Читать книгу Оранжевый цвет радуги - Милена Завойчинская, Милена Валерьевна Завойчинская - Страница 8

Ровно в назначенное время за мной пришел очередной немногословный мужчина. То ли командор специально выбирал таких мрачных типов, то ли я была чем-то неприятна данному индивидууму, но говорить он со мной не пожелал. Молча проводил в нужное место, передал с рук на руки Акиру и удалился.

– Доброе утро, Элишше. Как твое самочувствие? – поприветствовал меня сидевший за письменным столом брюнет и отложил в сторону планшет.

– Доброе утро, Акир. Ой, то есть командор, – ответила я, оглядываясь.

На личную каюту это помещение не походило. Скорее, гибрид кабинета и лаборатории.

– Ничего страшного, можно Акир. Ты ведь не моя подчиненная. Пока… – спокойно ответил ниоки и приглашающе указал мне на стул перед его столом. – Присаживайся и давай поговорим.

– Я слушаю, – послушно присев, посмотрела в его глаза. Обратила внимание на то, что он снова принюхался и, судя по досаде, промелькнувшей на лице, то, как я пахла, ему определенно не нравилось.

– Вам так неприятен мой запах? – не удержалась и спросила.

– Отчего же неприятен? От тебя пахнет хорошо. Слишком хорошо, если уж говорить прямо, – дрогнули в улыбке его губы. – Это отвлекает и раздражает.

– Н-но…

– Оставим это. Вижу, что вещи подошли по размеру, – осмотрел он мой новый наряд.

– Да, спасибо. Размер подошел. Даже обувь, – вежливо отозвалась я.

– Отлично. Тогда для тебя передадут дополнительный сменный комплект. А теперь расскажи мне по порядку все, что с тобой произошло, и все, что ты помнишь.

– О себе я ничего не помню, – предупредила сразу. – А началось все около месяца назад. Проснулась… – Потом я подробно пересказала все, что случилось за то время, пока была в оазисе. Закончила побегом и тем, что осталась одна в пустыне возле маяка.

– И часто этот Патагеш практиковал физические наказания? – скрипнув зубами, уточнил командор, когда я закончила.

– Не сказала бы, что часто. Лично мне попало всего один раз, в самом начале. После карцера я стала осторожнее. Остальным девушкам – когда как. В зависимости от их темперамента. Чаще всего доставалось ританкам, слишком уж у них взрывной характер.

– А сообщить координаты этой базы работорговца можешь?

– Нет. Я их не знаю.

– Хорошо, вернемся к тебе. Что ты умеешь?

Я некоторое время молчала, пытаясь сообразить, что же могу делать.

– Знаете, Акир, учитывая мою амнезию, сказать, что я умею, весьма проблематично. Вот уже здесь, на корабле, я выяснила, что могу рисовать. Кроме того, я знаю, как пользоваться планшетом и, скорее всего, компьютером.

– Компьютером? – непонимающе переспросил он.

– Вот этим прибором, – указала я на устройство, расположенное на его столе.

Прибор, правда, казался мне немного непривычным, но, с другой стороны, откуда я могла знать, что мне привычно, если ничего не помнила? Но ассоциация родилась именно с компьютером. Большой плоский экран, расположенный перед командором под углом, на специальной подставке. Рядом с ним выносной блок серебристого цвета. Процессор – щелкнуло в мозгу… Кажется.

– Информационный блок?

– Мм… Вероятно. – Мысленно я этот прибор отчего-то упорно называла компьютером.

– Так. Для начала я поручу Доку провести некоторое количество тестов, чтобы выяснить, что ты помнишь и что может всплыть в процессе тестирования. После этого будем решать, что с тобой делать дальше. А какие у тебя планы? Что ты собиралась делать после побега?

– Та девушка, ниоки, собиралась принять меня в свой клан в статусе котенка. Она знала о моей амнезии и собиралась помочь, дав возможность начать жизнь сначала. Но сейчас… Она погибла, соответственно, у меня нет никаких перспектив. Единственное, что я поклялась сделать, – это отвезти на Керакато ее останки. Собственно, все. Надеюсь, память со временем вернется, и тогда я хотела бы уехать к себе домой. У меня, наверное, была семья…

– А сколько тебе лет? – пристально вгляделся в мое лицо командор.

