Читать книгу Черный Ангел, или В плену таланта - Мирослава Дорофеева - Страница 5

Маша сидела на лавочке старинного парка, история парка восходит к возникновению гражданских поселений вокруг укрепления Верного и развитию промыслов. Впервые парк был заложен как Казённый сад ученым-садоводом Г. Криштопенко в 1856 году в пойме реки Малая Алматинка, как место прогулок и отдыха офицеров Верненского гарнизона. Садовод, имевший опыт работы в Крыму, посадил в саду первые лиственные и хвойные деревья. Для работы он привлек любителей садоводства-верненцев Кутабердина, Сергеева, Чванова и других. Изучив климатические условия, структуру почвы, Криштопенко пришел к выводу, что в Казенном саду, как и на территории всего укрепления, могут расти не только среднеазиатские растения, но и виды, характерные для Центральной России.

Из архива: центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Город Алматы.

В 1868 году в Верный были доставлены саженцы и семена из Ташкента, Никитского ботанического сада, Пензенского училища садоводства. В 1874 году Криштопенко передал дела по управлению Казенным садом брату знаменитого верненского лесничего Эдуарда Баума Карлу, благодаря усилиям которого парк превратился в место народных гуляний. «Казённый сад» или питомник имел целью разведение плодовых и декоративных растений, овощей; выращивание шелковичных грен; создание пасек и прочее. В 1869—1875 годах была построена оранжерея, разбиты цветники, был создан питомник посадочного материал, а и по инициативе Эдуарда Баума открылась школа садоводства на 10—15 учеников.

С созданием города Верного парк стал местом отдыха горожан: здесь оборудовали буфет и кухни, построили танцевальную площадку, беседки, установили юрту для бильярда и столики для игр, благоустроили аллеи. В царское время вход был платным. В годы первой русской революции 1905—1907 годов рабочие предприятий Верного, учащаяся молодёжь проводили в логах маёвки, митинги и сходки. В годы борьбы за установление Советской власти в 1918 году здесь проходила линия обороны красногвардейских отрядов. В 1919 году в парке проводился айтыс с участием Джамбула. В 1934 году парк был реконструирован, на берегах углублённого водоёма были размещены базы отдыха трудящихся Алма-Аты, оборудованы аттракционы. Создана уникальная поливочная и арычная система охватывающая весь парк.

В восточной части на бывших клеверных участках был создан зоопарк. В 1935 году получил название «Парк культуры и отдыха имени А. М. Горького», в 1940 году был установлен памятник Горькому.

На территории парка расположены детские аттракционы, детская железная дорога, зимний и летний аквапарки, спортивные площадки, станции проката лодок и катамаранов, разнообразные кафе, и парк отдыха.

Маша надела на сына костюмчик зеленого цвета, и поехали они в парк, ей нужно было принять серьезное решение, она запланировала переезд из Казахстана в Россию, но определится с днем отъезда, мешала любовь к городу, мешало прошлое, которое она никак не могла отпустить. Маша любила Ала-Ату, знала, историю её возникновения, но надо было принять решение, понять, что дорого сердцу остается в Казахстане и, что она заберет с собой.

На плечи повис хомут одиночества, петля расставания затягивалась на шее. Маша развелась с мужем, отцом Егора, вместе они прожили два года и восемь месяцев. Семейная жизнь, сшитая нитками Машиного энтузиазма, треснула по швам. Отец Егора просто пил спиртное, пил все, что горит, ему исполнилось двадцать два года, он говорил, что женился по принуждению, а сын родился случайно. Маша поняла, лучше самой воспитывать Егора, лучше быть одной, чем с человеком, от которого она родила сына. Сказано, сделано пришла жить к отцу. Отец один воспитывал близнецов Влада и Альку, им было по тринадцать лет, мать сгорела от пьянки.

Вначале девяностых годов Казахстан вышел из состава СССР. Союз развалился, начал расцветать «кризис» или «бес предел» девяностых годов. После деноминации сбережения на сберкнижках превратились в гроши. Люди, которые имели средний достаток и какую-то стабильность, оказались нищими. Правительство всех народов бывшего СССР, зацепились за понятие независимость, на самом деле «независимость» стала утопией. Каждая республика СНГ еще захлебнется своей независимостью, свой народ правители обворуют до нитки, то новыми банкнотами, то деноминацией. За пять лет перестройки с 1985 по 1990 годы люди потеряли уверенность в будущем, проедали то, что зарабатывали, не заработали на одежду, кушать хочется всегда. За пять лет дома без ремонта обветшали, нищета со всех углов рукой махала. Семьи кинулись утекать из Казахстана: немцы тронулись толпами в Германию, греки косяками потянулись в Грецию, турки осознали, что их родной город Грозный, умотали в гости и надолго там задержались. Русские вспомнили про не объятые просторы России и переселялись в уютные уголки с лесами, полями и реками. За то арабы, которые учились в Казахском Государственном Университете, остались в Казахстане пожизненно. Им выдали синие паспорта, как лицам без гражданства. Своих черных граждан, жителей города Емин, Правительство Ливии объявило предателями.

