Читать книгу Опасный виконт - Миранда Невилл - Страница 7

Лондон, клуб «Бургундия» на Бери-стрит

Сентябрь 1819 года

Как только он вошел, его тут же поприветствовал Тарквин Комптон, сидевший с маркизом Чейзом:

– А вот и он, новоиспеченный виконт, возвратившийся со студеного севера.

Себастьян опустился в мягкое кожаное кресло и огляделся по сторонам:

– Что ты говоришь! Я получил в наследство самый холодный и самый неудобный дом в Англии.

– Прежде чем я заплачу, позволь напомнить тебе, что, кроме дома, тебе досталась самая большая угольная шахта в Англии. Теперь ни один коллекционер не сможет перебить цену на понравившуюся тебе книгу.

С Чейзом, которого обычно называли Кейном, Себастьян был знаком совсем недавно, и тот обращался к нему более церемонно, чем Тарквин. Он взглянул на траурную повязку на рукаве у Себастьяна:

– Позвольте мне выразить свои соболезнования.

– Благодарю вас. Дядя собирался умирать уже много лет. В конце концов он оказался прав. По счастью, я повидал его перед смертью.

– Вы хорошо его знали? – спросил Кейн.

– Зависит от того, что вы имеете в виду. Я жил с ним с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Он был необычным человеком.

– Можно и так сказать, – отозвался Тарквин. – А можно сказать, что он был ненормальным, как мартовский заяц.

– За эти годы, – объяснил Себастьян, – Тарквин пришел к убеждению, что старик был весьма эксцентричной особой.

– А как быть с таким фактом, что он за двадцать лет ни разу не вышел из дома и уже десять лет как перестал одеваться?

– Дядя был абсолютно рациональным человеком, – возразил Себастьян, оставаясь невозмутимым. – Все, с кем он должен был пообщаться, могли навестить его или написать. Ему было неинтересно иметь дела с соседями или малознакомыми людьми. А для его занятий – механических опытов и изготовления часовых инструментов – в доме было все необходимое. И его вполне устраивал свободный коричневый халат. Он говорил, что ему в нем удобно и на нем незаметна грязь.

– Итак, ты видишь, Кейн, – с иронией заметил Тарквин, – учитывая условия, в которых воспитывался Себастьян, его наряд представляет образец портняжного искусства.

– Настоящий денди, – ответил Кейн.

– Позволь спросить тебя, мой друг, – продолжил Тарквин, – а почему бы тебе не отметить получение титула и наследства покупкой новой одежды?

– Не вижу в этом особой необходимости.

Себастьян чувствовал себя лучше, чем после того утра в Мэндевилле. Еще летом он завершил дела по приобретению клуба: небольшая библиотека справочной литературы, подписка на различные серьезные журналы и гостиная, где можно было выпить и поговорить с единомышленниками. Клуб «Бургундия» стал прекрасным восстанавливающим средством после двухмесячных испытаний: смерти дяди, которого он по-своему любил; принятия на себя ответственности, от которой он отвык за много лет; и, наконец, преодоления чувства к Диане.

Последнее оказалось невозможным. Неделями он пребывал либо в ярости, либо в тоске: ярости от ее предательства и тоске, что никогда не сможет обладать ею. Когда он пытался забыть ее, стараясь сохранить в порядке свою психику, ему это не удавалось. Из всего, чего он не мог достичь, перспектива никогда не увидеть Диану была самой мучительной. Все же он сумел научиться управлять чувствами и строить планы на будущее.

И сейчас на пару минут он решил насладиться теплой комнатой и компанией друзей. Не было в мире места лучше, чем это, специально предназначенного для развлечения и интеллектуального развития избранного кружка молодых библиофилов. Тем более что среди членов клуба не было женщин, которым даже не разрешалось переступать порог здания.

Себастьян обратил внимание, что Кейн держит в руках книгу.

– Что это у вас? – Главной целью членов клуба было обсуждение различных изданий.

– Баскервилльский Вергилий.

– Превосходно. – Себастьян сначала осмотрел переплет, затем открыл том со страницами, набранными изящным шрифтом. – Отличный экземпляр. Люблю голубой сафьян. Где вы раздобыли эту прелесть?

– Книгу нашла моя жена. – Недостатком Кейна было стремление протащить в клуб свою жену. Себастьян, как законно избранный президент клуба, и слышать об этом не хотел. Хотя он вынужден был признать, что молодая леди Чейз хорошо разбирается в книгах, не в пример другим женщинам.