– Понятия не имею. Выгляжу примерно на восемнадцать человеческих лет. Но сколько на самом деле?..

Ниоки задумчиво побарабанил по столу когтями. Они у него оказались более крупными, чем у Лиллуко, она ведь была девушкой. Но форма та же. Интересно, если такими когтями по врагу тяпнуть – располосует до костей или нет? И еще любопытно, а этот мужчина делал генную модификацию? Вот некоторые ритане делают, а он?

– Командор, а можно узнать о вашем корабле? Ну… Куда и зачем вы летите? Это военный крейсер? Если это так, то мне, наверное, нельзя тут оставаться?

– Нет, крейсер у меня не военный. Это исследовательская экспедиция. С нами в тандеме летит еще один такой же, но на нем больше научных сотрудников. В данный момент мы направляемся в квадрат оранжевого карлика номер… Впрочем, его номер тебе ничего не скажет. По пути будем делать остановки в двух системах. Так что, если пожелаешь, можешь там сойти.

– А потом? После того, как завершите работы в области этого оранжевого карлика?

– Вернемся на базу, – ответил командор, загадочно хмыкнул, когда я договорила, и бросил быстрый взгляд на мои волосы.

– Судя по тому, что вы пролетали мимо Шандиры, двигались со стороны Керакато? И потом вернетесь в ту же сторону?

– Не совсем. Но общее направление примерно то же. – Командор, совсем по-кошачьи наклонив голову, с интересом наблюдал за моими размышлениями.

– Можно я с вами останусь? Понятия не имею, чем могу быть полезной, так как не знаю своих возможностей. Но если что, смогу выполнять какие-то мелкие поручения… Хотя наверное, у вас и так куча подчиненных, и мои жалкие попытки принести пользу будут неуместны, – загрустила я.

До меня донесся смешок, и я с надеждой уставилась в зеленые глаза.

– Поговорим после тестов у Дока. А теперь – иди! – Последний приказ был отдан уже без малейшего намека на улыбку и доброжелательность. Сухо и отстраненно.

– Есть, командор! – Среагировав на интонацию, я резко встала, щелкнула каблуками, вытянувшись по стойке «смирно», и отдала честь, приложив кончики пальцев к правому виску.

– Занятно… – с иронией обронил Акир. – Может, и правда оставить тебя в экипаже? Нам как раз не хватает аниматора.

– «Цирк уехал, а клоуны остались», – пробормотала я невесть откуда пришедшую на ум фразу. Потом посмотрела в глаза ниоки. – Прошу прощения. Мне кажется, это прорываются мои воспоминания, только почему-то вот в такой странной форме.

– Возьми, это персональный коммуникатор. – Он пододвинул ко мне по столу наручные часы на широком браслете. Хотя нет, не часы. Некое электронное устройство с плоским экраном. – Кроме всего прочего, в него введен навигатор, чтобы ты не блуждала по крейсеру. Сопровождать тебя некому. Учитывая, что в твоем имени слишком много шипящих звуков, твой позывной будет – Радуга. Не возражаешь?

– Нет, – пожала я плечами, надевая коммуникатор на левое запястье. – Радуга так Радуга. Почему бы и нет. Оранжевым цветом я уже была…

– Там же распорядок дня и часы приема пищи. Опоздаешь – будешь есть консервы из пищеблока. А сейчас иди, Док тебя уже ждет.

Посчитав, что со мной ему больше говорить не о чем, командор пододвинул к себе планшет и включил его. А я вышла за дверь и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. Сама не осознавала, насколько сильно я переживала. И только оставшись наедине с собой, поняла, как же сильно нервничала во время этой беседы и как боялась решения командора. Наедине с собой я была, разумеется, условно – мимо проходили члены экипажа, но со мной никто не заговаривал, хотя поглядывали с интересом.

– Ну что же… Мне нужен медотсек, – пробормотала я и, включив свой наручный мини-компьютер, точнее, коммуникатор, стала искать в нем навигатор.

– О! Элишше! – радостно поприветствовал меня Сентар. – Ну что? Как ты? Отошла от вчерашнего? Освоилась?

– Доброе утро, Док, – улыбнулась я симпатичному мужчине, открывшему мне дверь, и вошла. – Спасибо, вроде отошла. Отъесться только никак не могу, но это быстро пройдет, я ведь недолго голодала.

