Читать книгу Репортаж из морга. Как судмедэксперт заставляет говорить мертвых - Мишель Сапане - Страница 4

Я судмедэксперт.

Свой путь в профессии я начинал в те времена, когда аутопсия занимала центральное место в судебной медицине. Это было уединенное занятие. Образ профессии, вероятно, этому способствовал – долгое время я слышал: «Как вы можете заниматься таким?»; а в глазах собеседников, казалось, читал: «Он, наверное, странный, раз выбрал такое дело».

Насколько преступление вызывало любопытство, настолько же вскрытие – отвращение.

Тем более что обычные люди не считали оправданным осмотр внутренностей с погружением рук внутрь: в случае насильственной смерти причина чаще всего бывает очевидна – зачем множить насилие над телом?

Потом все изменилось.

Внезапно у дверей службы судебной медицины стали толпиться люди, чувствующие призвание к профессии, и я совсем не понимал, откуда они взялись: со студентами-медиками все понятно («Я с самого детства мечтал стать судмедэкспертом»), но были и юные лицеисты, которые непременно хотели пройти свою наблюдательную стажировку[12] в отделе судебной медицины. За неимением лучшего объяснения я счел это влиянием сериала «Эксперты», в котором элегантные спецы из криминалистики решают самые сложные головоломки менее чем за час.

Произошла ошибка, как в подборе актера на роль, – путаница между ролью криминалиста и судебно-медицинского эксперта. Но это не имело значения, имидж профессии начал меняться. Эффект двойного отстранения: под оком камеры вымысел и реальность сливаются, а видео на тему медицины, часто не соответствующее действительности, устраняет материальность тела.

Если следовать кратчайшим путем, остается лишь шаг до того, как вскрытие станет виртуальным. Триумф технологий возвещен, а конец вскрытия трупов ножом поставлен в план-график. Я уже представляю себе комментарии: «Отличная работа! Такое подробное исследование тела, и это притом, что вы его даже не касаетесь…»

В то же время видео-конференц-связь проникает в залы судебных заседаний и сильнее отдаляет выступающего судмедэксперта и его аудиторию.

Дальнейшее предсказуемо: когда-нибудь подсказки, которые дает нам тело, будет описывать мой голографический аватар, усиленный искусственным интеллектом.

Он же будет сводить воедино кусочки головоломки, эти маленькие фрагменты истины, чтобы рассказать о последних мгновениях человеческой жизни, пролить свет на причины смерти, особенно на ее обстоятельства.

Судмедэкспертам больше не нужно будет взывать к воображению присяжных, которые будут сразу погружаться в самый центр места преступления, реконструированного в трех измерениях, тоже голографического.

Еще я представляю себе возвращение мертвых к живым – на краткий миг, в самый момент смерти. Я представляю себе потрясение семьи, телепортированной в этот непередаваемый ужаc, в последовательность событий, которые превращаются в бесконечно повторяющуюся петлю…

В этом будущем, и – возможно, уже завтра – разве судмедэксперт не рискует однажды лишиться души? Оставаться человеком, несмотря ни на что, – вот вызов времени, стоящий перед экспертом.