– Ты не поверишь, какие книги Кейн приобрел для своей коллекции этим летом. И все с помощью Джулианы, – сказал Тарквин. – У нее на редкость наметанный глаз, когда надо выбрать лучшую книгу в бесперспективной ситуации.

Джулиана! Неужели Тарквин перешел в лагерь врага? Насколько знал Себастьян, леди Чейз в девичестве звали Джулианой Мертон, и он никогда бы не согласился обращаться к ней просто по имени. Он неприязненно относился к женщинам, которые предлагали при обращении опускать фамилию. Он надеялся, правда, что у Кейна не будет причин пожалеть о своем браке.

– Ты прав, что доверяешь Джулиане, – сказал Кейн. – Но издания для коллекции мы выбираем вместе.

Себастьяну стало тошно от подобной сентиментальности подкаблучника.

– Она уговорила Бэнкса расстаться со своим собранием пьес, – продолжил Кейн, не замечая неудовольствия Себастьяна. – Думаю, он немного влюблен в нее. И кто его может в этом винить?

– А можно уговорить твоего таинственного человека уступить переплет Екатерины Парр? – спросил Тарквин.

Обрадовавшись, что разговор перешел от совершенств леди Чейз (и раздражавших Себастьяна ее успехов в добывании книг, от которых и он бы не отказался) на другую тему, он, к сожалению, не мог похвастать, что получил то, чего добивался пять лет:

– В письме он намекал мне, что готов продать. Но я вынужден был отправиться на север, а когда буквально вчера добрался до него, он снова передумал.

– Вот досада!

– Да. Человек должен решиться и сделать. Я ненавижу неопределенность.

– Настойчивость, мой мальчик, настойчивость, – посоветовал Тарквин. – С букинистами, как и с женщинами, это единственный способ добиться успеха. Разумеется, – добавил он, – когда речь идет о прекрасном поле, ты не нуждаешься в советах.

Себастьян глубоко вздохнул:

– Кстати, именно в этой области я хотел бы получить консультацию. Скажите, как увлечь даму. – Он замолчал, ожидая от приятелей града насмешек.

– Я всегда полагал, что деньги помогают делу, – пошутил Тарквин.

– Не думаю, что Себастьян имеет в виду женщин легкого поведения, – мягко возразил Кейн. – Наверное, речь идет о леди.

– Я и представить не мог, что ты собираешься жениться. – Голос Тарквина выражал крайнюю озадаченность.

– Об этом пока говорить рано, – попытался уйти от прямого ответа Себастьян. Он и на самом деле так думал. Все эти заморочки остались в прошлом. Но у него не было никакого желания рассказывать собеседникам о своем унижении. – Я еще не определился в своих намерениях. Просто хочу произвести впечатление.

– Тогда я пас. Расспроси лучше Кейна. Он в этих вопросах эксперт.

– Не думаю, что жена одобрит, если я преподам вам уроки по соблазнению женщин. – Маркиз внимательно посмотрел на Себастьяна. – Вы ей не нравитесь?

– А зачем ей вообще об этом знать?

– Вы вообще не представляете, что такое брак, если спрашиваете об этом. Но со временем вы все поймете, – взгляд Кейна прошил Себастьяна насквозь, – или вам это не удастся. Вы, кстати, не собираетесь ли соблазнить девственницу?

– Отнюдь. Зачем мне девственница?

– Ну, не знаю. Многие как раз на них стараются жениться. К несчастью, бывает, что потом жалеют об этом, хотя мне этого испытать не пришлось. Как, думаю, и Тарквину.

– Благодарение небесам, – произнес Тарквин, выразительно пожав плечами. – Мне нравится, когда женщина знает, чего хочет.

– Дама, о которой я говорю, знает, чего хочет, – сказал Себастьян. На этот счет у него не было сомнений.

Тарквин подозвал лакея:

– Пошлите в «Уайтс» за бутылкой лафита 1795 года и подайте ее к обеду. Отметим это дело, – пояснил он приятелям. – Ты не расскажешь, кто она, твоя пассия?

– Пока лучше не стоит.

– Замужем, – предположил Тарквин и взглянул на Кейна.

– Замужем, – кивнул Кейн. – Берегитесь ревнивых мужей, Себастьян.

– Кейн знает, о чем говорит, – усмехнулся Тарквин.

– Это дела минувших дней, но, как видите, остался жив. Интересно, что было бы, узнай он об этом?

– У нее нет мужа, – сообщил Себастьян, неожиданно почувствовав злость.

– Хм… Значит, вдова. Отлично. Ничего нет лучше вдовы для любовной интрижки. Особенно если она богата. Кто она, как ты думаешь, Кейн?

