Читать книгу В жарких объятиях - Мишель Синклер - Страница 4

1315 год, ранняя осень

Рейлинд в последний раз присмотрелась к своей цели и собралась с духом, вспомнив судьбоносные вопросы сестры, прозвучавшие почти два месяца назад. «В самом деле? Всего один раз?» Изумление Мериел было неподдельным. Все же оно блекло по сравнению с потрясением Рейлинд, которое та испытала, обнаружив, как хорошо знает мужчин ее с виду застенчивая и робкая сестра. «Линди, ты должна это попробовать. Это позволяет скоротать время, и если мужчина знает, что делает, ты можешь получить удовольствие и…» Рейлинд перестала слушать. Получить удовольствие? От поцелуев! В тот единственный раз, когда она предалась этому «развлечению», это произошло не по ее воле. Приятного в этом было мало, не говоря уже об удовольствии. В представлении Рейлинд только один мужчина мог стать исключением.

Пять лет назад она встретилась с ним случайно и всего на несколько минут. Тогда она не знала, что пройдет четыре долгих года, прежде чем ей представится еще одна возможность повидать его. В начале этого года он и его брат согласились провести в их замке несколько месяцев, чтобы помочь ее отцу подготовить новобранцев и оправиться от понесенных в битве потерь. К сожалению, возможности, на которые она возлагала такие надежды, постоянно возникали, когда Рейлинд оказывалась наедине не с тем братом.

Креван бо́льшую часть лета провел в учебном поле, но, пожалуй, у него слишком часто находились причины для того, чтобы присутствовать в замке Кайреох. Он регулярно являлся в большой зал, где Рейлинд предпочитала наставлять слуг и раздавать им указания. У этого человека имелся бесконечный список ее недостатков, и он никогда не упускал случая прочитать ей нотацию, причем делал это невероятно раздражающим, высокомерным, снисходительным тоном. Крейг был полной противоположностью своего брата. Хотя Рейлинд много раз пыталась подстроить свою с ним якобы случайную встречу, он умудрялся избегать расставленных ею ловушек, предпочитая есть и спать в поле вместе со своими подопечными, или же пользовался гостеприимством кого-нибудь из женатых воинов.

Сегодня Рейлинд намеревалась положить конец такому положению дел. Она не только устала ждать и жаждала проникнуть в тайну, которой обладала ее сестра. На следующее утро Крейг должен был покинуть замок.

Наступила пора сбора урожая, и братьям Мак-Тирни нужно было возвращаться домой. Рейлинд знала, что завтра ни Крейга, ни Кревана в замке уже не будет. Просто идеальный момент, чтобы проверить истинность заявления Мериел. Все знали о стойком предубеждении братьев против длительных отношений, и это давало Рейлинд уверенность в том, что, даже если Мериел окажется права и поцелуй доставит удовольствие им обоим, Крейгу и в голову не придет сделать ей предложение. Кроме того, все знали, что братья Мак-Тирни хороши во всем. Прекрасные воины, превосходные стратеги, они были еще и очень красивыми мужчинами, а значит, у них наверняка имелся огромный опыт общения с женщинами. Таким образом, если уж она собиралась совершить немыслимое и поцеловать мужчину, это должно было произойти с одним из самых привлекательных мужчин из ее окружения.

Рейлинд сглотнула и слегка подвинулась вперед, чтобы выделиться на фоне толпы. Она надеялась, что ее план сработает. Сколько она себя помнила, за ней всегда волочились влюбленные молодые воины, и она мастерски умела ставить их на место. Но пытаться привлечь их внимание? Этого ей делать еще не доводилось.

Крейг почувствовал, как напряглись его плечи, когда он отвел руку назад. Он рывком изогнул корпус и метнул копье. Оно выскользнуло из его пальцев, задержавшись на долю секунды, из-за чего изменилась траектория полета и сократилась его дальность.

– Mo Chreach, – пробормотал Крейг себе под нос, увидев, что его копье чуть-чуть не долетело до копья Хэмиша.

Он поднял руку и помахал толпе, собравшейся, чтобы поглазеть на игры, которые устроил лэрд Шеллден, чтобы отпраздновать обильный урожай этого года. Подойдя к длинному копью, Крейг досадливо выдернул его из земли. В момент броска его внимание отвлекла знакомая золотоволосая головка. Девушка опустилась на колени, чтобы что-то поднять, и он помимо своей воли уставился на глубокий вырез ее платья.

Готовясь ко второму броску, Крейг помедлил, изогнул спину, и снова в его поле зрения возникла та же фигура, одетая в ярко-синее платье. Бледная рука девушки крохотным белым платочком обмахивала идеальные полушария грудей, как будто спасая их от несуществующей жары. Если бы Крейг не был уверен в том, что это абсолютно невозможно, он бы предположил, что Рейлинд Шеллден пытается ему помешать. Помедлив еще мгновение, Крейг метнул тяжелое копье, уже не заботясь о дальности броска.

