Читать книгу Последний пророк и первый апостол. Что мы знаем об Иоанне Крестителе? - митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев) - Страница 3

Рассмотрим евангельские тексты, касающиеся рождества Иоанна Крестителя. Эти события описаны в Евангелии от Луки. Они представляют собой своеобразный пролог к основной части текста и практически не имеет параллелей в других Евангелиях. Некоторые ученые высказывают предположение о наличии некоего особого источника, происходившего из секты последователей Иоанна Крестителя: якобы этим источником пользовался Лука.

Лука сообщает, что Иисус и Иоанн были родственниками, а их судьбы были связаны божественным Промыслом еще до рождения. Весть о рождении Иоанна Крестителя Ангел Гавриил приносит его отцу Захарии, престарелому бездетному священнику, исполнявшему черед служения в Иерусалимском храме:

Во дни Ирода, царя Иудейского, был священник из Авиевой чреды, именем Захария, и жена его из рода Ааронова, имя ей Елисавета. Оба они были праведны пред Богом, поступая по всем заповедям и уставам Господним беспорочно. У них не было детей, ибо Елисавета была неплодна, и оба были уже в летах преклонных. Однажды, когда он в порядке своей чреды служил пред Богом, по жребию, как обыкновенно было у священников, досталось ему войти в храм Господень для каждения, а все множество народа молилось вне во время каждения, – тогда явился ему Ангел Господень, стоя по правую сторону жертвенника кадильного. Захария, увидев его, смутился, и страх напал на него. Ангел же сказал ему: не бойся, Захария, ибо услышана молитва твоя, и жена твоя Елисавета родит тебе сына, и наречешь ему имя: Иоанн (Лк. 2:5-13).

Священство в древнем Израиле было потомственным, и общее количество священников исчислялось несколькими тысячами. Однако они никогда не присутствовали в храме одновременно: как правило, участие каждого священника в храмовом богослужении ограничивалось двумя неделями в году. Это время и составляло его «чреду». Священник мог также приходить в храм на большие праздники, если расстояние между храмом и его домом это позволяло.

Продолжая речь, Ангел предсказывает Захарии судьбу его сына:

И будет тебе радость и веселие, и многие о рождении его возрадуются, ибо он будет велик пред Господом; не будет пить вина и сикера, и Духа Святаго исполнится еще от чрева матери своей; и многих из сынов Израилевых обратит к Господу Богу их; и предъидет пред Ним в духе и силе Илии, чтобы возвратить сердца отцов детям, и непокоривым образ мыслей праведников, дабы представить Господу народ приготовленный (Лк. 1:14–17).

Благовещение Захарии. Миниатюра рукописи. Византия, XII в.

Здесь Иоанн описан как пророк, посланный к «сынам Израилевым»: его миссия не будет простираться на язычников. Нарисованный ангелом образ Иоанна напоминает ветхозаветные образы назореев – людей, дававших (как правило, на какой-то срок) обет вести аскетический образ жизни, в частности, не пить вина или какого-либо иного напитка, изготовленного из винограда, не стричь волос и не прикасаться к мертвому телу (Числ. 6:1–7).

Рассказ о явлении ангела Захарии напоминает библейские повествования о том, как Бог являлся 99-летнему Аврааму и возвещал ему рождение наследника. В первый раз в ответ на эту весть Авраам рассмеялся, не поверив предсказанию, и воскликнул: «неужели от столетнего будет сын? и Сарра, девяностолетняя, неужели родит?» (Быт. 17:17). При втором аналогичном предсказании «Сарра внутренно рассмеялась, сказав: мне ли, когда я состарилась, иметь сие утешение? и господин мой стар» (Быт. 18:12).

В данном случае священник Захария не смеется, но проявляет такое же недоверие:

И сказал Захария Ангелу: по чему я узнаю это? ибо я стар, и жена моя в летах преклонных. Ангел сказал ему в ответ: я Гавриил, предстоящий пред Богом, и послан говорить с тобою и благовестить тебе сие; и вот, ты будешь молчать и не будешь иметь возможности говорить до того дня, как это сбудется, за то, что ты не поверил словам моим, которые сбудутся в свое время. Между тем народ ожидал Захарию и дивился, что он медлит в храме. Он же, выйдя, не мог говорить к ним; и они поняли, что он видел видение в храме; и он объяснялся с ними знаками, и оставался нем. А когда окончились дни службы его, возвратился в дом свой. После сих дней зачала Елисавета, жена его, и таилась пять месяцев и говорила: так сотворил мне Господь во дни сии, в которые призрел на меня, чтобы снять с меня поношение между людьми (Лк. 1:18–25).

Слова о «поношении» напоминают о том, что бездетность в древнем Израиле воспринималась как проклятие от Бога: на бездетных смотрели как на грешников, которым Бог не дает потомства в наказание за грехи.

Рассказ о рождении Иоанна предваряется повествованием о встрече между двумя родственницами – Елисаветой и Марией:

Встав же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин, и вошла в дом Захарии, и приветствовала Елисавету. Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святаго Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? Ибо когда голос приветствия Твоего дошел до слуха моего, взыграл младенец радостно во чреве моем. И блаженна Уверовавшая, потому что совершится сказанное Ей от Господа (Лк. 1:39–45).