– Я не знаю, чем здесь могут помочь деньги, – вступил в разговор Себастьян, пока его приятели не начали исследовать круг знакомых вдов.

– Состоятельная вдова, – стал объяснять Тарквин, – менее всего желает вновь выйти замуж, и я не стал бы винить ее в этом. Ради чего лишаться независимости, отдав себя во власть новому мужу?

– Ради любви? – предположил Кейн.

– Это мог сказать только молодожен.

– Ты – прожженный циник. – Кейн повернулся к Себастьяну: – Вы влюблены?

– Нет! – почти крикнул Себастьян. Его сердце бешено забилось, дыхание стало прерывистым от ужаса, что ему доставляет страдание столь сентиментальное замечание.

– Себастьян влюблен, – заключил Тарквин. – Забавное зрелище.

– Я ведь просил вас о помощи. Ладно, забудьте обо всем, что я говорил.

Оба приятеля дружно стали протестовать и заявили, что готовы всячески содействовать Себастьяну Айверли в постижении науки ухаживания за женщинами.

– С чего начинать? – спросил Себастьян, подавляя в себе желание поссориться. – Как может человек привлечь женщину?

– Прежде всего, – начал Кейн, устраиваясь поудобнее и собираясь говорить серьезно, – она хотя бы знает о вашем существовании?

– Разумеется, – ответил Себастьян, стараясь, чтобы голос звучал не слишком мрачно.

– Далее. Знает ли она, что вы ею интересуетесь?

– Полагаю, что такая мысль приходила ей в голову.

– Отлично. Прежде всего вы должны в деликатной манере удостовериться, что она уделяет вам все свое внимание.

Тарквин кивнул в знак того, что согласен с рекомендациями Кейна:

– Бывай там, где бывает она. Старайся оказаться поближе к ней. Можешь даже коснуться ее в тесноте толпы.

– Но, – вмешался Кейн, – на этой стадии не позволяйте себе ничего, кроме обычной вежливости.

– А Себастьян знает, что такое обычная вежливость? – спросил Тарквин.

– Подождите, – попросил Себастьян, доставая из внутреннего кармана небольшой блокнот и карандаш. – Я должен это записать.

Маркиз с раздражением посмотрел на Себастьяна, но дождался, пока тот не приготовится:

– Вызовите к себе ее интерес, но пускай пытается догадаться, насколько она вас привлекает. Неплохо оказать несколько знаков внимания другой женщине.

– Превосходно! – воскликнул Тарквин. – Пофлиртуй с ее лучшей подругой.

Кейн покачал головой:

– Если она принадлежит к тому типу женщин, которые отбивают поклонников у своих подруг, не стоит заводить с ней никаких отношений, кроме деловых.

– Блестяще, Кейн, – похвалил Тарквин. – Можешь также чуть подразнить ее, прикинувшись, будто равнодушен к ней, – она от этого только заведется. А затем настанет время благородного поступка. – Он повернулся к Кейну за подтверждением.

– Точно так.

«Благородный поступок», – записал Себастьян и обратился к собеседникам:

– Но я не знаю, что это означает.

– Пригласите ее на вальс и не принимайте отказа.

– Купи ей подарок. Бриллианты.

– Банально. Лучше изумруды или рубины.

– Или сапфиры.

– Или собачку. Очень хорошо срабатывает.

– Выручи ее из какой-нибудь неловкой ситуации.

– Или спасите.

– Например, вырвите из лап разбойников.

– Наймите в конце концов «разбойников».

– И она будет готова упасть в твои объятия.

– Что бы вы ни сделали, – подвел итог Кейн, – вы должны быть уверены, что она именно этого хочет или именно в этом нуждается.

– И удачи тебе угадать – что.

– Я уверен, вы легко чего-нибудь добьетесь.

Себастьян перестал записывать и поднял руку:

– Постойте!

Оба приятеля поневоле замолчали.

– Есть одна проблема. Все эти планы предусматривают, что я встречу даму, о которой говорил… ну, где-нибудь. Вы упомянули бал. Но даже если бы я хотел попасть на бал, меня на него никогда не пригласят.

– Себастьян, – мягко сказал Тарквин, – давай, я тебе кое-что объясню. Ты теперь лорд. Более того, ты – двадцатишестилетний неженатый лорд. Ты не хромаешь, у тебя целы все зубы. Не забывай и об угольной шахте. Если ты пожелаешь быть приглашенным на любой прием, ты просто должен дать знать об этом, и приглашение придет. И оно придет без всяких усилий с твоей стороны. Я уверен, что все хозяйки лондонских салонов уже выяснили, где ты живешь.