Как и ожидалось, копье упало, вновь не долетев до цели. В толпе послышались смешки, но Крейг знал, что это ничто по сравнению со взбучкой, которую устроят ему братья. Эти грубые промахи стоили ему победы в соревнованиях, которая должна была достаться представителю клана Мак-Тирни без всяких усилий. Но Крейгу было все равно. Нападки братьев были ничтожной жертвой по сравнению с возможностью выяснить, действительно ли губы леди Шеллден такие же мягкие и шелковистые, какими они казались на вид. Более того, он мог это узнать, не опасаясь завышенных ожиданий со стороны девушки.

Отношение сестер-близнецов Шеллден к замужеству ни для кого не было секретом – супружество их попросту не интересовало. Эти независимые девушки не желали связывать себя брачными узами. В свои двадцать шесть лет Крейг не только понимал чувства сестер, но и восхищался ими. Свобода была одной из радостей жизни, от которой он был не готов отречься. Даже ради прекрасной златовласки.

Не обращая внимания на насмешки, Крейг зашагал прочь от поля и собравшейся на нем шумной толпы к почти полностью опустевшему замку. Как он и ожидал, синее облачко последовало за ним. Мужчина улыбнулся. Он не ошибся в своих расчетах.

Не пройдя и десяти шагов по безлюдному дворику Кайреоха, Крейг стремительно нырнул за фургон и схватил Рейлинд за руку, увлекая ее за собой. Он всмотрелся в ее золотисто-зеленые глаза и убедился в том, что она не изменила своего отношения к нему. Ее лицо светилось любопытством, предвкушением и желанием.

– Поцелуй меня, Крейг Мак-Тирни, – прошептала Рейлинд.

– Да, Рейлинд, именно это я и собираюсь сделать.

Девушка слегка отстранилась, услышав свое имя.

– Называй меня Линди.

Крейг усмехнулся. Он вспомнил, как ее отец ворчал, жалуясь на то, что Рейлинд пытается изменить свое имя. Дело в том, что ее родители успели поверить в то, что у них никогда не будет детей. Рождение близнецов стало настоящим чудом. Зная, что сына им уже не дождаться, они назвали Рейлинд в честь отца, Рэя Шеллдена. К счастью, эта хорошенькая девушка с длинными золотистыми волосами и стройной гибкой фигурой пошла в мать. От отца ей достались только сверкающие зеленые глаза с лукавыми искрами, готовые бросить вызов любому, кто попытался бы встать у нее на пути и помешать получить желаемое. Сейчас Рейлинд решила, что ей нужен он, Крейг. К счастью, время его службы у ее отца закончилось сегодня утром, и он был волен насладиться ее приглашением.

– Я тебя поцелую, – прошептал он ей на ухо.

Его горячее дыхание ласкало ее ухо, и по спине Рейлинд пробежала дрожь. «Вот оно, – подумала она, – то, чего я так давно ожидала».

Пальцы Крейга сомкнулись у нее на затылке, и он неторопливо прижался губами к ее рту. У Рейлинд перехватило дыхание. Его губы были теплыми, мягкими и удивительно приятными. Возможно, Мериел была права.

Рейлинд чувствовала, как двигаются его губы, и пыталась делать то же самое, ожидая вспышки эмоций, которая, по слухам, должна была последовать за этим.

Ничего.

Девушка разочарованно вздохнула. По крайней мере, в этом не было ничего неприятного.

У Крейга были большие сильные руки, но в его объятиях Рейлинд не чувствовала себя пойманной. Скорее в них было что-то успокаивающее. Возможно, Мериел все же права. Рейлинд решила, что такое времяпровождение действительно может быть довольно приятным.

Крейг оторвался от ее рта и начал покусывать ее нижнюю губу. Рейлинд подумала, что, наверное, он хочет, чтобы она открыла рот, и чуть было не запаниковала. Но тут где-то неподалеку раздался чей-то крик. Вместо губ Крейга она ощутила на своем лице прикосновение прохладного воздуха.

Выглянув из-за фургона, Крейг пробормотал:

– Пойдем. Я знаю местечко, где мы сможем уединиться. Там нас наверняка никто не побеспокоит.

Рейлинд не успела согласиться или запротестовать, как он сомкнул пальцы на ее запястье и потащил девушку за собой.

Держась поближе к стене замка, они добежали до конюшни. Прежде чем кто-либо успел увидеть их вместе, Крейг открыл и тут же закрыл дверь. Они оказались внутри.

Как и предсказывал Крейг, конюшня была пуста.

– Откуда ты знал, что тут никого нет?

– Скачки, – ухмыльнулся Крейг.

Как у всех Мак-Тирни, у него были темно-русые волосы, слишком короткие, чтобы можно было завязывать их сзади, но достаточно длинные, чтобы продемонстрировать их естественную красоту. Его темно-синие глаза искрились, когда он чему-то радовался. Одним словом, перед Рейлинд стоял высокий, сильный и невероятно красивый мужчина.

Она попыталась взять себя в руки и не выдать своего волнения. Все были на скачках. Даже конюхи и их юные помощники ушли, чтобы помогать хозяевам лошадей. Ее черная кобыла была единственной лошадью, оставшейся в конюшне.

– Я тоже хотела участвовать в скачках.

– В скачках? Ты?

Рейлинд кивнула.

– Э-э… Я видел твою сестру в седле. Мне кажется, это не очень хорошая идея.

