Читать книгу Счастье – это ты? Повесть - Модест Майский - Страница 9

В начале июля потекли прохладные, дождливые однообразные дни.

Днём стройотрядовцы были заняты на работах по строительству новой линии электропередачи в деревне, когда этому не мешал дождь. А по вечерам каждый из них находил занятие по душе.

Одни коротали вечер у старого чёрно-белого телевизора, который стоял на небольшом столике в прихожей и постоянно выходил из строя, то показывал нормально, то нет, выдавал на экране снежинки, и его приходилось приводить в чувство с помощью удара кулаком сверху по корпусу. Это обычно делали, когда не помогали манипуляции с антенной, повороты её во все стороны и установка во всех углах комнаты.

Другие ребята проводили время за игрой в шахматы, шашки или в домино и карты, где разворачивались настоящие баталии с громкими спорами и хриплыми криками. Стирали в металлическом корыте хозяйственным мылом свою рабочую одежду, а кто-то наряжался и шёл на свидание к девчонке.

Каждый вечер, как только серело небо и на землю опускались ночные тени, Олег ждал Тоню возле старого заброшенного дома, почерневшего от дождей, с забитыми крест-накрест досками окнами. Дом находился на той же улице, где девушка жила вместе со своими родителями. С каждой встречей Олег и Тоня всё больше привязывались и сильнее тянулись друг к другу.

На земле медленно зарождалась любовь, а в небе народился новый месяц. Вначале он плыл младенцем среди ярких и тусклых таких далёких от нас таинственных звёзд, тщательно осматривая свои границы, проверяя, всё ли в его небесном хозяйстве находится в порядке. Но летят дни, сильнее становится у ребят прекрасное чувство, и месяц полнеет, радуется, глядя на них. Скоро наберёт он силы, и уже не младенцем, а полноправным хозяином по небу поплывёт, всё и всех расставит по своим местам.

Ночь сменяет день, а с его приходом возвращаются дела и повседневные заботы. До того, как солнце войдёт в зенит, время летит незаметно. И работа спорится, и глаза сон не смыкает после ежедневных недосыпаний из-за свиданий по вечерам с девчонкой, да и усталости днём на работе. Но стоит сходить в обеденный перерыв в залитую солнечным светом маленькую с белыми стенами столовую, с её неповторимыми запахами еды и сытным первым и вторым блюдами. А, после обеда улечься на зелёную с уже пожухлыми одуванчиками траву на лужайке или у какого-нибудь бревенчатого деревенского дома, в тени раскидистых ветвей деревьев, тихо и мирно шелестевших своими зелёными листочками, то здесь всё и начинается.

Медленно бежит истома по телу. Осторожно окутывает голову, лезет в глаза, слепит. И нет сил, справиться с ней, и прогнать её от себя.

Нужно подняться с травы, умыться, размяться. Но нет, хоть минуту, но пусть побудет она, принося блаженство и покой. Солнце не палит, не жжёт, а лишь ласково греет тело. Только начнёт припекать, как неизвестно откуда явившийся лёгкий ветерок пробежит мимо, пронеся через тебя прохладу. И вновь исчезнет, улетит туда, где ждут его, где он нужней…

Вечером Олег с Тоней снова встретились на старом месте.

Днём во время работы ребята разжились у одной пожилой хозяйки с проседью на голове нескольким десятком белых и алых роз. И Олег предложил Тоне пойти к нему домой и взять для неё цветы. Тоня согласилась.

Дома Олег кроме Юзика не застал больше никого. Все ребята где-то гуляли: кто-то был на свидании с девушкой, а кто-то в компании отправился в кино.

– Что-то ты рановато сегодня вернулся, – сказал Юзик. – На тебя не похоже. С подругой поругался?

– С чего ты взял, – возразил Олег. – На улице стоит, возле калитки, меня ждёт. Я на минутку. А цветы ещё есть или их уже все разнесли?

– Нет ещё. Ты первый за ними пришёл. На окне в трех литровом баллоне стоят.

Олег выбрал несколько самых красивых, как ему показалось, роз, завернул в газету и вышел на улицу.

– Тоня, это тебе, – протянул ей цветы. – Осторожно, не уколись.

– Спасибо, – поблагодарила она.