«Взыграние» младенца Иоанна во чреве Елисаветы толкователи называют первым пророчеством Иоанна Крестителя, готовившего людей к приходу Мессии. Отвечая на благословение Елисаветы, Дева Мария восхваляет Бога, подающего людям неизреченные благодатные дары:

И сказала Мария: величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге, Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей, ибо отныне будут ублажать Меня все роды; что сотворил Мне величие Сильный, и свято имя Его; и милость Его в роды родов к боящимся Его; явил силу мышцы Своей; рассеял надменных помышлениями сердца их; низложил сильных с престолов, и вознес смиренных; алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем; воспринял Израиля, отрока Своего, воспомянув милость, как говорил отцам нашим, к Аврааму и семени его до века (Лк. 1:46–54).

Эта хвалебная песнь, называемая «Песнью Богородицы» с первых веков входит в церковное богослужение. Песнь Богородицы близка по форме ко многим ветхозаветным гимнам, в особенности тем, которые восхваляют Бога за помощь избранному народу (Исх. 15; Суд. 5:1; Цар. 2; Авв. 3). В ней провозглашается исполнение мессианских чаяний Израиля и всего человечества. В святоотеческой традиции Песнь Богородицы иногда понимается как пророчество о Церкви[2]. Для верующих она имеет особую ценность как одно из немногих изречений Божией Матери, присутствующих в Евангелии.

Рассказ евангелиста Луки о встрече между Елисаветой и Девой Марией – один из нескольких наиболее часто звучащих за богослужением евангельских отрывков: он читается за утреней в канун всех богородичных праздников.

Встреча Марии и Елизаветы. Мозаика монастыря Хора. Константинополь, XIV в.

Пробыв три месяца с Елисаветой, Мария «возвратилась в дом свой» (Лк. 1:56). Елисавета же рождает младенца, и это рождение сопровождается чудом:

Елисавете же настало время родить, и она родила сына. И услышали соседи и родственники ее, что возвеличил Господь милость Свою над нею, и радовались с нею. В восьмой день пришли обрезать младенца и хотели назвать его, по имени отца его, Захариею. На это мать его сказала: нет, а назвать его Иоанном. И сказали ей: никого нет в родстве твоем, кто назывался бы сим именем. И спрашивали знаками у отца его, как бы он хотел назвать его. Он потребовал дощечку и написал: Иоанн имя ему. И все удивились. И тотчас разрешились уста его и язык его, и он стал говорить, благословляя Бога. И был страх на всех живущих вокруг них; и рассказывали обо всем этом по всей нагорной стране Иудейской. Все слышавшие положили это на сердце своем и говорили: что будет младенец сей? И рука Господня была с ним (Лк. 1:57–66).

В древнем Израиле существовала традиция родовых имен: новорожденному младенцу давали имя в честь его отца или одного из предков. Эта традиция была нарушена при рождении Иоанна, потому что имя будущего пророка было наречено Самим Богом и возвещено его родителям через ангела.

После этого к Захарии возвращается способность говорить. Исполнившись Святого Духа, он изрекает пророчество о судьбе своего сына, служение которого будет состоять в приготовлении пути Господу:

И Захария, отец его, исполнился Святого Духа и пророчествовал, говоря: благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил избавление ему, и воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, что спасет нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас; сотворит милость с отцами нашими и помянет святой завет Свой, клятву, которой клялся Он Аврааму, отцу нашему, дать нам, небоязненно, по избавлении от руки врагов наших, служить Ему в святости и правде пред Ним, во все дни жизни нашей. И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их, по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше, просветить сидящих во тьме и тени смертной, направить ноги наши на путь мира (Лк 1:67–79).

Первая часть этой пророческой песни посвящена грядущему Мессии, в лице Которого священник Захария видит особое благоволение Божье к народу Израильскому и «дому Давидову». Выражение «рог спасения» заимствовано из Ветхого Завета, где оно является одним из наименований Бога: «Господь – твердыня моя и крепость моя и избавитель мой. Бог мой – скала моя; на Него я уповаю; щит мой, рог спасения моего, ограждение мое и убежище мое; Спаситель мой, от бед Ты избавил меня!» (1 Цар. 22:2–3; Пс. 17:2–3). Здесь это наименование указывает, вероятно, на Мессию, поскольку «рог спасения» не отождествляется с Богом, но описывается как воздвигнутый Богом.

Вторая часть песни посвящена Иоанну Крестителю: в ней предсказана его миссия – «приготовить пути» обетованному Спасителю. Слова Захарии созвучны тому, что ранее он услышал от ангела (Лк. 1:14–17). Но Предтеча всегда будет оставаться в тени Того, Кого Захария называет «Востоком свыше»: это выражение напоминает мессианские пророчества о свете, который воссияет «на живущих в стране тени смертной» (Ис. 9:2).

О дальнейшей жизни Иоанна сообщается кратко: «Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю» (Лк. 1:80).