Читать книгу Лелёка и голубая пуля. Часть II - Мира Виссон - Страница 3

– Сигрус, приветствую, – начал Советник, тщательно скрывая волнение.

– Привет, – тот ответил в ставшей в последнее время привычной угрюмой манере.

– Ты можешь сейчас зайти ко мне.

– Уже иду.

Через пять минут они уже разговаривали лично. Усадив гостя в кресло, Бориус заявил:

– Нашлась Лилейка Сидла.

– Кхм, – издал неопределённый звук начальник гвардии.

Будучи уверенным, что его возлюбленная погибла, он решил, что нашли её тело. Бориус не понял странной реакции. Поначалу он даже хотел возмутиться. За последние почти два месяца он ни разу не видел Сигруса улыбающимся. Тот ходил всё время хмурым, постарел, в волосах появилась седина. И было похоже, что после их совместной попойки Нимрла не остановился, и продолжает прикладываться к бутылке. Если он не остановится, то ещё месяц – два, максимум полгода и они потеряют начальника гвардии.

По всему выходило, что он страдает и заливает его вином или чем покрепче. Сейчас же, вместо того, чтобы обрадоваться, лишь неопределённо хмыкнул.

– Ты что не понимаешь, что я тебе говорю? – всё-таки сорвался Советник, повысив голос.

– Понимаю, – равнодушно ответил Нимрла, – нашли тело…

Он не закончил. Не мог он произнести слова "тело" и "Лелёка" вместе.

– Какое тело, – продолжил возмущаться Бориус и вдруг понял, -живая она нашлась!

– Живая? – переспросил Сигрус, – Как живая? Живая!

Последнее слово он произнёс сорвавшимся голосом.

Мужчина вскочил и забегал по кабинету Советника.

– Где она? – наконец спросил он.

– В столице архипелага Мцлия.

– Я полечу.

– Не полетишь, обычный раблек не долетит, а королевский я тебе не дам.

– На корабле.

– Не глупи. Неделю туда, неделю обратно. Зачем?! Я уже отдал распоряжение, чтобы её срочно доставили в столицу.

– Сколько? Как? Когда она здесь будет? – путаясь в словах спросил он.

– Сегодня губернатор должен был отправить её на своей личной яхте. Она у него вроде быстроходная. Максимум неделя. А то и за пять дней управятся.

– Целая неделя! – вскрикнул мужчина обхватывая свою голову и заваливаясь снова в кресло, где он сидел.

– Пять дней.

Советник помолчал, а потом всё-таки сказал:

– Тебе бы себя в порядок привести. Ты за последнее время совсем опустился. Не хочешь же ты в таком виде перед ней предстать?

Сигрус пощупал небритое лицо. Потом вспомнил, каким увидел себя утром в зеркале. Покраснел. Утром ему было всё равно, как он выглядит, как к этому отнесутся окружающие. Сейчас же, после замечания Советника, стало стыдно.

–Хотел сначала ничего тебе не говорить, сделать сюрприз – привести к тебе Лелёку. Но потом решил, что лучше без сюрпризов. Для тебя-то это может и приятный. А вот для неё… такого тебя увидеть. Ещё разочаруется.

– Не нуди, – по-свойски сказал Нимрла, – я приведу себя в порядок.

– Может в отпуск до её приезда?

– Не, я свихнусь от ожидания, здесь хоть дела отвлекут.

Немного подумав, он добавил:

– Один день завтра возьму.

– Хорошо, – ответил, улыбнувшись, Советник.

– Спасибо тебе, – уже в дверях сказал начальник гвардии.

– За что?

– За добрую весть.

Перед Советником стоял совсем другой человек, прежний Сигрус. Когда он увидел начальника гвардии в порту, он даже испугался. Молодой человек перестал выглядеть молодым. На лице залегли глубокие морщины. Появилась прядь совершенно седых волос. И если морщины были скорее признаком усталости и спустя пару недель прошли, то мрачное выражение лица и седина никуда не делись.

Сейчас же перед Бориусом был прежний привлекательный мужчина, с задорными жизнерадостными глазами. О том мрачном Сигрусе напоминала только седая прядь.

– Ротше, – выдохнул Нимрла, улыбаясь во весь рот, – я так счастлив.

– Я тоже, – ответил Советник, и отвернулся, чтобы скрыть подступившие слёзы.