Рейлинд с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть. По крайней мере, Крейг не сказал, что она девушка, а следовательно, не может обладать необходимыми для верховой езды навыками.

– Мы с сестрой очень разные. Мериел не любит ездить верхом. Она считает это грязным, неприятным занятием.

Вдруг Крейг подхватил Рейлинд за талию и закружил в воздухе.

– Она права.

Рейлинд открыла рот, чтобы запротестовать, но он уже выпустил ее, уронив на копну сена. Упав рядом с ней, Крейг привлек девушку к себе и снова принялся целовать ее губы. Поцелуй становился все глубже, и на этот раз она начала сопротивляться.

– Линди, все хорошо. Я обещаю, что не стану заходить слишком далеко. Я не собираюсь делать ничего такого, что могло бы привести к ситуации, которая нам не нужна.

Рейлинд приказала своему телу расслабиться. Она хотела поцеловать Крейга, и ей наконец-то удалось достичь этой цели. К сожалению, она только сейчас осознала, что понятия не имеет, как это делается.

– Это меня радует. Просто я…

Но она не успела закончить фразу, потому что в это мгновение несколько травинок упали ей на лицо и в рот, заставив отплевываться. Подняв глаза, Рейлинд встретилась глазами со своим заклятым врагом.

– Займись делом или замолчи, – вкрадчивым тоном скомандовал он.

Креван Мак-Тирни! Ну почему за ними не мог проследить кто-нибудь другой! Последние пару месяцев всякий раз, когда Рейлинд разыскивала Крейга, она вместо него находила Кревана. Ей начинало казаться, что он практически поселился в большом зале, потому что, когда бы она туда ни вошла, всегда был там и пользовался любым удобным поводом, чтобы отругать ее или ткнуть носом в какие-то ошибки. Даже к ужину Крейг являлся, похоже, только для того, чтобы раскритиковать ее хозяйственные способности, и с упоением занимался этим до тех пор, пока все остальные не вставали из-за стола и не уходили. Содержание его речей неизменно повторялось: Рейлинд обладает огромным потенциалом, но, к сожалению, не желает его использовать.

Впрочем, именно здесь и сейчас ее не интересовало его мнение и она не нуждалась в его советах. Она и сама была способна разобраться в том, как ей целовать Крейга. Рейлинд успела понять, что не знает, как это делается, но это также было ее единственным действием, которое Креван не успел раскритиковать. И это объяснялось лишь тем, что в эту сферу ее жизни доступ ему был… и всегда будет закрыт.

Рейлинд сняла с волос соломинку и свирепо сверкнула на Кревана глазами.

– Почему? Мы мешаем тебе отрабатывать борцовские приемы? – поддразнила она, намекая на неудачное выступление Кревана в играх, свидетелем которого она стала еще утром.

– Осторожнее, Рейлинд!

Это была последняя капля. Только сегодня утром он назвал «детскими» ее попытки заставить всех называть ее Линди и заявил, что не желает ей в этом подыгрывать. Рейлинд указала ему на то, что ее имя звучит слишком по-мужски. В ответ Креван абсолютно проигнорировал ее аргументы и предложил ей прекратить преследовать ее брата, а вместо этого поиграть в хозяйку замка и в качестве таковой отчитать какую-нибудь ни в чем не повинную служанку.

– Это еще почему? – фыркнула Рейлинд.

– Потому что тот поединок он проиграл из-за меня, – раздался слишком уж знакомый женский голос.

– Мериел! – воскликнула Рейлинд, вскакивая на ноги и заглядывая в соседнее стойло.

Она напрочь забыла о Крейге, который лежал на сене, опершись на локоть, и наблюдал за разыгрывающейся у него на глазах сценой. Было видно, что все происходящее доставляет ему огромное удовольствие. Ему нечасто приходилось слышать, чтобы Креван с кем-то разговаривал, а тем более повышал голос и ссорился. А уж то, что объектом его гнева была женщина, было и вовсе неслыханно.

– Что? – с невинным видом поинтересовалась Мериел, хлопая ресницами.

Она была так похожа на Рейлинд, что в случае необходимости они всегда могли поменяться ролями и ввести в заблуждение почти всех. При этом сестры обладали совершенно разными, хотя и в равной степени сильными характерами, благодаря чему ни у кого не возникало ни малейших сомнений в том, что каждая из них является личностью с присущими только ей качествами.

За спиной Рейлинд раздался смешок, и она услышала голос Крейга.

– Как бы там ни было, но ваше занятие явно было менее увлекательным, чем наше. В противном случае вы были бы слишком заняты, чтобы прерывать нас. Тебе, братишка, не мешало бы немного потренироваться.

Рейлинд торжествующе изогнула бровь и, скрестив на груди руки, улыбнулась Кревану. Он ответил ей озорной ухмылкой и отвесил низкий поклон. Одновременно он схватил пригоршню соломы и, выпрямившись, ловким движением швырнул ею в Рейлинд.

Рейлинд взвизгнула, и Крейг, тоже получивший порцию сена в лицо, присоединился к ней. Девушка выскочила из стойла, чтобы отплатить обидчику той же монетой.

