Читать книгу Сказания Всадников - Мира Гладких - Страница 41

– Мистер Мэддокс?

– Нашёл. Мэд докс нашёл.

Мистер Мэддокс, штатный «сыщик» Белого корпуса Его Величества Имперского сыска, взвизгнув старыми шестернями, присел перед бледной девушкой, почти девочкой, в платье богатой мещанки.

– Что вы нашли, мистер Мэддокс? – раздражённо переспросил коренастый брюнет в чине майора, сидящий на нетерпеливо гарцующей холёной лошадке.

– Бомбистку, мистер Крэд, – металлический голос порой заставлял вздрагивать самого Крэда. Что уж говорить о бедной девочке?

– Мистер Мэддокс, о чём вы? Никаких общественных мероприятий или выездов не планируется. Кого ей взрывать?!

Девушка, минуту назад исподлобья глядевшая на мистера Мэддокса, повернулась к майору, не дав «сыщику» вставить ни слова:

– Сэр, что происходит? Я возвращалась домой с мюзикла… – она слабо кивнула в сторону мюзик-холла с милым личиком Дженни Дэффейр на яркой афише.

Дыхание у неё перехватило, и девушка всхлипнула.

– Я уловил следы пороха в волосах и на одежде, – бесстрастно констатировал мистер Мэддокс, не обращая внимания на мольбы юной подозреваемой.

Энтони Крэд поморщился. Мэддокса считали бесперебойным механоидом. Тогда как другие ломались и совершали ошибки, мистер Мэддокс настигал бомбистов, как молоток в умелых руках забивал гвозди. Планомерно, без промаха, без эмоций. Но девчонка совсем не походила на тех угрюмых работяг и чахлых студентиков, которых то и дело водили на допросы. Даже знаменитые террористки сёстры Грэй были вульгарными и яркими особами – не чета этой малышке. Тащить её в участок в столь дивный вечер, а потом сидеть там, в духоте, и допрашивать сквозь рыдания, майору совершенно не улыбалось.

И потом, ведь именно вчера мистер Мэддокс дал сбой. Не по своей основной программе, правда, что-то с накопителем информации, но всё же это стало причиной их сегодняшней совместной «прогулки» в Его Величества Императорский Институт мехатехники. До которого они, впрочем, не дошли каких-то двух кварталов.

А если всё же предположить, что Мэддокс вновь не ошибся? В больших серых глазах девушки застыли слёзы. Боже, храни империю, если за бомбы взялись такие создания! Да нет… и потом, даже если так, сейчас она точно не причинит никому вреда. Его Величество не планирует встреч и выездов, да и массовых праздников не предвидится. А девочке можно посадить следящего спрута на подол. Тогда уж точно не «потеряется».

– Мистер Мэддокс, – со вздохом обратился Энтони к терпеливо ожидавшему механоиду, – мы с вами получили приказ следовать в Институт. У нас нет задачи выслеживать бомбистов. Не сегодня, – затем он повернулся к подозреваемой. – Вы можете быть свободны, мисс.

Он уже собирался незаметно выстрелить спрута из-под манжеты, когда мистер Мэддокс мерзко заскрипел и выдал сигнальную сирену:

– Опа-сно-выс-ший-у-ро-вень-опас-но-пре-сту-пни-ца!

Этот вой обратил на себя внимание половины граждан, которые в тот момент находились на улице адмирала Кёртона.

Энтони Крэд разозлился, поэтому не сразу понял, что за его стремя держится виновница происшествия:

– Сэр, я пойду с вами в жандармерию. Я уже видела, как… этот механоид арестовывает людей. Он не успокоится.

Хмм… а почему бы и нет? Там можно будет препоручить сломанного Мэддокса кому-то другому, а самому составить быстрый протокол на ошибочно задержанную и отпустить на все четыре стороны. Тогда, чем дьявол ни шутит, можно будет успеть на партейку в кибер-вист с Конрадом и Тэрри.

– Забирайтесь, – Энтони протянул руку девушке. Ему не улыбалось ждать, пока она пешком доберётся до участка.

Та на удивление ловко и сильно взобралась в седло позади майора и обхватила его худенькими руками.

Мистер Мэддокс перестал выть на всю улицу. Это дало Крэду возможность крикнуть, что всё в порядке и девушка задержана лишь для проверки документов. Он знал, что ему не поверят. Белый корпус Его Величества Имперского сыска назывался так потому, что был призван удалить всякую тень с пути короны, однако методы и наказания вызывали ропот даже в дворянских кругах. Если же отбросить всякий политес – Белый корпус ненавидели и боялись.

«Тупое отребье, – в который раз презрительно подумал Энтони, глядя, как люди отводят глаза. – Неужели непонятно, что если будут преступления, будут и те, кто карает за них?!»