Через пять дней плавания яхта губернатора входила в порт Ниды. Здесь царила обычная суета. Какие-то корабли загружались, собираясь в плавание. Какие-то наоборот только прибыли в порт и высаживали пассажиров. Грузовые суда разгружались или ожидали разгрузки. Яхта губернатора Мцлии пробыла в порту не больше получаса. Высадили единственную пассажирку, вынесли багаж на причал, вызвали служащего порта, чтобы тот доставил багаж, куда скажет барышня и тут же отчалили.

Лелёка смотрела на город, который уже стал ей родным. Из порта открывался отличный вид – город уходил вверх, завершаясь громадой дворца, который, казалось, возвышался над всем городом. И город стал родным, и дворец стал домом. Там были и друзья, и недруги, и самое главное – любимый.

– Куда прикажите, барышня? – поинтересовался грузчик, загружая багаж на тележку.

«Наверно во дворец?» – подумала девушка, но ответить не успела.

– К стоянке раблеков, – ответил за неё такой знакомый и родной голос.

– Сигрус! – воскликнула девушка, кидаясь ему на шею.

– Здравствуй, – ответил он и добавил тихо на ушко, – любимая.

– Я не заметила тебя, – сказала она, нежно поглаживая его лицо. – Ой, ты поседел.

– Ты не представляешь, что я пережил, когда думал, что ты утонула.

– Утонула? – не поняла Лелёка.

– Я смотрел запись на твоём листинде. Видел твой разговор с Сидолой. Как он напал на тебя и выбросил за борт.

– И как ты тонула, – добавил он мрачно.

– Это не я тонула, это бусина выпала из застёжки, – догадалась Лелёка, – бедненький мой.

– Нет, я теперь самый богатый человек на Элионоре.

– ?

– Потому что ты со мной рядом.

– Богатенький мой, – рассмеялась Лелёка, продолжая приглаживать седую прядь.

– Я заболела и долго провалялась полубредовом состоянии. А когда пришла в себя сразу стала требовать, чтобы мне позволили позвонить. У них нет листиндов, представляешь. И связь с Нидой только из Мцлии. Жуть.

– Жуть, – согласился Сигрус, увлекая её за собой, и по-прежнему не выпуская из рук.

– Так они и потом не дали мне позвонить, а отправили на главный остров архипелага к губернатору. Правда к тому моменту я уже успела прочесть газету и знала, что вы поймали предателя.

– Да, – всё ещё мрачно сказал Сигрус, не отойдя от воспоминаний о дне пропажи Лелёки.

– Какой ты молодец, что проверил мой запасной листинд, – похвалила его девушка и продолжила, – так они мне и потом не дали звонить, проверяли меня. Но я уже и не просила. Самое главное вы уже и без меня сделали.

– Должна была позвонить, чтобы сказать, что ты жива.

– Прости, – сказала она, посмотрев на его седую прядь, – должна была. Но я ж не знала, что вы считаете меня утонувшей.

– Если не приведи Ротше такое ещё произойдёт, первое что ты сделаешь – свяжешься со мной и сообщишь, что ты жива и здорова.

– Хорошо, любимый.

– Слушай, так погибший гвардеец из газеты это я?! – догадалась Лелёка.

– Там только про погибшего гвардейца было написано?

– Нет ещё и про орден…

– Да, – неопределённо ответил мужчина, то ли имея в виду орден, то ли погибшего гвардейца.

Но это было и не важно. Лелёка светилась от счастья. Так прекрасно было оказаться снова в Ниде, и рядом с Сигрусом.

Они дошли до стоянки раблеков.

– Два чемодана? – удивился Сигрус, загружая вещи Лелёки.

– Супруга губернатора надарила мне платьев.

– Это хорошо.

– Мы во дворец?

– Нет, мы домой.

– Домой? К кому домой?

– К тебе домой. Я купил тебе дом на окраине.

– Зачем мне дом, ведь гвардейцы живут при дворце.

– Ты больше не гвардеец. На твоё место уже взяли другого стрелка. А ты теперь гражданский человек, графиня Сосноус.

– Кто я? – изумилась девушка.

– Её величество пожаловала тебе земли. Там растут сосны. Поместье называется "Сосноус". Хотя правильней назвать это коттеджем или охотничьим домиком.

