Читать книгу Центурии. Книга пророчеств - Мишель Нострадамус - Страница 5

В творчестве Нострадамуса причудливо переплелись три традиции: античная, восходящая ко временам Древней Греции, древнебиблейская, ветхозаветная, а также позднеевропейская, процветавшая в Средневековье до начала XVI в.

История искусства прорицания в Древней Греции исчисляется веками; упоминания о нем встречаются еще у Гомера и Гесиода, древнейших греческих поэтов. Традиции и методы предсказания будущего, познания воли богов были многочисленными и разнообразными. Наиболее авторитетными считались оракулы – святилища, посвященные богам, где специальные жрецы входили в экстатическое состояние и изрекали пророчества. Прорицания эти, как правило, были невнятными и двусмысленными; при святилищах состояли и другие жрецы, в чью обязанность входило истолкование этих изречений. С оракулами советовались государственные деятели перед началом того или иного важного предприятия; считалось, что устами прорицателей говорят боги, и что через них можно узнать, благоволят боги начинанию или нет. При этом предпочтение отдавалось таким видам получения божественного откровения, которые сопровождались бессознательным состоянием предсказателя. Главным покровителем оракулов считался бог Аполлон – именно ему были посвящены самые авторитетные оракулы. Самое знаменитое прорицалище древней Эллады находилось в Дельфах; пифия, восседая на медном (или бронзовом) треножнике, изрекала оракулы, надышавшись ядовитых испарений. Известен был и оракул в Бранхидах, где жрица вещала, вдыхая водяные пары.

Авторитет оракулов в античном мире был непререкаем; о них много рассказывается в произведениях античных авторов – Геродота, Страбона, Плутарха и многих других. В поздние времена, однако, оракулы стали орудием в руках противоборствующих политических группировок и пришли в упадок.

Нострадамус, будучи знакомым с античной традицией оракулов, хорошо усвоил их форму. В первых двух катренах «Пророчеств» он предстает в образе жреца-прорицателя, сидящего на медном треножнике; входя в экстатическое состояние, прорицатель становится глашатаем бога:

1–2

Форма, в которой написаны «Пророчества» – лаконичные, нередко двусмысленные и неясные – также очень близка к речениям античных оракулов, как они дошли до наших дней[28]. Много сходства у «Пророчеств» и с «Книгами Сивилл» – легендарными стихотворными пророчествами, с незапамятных времен составлявшими часть сакрального права Древнего Рима. Специальная коллегия жрецов консультировалась с этими, как считалось, крайне древними текстами, когда требовалось принять важное решение, от которого зависела судьба Рима[29].

Подчеркнем, однако, что речь идет исключительно о внешнем, концептуальном сходстве. Конкретное содержание «Пророчеств» Нострадамуса сильно отличается от оракулов и «Книг Сивилл».

В катренах Нострадамус выступает и жрецом-гаруспиком, толкователем продигий (или знамений), и авгуром, толкующим волю богов по полету и поведению птиц:

1-34

Однако «Пророчества» Нострадамуса было бы неверно полагать лишь стилизацией под оракулы добиблейской эпохи. Ветхий Завет, утвердив строгое единобожие, отринул языческие традиции проникновения в будущее, убрал многочисленных посредников между Богом и человеком. Отныне пророком мог стать любой человек, на которого падал выбор Всевышнего. Изменились и задачи пророка: вместо предсказателя, консультанта он возвышает голос до общенародного уровня, становясь обличителем пороков современного ему общества. Если в пору язычества прорицатель отвечал на вопрос: «Что будет завтра?», то в эпоху единого Господа пророк говорил, «что будет завтра, если сегодня…». Библейское пророчество ставит перед человеком вопрос нравственного выбора, личной ответственности за то, что может случиться с его страной и его согражданами. Пророчество – высшее искусство, как и управление государством; оба эти искусства исходят от Бога. Соломон, Моисей, Иисус Навин были и царями, и пророками одновременно, но в поздние времена связь между властью и предвидением будущего оказалась утраченной. Тогда Создатель начал избирать своих пророков из народа, – таких как Илия, Исайя и Иеремия – чтобы те становились проводниками Его воли, даже, если необходимо, ценой конфронтации с властями:

Новые пророки обличают то, чего не замечают или не хотят замечать ни цари, ни большинство их подданных: огромна опасность внешняя, со стороны Сирии, Ассирии, Египта, но еще больше опасность разрушения веры, нечестие, поклонение идолам и Ваалу, междоусобные войны, разделение еврейского государства… Пророки предвещают все более ужасные бедствия, но немногие слушают их, еще меньше иудеев им верят… Появляются ложные пророки, которые… говорят, что не грозит никакой Вавилонский плен; когда же евреи действительно оказываются изгнанными со своей земли, продолжают уверять, что все не так уж страшно…[30]

Отметим: ложные пророки успокаивают, истинные пророки обличают болезни общества и сулят беды.

