Читать книгу Легчайший воздух - Minka Kent - Страница 11

День третий

Когда я возвращаюсь, подъездная дорога к дому Мередит забита машинами. Меня не было весь день – я стучала в двери и заглядывала в местные заведения, которые посещала моя сестра. Пока все говорят одно и то же.

– Она казалась счастливой и такой воздушной, всегда улыбалась.

– У нее был идеальный брак.

– Сигналов тревоги не было.

Или – что неожиданно – самое распространенное:

– Извините, но я почти ее не знала.

Она действительно словно растворилась в воздухе.

Я прохожу через кухню и останавливаюсь, увидев за столом съемочную группу. Они налегают на сэндвичи и картофельные чипсы из желтых пакетиков. Из кабинета доносятся голоса, причем один из них мне слишком хорошо знаком.

– Эндрю? – окликаю я.

Нет ответа.

Я иду в кабинет и застываю в дверях, увидев мою мать, сидящую в кресле для макияжа. Ее волосы выгорели до соломенного цвета, как на фото, которое прислала мне Мередит, и уложены волнами, кожа неописуемого оттенка бронзового апельсина. Похоже, она прекрасно ладит со своим парнем из Южной Калифорнии.

– Можете втереть тональный крем? – Она указывает на декольте. – И немного пощипать мне брови? Сделать изгиб сильнее? При ярком свете их просто не будет видно. Они такие светлые.

В этом вся Бренда Эмброуз: выгоревшие брови ее волнуют больше, чем пропавшая дочь. Продюсер с блокнотом и в наушниках садится за стол Эндрю и что-то вполголоса обсуждает с моей матерью.

– Что здесь происходит? – спрашиваю я. Услышав мой голос, мать вздрагивает.

– О боже! Грир! – Она отмахивается от визажистки, встает и подходит ко мне. Обхватив меня за плечи, хотя прекрасно знает, что я ненавижу объятия, она зарывается лицом мне в шею. – Как же я рада видеть тебя, моя бесценная девочка!

За три с лишним десятка лет на этой планете моя мама еще ни разу не назвала меня «бесценной девочкой». «Неблагодарная дрянь»? Да. «Маленькая стерва»? Да. «Самая большая ошибка в моей жизни»? Да.

«Бесценная девочка»? Никогда.

Меня так и подмывает сказать ей, что камеры еще не работают.

– Мы только что приехали сюда, – говорит она. – Уэйд в другой комнате с Эндрю.

– Я понятия не имела, что сегодня приедет съемочная группа.

– Я тоже. – Она улыбается, возможность засветиться на телеэкране заставляет ее почувствовать себя красоткой с обложки глянцевого журнала. Впрочем, почему это должно меня удивлять? – Конни Мэйвезер из программы «Круглые сутки каждую неделю» на Си-эн-эн собирается взять у Эндрю интервью. Они спросили, не хотим ли мы тоже попасть на телеэкран.

– Мы?

– Ну, Уэйд и я. И ты.

– Уэйд видел Мередит всего один раз.

Ее улыбка гаснет, как будто я проткнула ее воздушный шарик острым концом крошечной булавки, сделанной из чистой реальности.

– Тем самым мы продемонстрируем нашу поддержку, Грир.

У меня нет ни малейшего желания засветиться по национальному телевидению, но ведь дело не во мне. Если Мер где-то увидит эту телепередачу, я хочу, чтобы она знала, что я тоже ее ищу. Я не собираюсь отдавать нашей любящей матери всю славу. Пусть она даже не рассчитывает на это.

– Ладно, – говорю я.

Прежде чем вернуться в кресло, мать подзывает бригаду гримеров и сообщает им, что у них «есть еще с кем можно поработать».

Час спустя мое лицо накрашено, волосы из неаккуратного пучка зачесаны в нечто подходящее для воскресной церковной службы. У меня спрашивают, нет ли у меня другой блузки, менее черной и выцветшей, потому что в этой я своим видом «опечалила бы телезрителей; они подумают, будто мы преждевременно оплакиваем Мередит».

Нас усаживают на диван в гостиной: Эндрю рядом с моей матерью; Уэйд стоит позади нее. В комнате за считаные минуты возникает жуткая жарища от софитов, и корочка макияжа начинает плавиться на моем лице.

Конни Мэйвезер держит себя так, будто она тут царица: светлые волосы подстрижены до линии острого подбородка, скулы четко очерчены, на губах неброская, готовая к съемке розовая помада. В костюме от Шанель она сидит, скрестив ноги, напротив нас четверых, ее лицо выражает сочувствие, производящее впечатление искреннего, хотя я подозреваю, что годы практики способны одурачить кого угодно.

– Эндрю, пожалуйста, расскажите нам, как это случилось, – говорит она. – Скажите, где вы были, когда обнаружили, что ваша жена, Мередит Прайс, исчезла.

Он не торопится с ответом. Я невольно задаюсь вопросом, делает он это нарочно или действительно собирается с мыслями.

– Я был на работе, – говорит он, вздыхая. – Если говорить точно, на деловой встрече. Секретарша постучала в дверь и сказала, что в приемной полицейский и он хочет поговорить со мной.