Немного помолчав, Лелёка грустно сказала:

– Как быстро на моё место взяли новенького.

– Я в любом случае собирался тебя уволить.

– Почему?

Сигрус притянул её к себе и на ухо сказал:

– Я всё-таки надеюсь, что ты станешь моей женой и тебе незачем будет служить в гвардии.

– Это серьёзный вопрос, мы можем его обсудить чуть попозже?

– Можем.

– Твои вещи с корабля и из дворца и все документы я перевёз в твой дом.

Летели они около получаса, почти через весь город. Наконец они приземлились на лужайке возле маленького домика.

«Слава богу, – подумала Лелёка, – что это не хоромы в несколько этажей».

– Дом маленький, я подумал, что такой тебе должен понравиться. Но если тебе не нравится, мы можем продать его и купить другой, какой ты сама выберешь.

– Нет, отличный дом, маленький, – протянула она.

В маленьком доме оказалась громадная гостиная и не менее громадная столовая, соединённые широким проходом. Из столовой вёл небольшой коридор в такую же огромную кухню. На этом всё огромное в доме заканчивалось. Были ещё три маленькие спальни, в каждой была гардеробная и собственная ванная комната. В гостиной столовой были окна в пол и двери, ведущие во внутренний двор. Вдоль дома шла дощатая терраса шириной метра два. В нескольких местах были ступеньки, которые вели к дорожкам, что шли в сад, верней садик. Он был совсем крошечный. Метрах в пяти от террасы шли деревья рядком, которые закрывали забор, огораживающий весь участок. В пространстве между террасой и деревьями была клумба, на которой среди каких-то мелких белых цветочков росли несколько кустов ярко-красны нориноров.

– Какая красота! Они тут так и росли?

– Нет, расти они тут стали буквально вчера.

– Но они же цветут?!

– У королевы хороший садовник.

– Ах! Это королевские нориноры?

– Вряд ли. Я думаю, он просто знает, где брать хорошие цветы.

Девушка обхватила руками голову Сигруса, притянула к себе и поцеловала.

– Ты тут устраивайся, а мне надо вернуться во дворец, срочное дело, – с сожалением сказал он, – я вернусь вечером, часам к семи.

После этих слов он поцеловал её, сжал её руку, прежде чем выпустить и уйти.

Она несколько раз обошла дом и сад. Наверно именно о таком доме она всегда и мечтала, в своих самых сокровенных мечтах, ещё на Земле, слабо веря, что они когда-нибудь осуществятся.

Бывшая гвардейка выбрала себе самую большую комнату в качестве спальни. Перенесла сюда свои вещи и разложила их в гардеробной. В гостиной нашлись её вещи, которые остались на корабле: пеньюар, комплект защитной одежды, второй комплект формы, шкатулка с драгоценностями, запасной листинд, какая-то мелочь, то что оставалось в её комнате во дворце и документы: удостоверение личности и банковская карта.

Разложив вещи, Лелёка написала сообщение Советнику с просьбой встретиться с ней, как только у него появится время.

На кухне обнаружился холодильник полный продуктов. Она смогла наскоро перекусить и даже определиться с тем, что будет готовить на ужин. Пока она всё это проделывала, она то и дело смотрела на листинд, не пришло ли сообщение от Бориуса.

Сообщение так и не пришло. Он позвонил ей и, сказав, что торопится, быстро назначил аудиенцию на завтра на десять утра, в своём кабинете во дворце, уточнив, что внесёт её в список посетителей. После этих слов стало немного грустно. Теперь во дворец она может попасть лишь как посетитель.

До вечера у неё ещё было время, поэтому она решила поискать в сети есть ли упоминание об Андреусе Петровле. О нём самом сведений не было, зато была информация о книге и журналисте, что её написал. Оказалось, что автор умер вскоре после издания книги. Было пару слов и о странном пациенте сумасшедшего дома. Он стал более спокойным и уравновешенным, по сравнению с тем, каким его нашли сначала. Но всё равно упорно продолжал утверждать, что он с другой планеты. После публикации книги он прожил ещё пять лет.

Судя по тому, что прочла Лелёка, Андреус умер в том самом сумасшедшем доме, где у него брал интервью журналист Петрус Антола.

