Читать книгу Мне нельзя тебя любить - Мишель Лафф - Страница 8

Время до выходных пролетело так же стремительно, как развивались наши с Тамерланом отношения. Вроде бы только вчера мы переписывались о совместных планах, потом я моргнула – и вот уже у общежития стоит авто Одуева. А я делаю вид, что не замечаю, как прилипла к окну Юлька. Пусть. Любопытство не порок, всего лишь главная женская изюминка.

Тем более, что взглянуть было на что. Я и сама бы с удивлением смотрела на разыгрывшуюся у входа в общагу сцену. Высокий и широкоплечий Тамерлан в джинсах и сером пуловере, обтянувшем торс, подошёл ко мне, невозмутимо чмокнул в щёку и отобрал сумку. Как будто каждый день встречал меня у общежития и возил на шашлыки к друзьям. И ведь ни капли сомнений! Разве это не важный для каждого парня шаг? Или у них познакомить девушку со своим кругом общения всё равно что в туалет за гаражами сходить? Мероприятие не обыденное, но в целом не особенно значительное.

"Саня сказал, что Одуев "поплыл", раз решил пригласить на шашлыки", – припомнила я.

Действительно, когда первый восторг схлынул, я написала приятелю, чтобы услышать мнение мужчины. Получить инсайдерскую информацию, так сказать. Не сочтёт ли Тамерлан меня легкомысленной, если я поеду на коттедж его друга? Вдруг рассказы о гормональном фоне – байки для доверчивых девиц? Но Саша меня успокоил, объяснив, что в большом спорте действительно есть ограничения, которые обычные люди не поймут. Железобетонный режим сна, сбалансированная диета и многое другое. К тому же, с друзьями парни знакомят только девушек, с которыми строят отношения. Тех, с кем хотят пару раз переспать, не возят на шашлыки. Зачем? Чтобы затащить в постель лучше водить в дорогие рестораны при гостиницах. Чтобы поужинать девушку и сразу в номер.

– Ты передумала? – насторожился Тамерлан, по-своему расценив моё промедление. – Хочешь все выходные сидеть в душной комнате общежития?

– Нет, – я улыбнулась, чтобы успокоить Одуева. – Просто задумалась. Коней на переправе не меняют.

– Здесь должна быть шутка про то, что я тот ещё жеребец, – хохотнул Тамик. – Но я придержу её до того момента, как мы окажемся в машине за заблокированными дверями. На всякий случай.

Смеялись над его "не прозвучавшей" шуткой вместе и уже сидя в салоне. Когда замки на дверях действительно щёлкнули. Тамерлан решил закрепить эффект: всю дорогу рассказывал анекдоты и травил байки о своей спортивной жизни. Я так хохотала, что от смеха болели живот и щёки.

– Вот ещё один, – продолжал веселить меня Одуев, заезжая в приветливо распахнутые ворота. – Муж сидит перед телевизором: идёт схватка за золото на кубке Европы. Жена ворчит: "Козёл, ты меня не любишь! У тебя одно дзюдо в голове. Наверное, ты даже не помнишь день нашей свадьбы!" Муж смотрит на неё как на дурочку и отвечает: "Ничего подобного, дорогая. Это произошло в тот день, когда Александр Михайлин во второй раз стал чемпионом мира".

Я понятия не имела, кто такой Александр Михайлин, но остановиться уже не могла: расхохоталась в очередной раз. Видимо, смешинка в рот попала. В итоге расчёт Тамика полностью оправдался. Если у меня и были какие-то сомнения по поводу поездки, то к тому моменту, как мы добрались, они полностью растаяли. Я расслабилась и решила плыть по течению. Течением в моём случае был чрезмерно уверенный в себе дзюдоист. В одной руке он держал наши сумки, а во второй мою ладонь. Видимо, всё ещё подозревал, что попытаюсь сбежать. Или у него просто начала вырабатываться привычка? Целовать в щёчку при встрече, держать за руку, когда куда-то идём, давать ощущение уверенности одним своим присутствием… В любом случае я была не против.

Коттедж у друга Одуева был шикарный. Я такие раньше видела лишь по телевизору. Трехэтажное здание с огромным садом, навесом для парковки машин и бассейном на заднем дворе. Из газона тут и там торчали гномики в разноцветных шляпах, а со столбов каждые пару метров на нас смотрели объективы камер видеонаблюдения.

– Я думала, в таких резиденциях живут президенты и министры, – протянула я, крутя головой как самая настоящая "понаехавшая". – Ну и другие "слуги народа".

Тамик громко хмыкнул, но никак не прокомментировал моё поведение. Видимо, понимал, какое впечатление производит такая махина на простую смертную. Только через пару шагов я поняла, что саркастично отозвалась в том числе и о его дяде. Ничего плохого я не говорила. Ужах Одуев совершенно точно жил во дворце не меньше этого, однако мне всё равно стало неловко. Я уже собиралась извиниться, да не успела. Мы наконец дошли до лужайки с беседкой и мангальной зоной.