В сыскном участке Грейтаунской жандармерии царила расслабленная будничная работа. Оставив свою гнедую на попечении конюха, Крэд в сопровождении молчаливой задержанной и бесстрастного Мэддокса, вошёл в сумрачный холл.

– Майор Крэд, сэр? – вытянулся во фрунт молодой жандарм на посту. Как юноша ни старался, его взгляд с любопытством скользнул по задержанной девушке.

– Похоже, наш мистер Мэддокс совсем заржавел. На порядочных горожан кидается, – ухмыльнулся Энтони. – Но протокол всё же составить придётся. Сержант, вызовите какого-нибудь бездельника из отдела. Пусть сопроводит нашего уважаемого «сыщика» в Институт. Но предупредите, чтобы выбирали наименее людные улицы, иначе мы рискуем лишиться бесценного механоида в бесконечных протоколах на мирных граждан.

Постовой отсалютовал и сел за терминал вызова.

– Ждите здесь, мистер Мэддокс, – велел Энтони. Махнув рукой девушке, он направился к своему кабинету.

***

– Как-как вас зовут? – удивлённо переспросил майор.

Она подняла на него холодные серые глаза:

– Эвелина Грэй.

На Энтони повеяло могильной сыростью. Майкл Грэй, студент механической Академии, в прошлом году был арестован и обвинён в покушении на канцлера. Бомбу нашли под трибуной, где начиналось выступление блистательного Петра Вертэна. Майкла нашли в толпе. При нём не было взрывателя или чего-то похожего. Он всего лишь числился в кружке поэтов-диссидентов. Но мистер Мэддокс указал на него своим костлявым механическим пальцем, и юный Грэй оказался на суде. Парень плакал, раскаивался и даже, вроде, кого-то сдал, но ему это не помогло. Покушение на царских особ и высших членов правительства каралось расстрелом.

И вот теперь…

– Вы приходитесь родственницей Майклу Грэю? – уточнил майор, в глубине души надеясь на отрицательный ответ.

В минутной тишине стало слышно, как тикают настенные часы.

– Да. Майкл Дэниэл Грэй был моим родным братом.

Да что за семейка такая, от которой несёт порохом, но они никого не взрывают?!

– Вы понимаете, мисс Эвелина, что сейчас я имею полное право вас арестовать? Вы в близком родстве с осуждённым бомбистом и мистер Мэддокс указал именно на вас.

– Понимаю, – смиренно кивнула она.

И всё? Никаких слёз? Мольбы? Истерики? Что-то было в этом подозрительное, неправильное. Но зачем бы действительной террористке самой напрашиваться на заключение?

– Или… – Энтони решил прощупать почву, исподтишка наблюдая за собеседницей, – я могу вас отпустить… составим протокол. Вы, по сути, ничего не совершили. Не было ни общественного мероприятия с высшими государственными лицами, ни выездов императора с семейством. Я, как и положено, вас обыскал перед допросом. Никаких взрывных устройств при вас не обнаружено.

Девушка немного напряглась:

– Но ведь, ваш… мистер Мэддокс не ошибается, правда? – и не поймёшь, каким тоном она это произнесла. То ли с надеждой, то ли с отчаянием.

– Вы о своём брате?

Она отвернулась, похоже, скрывая слёзы.

Дверь в кабинет внезапно открылась, и человек в сером сюртуке с щеголеватыми усиками и острым взглядом произнёс:

– Тайная полиция Его Величества, – он предъявил жетон, – мы забираем мисс Эвелину Грэй под свою юрисдикцию.

«Какого дьявола тут происходит?! Как они узнали?!»

Но возмущаться вслух было себе дороже.

– Что ж, ваше право, – кивнул, едва сдерживая гнев, Энтони.

Возможно, ему лишь показалось, что, выходя из его кабинета, Эвелина довольно улыбалась.

Спустя месяц на императорском суде прогремел взрыв, оставивший на месте зала дыру. Чудом уцелевшие с дальних рядов рассказывали, что в момент вынесения приговора Эвелина раскинула руки в стороны, по её венам заструился холодный свет, видимый даже через кожу, после чего и грянула убийственная вспышка. Сестра Майкла Грэя нашла способ стать ходячей бомбой. И только мистер Мэддокс это понял, потому что ему не было свойственно рассуждать.

Люди «знали», что такие технологии за гранью фантастики. Механоид – не знал ничего, кроме того, что ему положено. И он не сомневался. Его уверенность и человеческие сомнения позволили Эвелине добраться до своей цели максимально коротким путём.

Взрыв унёс множество жизней, среди которых был и сам император Августин II Плантэр, по традиции присутствовавший на императорских судах с правом даровать помилование.

Говорят, Элеонору Грэй оправдали перед самой детонацией.