«Ну вот, ни с одним, ни с другим теперь уже и не поговоришь», – расстроенно подумала Лелёка.

Будучи по существу пленницей губернатора Лелёка приняла два решения. Одно из них было – узнать, есть ли ещё другие попаданцы с Земли и самое главное, как они попадают на Элионор. На это её сподвигла история Андреуса Петровлы. Второе решение – согласится выйти замуж за Сигруса. И даже если когда-нибудь она вдруг вернётся на Землю, то сколько-то времени они проживут вместе, она надеялась, что счастливо. Сейчас, прочитав историю Андрея Петрова, Лелёка решила, что именно такое имя было у него на Земле, она подумала, что возможно, она всю оставшуюся жизнь проживёт на Элионоре, а значит тем более надо выйти замуж за Сигруса.

Среди украшений в шкатулке лежал и браслет, подаренный Сигрусом. Лелёка надела его и пошла выбирать платье к ужину, чтобы были открыты руки. Потом она какое-то время крутилась на кухне, стараясь приготовить изысканный ужин.

– Сигрус, – начала она, едва он вошёл в дом, – я долго думала, ещё там на Мцлии. Я согласна.

– Я догадался, – сказал он, обнимая её и проводя пальцем по её руке под браслетом.

– Я люблю тебя и хочу всю оставшуюся жизнь прожить с тобой. На самом деле мне не важно, оформим мы отношения официально или нет. Но если ты настаиваешь, пусть так и будет.

– Я тоже тебя очень люблю, и тоже хочу прожить с тобой всю оставшуюся жизнь. И честно скажу, я не понимаю, почему ты не стремишься официально оформить наши отношения.

Он сделал паузу и продолжил:

– Знаешь что, я не стану настаивать. Пусть всё будет так, как ты хочешь.

Спустя мгновение он добавил:

– Вряд ли это понравится моей семье, но я попытаюсь им как-нибудь это объяснить.

– Нет. Не надо никому ничего объяснять. Я выйду за тебя замуж официально.

– Ты уверена? Или делаешь мне уступку?

– Я делаю тебе уступку, потому что уверена, – рассмеялась она.

– Ротше, наконец-то!

Это был прежний Сигрус, почти такой, каким она увидела его впервые в участке стражи, вот только несколько морщин появилось и седые пряди на чёлке и висках.

Весь вечер они проговорили – обсуждали предстоящую свадьбу. Решений никаких принято не было. Они просто делились мыслями о том, как стоит устроить торжество, кого позвать и звать ли кого-нибудь в принципе. Выходило, что они оба хотят торжество, но не помпезное с тысячей гостей, а скромное, только близкие друзья и родители Сигруса. А потом уехать куда-нибудь на острова, где будут совсем одни.

На следующий день Лелёка вызвала раблек и отправилась во дворец. Второй раз она шла в гражданской одежде. На этот раз тщательно выбирала и наряд, и украшения к нему. Служа в гвардии, она не пользовалась косметикой, только если была задействована на приёмах. Сейчас же тщательно накрасилась и даже попыталась уложить непослушные кудри.

В кабинет Советника Лелёку проводил дворцовый стражник, новенький, кого они не знала. Вообще между гвардейцами и стражниками не водилось особой дружбы. Гвардейцы были на привилегированном положении – они же охрана монарха. Стражники же занимались охраной дворца. Вроде как статусом ниже, поэтому должно быть и дружбы между собой не водили.

– Я могу сама дойди, я знаю, где рабочие апартаменты Советника.

– Не положено.

Хмыкнув, Лелёка больше не пыталась заговорить с ним.

– Здравствуйте, ваша светлость, – торжественно приветствовал Лелёку Сергус Макла.

Новичок, который сопровождал девушку, как-то сразу сжался и поник. Видимо приготовился к тому, что получит выговор за неучтивое обращение с графиней.

В этот момент из кабинеты вышел Советник.

– Графиня, – сказал он кланяясь и беря её руку в свои, чтобы почтительно поцеловать.

– Это что теперь всегда так будет? – изумилась девушка, – а без графини нельзя?

– Что натворил этот молодой субъект? – поинтересовался Бориус, кивая на стражника.

Тот стоял чуть поодаль, за спиной Лелёки и она не видела, как тот выглядит.

– Ровным счётом ничего, – ответила девушка, оглядываясь назад.