Нострадамус начал свою пророческую деятельность в начале 1550-х гг. Смутные описания грядущих невзгод в его «Альманахах» вызывали скепсис: войны в Италии шли еще с XVI в., а редкие вторжения Габсбургов во Францию воспринимались как одиночные эксцессы. В 1555 г. выходят «Пророчества», где предсказываются, помимо всего прочего, и поражение Франции, и внутренняя смута.

2-46

3-24

В этом и следующем году, однако, ничто не указывает на такое развитие событий: после заключения Восельского перемирия император был вынужден признать крах своей внешней политики и отрекся от престола. Франция на вершине своего могущества. Новое издание «Пророчеств» появляется в 1557 г., когда вновь разгорается война и Франция терпит тяжелое поражение под Сен-Кантеном. Нострадамус вновь верен себе:

7-33

В 1558 г., по-видимому, написана третья часть «Пророчеств» с еще более страшными предсказаниями; в следующем году гибнет король, и страну затягивает в трясину долгих и жестоких Религиозных войн, увидеть конец которых Нострадамусу было уже не суждено.

9-52

Христианство, вполне усвоив обличительный пафос и этико-социальные акценты ветхозаветного пророчества, создало свою пророческую традицию. Пророчество у христиан тесно смыкается с эсхатологией, в центре которой – тема Второго пришествия Христа и фигура Антихриста. Со времен раннего христианства Антихрист волновал умы церковных мыслителей. «Сын греха, человек погибели», упомянутый апостолом Павлом, этот грядущий бесочеловек, которому суждено стать во главе объединенного мира перед Вторым пришествием, появляется в бесчисленных откровениях монахов, в видениях полуграмотных крестьян и в богословских трудах Отцов церкви. Легенда об Антихристе обрастает все новыми подробностями. Сообщается, что он заставит поклоняться себе, как Богу, что ему будет сопутствовать некий великий лжепророк, который как бы подготовит почву для пришествия этого мучителя. У Коммодиана Антихрист – гонитель первых христиан Нерон, внезапно воскресший и явившийся сразу в двух лицах. В «Откровении Мефодия Патарского» Антихриста сопровождают мусульмане, выступившие в его поддержку. У него же появляется последний император объединенного христианского мира, который выступает антагонистом Антихриста. В других пророчествах появляется Ангельский пастырь – святейший пророк, который станет во главе церковной власти, в то время как Последний император будет светским властителем. После Последнего крестового похода против Антихриста Последний император сложит с себя венец, передавая власть Всевышнему; это будет предвестием Второго пришествия.

Эсхатологическая традиция христианства крайне разнообразна; Антихрист и последние времена в разное время разными авторами изображались очень по-разному, так что представленная картина далека от полноты.

XV в. пережил взлет эсхатологических ожиданий. В середине столетия под турецким натиском пала Византия – форпост христианства на Востоке. В 1492 г. истекало 7000 лет от «сотворения мира» по византийской (так называемой «константинопольской») системе, весьма распространенной в средневековой Европе. Все это только способствовало усилению эсхатологических ожиданий. Христофор Колумб, например, считал, что выполнил миссию, возложенную на него Господом, – открыть новую землю, в которой накануне Второго пришествия соберутся праведники; до конца жизни по всей Европе он собирал соответствующие пророчества, собираясь издать их в виде книги с соответствующими комментариями. То, что в 1492 г. Антихрист не пришел, мало что изменило. Эсхатологическими настроениями проникнуты писания Мартина Лютера и других реформаторов, особенно радикальных. Например, Иоанн Лейденский построил на них повседневный быт своей коммуны в Мюнцере.