Несколько секунд спустя веселящаяся четверка бегала по конюшне, а воздух наполнился летающим сеном. Гнев сменился смехом, и все четверо бросали и совали сено всюду, куда только могли. На Кревана нельзя было смотреть без хохота. Рейлинд превратилась в настоящее чучело, и это была самая замечательная игра в жизни каждого из них.

Рэй Шеллден смотрел в окно на почти полностью опустевший двор замка, не сводя светло-карих глаз с закрытой двери конюшни. Он поглаживал короткую бороду, такую же седую, как и его когда-то черные волосы. В поле заканчивались состязания, и в любой момент должны были начаться скачки, а может, уже начались. Ему следовало находиться там, со своими людьми, подбадривая участников и разделяя радость с победителями. Но перед лэрдом Шеллденом стояла серьезная проблема. Он долго и безуспешно пытался ее решить, но никак не ожидал, что решение придет само собой и окажется таким простым.

– Я получил еще одно послание от короля.

Конор промолчал. Кроме них двоих в большом зале никого не было. Старший из братьев Мак-Тирни возглавлял этот могущественный клан и был самым надежным союзником Шеллдена, а также, несмотря на разницу в возрасте, его близким другом. Конор был умен, решителен и редко давал советы, не обдумав все до конца. Поэтому Рэй доверял мнению молодого лэрда.

– Мой племянник Сирик едет на север. Он будет здесь завтра. Или, самое позднее, послезавтра.

– Значит, у тебя мало времени, – наконец нарушил молчание Конор, констатируя известный им обоим факт.

– Итак, ты согласен с моим планом.

Конор пододвинул к себе стул и сел, пожав плечами.

– Мне трудно что-либо сказать. Речь идет о судьбах других людей, в которые ты хочешь вторгнуться без приглашения.

Шеллден покачал головой, продолжая смотреть на дверь конюшни.

– Я в них не вторгаюсь.

– Значит, пытаешься на них повлиять.

– Я делаю это с благими намерениями.

Конор поерзал на стуле и вытянул ноги.

– Ты не можешь быть уверен в том, что все выйдет именно так, как ты задумал.

Шеллден наконец обернулся и встретился взглядом с единственным человеком, который знал подробности его плана и все, что за ними стояло.

– Ты считаешь, что это осуществимо?

– Осуществимо? – переспросил Конор, сплетая пальцы на затылке. – Да, твой план вполне осуществим. Но насколько высока вероятность того, что он осуществится? Из всех, кого я знаю, ты, Шеллден, пожалуй, самый сильный стратег. Но мы находимся не на поле брани. Мы говорим о людях, и двое из этих людей приходятся мне братьями. К тому же оба обладают острым нюхом на манипуляторов.

– А твоя жена?

Конор запрокинул голову и расхохотался.

– Да, Лорел способна разрушить любой план. Я понятия не имею, как она отреагирует на твою идею, но уверен в том, что ее реакция окажется совершенно непредсказуемой.

– Поддержит ли она нас?

Конор перестал смеяться, и на его лице отразилось сомнение.

– Поддержит? Нет. Но я не уверен, что она сможет удержаться от участия в этой затее. Будет лучше, если мы ничего ей не скажем. Если я объясню ей суть твоего плана и она решит, что ты прав, Лорел, скорее всего, тебя поддержит. Если же она сочтет, что ты ошибаешься, тогда… не знаю… Но самая большая твоя проблема – это не Лорел. Это мои братья.

Шеллден оглянулся на конюшню. Все четверо по-прежнему находились внутри. Если парочки все еще занимались тем, что они делали, прежде чем туда забраться, у Шеллдена были основания надеяться. Он никогда бы не поверил, что будет мечтать о том, чтобы его дочери попались таким постыдным образом. Но если честно, это все упрощало. Особенно если учитывать то, что в глубине души Шеллден не сомневался: ни Крейг, ни Креван никогда не совершат ничего такого, что могло бы скомпрометировать двух его самых любимых людей на свете.

– Как ты думаешь, твои братья сделают то, о чем я их попрошу?

Конор наклонился вперед, опершись локтями на колени и сцепив пальцы рук.

– Я не могу ответить на этот вопрос, – внезапно став серьезным, произнес он. – Я не стану вмешиваться в твои планы, старый друг, потому что знаю: ты стремишься к благу всех, кто в них вовлечен, а также беспокоишься о будущем своего клана и Высокогорий в целом. Но не проси меня стать частью твоего замысла. Я не могу согласиться. Мои братья уже давно стали мужчинами. Они способны принимать самостоятельные решения, и как тебе, так и им придется жить с последствиями предпринятых сегодня шагов.

Шеллден поморщился и, бросив последний взгляд на конюшню, подошел к столу, взял кружку и опрокинул в себя остатки эля.

– Я отлично это понимаю. Но эти шаги необходимо предпринять. Впрочем, в любом случае выбор останется за ними, – заверил он собеседника.

Конор приподнял бровь.

– Это заявление относится и к твоим дочерям?

Шеллден стиснул зубы.

– Я слишком их оберегал, и свидетельством тому стал прошлый месяц, когда они обе отвергли предложение руки и сердца так демонстративно и так вызывающе, что ни один мужчина в радиусе двухсот миль не захочет на них жениться на протяжении последующих десяти лет.

– Думаю, именно этого девушки и добивались.