Краем глаза она заметила как тот облегчённо выдохнул.

– А почему у него вид, как у побитой собаки?

На этот раз Советник смотрел уже на стражника, должно быть адресуя вопрос ему.

– Я не знал, что сударыня графиня, простите, – робко ответил молодой человек.

– Ох! Точно. Я заказал пропуск на Лилейку Сидлу, не указал титул, моя оплошность, – заявил Советник, беря девушку под руку и провожая к своему кабинету.

Через плечо он бросил:

– Можете быть свободны, молодой человек.

В кабинете Советник предложил Лелёке сесть, сам же остался стоять. Он копался в ящике стола что-то разыскивая. В этот момент скрипнула дверь.

Лелёка оглянулась посмотреть, кто вошёл и поспешно встала.

– Сиди голубушка, – проворковала королева, устраиваясь в кресле напротив Лелёки.

В руках у её величества была какая-то бумага свёрнутая в трубочку и перевязанная алой лентой.

Советник наконец нашёл то, что искал и подошёл к бывшей гвардейке. Знаком показал, что надо встать. Девушка поднялась. Бориус держал в руке красную коробочку. Откинул крышку и достал орден.

Это была семиконечная звезда, тонкие лучики которой были украшены малюсенькими драгоценными камнями, грани которых отражали свет всеми цветами радуги. В центре был звезды был овальный камень густого красного цвета, почти бордовый. Вокруг него шла надпись: "За доблесть и отвагу!"

– Лилейка Сидла, – торжественно начал он, – за заслуги на службе, за спасение жизни её величества, за раскрытие заговора и неоценимую помощь в поимке предателя государство награждает тебя орденом "За доблесть и отвагу".

После этих слов он протянул Лелёке звезду.

Не понимая, она взяла её. Звезда. На обратной стороне ничего нет. Как её крепить непонятно. Девушка подняла глаза на Советника, но спросить ничего не успела.

– Дорогуша, поздравляю от души, – нежно улыбаясь, сказала королева, – от себя награждаю тебя титулом графини. А вот это, – она протянула девушке свёрнутую в трубочку бумагу, – дарственная на земли и поместье Сосноус.

Лелёка взяла свободной рукой бумагу.

– Спасибо, – ответила она.

Наверно надо было ещё что-то сказать, но у неё не было слов. Она шла к Советнику совсем с другими целями, не ожидала, что напросится на награждение, поэтому никакой речи не заготовила.

Она так и стояла нелепо, с дарственной в одной руке и Звездой в другой.

Королева ловко откуда из складок одежды достала маленькую коробочку, нажала где-то, откинулась крышка. На подушечке лежала полосочка жёлтого металла, такого же, как и основа ордена-звезды.

Лелёка вскинула глаза на её величество.

– Это орденская планка, – пояснила та, поняв недоумение девушки.

Королева достала планку, сунув коробочку в руки рядом стоящего Советника.

– Видишь? – она показала на планке крошечный карабинчик.

Взяла из рук девушки Звезду. Под верхним лучом её оказывается было небольшое колечко, которое цеплялось за карабин планки.

– Вот, теперь это можно прикрепить на платье, – сказала королева, пристёгивая планку к платью Лелёки.

– Ещё женщины могут носить этот орден как кулон, – добавил Советник, кладя в освободившуюся руку Лелёки коробочку от планки.

Сам же он поковырялся в коробочке от ордена и достал цепочку, на которой тоже болтался маленький карабинчик.

– Это от меня подарок.

– Можешь по-разному его носить, день так, день по-другому, – предложили королева.

Говоря это, она повесила цепь на шею девушки.

Та была довольно увесистой и длинной. На ней орден спускался бы ниже грудей, чуть ли не до талии.

– Я всё время должна его носить? – несколько смутившись спросила Лелёка.

– Не обязательно, – ответил Советник, который откуда-то достал небольшой бумажный пакет с ручками, куда положил коробочку от ордена, а потом и ту, что была в руках у девушки.

Он протянул пакет Лелёке. Та положила туда и дарственную.

Советник вернулся за свой стол. Её величество снова села в кресло и знаком показала девушке, что та тоже может сесть.

