Читать книгу Жены Натана - Мирон Хаим Изаксон - Страница 18

Хорошо, что никто не читает мои отчеты. Не обязательно вводить в курс моих дел других. Показал бы я их Ярону, ну еще, быть может, Дане и Рахели. Тотчас же они бы сделали свои замечания, что там правильно, а что нет. Рахель удивлялась бы, как я соединяю воедино важное и второстепенное. «В твоих отчетах вся смешано вместе, как и в твоей жизни». Дана бы улыбалась, а Ярон упирал бы на факты. Но, несмотря на странное мое желание открыться, я все же предпочитаю не показывать никому свои записи. Я хочу найти себе сейчас другое занятие. Не хочу без конца оставаться в доме Натана, но и не желаю расстаться с Даной. Может, следует подумать о деятельности, которая даст возможность встречи с новыми людьми. Странные вещи в жизни Натана и Рины (к примеру, идея еще одной жены) могут неожиданно коснуться и меня. Достаточно ясно, что долгое пребывание в этом доме наносит ущерб моим мыслям. Спрашиваю Дану, можно ли как-то облегчить мое положение. «Ты пришел в себя, выглядишь отлично, – говорит она. – Чего тебе торопиться, хорошо нам вдвоем, нет у тебя никаких обязательств по отношению ко мне, я слежу за тобой. Я ведь сказала тебе, что у меня масса терпения». – «Но я невероятно сбит с толку. Хочу быть с тобой, но тоскую по дому».

Спустя два дня Дана приходит ко мне утром, откидывает одеяло, оглядывает мое тело (хорошо, что на мне какая-то одежда), улыбается и спрашивает, что я хочу, опять укрывает меня одеялом и целует в лоб. Говорит, что есть интересное предложение, совершить всем вместе экскурсию в Галилею. «Ты, я, Рахель и также Ярон, если захочет. Есть ли что-либо более интересное, чем шагать вместе и изучать все, что вокруг?» – «Врач, несомненно, будет доволен, что мы наконец совершим эксурсию вне города», – говорю я. – «Не забудь проблему, связанную с солнцем, – напоминает она, – в больнице нас предупредили: солнечная радиация может нанести ущерб твоей чувствительной голове».

Эта предполагаемая прогулка даже повышает мне настроение. В последнее время я стараюсь бороться с внутренними трудностями и мыслями, которые возвращаются и изматывают меня. Заставляю себя смотреть на часы, хотя меня от этого воротит. Заставляю себя открывать определенные двери в доме Натана и посещать комнаты, которых раньше избегал. Интересно, что даже в доме Натана я нашел более удобные для меня пути в отличие от других, отталкивающих меня. Я обязан открывать все двери, освоить все переходы, и, быть может, экскурсия на природе облегчит мне эту задачу.

Натан звонит из Европы и хочет говорить только со мной. Дана с радостью приносит мне аппарат и говорит: «Хорошо, что Натан понимает, что ты настоящий руководитель его бизнеса». Явно в смущении приветствую Натана. «Надеюсь, что ты хорошо охраняешь для меня Дану. Я не хочу получить ее с каким-либо ущербом, – он, как всегда, кричит в трубку, и рядом с ним слышен смех Рины. – И вообще, я уверен, что ты уже выздоровел и можешь вернуться к работе. Думаю, ты скоро вернешься домой, к Рахели». Снова радостный его рев оглушает меня. Дана берет трубку и продолжает разговор. Рассказывает Натану о планируемой нами экскурсии и упоминает, что идея этого принадлежит ему. Натан подтверждает это и говорит, что, быть может, они к нам присоединятся во время экскурсии, если к этому времени вернутся из-за границы.

Выход намечен на начало следующей недели. Накануне мне тяжело уснуть, как ребенку перед началом учебного года. Какое я вообще имею отношение к этой экскурсии и к этому чужому дому, в котором проживаю. Никогда особенно не интересовался экскурсиями и всем, что связано с ними. Слышал в последние дни телефонные переговоры между Даной и Рахелью, касающиеся заготовки еды в дорогу. Они как бы делили между собой ответственность. Дана говорила: «Я хочу, чтобы приготовленная мною еда подошла и Меиру, была кошерной и в то же время вкусной».

Итак, утром начинается организованная экскурсия в Галилею. Я готов к выходу. Рахель кричит нам из машины, остановившейся у дома, давно не слышал от нее такого крика. «Хорошо, что мы заказали место для Рахели», – говорит Дана. Вспоминаю, что после нашей женитьбы я обещал Рахели пешую экскурсию в Галилею. В детстве она была на такой экскурсии со своим отцом, и хотела, чтобы мы вместе прошли по тем же местам. Сказала тогда взволнованно: «После того, как мы увидим эти места, мы уже не будем разными, чужими друг другу людьми». Но с того дня и по сегодняшнее утро так мы и не посетили Галилею, и Рахель не напоминала мне о моем обещании.