Шеллден грохнул пустой кружкой по столу.

– Парень Мак-Дугалов очень славный.

Конор покачал головой.

– Возможно, он хороший воин, но признайся, даже тебе он показался занудным. – Конор осекся, осознав, что из сочувствующего слушателя незаметно превратился в советчика. Он поднял руки, выражая отчаяние, и снова откинулся на спинку стула. – Но что я в этом понимаю? Я способен составить собственное мнение, когда речь идет о мече, но не о взаимоотношениях других людей. Это я предоставляю тебе и своей жене.

– Что ж, в таком случае лучше побеседовать с ними не откладывая. Твои братья не могли предоставить мне более подходящей возможности, чем та, которая представилась мне сейчас.

Шеллден выждал несколько секунд и, увидев, что Конор не проявляет ни малейшего желания присоединиться к нему, стремительно подошел к двери и схватился за ручку. Перед тем как открыть дверь, он остановился и обернулся к другу.

– Мне известно твое мнение по этому поводу. Но могу ли я рассчитывать на то, что, когда я вернусь, ты все еще будешь здесь?

Лицо Конора расплылось в широкой ухмылке.

– Еще бы. Я ни за что на свете не пропущу такого зрелища.

Шеллден разглядывал четыре тела, лежавших на сене в одном из стойл попросторнее. Никто не заметил его появления, что предоставило ему возможность беспрепятственно наблюдать за этой возней. Хихикающая Рейлинд пританцовывала вокруг Крейга, и каждый из них пытался подставить ножку сопернику. Мериел каталась в сене с Креваном и, похоже, тоже занималась борьбой. Шеллден ожидал, что пары будут заняты друг другом, он даже надеялся застать их слившимися в поцелуе… Но борьба в сене? Это стало для него полной неожиданностью. Хуже того, полное отсутствие неприличных действий обещало еще больше осложнить осуществление его плана.

Рейлинд попыталась обежать Крейга, который бесцеремонно толкнул ее на кипу сена и сам плюхнулся рядом. Девушка хотела вскочить на ноги и снова напасть на него, но застыла с открытым ртом.

– Папа! – воскликнула она и выплюнула соломинку. – Что ты здесь делаешь?

Шеллден скрестил руки на груди и посмотрел сначала на Рейлинд, а затем на Мериел, надеясь, что его лицо выражает суровость и крайнюю степень огорчения. Глаза его дочерей забегали. Обе старались избежать его взгляда. Мак-Тирни же подобного смущения не обнаружили. Они неторопливо поднялись на ноги, глядя на Шеллдена невинными глазами, хотя в их глубине притаилась растерянность.

Несколько лет назад Крейг и Креван Мак-Тирни учились воинскому искусству под руководством Шеллдена. В прошлом году они сражались вместе с ним и его ныне покойным командующим в битве при Бэннокберне[1], победа в которой досталась им нелегко – они понесли тяжелые потери. В начале этого года братья Мак-Тирни согласились помочь Шеллдену обучить новобранцев, что позволило ему не спешить с выбором и назначением нового командующего.

Братьям-близнецам Крейгу и Кревану Мак-Тирни достались одинаковые черты лица, но совершенно разные характеры ни за что не позволили бы их спутать. Каждый из них обладал ярко выраженной индивидуальностью. Крейг был великолепным командиром, и его решительный и зычный голос привлекал и удерживал внимание подчиненных. Воины его слушались и уважали, безропотно исполняя все его команды. Но за пределами учебного поля он обнаруживал незаурядное чувство юмора, острый ум и веселый характер, благодаря чему неизменно оказывался в центре внимания любой компании.

Хотя на поле битвы Креван обладал не меньшим авторитетом, в обычной жизни он взаимодействовал с окружающими совершенно иначе. Он был склонен замыкаться в себе, и многие считали, что это объясняется его заиканием. Но наблюдая за ним много лет, Шеллден понял: подобные предположения далеки от истины. Креван давным-давно смирился с собственными недостатками, и его стиль поведения отнюдь не отражал неуверенности в своих силах. За внешней замкнутостью скрывались склонность к анализу и решительность. Вывести его из себя удавалось одной Рейлинд.

Рядом с ней Креван терял хладнокровие… хотя и никому не позволял это заметить. Рейлинд была полной его противоположностью. Она была жизнерадостной и своенравной, хотя ее энергии зачастую не хватало целенаправленности. Разумеется, так было только тогда, когда Креван не выводил ее из себя. Во время стычек с ним Рейлинд обретала несвойственные ей сосредоточенность и непреклонность.

Наконец Шеллдену удалось поймать испуганные взгляды дочерей.

– Быстро отправляйтесь в свою комнату и оставайтесь там, пока я вас не позову!

Без малейшего промедления он обернулся к Кревану и Крейгу, ответившим на его напускную суровость безмятежными взглядами ярко-синих глаз. Оба молодых человека понимали, что их застали в неприличной ситуации, но ни один из них и не подумал извиниться. Упрямство и способность братьев Мак-Тирни перехитрить любого оппонента были известны всем обитателям Высокогорий.

«Я тоже умею добиваться своего, – подумал Шеллден. – Мне ничего другого и не остается».