– Вот это да-а-а-а-а, – протянул бородатый парень, ниже Тамика на голову и вдвое уже его в плечах. – Не обманул! Реально с девушкой приехал! Народ, бросайте всё. Тут историческое событие.

– Марат, – Одуев рыкнул что-то на своём языке, но его друг совершенно не испугался.

Возможно, потому что из беседки к нему подоспела подмога. Ребята по-дружески подкалывали Тамерлана и приветливо обращались ко мне. Представлялись сами, знакомили со своими девушками и жёнами. Атмосфера царила дружелюбная. Спортсмены приняли меня как родную. Только Марат весь вечер продолжал зубоскалить. Одуев понимал, что сам давал тому поводы, но продолжал. Уточнил у хозяина дома, где наши спальни, акцентируя внимание на их количестве. Сам отнёс туда сумки, а меня оставил помогать девушкам нарезать салаты. Пока жарил мясо, стоял лицом к беседке и зорко следил, чтобы меня никто не обидел. А уж за столом и вовсе разошёлся ни на шутку. Игнорируя подколки друзей, выбирал мне самые вкусные кусочки шашлыка, подкладывал овощей, следил, чтобы тарелка не опустела ни на секунду. Вино тоже подливал, но не так активно. Вообще, из всех полноценно пил только Марат. Остальные или растягивали один фужер весь вечер или пили только воду. Веселью такое малое количество алкоголя никак не мешало. Когда стемнело, мы перебрались в дом. Тамику кто-то позвонил, а минут через сорок подъехал ещё народ – человек десять, все на тачках стоимостью с квартиру в Москве. Я уже даже не пыталась запоминать имена. Одуев вполголоса подсказывал, кто есть кто, пока парни вытаскивали на стол блюда из ресторана и алкоголь. Шашлыка на всех теперь не хватило бы, а спортсменами вновь прибывшие не были, так что могли спокойно выпивать.

От того, чьи дети сейчас сидели со мной в одной столовой, было не по себе. Сыновья генпрокурора, главы ГИБДД, министра иностранных дел, директора ФСБ… и Оксана Соколова. Официантка. Студентка экономического факультета. Дочь учительницы и автослесаря.

– Просто для справки, – шёпотом поинтересовалась я. – С детьми президента ты тоже знаком?

Одуев собирался ответить, но помешал громкий смех Марата. Тот как раз проходил мимо и, видимо, услышал. Удержаться от комментария не смог или не захотел. Закинул руку на плечо одного из ребят, представить которых Тамик ещё не успел, и заявил:

– Наша красавица спрашивает, нет ли случайно в комнате ещё и детей президента, – он снова заржал, но на этот раз его поддержали. – В корень зрит, да, Метельский?

Я в этот момент как раз поднесла бокал к губам, но сделать глоток не успела. И слава богу – захлебнуться только и не хватало. Метельский?! Мать его за ногу!

– Скажи, что это шутка, – жалобно попросила я у Тамерлана.

Он тихо рассмеялся, закинул руку мне на плечо и прижал к своему тёплому боку.

– Выдыхай, Оксана Сергеевна, – Тамик чмокнул меня в висок.

И я действительно с облегчением выдохнула. Ну правда на ровном месте испугалась. Понятно, что у племянника Одуева соответствующий круг общения. Но сын президента соседней страны – это перебор уже явный. Ну не может младший Метельский петь под гитару песни, которые ему заказывают все подряд.

***

По спальням народ разошёлся, когда за окном уже начало светать. Тамерлан проводил меня до нужной двери, пожелал сладких снов и уже собирался уйти, но в последнюю секунду передумал. Пробурчал под нос что-то непроизносимое на своём языке, развернулся, притянул меня к себе и поцеловал. Впервые за вечер – по-настоящему, по-взрослому. Так, что сердце снова пустилось вскачь, а земля ушла из-под ног.

При друзьях Одуев ограничивался едва заметными поцелуями в щёку, невесомыми прикосновениями и уютными объятиями. А теперь наедине сорвался с цепи. Больше не сдерживался, отпустил контроль.

Он прижимал меня к себе и будто пытался выпить моё дыхание до дна. Горячий, сильный, непоколебимый. Такой неистовый, словно пламя в человеческом обличье. И такой же многоликий. Он и пожар, сжигающий всё на своём пути, и ласковый, согревающий замёрзших путников костёр.

– Чтобы лучше спалось, – голосом с характерной хрипотцой объяснил Тамик, прежде чем действительно уйти.

"Что, серьёзно?" – хотелось вопить от разочарования.