Наступило неловкое молчание. Во всяком случае для Лелёки. Когда она шла к Советнику, то собиралась расспросить его о других "сумасшедших", которые утверждали, что они с другой планеты. Верней узнать, были ли другие такие люди, кроме Анреуса Петровла. У неё даже возникла мысль рассказать Бориусу правду о том, кто она. Однако, когда в кабинет вошла королева, она распрощалась с этой идеей. И теперь не знала о чём говорить.

– Лелёка, расскажи нам всё, – потребовала королева.

Девушка невольно вздрогнула, так это перекликалось с её мыслями. Сердце ухнуло куда вниз и в животе стало холодно.

– Если это так тяжело для тебя не надо, – разочарованно произнесла королева и добавила, – но нам хотелось знать подробности, как ты вычислила Алексуса Сидолу.

"Фу, слава богу", – выдохнула девушка, поняв, что спрашивали её совсем о другом.

– Я узнала его голос. Я шла по палубе, за спиной были двое мужчин, которые разговаривали.

И она рассказала им о том, как услышала знакомый голос, как Сидола накинулся на неё, поняв, что она узнала его.

Королева потребовала рассказать и о том, что было после падения в воду. Пришлось рассказать и о часах ожидания, и о спасительном плоте.

– Что ты сказал, что? – переспросил Советник, когда она заговорила про цвет плота, который оказался спасительным, а также о том, что нужен фонарь, чтобы видели человека на плоту и в темноте.

– Ну фонарь на плот не сделаешь, он же маленький, плот имею в виду, – говорил Бориус, по ходу делая какие-то записи, – а вот солдатам выдать фонарики можно. Или плот покрасить специальной краской…

Потом Лелёка рассказала о том, как ей не давали позвонить Советнику, о том, что на островах нет листиндов, только стационарные телефоны и о том, как её принимал губернатор.

– Почему у них нет листиндов? – удивилась королева.

– Не прижились, – пояснил Советник, – в океане вышек нет, листинд не нужен. Между островами расстояние большое – связь не ловит. Только для связи на острове. Но почему-то и так их не используют.

– Может дорого? – поинтересовалась правительница.

– Уточню этот вопрос, – ответил Бориус.

– Я наверно должна вам ещё кое-то рассказать, про Петлу. Его ведь так и не нашли?

– Не нашли, – ответил Советник.

– Ну, ладно, вы тут беседуйте, а я пойду, – перебила их её величество, поднимаясь с кресла.

Советник и Лелёка тут же встали. Бориус кивнул головой королеве, прощаясь.

– До свидания, дорогуша.

– До свидания, ваше величество.

Уже дойдя до двери, королева вдруг остановилась.

– Ох, совсем забыла, – сказала она оборачиваясь, – мы решили выплатить тебе выходное пособие в полном объёме, хоть ты и не отслужила положенный срок. Должно быть деньги уже поступили на твой счёт.

– Ой! Спасибо. Огромное спасибо.

– Да не за что душенька.

Королева выпорхнула из кабинета.

Устраиваясь в своём кресле за столом, Советник спросил:

– Ну что там про Петлу.

– На самом деле это только мои домыслы, возможно абсолютно беспочвенные.

Лелёка рассказала о своём походе в салон париков и о том, что один из гвардейцев приобрёл парк. Она заподозрила, что это был именно Элемус Петла.

– То есть ты думаешь, что парик ему был нужен, чтобы сбежать переодевшись женщиной.

– Может быть чтобы скрываться переодевшись женщиной. Искали-то мужчину.

Советник поднял руку с вытянутым указательным пальцем. Покачал рукой, как будто грозя кому-то невидимому.

– Это интересная мысль. Свяжусь с нашим посольством. Пусть проверят твою идею.

– Сейчас наверно поздно уже его искать.

– Да, жаль, что ты раньше не рассказала.

– Происходило всё так быстро. Столько событий было. Хотя… Я виновата, что сразу не доложила.

– Виновата, – согласился Бориус, но похоже он вовсе не злился на Лелёку.

Видимо поимку Петлы он уже не считал столь важной, после того, как допросил Алексуса Сидолу.

Девушка хотела спросить, что же Советник узнал у Сидолы. Но потом подумала, что тот вряд ли расскажет. Скорее всего эта информация государственная тайна и её, как гражданское лицо, не касается. Впрочем, даже будь она по-прежнему гвардейкой, ей было бы не по рангу выспрашивать Бориуса.