Посмотрев каждому из братьев в глаза, Шеллден глубоко вздохнул и произнес:

– Пойдемте со мной. Нам необходимо кое-что обсудить.

Креван покосился на брата, который досадливо поморщился в ответ, а затем развернулся и, выйдя из конюшни, зашагал через двор вслед за Рэем. Креван шел сзади, прокручивая в голове события последнего получаса и вспоминая все то, что ему было известно об их соседе.

Рэй Шеллден любил своих дочерей. Пожалуй, даже чрезмерно, и Креван неоднократно указывал ему на это, когда Шеллден закрывал глаза на резкость Рейлинд в обращении со слугами. Она и ее сестра с самого рождения были наидрагоценнейшим подарком в жизни этого человека. А после того как девять лет назад отошла в мир иной его жена, отцовская снисходительность утратила всякую меру. Близкие связи между их кланами не остановили бы Шеллдена, если бы Креван или Крейг совершили что-либо предосудительное, но обе девушки сохранили свою невинность, и это было ясно. Что бы ни задумал Рэй, Креван не собирался капитулировать на основании того, что произошло в конюшне.

Шеллден обеими ладонями толкнул тяжелые двери в большой зал, и они распахнулись. В зале было пусто, если не считать одного человека. Креван кивнул старшему брату, который в расслабленной позе сидел в кресле в дальнем конце просторного помещения. Шеллден подошел к стулу, стоявшему возле Конора, но садиться не стал. Креван и Крейг вошли вслед за ним и остановились поодаль.

Шеллден решительно насупился и заговорил:

– Когда вы отсюда выйдете, я намерен объявить о двойной помолвке. Рейлинд станет невестой Крейга, а Мериел – Кревана.

Креван молчал. Шеллден был лэрдом одного из самых могущественных кланов Высокогорий и привык получать все, что хотел. Креван бессчетное количество раз становился свидетелем того, как ловко этот человек умеет управлять людьми, вынуждая их подчиниться его воле. Но про себя Креван решил, что сегодня этому не бывать. В вопросах брака молодой человек был непреклонен. Утром им с братом предстояло покинуть земли Шеллдена, и ни он, ни Крейг не собирались перед этим обручаться с кем бы то ни было.

Креван взглянул на Конора, который пожал плечами и произнес:

– Вы оба взрослые мужчины. Вы вольны принимать самостоятельные решения и в моем одобрении или влиянии не нуждаетесь.

Переведя взгляд с брата на Шеллдена, Креван поинтересовался:

– Что н-на самом деле стоит за этим неожиданным распоряжением? П-почему твоим дочерям так срочно понадобилось обручиться с нами?

Шеллден внимательно взглянул в царственно-синие глаза собеседника, и в его голосе послышались зловещие нотки.

– Завтра в мой замок должен прибыть Сирик, и это не просто визит вежливости.

Креван, затаив дыхание, несколько секунд пристально смотрел в суровые карие глаза собеседника, а затем протяжно вздохнул.

– Так значит, прошлым летом король Роберт не шутил…

Крейг резко развернулся и возмущенно уставился на брата.

– Может, сообщите мне, что произошло прошлым летом и кто такой этот Сирик?

– Сирик – мой племянник, – спокойно ответил Шеллден, хотя эти слова были произнесены таким мрачным тоном, что стало ясно: Сирик был не просто племянником. Он был тяжким бременем. – Мой единственный племянник, – продолжал Рэй. – И король Роберт считает, что после моей смерти он должен стать следующим лэрдом Шеллденом.

– Но почему? – Крейг ничего не понимал. – Зачем королю понадобилось ставить чужака во главе одного из самых больших и богатых кланов?

– Именно потому, что армия Шеллденов так велика и имеет большое значение для осуществления планов короля. К тому же его величество не считает Сирика чужаком. Хотя он и был воспитан на равнине матерью, он сын моего брата, а следовательно, Шеллден, горец по праву рождения. Король решил, что настал момент позаботиться о целостности нашего клана, и хочет сделать это при помощи единственного наследника мужского пола. И в этом он прав.

Креван подошел к столу и, повернувшись к Рэю спиной, оперся на край.

– Помнишь Иана Лэйнга?

Этот вопрос был обращен к Крейгу. Изумление на его лице внезапно сменилось пониманием.

Незадолго до битвы при Бэннокберне Иан Лэйнг, лэрд одного из самых крупных кланов, неожиданно умер, не оставив после себя ни одного наследника-мужчины. Три его дочери быстро вышли замуж за представителей других кланов из соображений безопасности. Все закончилось тем, что земли Лэйнгов были разделены между их мужьями. Этот раздел обезглавил некогда мощную и грозную армию Лэйнгов, положив конец ее силе и многочисленности.

У Шеллдена также не было наследника мужского пола. Более того – обе его дочери отказывались выходить замуж, а значит, его клан подвергался опасности разделить судьбу Лэйнгов. Все знали о стремлении Роберта Первого освободить Ирландию от английского владычества, что предвещало новые сражения. И хотя король еще не обращался к Мак-Тирни и Шеллденам за поддержкой, было ясно, что рано или поздно он это сделает, и новый правитель хотел, чтобы все его кланы и их армии сохраняли мощь и боеспособность. А для этого необходимо было заранее побеспокоиться об их будущем. Поскольку ни Рейлинд, ни Мериел до сих пор не нашли мужчин, достойных их руки, король лично выбрал жениха для одной из них. И этим женихом стал их кузен.