Изобретение книгопечатания позволило наводнить книжный рынок огромным количеством книг об Антихристе и конце света, и они пользовались стабильно высоким спросом. Попытки римского престола остановить эту, в общем-то, истерию, запреты, налагавшиеся на попытки вычислить точную дату Второго пришествия, успеха почти не имели. А таких попыток предпринималось немало.

Ощущение, что мир находится на волоске от гибели, вызвало второе рождение мунданной астрологии, в основе которой лежит утверждение, что будущее государств и церквей можно предвычислить по движению планет. Астрологи предпринимали попытки установить, под какой конфигурацией планет может родиться Антихрист, что ожидает Европу, удастся ли объединить силы, чтобы нанести решительный контрудар исламу и отвоевать Константинополь.

Астрология принадлежит к числу древнейших систем знаний на Земле. Одна из самых привлекательных ее сторон заключалась в идее подчиненности всех мировых процессов жестким законам чисел: циклы дальних планет, Юпитера и Сатурна, полагались в ней своеобразным остовом мировой истории, обрастающим тканями конкретных событий. Изучение циклов планет позволяло астрологам видеть и понимать смысл исторических коллизий; используя накопленные сведения, они пытались давать и глобальные прогнозы.

Следует отметить, что, при всей распространенности астрологии, лишь небольшая часть астрологов писала и публиковала книги; в свою очередь, собственно предсказаниям была посвящена сравнительно небольшая часть этих книг[31]; наконец, очень малый процент предсказаний касался именно политики[32] (это не поощрялось церковными властями).

Одно из центральных мест в ряду предсказателей конца XV в. занимает Антонио Торквато или Аркоато (лат. Torquatus), врач и астролог из Феррары, состоявший во то время на службе у венгерского двора[33]. Его знаменитое «Предсказание о ниспровержении Европы» (Prognosticon de eversione Europae) охватывает период 1480–1540 гг.; первое дошедшее до наших дней печатное издание его датировано 1522 г. «Ниспровержение» часто переиздавалось с изменениями и дополнениями (известны издания 1536, 1544, 1552 гг.; отметим, что многие предсказательные тексты подвергались значительным исправлениям при поздних перепечатках).

Торквато известен как автор годичных предсказаний на 1491 и 1495 гг., посвященных Альфонсо Арагонскому, герцогу Калабрии, и предсказания на 1494 г., посвященного королю Фердинанду Испанскому, а также предсказания на 1492 г. «Предсказание о ниспровержении Европы» написано раньше и посвящено венгерскому королю Матиашу Корвину, после смерти которого в 1490 г. Торквато, так, по-видимому, и не успев напечатать свое сочинение при жизни, вернулся в Италию.

«Предсказание о ниспровержении Европы», как уже было сказано, пользовалось в Европе большой популярностью на протяжении всего XVI в. Авторитету автора не повредило даже то, что в предсказании на 1492 г. ему не удалось предречь ни открытия Колумба, ни отвоевания Гранады испанцами у арабов. «Ниспровержение», впрочем, также не отличалось большей точностью. Торквато успешно предсказал вторжение Валуа в Италию, разграбление Рима имперскими войсками в 1527 г., а также победу испанских Габсбургов в борьбе за главенство в Италии. Однако эти успехи[34] нивелируются в глазах современного читателя серьезными просчетами. Торквато обещал упадок Турции до 1538 г., отвоевание Константинополя христианским императором, которому удастся объединить Запад и Восток, а также смерть османского султана от руки венгерского короля (на деле получилось совсем наоборот). С другой стороны, предсказанные Торквато католической церкви бедствия и измены идентифицировались современниками как «бунт» Лютера с тем большей готовностью, что, как писал астролог, они продлятся лишь восемь лет. «Ниспровержение» сулило также невиданные ранее болезни, жесточайшие эпидемии, которые сведут на нет население пяти крупнейших городов Италии, страшные потопы и разгул средиземноморского пиратства. Для нострадамусоведа примечательно выглядит популярный характер сочинения Торквато: за очень редкими исключениями он не раскрывает астрологические конфигурации, которые послужили базой для его предсказаний, и текст «Ниспровержения» больше похоже на пророчество, чем на прогноз[35].