– Да-да, – покивал он. – Питаться тебе надо лучше. Слишком уж ты хрупкая. Двумя пальцами переломить можно.

Я неопределенно хмыкнула и не стала комментировать. Ну да, лишним весом я не страдала, но и не скелет ведь, просто излишне стройная. Хотя помнится, Патагеш тоже ругался, что я слишком худая, подержать не за что, и поглаживал при этом свое толстое пузо. А я и рада была бы поправиться, но не получалось. Слишком сильно нервничала и переживала, похоже, все калории сгорали в этом нервном напряжении.

– Командор мне уже сообщил о необходимости тебя протестировать. Готова? Тогда идем! – И снова, не дожидаясь ответа, мужчина подтолкнул меня к выходу. – В лабораторию!

Лаборатория потрясала воображение. Множество столов, уставленных приборами неясного мне назначения. Персонал в белых комбинезонах и в защитных очках. Какие-то колбы, пробирки, реторты, стеллажи с оборудованием. Впрочем, нам оказался нужен не этот зал, а смежный с ним. В лаборатории Док захватил инъектор с ампулами, и я напряглась. Уколов мне не хотелось, но спорить не решилась.

Вошли мы в помещение по соседству, в котором стояла кабина с креслом, от которого тянулись провода. Помимо этого еще несколько более компактных приборов виднелись на столах.

– Так, девочка. Для начала сделаем общий тест, а потом по областям, – радостно сообщил мне Сентар, и не успела я опомниться, как он что-то вколол мне в плечо прямо через рукав. – Это стабилизатор. Ты должна сосредоточиться и не паниковать.

Он усадил меня в кресло, надел на голову шлем с кучей проводов, и процесс пошел. Перед глазами замелькали картинки, цифры, тексты, объемные голограммы… Как именно все должно происходить, я не имела ни малейшего представления, поэтому послушно все просмотрела. Когда программа закончилась, даже расстроилась, так как многие виды планет были мне интересны. Я их раньше наверняка не видела.

– Элишше, пересаживайся вон туда, – велел Док, сняв с меня шлем, и указал нужное место.

– А результаты?

– Все потом.

Следующие приборы работали по схожей схеме, но вместо шлема полагалось надевать наушники и очки, показывающие голографические изображения. Весьма необычные ощущения возникали при этом. Словно смотришь на что-то своими собственными глазами, а не любуешься внутренней стороной очков. В наушниках звучали разные вопросы, и нужно было нажимать на кнопки прибора, отвечая «Да», «Нет» или «Не уверен». Затем последовал психологический тест, который я прошла довольно быстро, что понравилось Доку. И так далее. Закончили мы часа через четыре, и к тому времени я чувствовала себя абсолютно выжатой.

– Ну что, дорогая моя! Мы закончили, – сообщил Сентар, выпутывая меня из проводов очередного прибора.

– А могу я узнать?..

– Психологический портрет соответствует возрасту взрослой человеческой особи примерно двадцати пяти лет от роду. Ты определенно неплохо образованна. Познания в математике, физике, химии и биологии хоть и не углубленные, но имеются и соответствуют уровню явно не начальной школы. Вероятнее всего, ты училась в каком-то высшем учебном заведении. Но гораздо сильнее у тебя развито образное мышление. Я бы сказал, что ты в душе творец или как-то связана с художественной областью. Затрудняюсь только назвать, с какой именно. Что еще? Хорошо впитываешь информацию и определенно привыкла работать с большими объемами оной. Либо много читала, либо много училась, либо и то, и другое. Из чего делаю вывод, что росла и жила ты в крупном городе. Сельские жители живут более размеренно и не поглощают информацию в таких колоссальных объемах, как горожане. Но при этом тебя совершенно не тронули никакие рекламные ролики из множества миров, то есть они тебе неизвестны, хотя их крутят по всем каналам головиденья. Также остались неузнанными виды тех планет, которые ты сейчас наблюдала. Значит, ты не оттуда. Иначе подсознание все равно сработало бы на узнавание. Что еще… А! Про творца… Ты бурно реагировала на картины, статуи и голограммы особенно красивых природных достопримечательностей. Но при этом испытывала явное удивление от большинства из них, а от некоторых настоящее замешательство. То есть ранее ты их не видела. Точные науки такой реакции не вызывали. Ты что-то знаешь, что-то нет, но относишься к этому абсолютно равнодушно. Они не являются для тебя приоритетными.