– Сирик – это не решение проблемы, – тихо произнес Креван.

Он как-то встречался с этим человеком, побывав при дворе после успешного изгнания англичан с шотландской земли. Глядя на Сирика, никто не усомнился бы в том, что в его жилах течет кровь Шеллденов, но кроме высокого роста и крепкого телосложения, в нем не было ничего от горца.

Шеллден вздохнул и кивнул, соглашаясь с Креваном. Его младший брат Абхайн покинул замок много лет назад, чтобы сражаться за свободу Шотландии. Вскоре после этого он влюбился в девушку из благородного семейства с равнины и женился на ней. Но его стремление сопровождать короля во время военных походов привело к тому, что сын вырос без него. Вернувшись домой, Абхайн обнаружил слабого, изнеженного чрезмерной материнской заботой паренька. С тех пор Абхайн стыдился и избегал сына, только усугубляя его и без того повышенную чувствительность, чему Шеллден сам неоднократно становился свидетелем.

– Я несколько раз видел Сирика, – произнес Рэй. – В уме ему не откажешь, но он слишком мягок.

– Т-точнее б-было бы сказать, жалок, – пробормотал себе под нос Креван, вспомнив свою единственную встречу с племянником Шеллдена.

Роберт Первый собирал представителей самых могущественных кланов и включил в число приглашенных и Сирика. Многие горцы тогда задавались вопросом, на каком основании он это сделал, ведь Сирик понятия не имел, что такое поле битвы. Кревану не посчастливилось: он сидел рядом с ним и на протяжении нескольких часов выслушивал нескончаемые жалобы на все подряд – от неудобной и тесной комнаты, в которой поселили Сирика, до холодов. При мысли о том, что такой никчемный тип может стать его соседом, по спине Кревана побежали мурашки.

Шеллден поморщился, но не стал соглашаться с Креваном или опровергать его мнение.

– Сирик намерен жениться на одной из моих дочерей. Всем известно, что тот, кто возьмет в жены Рейлинд, станет следующим лэрдом Шеллденом, но если она откажется и вместо нее Сирик возьмет в жены Мериел, это станет весомым аргументом в пользу того, чтобы отдать мой титул ему, даже если со временем Рейлинд все же выйдет замуж.

– Мне показалось, что твоих дочерей такая п-перспектива совершенно не тревожит, – заметил Креван. – Это, вероятно, объясняется тем, что они еще ничего не знают о предстоящем прибытии Сирика.

– Но почему? – крикнул Крейг, вскинув руки вверх, и начал быстро ходить взад-вперед, не в силах сдержать досаду.

– Наверное, потому, что ни одной из них не п-п-понравится то, что их начнут п-принуждать к в-вступлению в брак… или к нежеланной помолвке, – ответил Креван, ясно давая понять, что он разгадал замысел Шеллдена.

– Это точно, – подтвердил Шеллден. – Но если бы они обе были уже обручены с членами могущественного и дружественного нам клана, тогда никто не смог бы указывать им, за кого выходить замуж… Даже король.

Крейг перестал расхаживать по залу и, остановившись перед Шеллденом, посмотрел ему в глаза.

– Помолвка ничего не будет значить, если за ней не последует бракосочетание. Даже если Сирика удастся так легко провести, узнав правду, он все равно вернется и предъявит свои права.

– Верно, если только к тому моменту, когда помолвка будет расторгнута, Сирика не признают недостойным титула лэрда горного клана, – отрезал Рэй, выдержав вызывающий взгляд Крейга. – Король Роберт пытается обезопасить наш клан, а не уничтожить его. Если мне удастся опозорить Сирика как вождя, он не сможет вернуться сюда и повторно предъявить права на наследство, даже когда узнает о том, что браки не состоялись.

Креван скрестил руки на груди, но продолжал опираться на стол.

– Ты хочешь в-в-выиграть время.

– Да. Всего несколько недель. И только вы с Крейгом способны мне в этом помочь.

Крейг покачал головой.

– В это никто не поверит!

– А вот тут ты прав, – согласился Шеллден. – Если Рейлинд и Мериел останутся здесь. В Кайреохе их все знают слишком хорошо. Но если мои дочери уедут сегодня вместе с вами под тем предлогом, что для того, чтобы подготовиться к свадьбе, им необходима помощь Лорел, никто, кроме нас четверых, не узнает правду. Как только я докажу несостоятельность своего племянника, я обещаю подыскать для дочек более подходящих женихов и тем самым успокоить Роберта.

Крейг что-то скептически пробормотал себе под нос и вновь принялся расхаживать по залу.

– Они откажутся в этом уч-частвовать. Особенно Рейлинд, – спокойно произнес Креван, наблюдая за порывистыми движениями брата.

Он испытывал те же эмоции, что и Крейг, но умело их скрывал. Долгие годы Креван оттачивал умение управлять своими чувствами, и хотя ему приписывали отчужденность, а кое-кто и вовсе считал его скучным, эти навыки позволяли ему сохранять ясность мысли в самых непростых ситуациях. А в данный момент ему было необходимо как следует обдумать просьбу Рэя Шеллдена и все вытекающие из нее последствия.