Конкретика предсказаний Торквато столь же динамична, сколь и смела. Турцию охватит гражданская война в Греции и Малой Азии, затем эти области опустошит чума, Османская империя распадется и султан потеряет свой трон[36]. В Северной Африке также будут войны и опустошение. Венецию ждут страшные войны и эпидемии, из которых она, впрочем, выйдет с честью. Милану и Луке тоже придется несладко. С Севера Европы придет бессердечный правитель с огромной армией и устроит жестокий разгром. Между Францией, Англией, Германией и Венгрией будут непрерывные войны. Сражения, набеги пиратов, нищета, наводнения (которые поглотят целые регионы) и чума вызовут такую смертность, что в Европе мало кто уцелеет. На Севере объявится ересиарх, который станет прельщать людей и восстанавливать их против Рима, пользуясь поддержкой северных правителей. Римско-католическая церковь опустит крылья, ряд иерархов лишится своих постов и имущества, и даже папа станет изгнанником. Но в скором времени прелаты восстановят свою власть, и будет избран новый понтифик, по происхождению не итальянец. Все это Торквато предсказывал на время около 1507 г., но в поздних изданиях этот срок отодвигался.

«Предсказание о ниспровержении Европы» оказало сильнейшее влияние на Нострадамуса. Нечестивые северные принцы, угроза для Венеции, упадок Турции, засилье пиратства, гонения на Церковь и особенно войны между европейскими странами часто и подробно рассматриваются им в катренах и послании королю Генриху II, освещаются и в альманахах.

С «Ниспровержением» Торквато успешно конкурировало написанное в 1488 г. «Предсказание» (Prognosticatio) Иоганна Лихтенбергера (Johannes Lichtenberger), эльзасского монаха и астролога императора Фридриха III. О самом Лихтенбергере известно немного, и его биография до сих пор далека от полноты. Его текст – яркий образец имперского пророчества, всеохватывающего и обращенного исключительного в политику, сочетающего и астрологические выкладки, и символические образы (например, широко используются животные для аллегорического изображения стран и их правителей – орел для Империи, петух для Франции). Лихтенбергер ввел в астрологию понятие истории, повторяющейся на уровне конкретных персонажей[37]; так, он называет Фридриха III вторым Октавианом Августом.

Предсказание Лихтенбергера охватывает конец XV и большую часть XVI столетия и сосредоточено в основном на судьбе германских земель, составлявших ядро Священной Римской империи германского народа, и их ближайших соседей, – Франции, Чехии, Венгрии, Турции и Скандинавии. Согласно Лихтенбергеру, Империя ослабнет вследствие непрекращающихся смут в Генте, Брюгге, Фландрии и габсбургской части Пикардии. После смерти Фридриха III в Европе воцарится предательство и вероотступничество. Турецкий султан захватит 16 островов Средиземноморья и часть Италии – Апулию, Калабрию, Кампанию и Абруцци. Но Максимилиан, наследник Фридриха, спасет Европу от исламской угрозы и восстановит крест над хамом Св. Софии в Константинополе. Однако – Лихтенбергер подчеркивает это особо – если германские принцы не помогут императору, события пойдут по совсем другому сценарию, и османы опустошат Польшу, центральную Германию и вторгнутся в Пикардию, Брабант и Фландрию.

Вследствие цикла соединений планет в Скорпионе в 1484–1485 гг. появится целое поколение пророков, первый из которых увидит свет около 1496 г. Он станет побуждать народ к бунту, отменит старые законы и притеснит законодателей[38]. Около 1503 г. родится новый пророк, и его проповедь продлится 19 лет. Это будет монах в белом, и он станет творить чудеса и изгонять бесов самим своим присутствием. Он вызовет большое кровопролитие и будет опираться на «халдейскую веру». Наконец, вслед за ним «из страны Льва» придет еще один пророк, который станет проповедовать уже в Риме. Он «проверит» и сожжет множество людей, прельстит многих прелатов и правителей, особенно в Ломбардии и Верхней Германии. Он получит огромную поддержку народа, но умрет позорной смертью. Наконец, исполнится пророчество Иоахима Флорского, и на Св. Престол взойдет Ангельский пастырь – папа римский, благочестивейший из всех, и процарствует четыре года. Ему унаследуют трое праведников, которые продолжат укрепление и восстановление церкви.

Текст Лихтенбергера содержал обширные экскурсы в историю, алхимические сведения, моральные наставления и объемную апологию астрологии. Издание было иллюстрировано привлекательными гравюрами, что, конечно, способствовало его популярности – несмотря на критику и даже обвинения в плагиате со стороны других астрологов[39].