Выясняется, что я не полностью готов, и Рахели придется подождать. Даже то, что раньше я завершал быстро, задерживается. В общем-то, всегда у меня потели руки, но никогда они так не дрожали. Кажется мне, что в последнее время я обрел холостяцкие привычки: каждому делу придаю несвойственную ему важность, сам грею себе еду, если Дана не успевает это сделать, открываю по нескольку раз свертки со сладостями. Но сейчас я беру тяжелую сумку, которую Дана приготовила для меня. Поверх всего положила молитвенник и книгу Священного Писания, «которую ты всегда любишь читать, тем более, в экскурсии». Наконец мы спускаемся по ступенькам. Лестничная клетка освещена, но я все же зажигаю еще свет. Рахель ожидает внизу, из машины вдруг выходит Ярон. «Нелегко быть в одиночку, – говорит Рахель, – и к этому не так быстро привыкаешь». Я гляжу на сына, люблю его неимоверно. Интересно, и другие отцы так любят своих сыновей, почти как новую жену.

Едем к месту сбора. Люди толпятся, и среди них замечаю несколько товарищей Натана и Рины и некоторых работников офиса. Говорят, что Натан и Рина заказали места на эту экскурсию, и если успеют вернуться из-за границы, присоединятся к нам. Знакомые люди всегда меня успокаивают. Интересно, что со времен армейской службы ко мне не приходили эти мысли. К примеру, присоединятся ли в дороге к нам еще люди и кто здесь решает, принять ли этих новых людей. Я надеюсь, что смогу выдержать ритм прогулки. Дана веселит меня своим видом, радуется экскурсии, упакована, как новая вещь. «Чего ты так ужасно серьезен, – спрашивает меня Дана и подмигивает Рахели. – Мы не собираемся захватывать новые земли, искать клады. Просто гуляем по стране. Ты здесь, жена твоя здесь, и я – здесь. Еще пара друзей. Не от чего тебе пугаться. Люди приехали из близлежащих мест, учились в школе, похожи друг на друга, и даже к запахам нашим легко будет привыкнуть». Дана смеется долгим смехом, Рахель покрывается краской. Она ведь все еще мне жена всем своим большим телом. Она ворошит волосы на голове Ярона и он сдерживается, чтоб не сказать ей, что она делает ему больно.

Узи тоже здесь. Натан просил его следить за всем и докладывать ему. Показывает мне газету: «Смотри, Меир, ты стал важным человеком. Даже наша организованная экскурсия упоминается в газете. Маленькие поселения в Галилее боятся, что мы нанесем им ущерб, попытаемся купить сельскохозяйственные земли». – «Можно подумать, что собираемся их оккупировать», – говорю. «Попытайся их понять, люди очень легко впадают в панику» – говорит Рахель. «В конце концов, они убедятся, что мы люди приятные, умеренные, и нечего нас бояться», – успокаивает всех Дана. Она по-прежнему в хорошем боевом настроении. «Ясно, – говорит Узи, – что никто из нас не так красив, как выглядит на снимках. Взгляните, никакого впечатления. Ну вот Дана и вправду очень красива, но это не первый раз, когда красивая женщина участвует в экскурсии».

Все записавшиеся на экскурсию пришли. Наш гид Хаггай проверяет список. Множество народа собралось вокруг: по какой-то известной лишь им причине пришли поглазеть на нас до отъезда. Может, есть и такие, что хотят присоединиться к экскурсии. Но предварительно не записались и не заплатили в назначенное время. Смотрят на нас с жадным интересом, особенно на Дану. Глядя на Рахель и меня, перешептываются. Кажется, даже пересчитывают нашу группу, как ребенок, заново считающий свои игры. Рахель немного успокоилась, кажется, даже начала радоваться. В последнее время мы с ней не говорили, тем более о съедающей ее тоске. Мне приятно, когда она улыбается. Часть улыбки ее принадлежит ребенку, часть ее морщинам. Она вдруг резким движением подходит ко мне, кладет обе руки поверх моей ладони «Это прекрасно, что мы вместе едем в Галилею. Помнишь, много лет назад я просила тебя об этой поездке. И группа, видишь, очень симпатичная». Хаггай завершает перекличку, жестким голосом просит прекратить болтовню и произносит несколько странных предложений: «Мы обычная группа. Каждый с этого момента отвечает за свою, так сказать, часть. Нет нужды вмешиваться с общими указаниями. Оставьте это мне. Не забывайте, что ни у кого нет никаких преимуществ перед соседом. С момента выхода в поход ни богатства Натана и никакие ваши идеи ничего не изменяют. Постарайтесь привыкнуть к тому, что во время пеших переходов невозможно избежать возникающих в пути трудностей, нет у вас никакой защиты или инструмента, который сможет прикрыть вас от дождя, защитить от песков или даже от ненависти людей, встреченных в пути».