Я стояла, слушала все это и только ресницами хлопала. Я была художником? Или?..

– Командору заключение я отправил. Если хочешь, потом на твой планшет тоже скину. Изучишь на досуге.

– Хочу! – закивала я. – А я рисовать умею! Вчера вечером выяснила это.

– Во-о-от! – поднял указательный палец Док. – Я же говорил! Приборы не обманешь. А сейчас идем в столовую, время обедать.

Я с сомнением покосилась на приборы, которые якобы нельзя обмануть, но спорить не стала. Вон сколько о себе узнала. Оказывается, я горожанка с какой-то планеты на краю галактики, при этом отучилась в высшем учебном заведении и пусть немного, но разбиралась в химии, физике и математике. Поскреблась в памяти и печально констатировала, что помнило эти области наук исключительно мое подсознание. А еще я – творец! Интересно, что же я натворю в этой новой жизни?

В столовую входила с опаской. Одна, наверное, еще долго не решилась бы сунуться сюда, добывая еду у себя в каюте из пищеблока. Но в компании Дока идти было не так страшно.

Просторный зал был полон мужчин, парней и самцов разных рас. Все они сидели за столами, переговаривались и ели, но как только я переступила порог вслед за Доком, повисла тишина. И взгляды… тяжелые, оценивающие, любопытные, жадные, голодные. Я аккуратненько подцепила Сентара под локоть, и мы двинулись к месту раздачи еды.

Ужас!

Мы уже дошли до середины зала, когда народ отмер и посыпались оклики.

– …Док, это твоя новая помощница?

– …Док, мне срочно нужен медосмотр! Можно я приду к тебе?

– …Док, а…

Я вздрагивала от каждого выкрика, а Сентар невозмутимо отшучивался и неумолимо двигался в нужном направлении. Получив на подносы выбранные блюда, мы с Доком направились к свободному столику. Нет, скорее всего, я не трусиха и не истеричка (пока не знаю, но надеюсь на это), но… Честно, было ужасно не по себе под всеми этими взглядами. Едва дыша и не поднимая глаз от тарелки, я ела и старалась отрешиться от нервирующей обстановки.

– Элишше, да успокойся ты, – со смешком сказал Док. – Ну соскучились парни по девушкам. Ничего страшного ведь не происходит.

Я кивнула, украдкой покосилась на сидящих за соседним столиком мужчин и едва не поперхнулась. На меня с интересом смотрел… как бы это помягче выразиться… большой пернатый, гм, человекоптиц? Птицечеловек? Все тело данного инопланетянина было покрыто перьями насыщенного синего цвета. На голове – ярко-оранжевый хохолок. Глаза круглые, совершенно птичьи и тоже пронзительно-оранжевые. Вместо носа и рта – клюв темно-коричневого цвета. Телосложение также значительно отличалось от гуманоидного. Во-первых, два крыла, сложенные за спиной. Во-вторых, руки – перьевой покров заканчивался на запястьях, и хорошо были видны сухие шестипалые кисти с короткими тупыми коготками на пальцах. Какие у него ступни, оставалось неясным, так как обут данный персонаж был в некое подобие ботинок с высоким голенищем. Предположительно – это самец, но никаких половых признаков я не обнаружила, так что оставалось верить словам командора, что на корабле только мужчины. Встретившись со мной взглядом, этот мужчина (или правильнее все-таки самец?) несколько раз совсем по-птичьи моргнул и наклонил голову.

– Элишше, – со смешком позвал меня Док. – Прекрати таращиться на нашего штурмана.

– А? – Вздрогнув, я отвела взгляд от птицечеловека и прошептала: – Извините. Не хотела показаться невежливой, просто он такой красивый.

Сентар фыркнул и бросил быстрый взгляд на штурмана, а тот неожиданно расхохотался курлыкающим смехом.

– Крл, крл… – примерно так это звучало. – Смешной у тебя птенец, Док. Она мне нр-равится. Такая же ор-ранжевая, как наши малыши.

– Ну ты уж скажешь, Каррт, – ответил Док. – Она уже взрослая девушка и чистокровный человек, между прочим.

– Это вам она взр-рослая, – снова с булькающим «крл-крл» хохотнул штурман. – А для меня – самый настоящий желтоклювый ор-ранжевый птенец. Как тебя зовут, кр-рошка?