Нострадамус заимствовал из «Предсказания» Лихтенбергера очень многое – от стиля и настроения (письмо к Генриху II местами сильно напоминает сочинение эльзасского монаха) до конкретных образов и событий:

5-73

5-94

9-49

Большой всплеск предсказаний вызвало ожидавшееся в 1524 г. соединение Юпитера и Сатурна и других планет в знаке Рыб. Основная масса их исходила из Германии; волею случая наибольшую известность обрело предсказание Иоганна Штефлера, одну из строк которого можно было понять так, что Землю ожидает новый вселенский потоп (Sindflut). Астрологическая «составляющая», а также оговорки Штефлера вроде «Держите голову выше, добрые христиане» (лат. Levate igitur viri christianissimi capita versa) были отброшены в популярных переложениях ученого текста, Европу, уже охваченную эсхатологическими настроениями, охватил ужас грядущего катаклизма. Потопа не произошло, и вся история вызвала длительную полемику между астрологами, пытавшимися оправдаться за Штефлера, и их противниками. Непосредственного отношения к Нострадамусу предсказание Штефлера не имеет, однако оно дает представление об общем научно-историческом контексте, в котором были написаны «Пророчества».

Иоганн Карион, астролог Бранденбургского электора (избирателя Священной Римской империи), в 1521 г. также предсказывал потоп на 1525 г., однако не всемирный; согласно Кариону, вслед за потопом мир станет свидетелем полного преобразования Церкви, великого пролития крови христиан, рождения Антихриста в 1693 г., и общеевропейского кризиса после завершения большого цикла Сатурна в 1789 г.[40]

Иоганн Карион (1499–1537) – немецкий историк, математик и астроном

В 1474 г. астролог Иоганн Любекский предсказал рождение Антихриста на 1506 г.[41]; подобные предсказания появлялись впоследствии неоднократно – разумеется, с постоянно отодвигающейся датой. Над ними посмеялся Франсуа Рабле, вложив в уста брата Жана следующие слова:

– Разве ты не знаешь, что близится конец света?… Я слышал, антихрист уже народился. Правда, пока он только царапает кормилицу и нянек и до времени не обнаруживает своих сокровищ: он еще мал (III, XXVI).

Во второй половине XVI столетия среди значительных фигур европейской астрологии следует назвать Киприана Леовица (1524–1574), младшего современника Нострадамуса. Крупный немецкий астролог-теоретик и практик, Леовиц является автором как популярных годичных предсказательных календарей (альманахов), так и справочных таблиц и теоретических трудов. Одним из главных его сочинений стали эфемериды (планетные таблицы) на 1556–1606 гг., а также свод солнечных затмений на 1554–1606 гг. Эфемериды сопровождались обширными предсказательными экскурсами, где Леовиц смог проявить свои прогностические способности. Особый интерес немецкого астролога вызывал период между 1564 и 1583 гг.; эти годы отмечены соединениями дальних планет, Юпитера и Сатурна, которые, по астрологическим представлениям, вызывают большие перемены в мире. Леовиц широко использовал исторические аналогии, сравнивая, например, эпохи императоров Барбароссы и Константина, времена Яна Гуса и Мартина Лютера. Соединение 1583 г. будет последним соединением Юпитера и Сатурна в знаке водной стихии, что роднит его с соединением, произошедшим незадолго до рождения Иисуса Христа; это, писал Леовиц, наводит на мысль, что Второе пришествие близко. Вторую половину XVI в., по мнению Леовица, можно сравнить с эпохой Карла Великого; «вторым» Карлом призван стать правитель из дома Габсбургов, а именно – будущий император Максимилиан II. В осторожных выражениях Леовиц прочил императору корону последнего христианского монарха, объединителя Востока и Запада[42]. Расчетная часть эфемерид Леовица была выполнена на высоком уровне, что делало их популярнейшими среди астрологов Европы; Нострадамус также пользовался ими[43].

Предсказания, о которых идет речь, были широко распространены в Европе. Знакомство с ними Нострадамуса могло быть облегчено благодаря Mirabilis Liber, «Книге чудес», своеобразным дайджестом, включавшим в себя как церковные и околоцерковные пророчества (Св. Бригитты Шведской, Тибуртинской Сивиллы), так и астрологические предсказания (Торквато и Лихтенбергер). На протяжении XVI в. Mirabilis Liber неоднократно переиздавалась во Франции.