Тоня любила цветы. У неё дома в палисаднике росли розы, пионы, георгины, мальвы, жасмин..Ей нравилось ухаживать за цветником. Но она была рада цветам, которые подарил ей Олег.

Взяв её за ладошку, Олег почувствовал, что она у неё холодная, чему был очень удивлен.

– У тебя руки, как у лягушки. С чего бы это? На улице тепло, светло, стоит лето. А ты мерзнешь. У моего дедушки перед смертью тоже точно такие же были, – не особо задумываясь над своими словами, выдал Олег.

– Ты, наверное, только этого и ждёшь?

– Да нет, что ты, я пошутил, – стал оправдываться он.

– Не шути так больше.

– Не буду.

Был тихий тёплый вечер. Лишь изредка незлобный близкий и далёкий собачий лай нарушали его тишину. Постепенно темнело. Перебрасываясь весёлыми шутками, ребята, держась за руки, не спеша прошли по деревенской улице и вскоре оказались на школьном дворе и стадионе с его большими и маленькими турниками, беговыми дорожками и даже несколькими качелями. Тоня уселась на качели, и Олег, как джентльмен, стал их раскачивать, всё больше и сильнее, выше и выше от земли.

– Олег, хватит, – испуганно крикнула она. – А то упаду.

– Только этого мне ещё не хватало. Как я потом тебя собирать буду… Один с этим не справлюсь.

Остановив качели, он сел рядом с Тоней.

– А я скоро уезжаю, – посмотрев на него, грустно сказала она.

– Скоро, это когда? – переспросил он.

– На той неделе. Документы в город для поступления в институт повезу.

– А надолго?

– Да нет, на пару дней.

«Скучно будет, – подумал Олег. – Зато хоть высплюсь, может. А то ходишь днём на работе, как неживой.»

Он зевнул, прикрыв ладонью рот.

– Олег, опять ты спишь, – заметила девушка. – Пошли, проведёшь меня домой. Ты спать хочешь, а я держу тебя, только мучаю.

– Пошли, – согласился с её доводами Олег.

Этой ночью Олег опять спал плохо. От Тони он снова вернулся поздно, как, впрочем, всегда в последние дни. Он не сразу провёл её домой, а они ещё с ней погуляли по деревне. Когда дома в комнате раздевался для сна, в темноте ему показалось, что среди спящих ребят есть чужой, что кто-то ещё лежит рядом с Женей на его кровати. И он скоро понял, что так и было.

Не успел ещё сон до конца взять власть над его сознанием и телом, как на Жениной кровати зашевелились, послышались приглушённые голоса. А потом почти всю ночь до самого утра доносились радостные на высокой ноте вздохи, сопение да лёгкое мерное поскрипывание кровати.

Только перед самым рассветом успокоились, насладившись, наконец, друг другом, и Олег смог уснуть.

Утром Олег скажет Женьке всё, что он думает по этому поводу. Правда, сказал так, чтобы не слышали остальные студенты.

– Женя, ты прекращай водить сюда по ночам баб, занимайся с ними любовью где-нибудь на природе, под деревом или кустом. Сейчас лето, не замерзните. Возьми покрывало с одеялом, или может быть матрас. Я из-за тебя почти всю ночь не спал, вы мне мешали скрипом кровати и своими вздохами и ахами. А сейчас вот на целый день на работу идти, до самого вечера, как я буду трудиться? Командиру на тебя пожалуюсь, что ты бойца стройотряда вывел из строя, понял?

– Ой, посмотрите на него, какие мы нежные. Скрип кровати, видите ли, ему помешал. Кто тебе виноват, что ты такой чуткий, всё слышишь, что ночью происходит. Или, может, подслушиваешь? Все пацаны спали и ничего, никто ничего не слышал, и даже не проснулся. Никто не жалуется. Все молчат и ничего не говорят. Один ты плачешь.

– Слышали, не переживай, молчат просто, – возразил Олег. – Не хотят с тобой ругаться. Еще так сделаешь, скажут точно, не переживай…

Правда, толку от того, что Олег это ему сказал, конечно, было мало. Потому что Олег опять на работе весь день мучился и чуть ли не спал на ходу, сидя на столбе и привязывая к изоляторам провода. Но Женя всё же прислушался к другу. Водить девушек по ночам в комнату дома, где спали ребята, он больше не стал. А где он занимался с ними любовью, Олег не знал, да и спрашивать не хотел.