Маша грустно смотрела на своего сына, ему в октябре исполнилось два года. Смышленый малыш заметил на соседней лавочке двух арабов, и пошёл к ним. Маша наблюдала, как ребенок разглядывает чернокожих мужчин, по-взрослому, протянул одному из них ладошку, здороваясь. Черный мужчина улыбался, блестели белые зубы, он ответил рукопожатием, на протянутую руку мальчика. Белая ладошка утонула в черной руке, малыш улыбался, покачал головой.

– Дядя, мыться надо, – коверкая по-детски слова, сказал Егор.

Мужчины подняли глаза на Машу, стали уточнять, что говорит ребенок.

– Он, решил, что вы черные от грязи и советует вам помыться, – расшифровала Маша лепет Егора, пожала плечами и взяла его за ручку.

Мужчины рассмеялись, один встал, присел на корточки возле Егора, поманил его на руки. Малыш смело пошел в объятия черного мужчины, он поднял его на руки и понес к ларьку, где продавали всякую всячину для утехи детей. Егор выбрал плюшевого медведя и большой воздушный шарик, набрали мороженого и сахарной ваты на палочках. Вернулись к Маше и второму арабу, они сидели на лавочке и разговаривали о красоте старинного парка.

На пороге разрухи девяностых годов Маша приняла решение ехать в Россию. Встреча в парке с арабами помогла осознать то, что она всегда сможет вернуться в Казахстан, а они никогда не смогут уехать к себе на Родину. Значит, пан или пропал? Расстелила карту на столе, закрыла глаза, повернулась на 360 градусов, ткнула пальцем, посмотрела под острый ноготок, куда попала? Прочитала название город Стрежень, север Томской области. Подумала: «Я, развлекаюсь, судьба определяет». Прошло два года, прежде чем окончательно созрело решение о переезде. Не взяла с собой Влада, Альку, и сына оставила у свекрови, оставила отца, в два часа ночи стояла на регистрации билетов в аэропорту, держала в руке билет на самолёт до Стрежня, с пересадкой в Томске…

Стрежень. Север Томской области.

С Лолой Маша познакомилась на рынке, когда только приехала в Стрежень. Лёгкая на подъем и отношения, она умела говорить, быстро находила общий язык с людьми. Высокая девушка топталась возле прилавка, мешала Маше взять бирюзовый свитер, который Маша облюбовала раньше, просматривая ряды с товаром по первому кругу.

– Ты выбрала себе свитер розового цвета? – сказала Маша, протискиваясь к прилавку, ей очень не хотелось видеть, как девушка заберёт бирюзовый свитер, который очень подходил к её глазам цвета морской волны.

– Я не могу, остановить свой выбор, на каком-либо цвете. Они понравились мне оба и розовый, и бирюзовый, – дружелюбно отозвалась девушка и отодвинулась от прилавка немного в сторону.

Внимательно разглядывала Машу. Отметила про себя, дорогой плащ, сапоги на высоком каблуке и красивый маникюр, подумала: «дорогая дама».

– Возьми розовый, этот цвет подчеркнет белизну твой кожи, да и к карим глазам всегда подходит больше яркое, есть еще один аргумент в пользу розового цвета. Ты губы любишь красить помадой с розовым оттенком. Меня зовут Маша, я умею гадать на кофейной гуще, – призналась Маша, она любила шокировать людей своими признаниями.

– А меня зовут, Лола, – отозвалась девушка, её глаза загорелись интересом.

– Берём по свитеру и идем ко мне в гости, – быстро предложила Маша. Уже знала, возражений не будет.

Девушки зашли в однокомнатную квартиру, которая располагалась в двухэтажном доме на первом этаже. Деревянное здание снаружи было ветхим, но квартирка была очень уютная. Маша арендовала эту квартиру на третий день своего приезда в Стрежень. Пришла на единственный базар в городе и познакомилась с бабой Лидой, которая торговала семечками. Не моргнув глазом, врала правдоподобно, сказала, что живет здесь в городе, замужем, но муж скандальный, к родителям не хочет возвращаться и просит помочь ей найти жилплощадь сроком на полгода. Доверчивая баба Лида согласилась сразу. Ее сына посадили за хулиганство, дали три года, квартира не будет пустовать, да и копейка прибавиться сыну на передачи. Ухоженная внешность Маши располагала к доверию. Договорились с бабой Лидой, посмотрела квартирку, тем более деревяшка находилась в пяти минутах ходьбы от базара. В Стрежне все было рядом. В городке было четыре микрорайона. За час, можно было обойти весь город и по кругу, по аллеи вернуться туда, откуда вышел, и всего две центральные улицы крестом пересекали городок.