– Элишше, – ответила я, чувствуя, как лицо и уши заливает жаркой волной. – Но по коммуникатору позывной – Радуга. Так сказал командор.

– Ну р-раз командор-р сказал, то значит – Р-радуга. Хотя по мне, так ты – Солнышко. А я – Каррт, штур-рман. Если кто будет тебя обижать, говор-ри, что ты под моей опекой. Ндежи птенцов в обиду не дают.

– Спасибо, Каррт, – благодарно улыбнулась я этому существу.

– Эй, пар-рни, – громко крикнул он, повернувшись в сторону обедающих мужчин. – Кто начнет хвост р-распускать и попытается этого птенчика потоптать, отор-рву все, что отр-рывается. Меня поняли?

– Ну, Каррт! Что ж ты за ндеж такой?! Ни себе, ни другим! – воскликнул один из молодых мужчин с щупами-локаторами на висках, как у Дока.

– И правда, Каррт! – поддержал его с другого конца зала симпатичный ританин. – Может, девушка совсем не против нашего общества.

– Вы мне поговор-рите, балбесы! – добродушно отозвался Каррт и погрозил залу кулаком. – Отор-рву вам то, что ниже пояса, а потом р-разбир-раться буду, кто пр-ротив, кто нет. Знаю я вас! Хвосты р-распустите и кинетесь всей толпой на птенчика. Нет уж! Не тр-рогать! И др-ругим пер-редайте.

Док посмеивался и ел, а я только переводила взгляд по залу с одного мужчины на другого и не знала, куда деваться от стыда. Хотя испытывала чувство признательности к Каррту. Пусть он и не гуманоид, но заступился ведь. С его защитой (пусть пока лишь на словах) мне будет не так страшно обживаться на корабле.

– Да чтоб тебя, Каррт! – в сердцах бросил на стол вилку сидящий с ним за одним столом мужчина со светлыми волосами. – Только у нас на крейсере появилась девушка. Такая радость, а ты все удовольствие портишь и выставляешь нас какими-то озабоченными тапинаками².

– Ну что ты, Тадин, – со смехом ответил ему штурман. – Общайтесь и др-ружите с ней сколько хотите. Но! Вы меня слышали!

– Элишше, не бойся, – обратился ко мне Тадин. – Никто тебя не обидит. Мы рады, что наконец-то командор нарушил свой незыблемый принцип и пустил на крейсер хоть одну девушку. Да еще такую очаровательную. Ты если без Дока будешь приходить сюда, садись к нам с Карртом. Да и так звони по коммуникатору, мы тебе крейсер покажем и все расскажем.

– Спасибо, – кивнула я. Покосилась на Каррта, поймала его веселый оранжевый взгляд и осмелела. – С удовольствием воспользуюсь вашим предложением, если командор не запретит.

– А мы?! – послышался возглас из зала.

– Солнышко, заходи к нам в рубку!

– И к нам в лабораторию, Солнышко!

– Элишше, лучше к нам…

К концу обеда я перестала вздрагивать и пугаться каждого возгласа, Каррт и Тадин заручились моим обещанием пойти с ними на экскурсию, а Док сказал, что теперь за меня спокоен. Экипаж меня принял, пусть и на правах «птенца» Каррта, но принял. А еще стало очевидно, что позывной «Радуга» не приживется. С легкой руки (или точнее, крыла) штурмана меня стали звать Солнышком.

Из столовой мы с Сентаром выходили уже не вдвоем, а в тесной компании веселящихся парней.

Мне по большому счету делать было нечего, так как все тесты я уже прошла. Поразмыслив, собралась идти в жилой сектор, чтобы пройтись и осмотреться, что есть на той палубе, кроме личных кают. Но тут ожил коммуникатор на моем запястье.

Ответив на вызов, увидела изображение командора.

– Радуга, зайди ко мне. Помнишь, куда идти? – уточнил он.

– Да, командор. Помню. Сейчас приду.

Ниоки недовольно поморщился, и я так и не поняла, что не так сказала или сделала. Но уточнять он ничего не стал и отключился.

– Странный тип, – пожала я плечами, активировала навигатор и отправилась «на ковер». При чем тут ковер, правда, не поняла. Так как никакого покрытия на полу в кабинете командора не было, но в мыслях родилась именно эта фраза.