Креван попытался представить себе реакцию своего клана, и в особенности одной из невесток, если они с Крейгом согласятся на такой план. Она откажется в это верить. Если только они не будут достаточно убедительны и последовательны в своих притязаниях, слухи быстро достигнут ушей Сирика, который, вероятнее всего, потребует осуществления своих прав, предоставленных ему королем Робертом.

– Мои дочери сделают то, что я прикажу им сделать, – парировал Рэй. – И они это сделают, даже не зная истинной причины. Я слишком долго потакал их капризам, и как результат обе яростно отстаивают свою независимость. Они также совершенно неопытны и не понимают, что никто не может сказать «нет» королю. И Рейлинд с Мериел попытаются это сделать. Поэтому единственный выход – это заставить их уехать вместе с вами, но они этого не сделают, если им станет известна правда.

В другой ситуации Креван не стал бы даже обдумывать такую просьбу. Но риск того, что Сирик может стать следующим вождем Шеллденов, грозил катастрофой не только для людей Рэя, но и для многих кланов Западных Высокогорий. Человеку, никогда не жившему на шотландских нагорьях и незнакомому с местными обычаями, будет невероятно сложно внушить соседям доверие и найти союзников, даже несмотря на то, что в жилах Сирика действительно течет кровь горцев. Все же Креван не собирался приносить в жертву свою жизнь и свое будущее, в самом деле связав себя узами брака.

Мериел была красивой и милой девушкой, и хотя в каком-то смысле его к ней влекло, все, чего он от нее хотел, – это несколько поцелуев, не более того. Что касается вероятности влюбиться в нее или вообще в кого-либо еще, то он и представить себе этого не мог. Любовь, подобная той, которая соединила его родителей и которую его старшие братья испытывали к своим женам, еще ни разу не коснулась его сердца. Ни одной девушке не удалось зажечь огонь в его крови. Он сомневался, что вообще способен на такие чувства.

– Всего н-на н-несколько недель, – произнес Креван.

Шеллден кивнул.

– Самое большее – на месяц.

Крейг, видимо, пришел к такому же решению.

– Имей в виду, Шеллден, жениться я не собираюсь, – произнес он, и тон его голоса не позволял усомниться в серьезности этого заявления.

– Я вас об этом и не прошу! – крикнул Рэй. – Все, что требуется от вас четверых, – это на протяжении месяца делать вид, будто вы обручены, а затем найти повод и расторгнуть помолвку. Я прошу вас дать мне время, а не пожизненное обещание.

– А если все пойдет не так, как ты ожидаешь, и Сирик окажется вполне способным возглавить клан? – с вызовом поинтересовался Крейг.

– Тогда он женится на Рейлинд или на Мериел, если он выберет ее. А вы заполучите в партнеры и союзники чужака.

Крейг, стиснув зубы, выдержал взгляд Рэя.

– Я просто хочу, чтобы ты знал: сосед-чужак предпочтительнее свадьбы.

Креван покосился на Конора, который явно не желал вступать в этот разговор. Их старший брат сидел в расслабленной позе, вытянув перед собой ноги и заложив ладони за голову. Но костяшки его пальцев побелели. За всем этим стояло что-то еще, но что именно, Кревану постичь не удавалось, а спрашивать не было смысла.

– М-м-мы сделаем то, о чем ты п-просишь, но через месяц фарс будет окончен. Рейлинд и Мериел вернутся домой, а мы умоем руки, – заявил Креван за себя и за брата, который, как он знал, все равно предоставит ему право принимать окончательное решение.

Крейг кивнул и добавил, ткнув пальцем в Шеллдена:

– Но разговаривать с Лорел, после того как откроется обман, мы предоставим тебе.

При упоминании этого имени Конор заерзал в кресле. Все присутствующие знали: если Лорел станет известно о том, что кто-то позволяет себе манипулировать жизнями двух девушек, она этому не обрадуется.

– Леди Мак-Тирни и короля я беру на себя, – заверил их Шеллден.

Креван оттолкнулся от стола и выпрямился во весь рост.

– И п-последнее: если у меня не будет в-выхода, я расскажу девушкам о Сирике.

Лицо Шеллдена окаменело. Он холодно посмотрел на Кревана. Очень немногие осмеливались оспаривать его решения.

– Только если у тебя не будет другого выхода.

Креван кивнул и посмотрел на Конора, который изумленно взирал на Шеллдена. Ему снова показалось, что эти двое чего-то недоговаривают. Креван знал, что его аккуратно подвели к принятому им решению. Рэй Шеллден как никто умел подстраивать обстоятельства и управлять людьми. Это неизменно позволяло ему добиваться поставленных целей, но до сегодняшнего дня Креван еще никогда не становился его жертвой. Шеллден вполне искренне объяснил причины, по которым ему необходима «лжепомолвка», но Креван подозревал, что многое осталось недосказанным. Слишком многое.

К сожалению, Креван был знаком с лэрдом не первый год и понимал: он узнает, что именно скрыл от него Рэй, только когда тот сам этого захочет.