовлетворил Аллу Евгеньевну и, после разговора с нами, она с довольным видом отправилась, как сама сказала, по своим делам. Нам же необходимо было как можно скорее встретиться со Степаном Витальевичем. Когда мы во всех подробностях пересказали ему наш разговор с Аллой Евгеньевной, он поблагодарил нас за то, что мы так быстро среагировали и пришли к нему. Далее, за чашкой кофе, главный врач санатория кратко поведал нам биографию «Дамы в красном».

Оказалось, что Аллу Евгеньевну поместили на реабилитацию в данный санаторий её состоятельные родственники. По профессии она на самом деле актриса. Во времена своей молодости женщина работала в составе постоянной труппы одного из театров российской глубинки, а вовсе не московского, как она всем говорит. Когда-то Алла Евгеньевна была хороша собой, имела много поклонников и почитателей своего таланта. Но однажды в театре случился пожар. После данного происшествия сменилось руководство театра, а спустя некоторое время из-за сложной финансовой ситуации труппу распустили, а театр закрыли. Все эти события негативно сказались на душевном состоянии пожилой актрисы. Алла Евгеньевна никак не могла смириться с потерей любимой работы, своего театра. Её психическое состояние всё чаще вызывало опасение у близких людей. Какое-то время женщина проходила лечение в психиатрической клинике. Теперь же родственники периодически отправляют Аллу Евгеньевну в данный санаторий на своеобразную реабилитацию. Здесь есть собственный маленький театр, концертный зал, библиотека, постоянно проводятся различные развлекательные мероприятия – балы, концерты, маскарады. Многие пациенты обретают в данном месте душевное спокойствие, но конечно встречаются и исключения.

После разъяснений Степана Витальевича всё стало на свои места, но одно было непонятным – где Алла Евгеньевна взяла бы чайник для бензина? Но этот вопрос так и остался для всех нас без ответа.

Наступил пятый день нашего пребывания в санатории. К обеду мы завершили монтаж системы удалённого контроля осветительных приборов и сидели в беседке возле главного корпуса в ожидании своей машины. Спустя некоторое время на площадку, расположенную перед входом в здание санатория, подъехал микроавтобус. Несколько человек вывели из машины четверых мужчин. Двоих мы узнали сразу – это были штукатурщики, проводившие ремонтные работы в санатории. Двое других были нам незнакомы. Через минуту к людям подбежал Степан Витальевич. Он что-то быстро говорил, размахивал руками, улыбался и будто извинялся. Вскоре, пришли санитары и увели в корпус санатория двух мужчин в строительных робах. Штукатуры же вернулись к своей работе.

Степан Витальевич, увидев нас, поспешил к нам. Спустя несколько минут, немного успокоившись, главный врач санатория решил объяснить нам, что ж такое произошло несколько минут назад.

Оказалось, что часом ранее, ему сообщили, что из корпуса исчезли два пациента. Первым делом служба охраны прочесала всю внутреннюю зону санатория и проверила записи с камер видеонаблюдения. Выяснилось, что исчезнувшие пациенты были одеты в строительные робы. Вот ребята из охраны и схватили на автобусной остановке четверых мужчин в строительных робах, не особо разбираясь, кто где. Позже прояснилось, что двое мужчин как раз и были пациентами санатория, а двое других оказались обычными рабочими, которые решили съездить в ближайший магазин за сигаретами. Но ни те, ни другие не знали, что автобусная остановка, на которую они пришли, не совсем обычная. Общественный транспорт здесь не останавливается. Это своего рода ловушка для пациентов, которые решили прогуляться за пределы санатория.

– Хорошо придумано, – сказал я после того, как Степан Витальевич закончил свой рассказ. – Получается, что ваши пациенты украли строительные робы у штукатуров и хотели уехать. Значит, они содержатся здесь насильно? – не скрывая своего возмущения, продолжил я.

– Не совсем так, – отвечал на моё обвинение главный врач. – Ситуации бывают разные. Некоторые пациенты сами приезжают к нам на отдых и реабилитацию, других оформляют родственники. Вот как раз во втором случае и приходится обеспечивать не только безопасность, но и круглосуточный контроль над перемещением таких вот постояльцев нашего учреждения. Потому что они недееспособны и, оставшись одни, могут заблудиться или даже погибнуть. А наша остановка – это своеобразный островок спасения именно для таких пациентов.

Данный ответ полностью устроил всех нас. Ещё около двух часов мы ждали свою машину и беседовали со Степаном Витальевичем. Много интересных историй, достойных целой книги, рассказал он нам в тот день. Уезжая, я поинтересовался здоровьем Аллы Евгеньевны.

– Ф20, а может быть и Ф22, – ответил загадкой Степан Витальевич и, видя моё недоумение, продолжил, – это обозначение диагноза по международной классификации болезней. В силу принципов врачебной этики я не могу вам сказать что-либо ещё.

Я всё понял, и больше мы эту тему не поднимали.

Мы уезжали из санатория, испытывая смешанные чувства. С одной стороны нам поскорее хотелось вырваться из этого странного места, но с другой, за эти пять дней нашего пребывания здесь, мы по-другому стали смотреть на некоторые вещи, стали больше ценить свою жизнь и жизнь близких нам людей. Выехав за территорию санатория, наша машина быстро помчалась вдоль длинного забора. Обернувшись напоследок, я увидел одинокую остановку, тоскливо смотрящую нам вслед. Ловушка была пуста. Закрытый для посторонних глаз мир прощался с нами. Навсегда ли?